В апреле 1818 года Бельцони снова отправился в Долину царей. Это была его третья и последняя поездка в Верхний Египет. Бродя с туристами в окрестностях пирамид, Бельцони вынашивал мысль тщательно обследовать «сокровищницы фараонов». Он знал, что в пирамиде Хеопса еще тысячу лет назад побывал халиф аль-Мамун и, вероятно, вывез оттуда все сокровища (если они там были). Поэтому Бельцони избрал своей целью вторую по величине пирамиду - Хефрена.
«Мое предприятие имело немалое значение, - писал впоследствии Бельцони. - Ведь я хотел проникнуть в одну из больших египетских пирамид, проникнуть в тайну одного из чудес света. Я знал, что, если эксперимент не удастся, я стану посмешищем для всего мира…»
Он предпринял тщательное исследование пирамиды Хефрена. Интуиция подсказывала ему, что вход должен находиться в северной части пирамиды, где заносы песка и мусора были чуть выше, чем с других сторон.
«Я обследовал всю поверхность пирамиды, каждую ее пядь, буквально каждый камень, - писал Бельцони. - Я двигался от восточной грани к западной, пока не оказался на северной стороне. Здесь стена показалась мне чуть иной».
По его указанию рабочие принялись долбить каменную кладку. После нескольких дней работы в стене пирамиды наконец появилась расщелина. Вскоре рабочие проделали проход в коридор, где было полно щебня и пыли. И при свете свечи Бельцони стал метр за метром спускаться в глубину уходящего вниз коридора…
Бельцони был уверен, что выйдет прямо к сокровищнице. Но неожиданно дорогу преградил каменный блок. Разбить его было невозможно. Обескураженный Бельцони дал своим рабочим заслуженный выходной, а сам в одиночестве принялся бродить вокруг пирамиды. Где-то все же должен был находиться этот проклятый вход!
|
|
И Бельцони нашел его. Обследуя камень за камнем, он наткнулся на небольшое углубление, а в нем - незакрепленный каменный блок. «Самый сильный человек на свете» уперся в него, расшатал и, отделив от остальных, сбросил вниз. Открылась расселина, а за ней - настоящий коридор, ведущий в глубину пирамиды!
2 марта 1818 года Бельцони проник наконец в погребальную камеру фараона Хефрена, нашел саркофаг, который покрывал слой земли и камней.
Расчистив саркофаг от песка, Бельцони с разочарованием убедился, что тот пуст! А в соседней камере он нашел только кость, которую эксперт из анатомического музея в Глазго идентифицировал впоследствии как кость быка.
Гробница была разграблена, причем судя по всему - неоднократно. Последний раз люди побывали здесь лет за триста или четыреста до Бельцони, о чем свидетельствовали оставленные ими на стенах погребальной камеры автографы: Мухаммед-Ахмед, Ахмед, Мухаммед-Али…
Это было крупнейшее фиаско Бельцони. Огромный труд был проделан впустую, не принеся ни материальной, ни моральной компенсации.
Несколько недель он вел бессистемные раскопки в Долине царей, собирая все, что попадется под руку. Главной его находкой стала великолепно сохранившаяся статуя сидящего фараона Аменхотепа III, высеченная из черного гранита (ныне находится в Британском музее).
«В Европе камней предостаточно, но египетские - лучшего качества!»
Всего Бельцони провел в Египте пять лет, и за это время, по его собственным словам, «перевернул его вверх дном». После десятилетнего отсутствия он решает возвратиться в Европу, к цивилизованным людям, его Сара так устала от мертвых камней вокруг. Затхлый воздух гробниц и храмов, который валит с ног, вороватые арабы, ночевки на египетских суденышках, опасные конкуренты - все это позади!
|
|
Однако требовалось еще получить разрешение на вывоз коллекции. Джованни отправился на поклон к Халиль-бею, правителю Верхнего Египта.
-Зачем вы вывозите наши камни, разве в Европе их мало? - недоумевал правитель. Джованни выручила истинно итальянская способность не лезть за словом в карман.
- О, в Европе камней предостаточно, - небрежно бросил он, - но египетские - лучшего качества.
Разрешение было получено.
Через Италию, где в родной Падуе ему устроили грандиозный прием, Бельцони двинулся в Лондон. По пути он встретился с Шампольоном. Француз сумел прочесть скопированные итальянцем иероглифы, они гласили: «Наследственная знатностью, Великая милостью, красотой, сладостью и любовью, Владычица Верхнего и Нижнего Египта, госпожа Абу-Симбела, возлюбленная Мут, правогласная перед Осирисом нашла покой в Месте Красоты».
Место Красоты - где это? Увы, Шампольон не знал ответа. Однако нужно было готовить выставку. Египетский зал, лишь недавно построенный на Пиккадилли в угоду сошедшей с ума на почве египтологии британской публике, стал идеальным местом. Здесь Бельцони воспроизвел помещения древнеегипетской гробницы, набив их найденными артефактами.
Долгожданная слава
В день открытия Джованни устроил настоящее шоу для избранных, публично сняв бинты с одной из привезенных им мумий. После этого двери выставки были открыты для широкой публики. Бельцони, облаченный в пышно расшитый арабский бурнус, сам встречал посетителей.
|
|
В первый же день на выставку пришло почти две тысячи человек. Вечером Джованни с Сарой разбирали визитки высокородных посетителей. Леди Каролина Лэм, герцогиня де Бофор, Вальтер Скотт, Перси Биши Шелли... Деньги текли к ним рекой. Слава Бельцони росла, он уселся за описание своих египетских приключений, и скоро книга увидела свет.
Впрочем, внезапно пришедшая слава так же быстро покинула Джованни. В Париже его выставка уже не имела подобного успеха. Он предложил Британскому музею купить свою коллекцию, но музей не так давно приобрел коллекцию Генри Солта и отказал итальянцу.
- Нужно поехать в Европу с лекциями, - настаивала Сара, - чтобы о тебе снова вспомнили.
Она была в отчаянии- Джованни объявил, что возвращается в Египет. Оттуда по реке Нигер он отправится на поиски исчезнувшего города Тимбукту. Продаст на аукционе часть своей коллекции и добудет деньги на экспедицию.
- Что ты хочешь найти там?! Там ничего нет! Там только мертвые камни и призраки! А я здесь, я живая!.. - негодовала Сара.
Но это было все равно, что взывать к одной из статуй египетских богов.
Незадолго до смерти, в 1822 году Бельцони побывал в России, где царь Александр I удостоил его личной аудиенции. Российский монарх давно интересовался масонством и хотел узнать, действительно ли итальянец видел в древних гробницах масонские символы. О чем говорили царь и бывший циркач, так и осталось тайной. Известно лишь, что Александр I пожаловал Бельцони кольцо с огромным аметистом и двенадцатью бриллиантами, с которым тот отныне не расставался.
«Она здесь… Она улыбается мне»
Поиски истоков Нигера стали последним предприятием неутомимого авантюриста. Через полгода после отъезда Джованни в их доме на появился Джон Ходжсон, основательно прокопченный, заросший бородой капитан брига «Провиденс». Помявшись, он вынул из кармана смятый конверт и аметистовое кольцо. Сара вскрикнула и упала в обморок.
Невнятно мямля слова сочувствия, капитан поведал, что в Бенине Бельцони, путешествовавший с караваном из шестнадцати верблюдов, слег с дизентерией. Пробовал лечиться опиумом и касторовым маслом, но за неделю болезнь превратила могучего гиганта в обтянутый кожей скелет.
Почувствовав, что умирает, Джованни в 1823 году написал несколько писем друзьям, в которых просил позаботиться о Саре. К тому времени, когда капитану «Провиденса», стоявшего на рейде, рассказали об умирающем в убогой гостинице европейце, слуги Бельцони уже успели обчистить хозяина до нитки. Саре он написать не успел. Лишь просил капитана передать ей кольцо и триста фунтов, которые припрятал в одежде.
Капитан рассказал, что незадолго до смерти лицо Бельцони вдруг осветилось и он явственно произнес: «Она здесь… Она улыбается мне». Сара лишь горько усмехнулась сквозь слезы. Даже в последние минуты жизни мысли мужа были не о ней.
В тот же день Джованни предали земле под раскидистым деревом, какие не растут здесь, на севере. Стараниями капитана Ходжсона на могильном холме поставили крест и прибили деревянную табличку с просьбой к любому европейцу, которого судьба занесет в эти дикие края, по возможности подправлять могильный крест, под которым упокоился великий путешественник и ученый. Впоследствии никто не смог указать точное место его могилы.