Основной единицей вооруженных отрядов Красной армии в начальный период гражданской войны в России был пехотинец. В определенной степени это определялось особенностью кавалерийских частей дореволюционной русской армии. Указанные подразделения были либо привилегированными частями, либо формировались на основе казаков, также имевших ряд сословных привилегий.
Вместе с тем, Февральская революция 1917 г. выявила, что надежность подобных подразделений относительна. Ряд казачьих полков приняло непосредственное участие в революционных событиях, в т. ч. в столице Российской империи. Характерно в этом отношении действия 1-го Донского казачьего полка. Его командующий, А.А. Траилин[1], считался и был благонадежным по отношению к дореволюционным властям. Однако казаки подчиненного ему полка оказались гораздо менее надежными и сыграли важную роль в февральско-мартовские дни в Петрограде.
Наиболее известен эпизод революционных событий 25 февраля в Петрограде, когда один из казаков 1 -го Донского казачьего полка подхорунжий Макар Герасимович Филатов на Знаменской площади зарубил жандармского пристава Ивана Крылова. Во главе конных городовых Крылов пытался разогнать демонстрантов, в т. ч. вырвать у них красный флаг. При этом Крылов активно использовал обнаженное холодное оружие, буквально прорубаясь к флагу. Это было не первое подобное действие Крылова в эти дни.
Воспоминания об этом эпизоде оставил видный большевик В.Н. Каюров в 1930 г.[2]: «Примчавшаяся во весь опор конная полиция врезалась в толпу и начала избивать: вся масса бросилась в рассыпную по улицам, остались только одиночки дерущихся; я и товарищ-лесснеровец не побежали. А, сняв шапки, подошли к казакам со словами:
— Братья-казаки, помогите рабочим в борьбе за их мирные требования. Вы видите, как разделываются фараоны с нами, голодными рабочими. Помогите! Казаки как-то особенно переглянулись, и не успели мы отойти, как они бросились в происходившую свалку. Вначале я подумал, что они спешат на помощь полиции, но нет, завидев казаков, полиция бросилась бежать наутек, казаки за ними. Что произошло между ними, я не мог рассмотреть. Подбегаю к вокзальным воротам и вижу: качают на руках казака. Оказывается, он зарубил шашкой полицейского пристава, которого на моих глазах добивали лопатой, которой сгребали дворники снег у ворот вокзала»[3].
Данное сообщение еще не конкретизировало участников событий. В дальнейшем Е. Ефремов в публикации 1962 г. уточнил фамилию казака (М. Г. Филатов) и пристава (И. Крылов), а также многие другие подробности этих событий, которые ему сообщил бывший унтер-офицер учебной команды Волынского полка А.В. Любинский: «Со всех сторон – по улицам Суворовской, Старо-Невскому, Лиговке – подходил народ. Требовал пропустить на площадь. Городовые и жандармы не пускали. В это время с угла Старо-Невского, где был тогда ювелирный магазин, выскочила девушка-студентка и побежала через площадь. Наш взводный Воронцов-Вениаминов, выхватил у солдата винтовку и выстрелил. Девушку убил. Второй наш взводный, Баньковский, дал команду: «Винтовки – разрядить!», а люди прорвали ограждение и кинулись на площадь. Жандармский пристав Крылов, в распоряжении которого нас прислали, подскочил к казакам. Скомандовал стрелять. Казаки не двинулись. Крылов размахнулся и ударил по щеке правофлангового казака. Рядом стоял Филатов. Он выхватил шашку и одним ударом срубил приставу голову. Человек шестьдесят жандармов повернули коней и кинулись в сторону Невского, а народ к нам и казакам»[4].
Важные уточнения этих событий были изложены в более позднем исследовании И.П. Лейберова, который ввел в оборот ряд новых источников, в т. ч со стороны охранительных органов. Принимавший участие в указанных событиях, ротмистр 6-го отделения конной стражи Петроградской столичной полиции Гелинг, так описывал в своем рапорте данный эпизод: «В это время, получив приказание от командира батальона лейб-гвардии Волынского полка разогнать толпу и отобрать красные флаги, я построил развёрнутый фронт и бросился в атаку на группу, где стояли красные флаги, действуя нагайками. Пристав 1-го участка Александро-Невской части ротмистр Крылов следовал за отделением, действуя обнаженной шашкой, которому я лично помог отобрать у одной женщины, по-видимому курсистки, один красный флаг, свалив её ударом по голове нагайкой; сам же я лично вырвал два флага на палках у двух неизвестных мужчин с надписью: «Долой войну» и «Долой самодержавие»[5].
Эти события, с учетом указанных воспоминаний, однако игнорируя ряд зафиксированных свидетельств, вошел в роман-хронику А. И. Солженицына «Красное колесо. Март Семнадцатого» (3 глава): «И толпа заревела ликующе, махала шапками, платками: «Ура-а казакам! Казак полицейского убил!». Пристава добивали, кто чем мог – дворницкой лопатой, каблуками. А его шашку передали одному из ораторов. И тот поднимал высоко: «Вот оружие палача!» Казачья сотня сидела на конях, принимая благодарные крики. Потом у вокзальных ворот качали казака. Того, кто зарубил? не того?». Очевидно, что Солженицыным использовались указанные публикации, но в переработанном и переосмысленном им варианте.
Следует отметить, что упомянутый Макар Герасимович Филатов был не только подхорунжим, но и полным георгиевским солдатским кавалером, имевшим все 4 георгиевских солдатских креста. Безусловно, что он пользовался авторитетом среди сослуживцев. Впоследствии он станет одним из инициаторов создания в начальный период гражданской войны одного из первых советского кавалерийского полка.
Неизвестно, кто был казаком, за которого вступился Филатов, но в полку были и другие казаки, которые в дальнейшем будут также причастны к созданию этого кавалерийского подразделения. Так, его сослуживцем по 1-му Донскому казачьему полку в Петрограде и в последующий период был Г.П. Клеткин, впоследствии дослуживший в Красной армии до генеральского звания[6]. Обычно его вспоминают в связи с карьерным скачком в биографии Г.К. Жукова, который сменит именно Клеткина (с подачи И.П. Уборевича) в 1933 г. на посту командира 4-й кавалерийской дивизии Белорусского округа. Обстоятельства указанного события 1933 г., на наш взгляд, неоднозначны. Состояние дивизии напрямую связывать с предыдущей деятельностью Клеткина не совсем правильно, особенно учитывая кратковременность пребывания его в этой должности. Важно указать, что Клеткин имел заслуги в более ранний период революции и гражданской войны.
В целом, 1-й Донской казачий полк в событиях февраля-марта 1917 г., показал свою неустойчивость, даже склонность к принятию революционных событий. Помимо указанного события фиксировались и другие случаи соблюдения полком нейтралитета и даже более сочувствия к рабочим со стороны казаков. Частым явлением был отход казаков, отказ в совместных действиях с жандармской кавалерией или городовыми.
Это было свойственно не только казакам 1-го Донского полка, но и ряду других казачьих подразделений в Петрограде. Ненадежными оказались, помимо 1-го Донского казачьего полка, казаки 4-го и 14-го Донских казачьих полков (три полка общей численностью 3200 человек), а также 9-й запасной кавалерийский полк (4700 человек)[7]. Так донские казаки практически отказались оказать помощь полицейским под командованием полицмейстера полковника М. Шалфеева. Результатом было тяжелое ранение последнего[8].
В дальнейшем указанные казачьи полки будут занимать нейтральную позицию по отношению к Временному правительству. Помощи со стороны казачьих полков во время октябрьских событий в Петрограде Временное правительство практически не получило, как и ранее не получило поддержки корниловское движение[9].
Приход к власти большевиков инициировал идею формирования добровольческих красных казачьих частей на основе Донских казачьих полков Петрограда. Уже ранее в казачьих полках работали большевистские ячейки, в т. ч. в 1-м Донском казачьем полку, а командованием гарнизона в предоктябрьский период указывалось на разложение полка и желательность вывода его из столицы, что поддержал военный министр А.И. Верховский[10]. Очевидно, что все это указывало на полевение полка и возможность его использования уже советскими властями.
На ноябрьском совещании представителей казачьих частей Петроградского военного округа совещании было решено создать революционные отряды из 5-й казачьей дивизии, 1, 4 и 14-го Донских полков и отправить их на Дон и Северный Кавказ. Логичным было намерение использовать казачьи части указанных Донских полков на их казачьих территориях.
Однако эта идея не сразу реализовалась. С одной стороны, представители указанных полков участвовали в январском съезде фронтового казачества в станице Каменская. Результатом стало создание Донвоенревкома. С другой стороны, дальнейшие события на Дону скорее определялись противостоянием партизанских сборных отрядов с обеих сторон.
Первые попытки формирования крупных регулярных кавалерийских подразделения советской властью стали реализовываться поздней весной 1918 г. До этого можно было говорить о красных партизанских казачьих отрядах. Северные территории Донской области стали основой для формирования частей. Ключевую роль в этом процессе играли И.Д. Оленев, упомянутый выше Г.П. Клеткин и В. Парамонов.
Ключевым пунктом была станица Урюпинская Хоперского уезда, достаточно давно контролируемая пробольшевистскими силами. Так, А.П. Сатарова указывала, что еще «24 января 1918 г. положение в ст-це Урюпинской Хоперского округа стал контролировать Хоперский военно-революционный комитет. Его председателем стал И.Д. Окенев, пост военного комиссара занял А.Я. Панфилов»[11]. На наш взгляд, И.Д. Окенев, упоминаемый в тексте, это Иван Дмитриевич Оленев (1887-1919), член Урюпинского ревкома казаков, позднее командир Первого революционного казачьего полка, погибший в результате смертельного ранения в ноябре 1919 г. у села Гнилушка (Землянский уезд Воронежской губернии).
Именно Клеткин, Оленев и Парамонов были выбраны в инициативную тройку по организации мобилизации в Красную армию на Втором окружном съезде Советов в Урюпинской (открылся 15 мая 1918 г.)[12]. Г.П. Клеткин вспоминал: «Никаких указаний свыше мы не имели… Мы… не имели достаточной политической подготовки, чтобы быть настоящими агитаторами. Но мы говорили казакам правду, как она есть. Мне пришлось проводить собрания в хуторах Котлубанском, Ново-Кардаильском, Дупляцком и ряде других»[13].
Именно из Хоперских отрядов был создан среди прочих 1-й Донской революционный казачий полк, В основном полк был сформирован из бывших казаков 1-го Донского казачьего полка, с пополнением его состава добровольцами с мест, казаками из других казачьих полков. Можно отметить в этом отношении казака хутора юрта станицы Михайловской Елисея Тимофеевича Калачёва, который около месяца был командиром 3-го эскадрона, а потом помощником командира 1-го Донского революционного казачьего полка по строевой части. В период Первой мировой войны он воевал в составе пятой сотни 18-го Донского казачьего полка на австрийско-германском фронте. За боевые заслуги он был награжден Георгиевскими крестами 2-4 степени[14]. Подхорунжий Калачёв принял революцию, а позднее с лета 1918 г. вместе со своим станичником Семеном Николаевичем Пономаревым вступил в Первый революционный казачий кавалерийский полк. Впоследствии он вспоминал: "...Как только стали наступать белые, мы ушли из Михайловской. Оседлали коней и подались в Урюпинскую, человек пятьдесят нас было. Командиром у нас был Оленев. Несколько месяцев занимал я должность заместителя командира полка по строевой части[15] ".
Сам процесс формирования полка занял еще определенное время, заняв весь июнь. Об этом процессе оставил воспоминание бывший казак 1-го Донского казачьего полка, член большевистской партии с 1918 г. Сергей Филиппович Харламов. Согласно его воспоминаниям, «На хуторе Дупляты формируется полк, я направился на хутор, где встретился с командиром Хоперского округа т. Вадковым, военруком округа т. Оленьевым[16], Трошинсем (неразборчиво в тексте, возможно и Трошин Сем — И.Р.) может, Клеткиным, ныне генерал-майором в отставке и Филатовым. Они формировали 1-й Советский революционный полк. Я остался и участвовал. … К июлю месяцу 1918 года полк был сформирован в основном из казаков 1-го Донского казачьего кавалерийского князя Великого В. Суворова полка[17] и был направлен на фронт под станцию Луковскую против контрреволюционных банд Дудакова[18].
Командующим полка был назначен окрревком военрук округа т. Оленьев[19]. ВИО[20] комиссара полка т. Харламов. Всю ночь полк вел ожесточенный бой с белогвардейцами, но на рассвете при полном превосходящих сил противника он вынужден был отойти — на исходные рубежи, где весь день вел бой с белыми бандитами Дудакова. В этом бою мы потеряли командира 1-й сотни 1-го Советского революционного кавалерийского полка героя февральской революции 1917 года т. Филатова Макария Герасимовича. Он пал смертью храбрых. После смерти т. Филатова казаки более ожесточенно стали сражаться с войсками контрреволюции, защищая молодую Советскую власть» [21].
Позднее полк вошел в состав 14 дивизии 9-й армии Красной армии. Одно время воевал в составе подразделений Киквидзе. Праправнучка Калачева провела исследование биографии своего предка. В картотеке фонда музея-заповедника «Сталинградская битва» она выявила воспоминания его 1956 г. однополчанина А.В. Назарова, который вошел летом 1918 г. в состав Первого революционного казачьего полка в составе отряда М.Г. Филатова. Согласно им, был уточнен дальнейший военный путь полка: сначала в составе 14-й дивизии (командующий А.К. Степин[22], позднее М.Ф. Блинов[23]) 9-й армии. В феврале 1919 г. полк "наступал на белых на Дону, на Хопре, до конца Донца". Потом, когда началось восстание в Усть-Медведицкой и Вёшенской - "дрались на этих участках", отступили к Балашову, а осенью опять перешли в наступление, в феврале 1920 полк уже был у Маныча[24].
Боевой путь Первого революционного казачьего полка прошел через решающие битвы гражданской войны. В его составе были казаки, прошедшие Первую мировую войну, награжденные различными наградами. Многие его руководители и рядовые бойца погибли в ходе боев или от тифа. Это была их цена за те убеждения, которым они следовали в годы революции и гражданской войны.
[1] Траилин (Троилин) Анатолий Александрович (1868-1940), командир с 27 августа 1915 г. 1-го Донского казачьего полка, полковник. Участник Белого движения в период гражданской войны в России.
[2] Каюров Василий Николаевич (1876-1936), партийный стаж члена партии большевиков шел с 1900 г.
[3] Каюров В.Н. Дни февральской революции // Крушение царизма. Воспоминания участников революционного движения в Петрограде (1907 г.— февраль 1917 г.). / Сост. Р. Ш. Ганелин, В. А. Ульянов. Л., Лениздат, 1986. С. 242-243.
[4] Ефремов Е. Подвиг на Знаменской. Нева. 1962. № 2. С. 218-219.
[5] Лейберов И.П. На штурм самодержавия. Петроградский пролетариат в годы первой мировой войны и Февральской революции (июль 1914-го—март 1917 г.). М., 1979. С. 177.
[6] Клеткин Григорий Платонович (12 октября 1900- 7 октября 1972), Генерал-майор(04.06.1940). Похоронен на Ваганьковском кладбище.
[7] Соболев Г.Л. Петроградский гарнизон в борьбе за победу Октября. Л., 1985. С. 12.
[8] Кондратьев Т.К. Воспоминание о подпольной работе // Крушение царизма. Воспоминания участников революционного движения в Петрограде (1907 г.— февраль 1917 г.). / Сост. Р. Ш. Ганелин, В. А. Ульянов. Л., Лениздат, 1986. С. 279-280.
[9] Соболев Г.Л. Петроградский гарнизон в борьбе за победу Октября. Л., 1985. С. 195, 254.
[10] Соболев Г.Л. Петроградский гарнизон в борьбе за победу Октября. Л., 1985. С. 212, 233.
[11] Сатарова А.П. Хоперский и Усть-Медведицкий округа в мирный период Гражданской войны (февраль 1917-го – апрель 1918 г.). // Известия ВГПУ № 9-10. С. 177; Сатарова А.П. Верховое казачество Дона в 1917-м – середине 1920-х гг. (на примере Усть-Медведицкого и Хоперского округов), Диссертация на соискание уч. ст. к.и.н. Волгоград, 2018. С. 51.
[12] Болдырев Ю.Ф. Из истории создания советских отрядов крестьянской и казачьей бедноты на Северном Дону (март-август 1918 г.). // Историко-краеведческие записки. 1977. Волгоград. Вып. 5.
[13] Клеткин Г.П. Полк, рожденный в боях // Урюпинская правда. 1957. 4 августа.
[14] https://medalirus.ru/georgievskie-kavalery/lazarev/kalachev-elisey-timofeevich.php
[15] Весов В.И. Возвращение: повесть о художнике И.И. Машкове: Михайловский период жизни и творчества, 1930-1937 гг. Волгоград: Издатель, 2008. С. 30.
[16] Оленев И.Д., указанный в тексте статьи выше.
[17] Так в тексте записи воспоминаний автора (И.Р). С 4 марта 1917 г. полк носил название 1-й Донской Генералиссимуса князя Суворова полк.
[18] Дудаков Павел Романович (1893-?), войсковой старшина, один из организаторов восстания донского казачества весной 1918 г. в Хоперском уезде. В 1918 г. член Донского Войскового круга. В эмиграции выступал за возращение в Россию, за что был разжалован 12 августа 1921 г. В 1923 г. вернулся в СССР и пропал без вести.
[19] И.Д. Оленев.
[20] ВРИО-временно исполняющий обязанности.
[21] ЦГА ИПД СПБ. Ф. Р.-4000. Оп. 5-1. Д. 1407. Л. 7.
[22] Степин (Степинь) Артур Карлович. (1886-1920), участник Первой мировой войны, награжден георгиевским крестом 2-4 степени. С июля 1919 г. по февраль 1920 г. командующий 9 армией. Награжден орденом Красного Знамени. Умер от тифа.
[23] Блинов Михаил Федосеевич (1892-1919), красный командир, один из организаторов красных казачьих кавалерийских частей на Дону. Награжден орденом Красного Знамени. Командир дивизии, которая после его гибели в ноябре 1919 г. будет носить его имя: 2-я Ставропольская кавалерийская дивизия имени М.Ф. Блинова (позднее 35-я).
[24] Волгоградский государственный музей-заповедник "Сталинградская битва". НВФ 18995. ИК ПИ, п.153 ЦД. Воспоминания Назарова Алексея Васильевича, бойца 1 Донского казачьего революционного полка 14 сд 9-й армии в 1918-1919 г. (материал выявлен Левченко Алиной Алексеевной).
Феномен красной конницы в Гражданской войне. Сост и науч. ред. А.В. Посадский. М.: Актуальная история, С.42 - 49.