Еще мальчиком я мечтал попасть в Африку. Эта мечта продолжала жить в моем сердце, когда я стал уже взрослым молодым человеком.
Вскоре, после крещения Святым Духом, Он начал во мне работу, целью которой было открыть для меня и во мне саму суть Иисуса Христа. Результатом опеки Духа Святого надо мной и перестройки, которую Он производил в моем сердце, стала трогательная любовь к людям. Теперь я смотрел на них новыми глазами. Я видел их растерянными, мятущимися в разные стороны в поисках прямого пути. У них не было определенной цели, и они, казалось, не понимали, в чем состоит их основная трудность и как вернуться к Богу.
В моей душе росло желание провозгласить на весь мир Христово послание, показать всем людям Его спасительную силу. Наконец, это желание превратилось в страсть, которая буквально поглотила всю мою жизнь.
Тем не менее, какая-то раздвоенность продолжала оставаться в моем сердце. Я уже не мог сосредоточиться на повседневных заботах и успешно заниматься бизнесом. Когда ко мне в контору приходил клиент, я не мог говорить с ним о деле, хотя прекрасно знал, что тридцатиминутная беседа может принести мне десятки тысяч долларов прибыли.
Новая способность различения давала мне возможность видеть его душу, понимать мотивы, которые руководили его внутренней жизнью. Я видел в нем одну из тех заблудших овец, которым я страстно хотел помочь обрести Бога и самих себя.
Эта раздвоенность — между необходимостью поддерживать деловые интересы моей фирмы и желанием помочь людям прийти к Богу — стала настолько сильной, что каждая деловая беседа или успешная сделка заканчивалась горячей молитвой. Я предлагал своему клиенту преклонить колени вместе со мной, пока я изливал душу перед Богом в просьбе за него.
|
|
Наконец, дело дошло до того, что я решился пойти к президенту нашей компании и откровенно рассказать ему о том, что творится в моей душе и какова причина этого.
Выслушав меня, он снисходительно сказал: "Лейк, вы тяжело работали все это время. Вам нужно изменить обстановку. Поезжайте в отпуск месяца на три. Если вы захотите молиться, ну что ж, молитесь. Но я вас уверяю, что по истечении этих трех месяцев, 50 тысяч долларов покажутся вам огромной суммой, чтобы рисковать ими ради пустой мечты о спасении человечества".
Поблагодарив его, я принял приглашение одного брата включиться в евангелизационную работу и навсегда покинул свою фирму.
В течение этих трех месяцев я проповедовал перед огромными собраниями людей, видел, как спасалось множество людей от грехов и исцелялось от болезней, а сотни были крещены Святым Духом. В конце третьего месяца я сказал Богу: "Господь, я навсегда покончил с миром. И теперь для меня нет ничего важнее, чем нести людям Евангелие Иисуса Христа".
Я продал свое имение, раздал вырученные деньги на нужды Царства Божьего и полностью положился на помощь Бога, посвятив всего себя проповеди об Иисусе Христе.
Во время моего пасторства в северном районе Иллинойса я и другие члены нашей команды остановились в одном из городских отелей. Однажды посыльный попросил помочь спилить большое дерево, которое росло рядом с отелем. Я вызвался помочь. В то время, когда мы пилили дерево, Дух Святой проговорил ко мне четко и ясно: "Поезжай в Индианаполис и там готовься к зимней евангелизационной кампании. Для этого ты должен снять большой зал, а весной ты поедешь в Африку".
|
|
(Произошло все именно так, как сказал Дух Святой. Он может проявить Свою силу разными способами. Сила веры притягивает к вам то, что раньше казалось невозможным.)
Возвратившись в отель, я рассказал о том, что со мной случилось, моей жене. Она ответила: "Несколько дней тому назад я уже знала, что твоя работа здесь завершена. Я молилась, и Дух сказал мне: "Твой муж должен собираться в путь".
Я поехал в Индианаполис, где Господь руководил мной самым чудесным образом. Через несколько дней после приезда мне удалось снять самый большой зал, где я начал проводить служения.
Одним зимним днем, в феврале, мой партнер по евангелизационной работе спросил у меня: "Джон, как ты думаешь, сколько будет стоить дорога до Йоханнесбурга для нашей группы?"
"Две тысячи долларов", — ответил я.
"Если мы собираемся ехать в Африку этой весной, значит, сейчас самое время начать молиться за деньги".
"Знаешь, Том, я молюсь за деньги, начиная с Нового Года. Но Господь молчит об этом, как и все другие, кого мы знаем".
"Это ничего не значит. Давай молиться еще".
Мы пошли в комнату Тома, преклонили колени и стали молиться.
Спустя некоторое время Том вдруг хлопнул меня по спине и сказал: "Все, Джон, больше не нужно молиться. Иисус только что сказал мне, что мы получим необходимые нам две тысячи долларов через четыре дня".
|
|
Через четыре дня Том вернулся с почты и бросил на стол четыре банкноты по 500 долларов: "Вот ответ. Это прислал Иисус. Мы едем в Африку".
Деньги прислал Тому его друг вместе с письмом. В письме было написано: "Когда я стоял в банке Монровиа в Калифорнии, какой-то голос сказал в моей душе: "Отошли Тому Хезмалхалтзу две тысячи долларов". Эти деньги твои, Том. Используй их так, как Господь показал тебе".
Том так и не сказал мне, кто написал ему это письмо.
Мы отправились прямо на вокзал и купили билеты для всей нашей команды. Нас было двенадцать человек: моя семья из восьми человек и четыре наших друга.
Итак, билеты до Африки у нас были, но нам предстояло еще немало расходов в пути, на которые у нас осталось всего полтора доллара. Когда наш поезд уже тронулся, мой секретарь, который пришел проводить нас, бросил мне в окно двухдолларовую банкноту. Теперь у нас было целых три с половиной доллара.
С нами ехала молодая женщина, одна из моих сотрудниц. В Детройте она должна была пересесть на поезд, едущий до северного Мичигана. Билет туда стоил десять долларов. Поскольку таких денег у меня не было, я сказал жене: "Женни, мне нужно десять долларов, чтобы купить билет для Винни". Мы склонили головы и стали молиться.
Молиться за нужды стало нашим правилом. Мы никогда не говорили о своих нуждах людям, но всегда рассказывали о них Иисусу.
Когда мы приехали в Детройт, на вокзале нас встречали мои брат, сестра и мой младший брат Джим.
Как только я сошел с поезда, Джим взял меня под руку и повел вдоль перрона. "Джон, я надеюсь, ты не рассердишься на меня. Я бы хотел дать тебе вот это". Вытащив из кошелька десятидолларовую купюру, брат сунул ее в боковой карман моего пиджака.
Я поблагодарил его и пошел купить билет для Винни.
Итак, у меня все еще оставалось три с половиной доллара. Мы купили несколько банок консервированной фасоли и другой еды, так как нам предстояло путешествие поездом до Нового Брансвика.
Когда мы, наконец, добрались до порта, где сели на корабль, идущий до Ливерпуля, у меня оставался доллар и двадцать пять центов, из которых я дал пятьдесят центов официанту и пятьдесят центов коридорному. По прибытии в Англию у меня осталось только двадцать пять центов.
Мы прожили пять дней в Ливерпуле за счет транспортной компании, ожидая своего корабля до Йоханнесбурга.
Однажды миссис Лейк спросила меня: "У нас есть деньги, чтобы отдать белье в прачечную?"
"Ты можешь отослать белье. Пока у меня нет денег, но, может быть, Господь поможет нам к тому времени, когда нужно будет его забрать". Будучи очень занятым, я совсем забыл об этом разговоре.
В последний вечер нашего пребывания в Ливерпуле, прежде чем лечь спать, моя жена сказала: "Джон, мне нужны деньги, чтобы забрать белье из прачечной".
"Прости меня, я совсем забыл об этом", — ответил я.
"Все мужчины одинаковые. Так вот, теперь я хочу рассказать тебе кое о чем. Я знала, что денег нет ни у тебя, ни у меня, поэтому я молилась. Помолившись, я пошла в прачечную узнать, сколько нужно заплатить по счету. Мне сказали доллар и шестьдесят пять центов. Возвращаясь в отель, я прошла мимо какого-то мужчины на улице. Он остановил меня и сказал: "Простите меня, но я чувствую, что должен дать вам вот это". Он протянул мне несколько монет. Я вернулась в прачечную и посчитала деньги. Там было ровно один доллар и шестьдесят пять центов".
Мы радовались этому маленькому свидетельству Божьего присутствия с нами.
На следующее утро мы поездом уехали в Лондон, а вечером сели на корабль, идущий в Южную Африку. У меня оставался английский шиллинг. Когда наш корабль зашел в порт Мадейра на одном из Канарских островов, я купил на этот последний шиллинг фруктов для детей.
Согласно иммиграционным законам Южной Африки, я должен был показать иммиграционному инспектору наличие у меня не менее 125 долларов, для того чтобы получить разрешение сойти на берег.
Мы горячо молились об этом деле. К тому времени, когда мы достигли экватора, покой сошел в мою душу, и я больше не молился.
Дней десять спустя мы прибыли в гавань Кейптауна, где наш корабль бросил якорь. Иммиграционный офицер поднялся на борт корабля, и пассажиры выстроились в очередь возле интендантской службы, чтобы показать свои деньги и получить разрешение сойти на берег.
"Что ты собираешься делать?" — спросила меня жена.
"Пойду и стану в очередь с остальными пассажирами. До сих пор мы повиновались Богу. Теперь все зависит от Него".
Стоя в очереди, я размышлял над тем, как объяснить офицеру мою проблему. В это время ко мне подошел один из пассажиров и, слегка дотронувшись до моего плеча, кивком головы дал понять, что хочет поговорить со мной. Когда мы подошли к борту корабля, он задал мне несколько вопросов, а затем вытащил из кармана чековую книжку и выписал два чека на общую сумму в 42 фунта стерлинга или 200 долларов.
Протянув мне чеки, он сказал: "Я надеюсь, это поможет вам в вашей работе".
Йоханнесбург находится в тысяче миль от Кейптауна вглубь страны. Всю дорогу мы молились о жилье. Будучи миссионерами веры, мы не имели ни определенного жилья, ни друзей, которые могли бы помочь нам с деньгами. Мы полностью зависели от Бога. Много раз, склонив перед Ним головы, мы напоминали Ему о том, что по приезде в Йоханнесбург нам нужен будет дом, где мы смогли бы жить.
Как только мы прибыли на место назначения, в толпе я заметил невысокую суетящуюся женщину, в которой сразу же узнал американку. Она подошла к Тому и спросила: "Вы миссионеры из Америки?"
Он ответил: "Да".
"Сколько человек в вашей группе?" — продолжала интересоваться американка.
"Четверо".
"Нет, вы не та семья, которую я ожидаю. С вами приехали еще миссионеры?" — не унималась она.
Том ответил: "Да. М-р Лейк".
Повернувшись ко мне, она спросила: "Сколько человек в вашей семье?"
Я ответил: "Моя жена, я и семеро наших детей".
"Вы та самая семья!" — воскликнула женщина.
"Пожалуйста, мадам, объясните мне, в чем дело".
"Когда я молилась прошлой ночью, Господь сказал мне пойти сегодня и встретить этот пароход, на котором будет американский миссионер с семьей из девяти человек — двух взрослых и семерых детей. Господь сказал мне, чтобы я приютила вас у себя дома".
В три часа пополудни мы устроились в удобном коттедже в Йоханнесбурге. Господь благословил нас прекрасным жильем. Наша возлюбленная благодетельница, миссис Гуденаф, оказалась американской миссионеркой, которая стала нашим добрым другом и соратником в Господе. Вот так мы попали в Африку.