Е.А. Андреев
Волостные правления
и господствующие в них порядки
Безпорядки в наших волостных правлениях не редкость. В некоторых Правлениях по полтора года лежат не неисполненныя бумаги – высших дистанций; о других же предписаниях, ближайшаго и непосредственннаго начальства, или о взысканиях, по решению мировых судей и волостных судов, и говорить нечего. Отчетность в Правлении темна… Правда, в Правлениях есть учетные бланки для составления ежемесячных – поверочных актов; но правильнаго и даже, вообще, учета о состоянии сумм почти не бывает, так что самые бланки лежат без всякаго употребления. Мирскими суммами старшины нередко пользуются для своих оборотов, и это очень просто, потому что их никто не контролирует. Но, если к этому присоединить еще отчетность сельских старост; то картина выйдет еще красивее. Расчетных книжек на руках у крестьян не имеется, а если у которых и есть, то в них ничего не разберешь. Таковы у старост и общия книги. Сельский староста, отдающий обществу правильный отчет, может быть сокровищем для наших обществ. Большею частию сельские старосты суть растратчики общественных сумм и приводят крестьян в раззорение и неприятности. Примеры растрат сумм до 300, 400 руб., и более не редки. Бедные крестьяне, по 20 и 30 раз, целым обществом домохозяев ходят для учетов своих старост: то волостныя Правления, то к мировым посредникам, и нигде не могут добиться толку. Да и их-же бедных стараются обвинить: «Книжки-мол дурно писаны, квитанций нет.» Некоторые члены наших крестьянских обществ пробовали было обращаться в съезды мировых посредников; но съезды решают на основании представляемых данных. Данных-же положительных нет, так как учетные акты, составленные мировыми посредниками, где-то затерялись, так что получают отказ и горько клянут свою долю; а между тем, старосты и старшины смеются над бедняками…
Старшины в своих Правлениях, обыкновенно, действуют самовластно и томят крестьян своим чванством и капризами по целым суткам. Придет, например, иной бедняк по делу в волостное правление, верст за 20 и 30-ть. Старшина пьян, писарь тоже. И ждет крестьянин в рабочую пору целые сутки, а иногда и двое!.. Наскучит ему ждать, без толку время тратить, и пойдет он докучать своими просьбами старшину. Между тем, старшина спохмелья, не в духе, рассерчает на просителя и закричит: «посадить его за решетку, как какое-либо животное!» Такой участи в наших концах подвергаются иногда даже и женщины…
Придут крестьяне в правление за паспортами: старшина томит их без всякого резона целые сутки. Начнут они докучать ему усиленными просьбами, а он отошлет их, верст за 15, к мировому посреднику. Мировой посредник в отлучке. Ждут крестьяне день, два. Наконец, приезжает мировой посредник домой, выслушивает из просьбы и отправляет крестьян к старшине. Старшина продержит крестьян еще сутки, и после этого дает следующий решительный ответ: «Положенье-де не велит давать паспорта, – недоимка есть». И идут крестьяне домой ни счем. Иногда бедная женщина идет и горько плачет. Спросить ее о причине слез. И что-же? Из-за паспорта дочь ее место потеряла, а дети дома без куска хлеба сидят. Но укажите умные люди, какой закон воспрещает выдавать паспорт женщинам, или 12 летним детям, на которых не лежат, ни какой мирской повинности, и которые, сидя дома, только даром хлеб едят?
Крестьяне, живя на заработках, обыкновенно, посылают домой свои письма, паспорты для перемены, а так же и деньги; при этом они адресуют их на имя волостных старшин. Между тем, старшина, получив письма, паспорты и деньги, держит их у себя, иногда по 3 и по 4 месяца. Есть даже и такой случай, что с половины ноября до настоящаго времени, один из старшин держит у себя полученную им с почты весьма значительную сумму… Многие из крестьян жалуются, что за неполучением паспортов они потеряли места, а другие подверглись штрафам. Отсюда само собою понятно, что крестьяне не без причины теряют свое доверие к старшинам, которые не редко пользуясь полученными деньгами для своих оборотов, заставляют крестьян нести убытки в своем домашнем хозяйстве.
Старшины иногда собирают волостной сход без основательной причины и по нескольку раз таскают крестьян из дальних и ближних деревень, особенно по рекрутским делам. Соберутся, примерно, крестьяне на сход, и ждут старшину – не дождуться. Между тем, старшина пьян и писарь тоже. Продержать, таким образом, крестьян часов до 12 ночи. Наконец, старшина, староста и писарь являются в Правление. После крику они порешат: «вы знаете, что будет по нашему, а не по вашему.» Писарь побороздит какой нибудь проэкт волостнаго приговора, да и заставит старост прикладывать свои штемпеля к белой, не писанной бумаге. «После-мол на бело перепишем, а вам нечего тут ожидать. Кто нибудь за неграмотных при случае распишется, а не-то, не в последний еще раз, придете де в Правление, так и покончите». Бедным крестьянам тут на сходе не дадут и заикнуться, не только что свободно высказать свои мысли. В таких случаях, в которых старшины имеют свои виды, они стараются, посредством, задабривания и хмельных угощений, привлечь на свою сторону сельских старост и сподручных им крестьян. Эти меры они предпринимают заблаговременно. Во время схода означенныя лица стараются протесниться не перед к столу и орут на весь сход. Нечего и говорить, что они, обыкновенно, одерживают перевес над остальными. Неудовольствие-же последних старшины стараются заглушить попойкой. Если-же кто осмеливается возражать, то тому они угрожают арестом. И означенную угрозу старшины не редко приводят в исполнение…
Не лучше ведетя и волостное судопроизводство. Судьи являются в Правление за частую подвыпивши. Старшина им приказывает решать дела по его произволу, и они не смеют постановить самостоятельнаго решения. Писарь записывает решение суда не тот-час, а спустя несколько дней и, при том, по своему усмотрению. Если-же случится, что какого нибудь бедняка судьи приговорят к наказанию розгами (что к несчастью у нас не редкость), то старшина тот час приводит это решение в исполнение и кричит: «дери его – крепче – дери без счета, да от меня прибавь 20-ть.» Бедные крестьяне не знают имеют-ли они право обжаловать решение своего суда. Да и кому обжаловать? Что влепили того не вылепишь!
После волостного суда или схода, старшины, старосты и судьи постоянно считают для себя за непременную обязанность отпраздновать на славу в самом волостном правлении, а если того не дозволяют обстоятельства, то они с закадычными друзьями отправляются в свой приют, который непременно существует у какого либо Сеньки или Яшки, и для них служит в роде клуба. Здесь, затворив двери, чтобы не зашел лишний человек, они пируют целыя ночи, – а иногда проводят и дни. Ласковая хозяюшка подчует с неподражаемою услужливостью: – «Тебе старшина первая чарочка, ты у нас самый набольший!» И здесь-то, решаются важныя дела, определяются меры взысканий с виновных и заключаются мировые сделки. В конце празднования за частую случается, что старшина лежит на полу и не может поднять головы. Пред ним, на коленях, стоит крестьянин с бутылкою в руке и со стаканом в другой: он умоляет старшину – поднять свою головушку, и выпить еще стаканчик пивца. Поэтому, нам, крестьянам, весьма часто приходится видеть, как ведут старшину с приюта под руки – с восклицаниями, а жена встречает его кочергой и руганью, какой нельзя выразить печатно; если старшина выходит из приюта без провожатых, то, на четвереньках передвигаясь по глубокой грязи, озирается во все стороны: не смотрит-ли кто-нибудь на подобное его путешествие.
У старшин в большом почете все шинкари и содержатели питейных заведений. Это люди первой степени. Везде они имеют свой голос, и голос это решительный. Старшины дела нет, что в питейных заведениях производится торговля с нарушением закона; ему дела нет, что там целыя ночи происходят: картежная игра, драки, принимают стащенное, спаивают детей и слабых крестьян за неимением наличных денег в счет будующих урожаев. Ему дела нет, что некоторые из шинкарей и содержатели перевозов торгуют без патентов и по деревням производится не законная безпатентная торговля. Это дело полиции и акцизных чиновников и он умывает руки. «Да и как вмешиваться в эти дела: разобидишь честных людей, а они еще понадобятся!» Если где случится продажа крестьянского имущества, старшины заблаговременно дают знать этим честным людям (т.е. шинкарям), и они, как стая черных воронов на падаль, бросаются на добычу и расхищают все по прежде условленной таксе. Но может быть старшины не сочувствуют открытиям новых кабаков? Напротив, некоторые старшины содержали и содержат свои собственные кабаки, а есть случай, впрочем, в ближайшем уезде, что старшина вместе и церковный староста и кабатчик!
Старшины неохотно оставляют свои должности и новых выборов боятся, как грозы небесной! Да и как расстаться с блаженством? «Теперь катайся, как сыр в масле, а оставь старшинство, отойдет коту масляница. Не все-ж будешь в чести, может быть иной и в глаза наплюет; но теперь, пока еще должностное лицо, пожалуй, еще и не посмеют так делать, – иначе на окружной суд потащу».
Вот, действительные образы многих волостных правлений и их членов: каковы они есть, и как они, вообще, представляются всякому безпристрастному наблюдателю по своей внешней обстановке в нашей местности. Закон хорош, когда его исполняют; но закон остается мертвою буквой, когда нет бдительного ока за его исполнением!
Крестьянин Е. Андреев[71].
С.Е. Лебедев
Наши волостные судьи
(Из письма крестьянина)
По 104-й ст. общего Положения 19-го февраля 1861 года, волостным старшинам и сельским старостам воспрещается участвовать при разбирательстве крестьянских дел волостными судьями. По 110-й ст. того же Положения, волостные старшины, их помощники и сельские старосты, обязаны приводить в исполнение судебные решения волостных судей.
Мне кажется, что подобное устранение волостных старшин от всякого участия в суде волостных судей не совсем основательно, так как им приходится часто исполнять такие судебные решения волостных судей, в явной несправедливости и незаконности которых они (старшины) вполне убеждены. Мне кажется, затем, что волостные старшины не только должны бы принимать участие в решении дел волостными судьями, но даже и председательствовать в подобных судах, так как они все-таки, более или менее, избираются из первых в волости людей и, служа значительное время в волостном правлении, гораздо более знают просителей-крестьян, чем настоящие волостные судьи, приходящие в волость какой-нибудь раз в месяц, и притом выбранные не по достоинству и способностям, а просто по очереди, как выбираются сотские и десятские. Между тем, таким-то судьям дана власть выше окружных судов. Решения, основанные на законах и здравом уме, мировых судей и окружных судов дозволяется обжаловать, путем апелляции и кассации; решения же волостных судей не подлежат никакому обжалованию, не смотря на то, что решении эти сплошь и рядом бывают вопиюще-несправедливы, основываясь не на законе и совести, а на том, кто из подсудимых или тяжущихся поставит судьям больше косушек и полуштофов водки. Как волостной писарь запишет, так дело и свято, и притом запишет не сряду по решении дела, а спустя неделю после суда, тоже в ожидании подачки от истца или ответчика. Между тем, власть, которая дана волостным судьям, настолько велика, что они могут приговорить подсудимого к штрафу до 100 руб. и к наказанию розгами до 20 ударов.
Некоторые могут возразить мне, что крестьяне сами виноваты в описанной мною неурядице, что они должны выбирать в волостные судьи людей честных и благонамеренных. На это я отвечу, что таких судей найти можно; но полезно ли будет для наших волостей удерживать лучших людей дома, лишая их хороших заработков, в подрядах и торговле? Да притом же, подобные личности и не пойдут в судьи; они скорее откупятся десятками рублей, чтоб не служить за какие-нибудь рубли, так как могут добыть трудом и оборотами сотни рублей. Приобретать же хороших волостных судей, путем значительных окладов жалованья им, для общества очень накладно...
Самое существование волостных судей, при существовании у нас мировых судей, принимающих жалобы, начиная с 1 руб. до 500 руб., мне кажется совершенно излишним в настоящее время. И без того уже у нас, в общественной крестьянской жизни, столько разных должностей, что, благодаря им, должностные крестьяне теряют лишь задаром время да требуют разных платежей, ложащихся тяжелым бременем на их же собратий из недолжностных крестьян!..
Но если уже волостные судья нужны почему-то в крестьянской жизни, то следует, по крайней мере, ограничить власть этих судей дарованием подсудимым или тяжущимся права обжалования их решений. Всего лучше решать такие обжалования съезду из двух или трех волостн. старшин, под председательством местного мирового судьи. А еще того лучше было бы, повторяю, если бы наших волостных судей, как вовсе ненужных, отпустили на свободный труд, для заработков своим семействам и на платеж разных повинностей. А то в настоящее время, они приучаются только пить даровую водку и, как даровую, пить не в меру...
Крестьянин Сергей Лебедев.
Долоцкий погост[72].
Наш выскатский волостной сход
постановил
Выскатка село (Гдовск. у.). Отсюда нам пишут: «Наш выскатский волостной сход постановил на будущее время: для увеличения средств на содержание школ установить впредь сбор по 14 коп. с каждой подлежащей сборам души; а с 4343 душ – 608 руб. и 2 коп., из которых 174 руб., согласно приговору волостного схода, состоявшегося 29-го июня 1870 г., определить на содержание Выскатской Константиновской образцовой школы а остальные 434 руб. 2 коп. распределить на содержание школ, находящихся в волости. Заботы о благоустройстве существующих школ, на сколько это возможно, и об учреждении новых школ, где это необходимо, сход просил старшину принять на себя; вместе с этим поручить ему пригласить к участию в благоустройстве школ гг. председателей церковно-приходских попечительств и самые попечительства, состоящие в Выскатской волости, и совместно с ними делать совещания и постановления по всем предметам благоустройства и содержания школ и обучения детей грамоте. (Ближайшее наблюдение за сельскими школами в хозяйственном и материальном отношениях поручить сельским старостам, в обществе которых находятся школы, обязав их наблюдать за школами и оказывать им необходимое содействие доставлением нужных для содержания школ предметов, не вмешиваясь, впрочем, в действие учителей и не стесняя их, а в необходимых случаях доводить о всем до сведения волостного старшины. Просить гдовск. земск. управу и гдовск. уез. училищный совет содействовать к учреждению в селе Выскатке двух-классной образцовой школы и устройству для сего приличного здания, а также содействовать благоустройству существующих в волости школ и к учреждению новых школ и потребных для них зданий, а именно: в с. Рудном, с. Никольском, в деревнях Завражье, Великом селе, Пантелейкове, Савиновщине, Монастырьке, Полях, Пелешах и Низах. Лицам, присылаемым от министерства народного просвещения и членам гдовск. уезд. училищного совета, а также волостному старшине при обозрении им школ – давать лошадей, назначенных для разъездов волостного начальства»[73].
Е.А. Андреев
Детский праздник
в честь просветителя славян
святого равноапостольного Кирилла,
14 февраля, в селе Выскатке,
Гдовского уезда
Учащиеся в Константиновской –Выскатской школе[74], дети – мальчики и девочки, неоднократно слушая рассказы о жизни и трудах просветителей славянского мира Кирилла в Мефодия, и сами читая жизнь их, в подаренных им книжках, с радостью узнали о предстоящем, 14 февраля, дне памяти св. Кирилла и пожелали почтить день этот,— сделать его своим праздником. С этою целью они выпросили у своих родителей денег, кто грош, кто копейку, а кто и более, и вознамерились просить священника отслужить в церкви молебен святым Кириллу и Мефодию.
Собранных таким образом, детьми, денег оказалось достаточно для вознаграждения причта, а также и на церковные расходы. Попечитель школы, с душевным удовольствием видя такое усердие детей, питомцев своей школы, препроводил доставленные ему от них деньги к местному священнику, с просьбою: отслужить всенощное бдение, литургию и молебен св. равноапостольным просветителям славян Кириллу и Мефодию. Отец Гавриил Белокосов совершил богослужение торжественно. Все дети, обучающиеся в школе, были в церкви; некоторые из них пели на крилосе, и трогательно, умилительно было это богослужение! Вместо причастня на литургии пели стихиры канона, составленного, в честь св. Кирилла и Мефодия, покойным высокопреосвященным Филаретом, митрополитом московским. На молебне, дети пели тропарь: «Яко апостолов единонравнии и словенских стран учителие, Кирилле и Мефодие богомудрии, Владыку всех молите, вся языки словенские утвердити в православии и единомыслии, умирити мир, и спасти души наша». В первый раз Выскатский храм огласился пением похвальной и вместе молитвенной сей песни в честь св. Кирилла в Мефодия. Дай Бог, чтоб подобное празднование совершалось ежегодно, не только детьми, но и взрослыми, и не только в нашем сельском храме, но и повсеместно!
При совершении сего торжества присутствовал также член Гдовского уездного училищного совета, А.А. Тягунов[75], который, случайно узнав о нем, нарочно прибыл в храм и был свидетелем детской радости и искреннего усердия. Дети говорили: «это наш праздник». И мы должны были подтвердить: «да, милые дети, это ваш праздник, но вместе и наш, потому что св. Кирилл и Мефодий благодетели наши,— наших отцов, которые были прежде нас, и вместе тех людей, которые будут после нас. Чрез их труды, мы умеем славить Бога на нашем наречии; по их трудам учимся мы, прежде нас учились и после нас будут учиться всему доброму и хорошему».
Е. Андреев[76].
По примеру прежних лет,
из погоста Долоцко в наше село Выскатку
был совершен крестный ход
Выскатка село (Гдовск. у.). Наш выскатский корреспондент пишет: «По примеру прежних лет, из погоста Долоцко в наше село Выскатку был совершен крестный ход и в нынешнем году с храмовою иконою Успения Божией Матери. Этот крестный ход, ежегодно повторяющийся 8-го сентября, был установлен в благодарность за спасение жизни Е. И. В. великого князя Константина Николаевича, совершившееся 21 июня 1862 года, в г. Варшаве. В нашем торжестве принимает участие все окрестное население. В нынешнем году, несмотря на грязь и проливной дождь, еще 7-го числа в селе Выскатке и погосте Долоцко собрались из дальних мест богомольцы. 8-го сентября небо прояснилось. После совершения литургии, в 10 часов утра, из Долоцко крестный ход отправился в сопровождении тамошняго причта и народа к нам в Выскатку. На средине пути у Кушельскаго озера, при Ивановской часовне, икону Успения Божией Матери встретил причт руденской церкви с крестами, хоругвями и народом. Здесь для народа было совершено несколько молебнов Божией Матери и св. Иоанну Крестителю. Утомленный путешествием народ, пользуясь прекрасным, возвышенным местоположением, при светлом озере, расположился в тенистой роще – при ручье и предался на несколько времени отдохновению. Между тем, предусмотрительными торговцами были развернуты палатки с съестными продуктами, чаем и сбитнем. После отдохновения и молебнов, крестный ход – руденский отправился во свояси, а – долоцкий продолжал свое шествие в Выскатку. Во время шествия по деревням на 25 верстном разстоянии было совершено несколько молебствий, ибо мужчины и женщины всякого возраста спешили встретить икону с усердием и просили священнослужителей осенить этой иконою их дома, поля, стада скотов и лошадей, которых нарочно пригоняли к пути, чтобы окропить их святою водою. Между тем, у нас, в селе Выскатке, по случаю храмового праздника, в церкви, на клиросе, пели свои певчие, и было произнесено приличное празднику поучительное слово. В 4 часа, на встречу долоцкой иконы из выскатской церкви отправился священ. Ев. Положенский с крестами и хоругвями. В 3-х верстах от Выскатки при деревне Борках, оба крестные хода встретились и, соединившись, прибыли в село Выскатку в 6 часов вечера. При выскатской церкви икону встретили местный священник Г. Белокосов, священник черновской церкви Андрей Быстряков и заштатный священник сиженской церкви Иоаннн Саввин. После этого в церкви начались молебствия. В церкви достопочтенный и ветхий деньми старец – сиженский священник Иоанн Саввин, в избытке своих благодарственных чувств, со слезами на глазах и, набожно крестясь, сказал: «Благодарю Господа Бога, что сподобил меня ныне встретить икону Пречистой Своей Матери. Это моя последняя встреча!.. Я много согрешил пред вами; но кто безгрешен?.. Простите меня грешнаго, – я отхожу в вечную жизнь. Господь Бог сокрушит все козни вражия между нами бывшия. (Обратясь к стоявшему строителю храма) Господь да благословит тебя за твои труды и укрепит на новый твой подвиг для общей пользы! Знаю, что твоя новая должность (волостного старшины) для тебя есть испытание и тяжкий крест, но не унывай духом и терпеливо неси возложенное на тебя бремя. Господь Бог тебя не оставит!» Эта чистосердечная исповедь и простое утешительное слово маститого старца, до глубины души растрогали строителя храма. У него навернулись на глазах слезы… Схватив руку пастыря, он сжал ее и горячо поцеловал. За сим от. Иоанн, взяв его за руку, вывел за собою из церкви и, обращаясь к народу, благословил его и увещевал народ любить Бога и царя и чтить поставленную от него власть, в заключение, поклонившись на обе стороны, еще раз сказал: «простите меня грешнаго, мне немного остается жить, я вас не увижу более!» В семь часов вечера начался благовест ко всенощному бдению, которое окончилось в 10 часов вечера. На утро, в 6 часов, благовест созвал богомольцев к молебствиям, за сим совершено водоосвящение и в 10 час. утра началась литургия. После литургии крестный ход, в сопровождении наличнаго духовенства, из церкви отправился к волостному правлению. Здесь на площади было совершено благодарственное молебствие за спасение жизни Е. И. В. великого князя Константина Николаевича и о здравии и спасении всего царствующаго дома. В доме волостнаго правления также совершено молебствие; затем, крестный ход возвратился в церковь в час по полудни. Между тем, колокольный звон не умолкал и в народе видно было особенное усердие и благоговение. Порядок и спокойствие господствовали во все это время. После обеда, в 4 часа по полудни, по желанию жителей, крестный ход направился по селению, против домов служили молебствия и носили св. икону по домам. Вечером поздно процессия возвратилась в церковь. На утро 11-го сентября, после обедни, крестный ход с иконою Успения Божией матери отправился в соседния деревни – Рую первую и вторую, где также до вечера при часовнях и домах совершали молебствия. 11-го сентября крестный ход в сопровождении нашего выскаткаго священника и народа возвратился в погост Долоцко»[77].
Е.А. Андреев
Выскатская волость
(Краткий исторический очерк)
По первоначальному своему учреждению, Выскатская волость образовалась из крестьян, принадлежавших, до 1764 года, церквам и монастырям Псковской епархии[78] и обнимала собою все пространство северо-западной частям Гдовского уезда от села Ветвенника, находящегося в семи верстах к югу от Гдова на берегу Чудского озера, до устья р. Плюсы, впадающей в р. Нарову, в семи верстах выше г. Нарвы. В ней числилось, в 1804 году, 3003 ревизских душ мужск. пола. Волость эта сначала принадлежала ведомству казенных экономических крестьян, и временно, с 1798 по 1804 год, деревни и земля волости розданы были в пользование командорам Мальтийского ордена; а с 1804 по 1830 г. – волость принадлежала ведомству государственных крестьян. В 1830 г. волость преобразована и северная часть ее составила собственно Выскатскую волость, ведомства Павловского городского правления имения Е. И. В. Государя Великого Князя Михаила Павловича. В ней, по 8-й ревизии, числилось 4314 ревизских душ муж. пола. В 1848 г., от Выскатской волости западная часть отделилась и составила Добручинскую волость; затем, в Выскатской волости числилось 2658 ревизских душ мужск. пола. В 1863 году, по кончине Великого Князя Михаила Павловича, Выскатская волость поступила в собственность Е И. В. Великого Князя Константина Николаевича. В 1850 году, от Выскатской волости отделилась восточная часть и составила новую Константиновскую волость из 1555 ревизских душ; а Выскатская волость осталась в числе 1103 ревизских душ; но в 1868 году к ней присоединены две новые волости, учрежденные в 1861 году, из бывших помещичьих крестьян: с севера – Боровенская с 1728 ревизскими душами, и с юга – Рожкинская с 1564 ревизскими душами. В настоящее время, Выскатская волость состоит из 4439 ревизских душ муж. пола. В ней состоят 6 приходских церквей: Черновская, Сиженская, Польская, Выскатская, Веинская и Руденская; 122 деревни, в них 8 училищ, содержимых на подушный сбор, с пособием от земства (в том числе и Выскатское, с пособием от министерства Неродного Просвещения) и 3 училища, содержимые на частные средства. Во всех училищах обучается детей обоего пола более 400 человек. В центре волости, в селении Выскатки (151 ревиз. душа) находится, с 1804 года, Волостное Правление, и в 1865 году построена деревянная прекрасная церковь, в память спасения жизни Е. И. В. Государя Великого Князя Константина Николаевича, от угрожавшей ему опасности в Варшаве, 21-го июля 1862 года.
Крестьянин Е. Андреев[79].
Рекрутчина
В настоящее время в наших селах, деревнях и городах происходит рекрутский набор. Тяжела эта повинность для податного люда, хотя за последнее время солдатская служба во многом изменилась к лучшему. Но, судя по манифесту, этот рекрутский набор, как натуральная повинность одного только податного сословия, – последний; так что можно смело сказать, что уже близко время, когда во всей Руси православной будет введена всеобщая всесословная повинность, которая облегчая податной сельский люд, изгладит из народной памяти – все тяжелое и мрачное, созданное рекрутчиною прежнего времени. Однако, в ожидании будущих благ, мы не должны забывать настоящего порядка рекрутчины. Наблюдения при отбывании рекрутской повинности показывают, что не смотря на все ограждения закона, при наборе – всегда являются уклонения от закона, или вернее – не порядки. Устранить эти не порядки крайне необходимо, ибо они увеличивают только тяжесть для крестьян при рекрутской повинности, тяжелой и без этого, а затем тормозят успешный ход самого дела.
В видах справедливости и облегчений для обществ и семейств, наш закон предоставляет самим обществам назначение семейств, имеющих отбыть рекрутскую повинность при наборе. Это самое дорогое и неоцененное право! Кому же лучше знать порядок и очередь (при очередной системе), как не самим обществам? Кто же вернее может знать, какая семья должна отбыть повинность, как не само общество? Оно может свесить и обсудить все обстоятельства, послуги и проч., сравнить наличные силы семейства с другими, решить, для которой семьи эта повинность менее обременительна или менее ощутительна… Закон, предвидя все это, точными положениями определил права, обязанности и значение сельских обществ, деятельность и власть сельских и волостных сходов, наблюдения и контроль за ними и пр., он определил так ясно, что следовало бы в точности исполнять все законоположения, относящиеся к этому предмету, и…, без всякого сомнения, многое нехорошее и непорядочное не могло бы появиться в нашей жизни и вообще в жизни сельских обществ, особенно при рекрутчине…
Но на деле оказывается совершенно иное. Сколько слышится жалоб на неправильную сдачу в рекруты? Сколько подается этих жалоб в такие присутственные места и таким лицам, которым совсем такие просьбы совсем не подлежат? Но где же причина такого неотрадного явления в нашей рекрутчине? Мы не ошибемся, если скажем, что во всем этом – много повинно сельское управление. Но уясним все дело рекрутчины по порядку.
Семейные списки, обыкновенно, ведутся волостным правлением, т.е. волостным писарем. При объявлении набора, каждое общество (при очередной системе) назначает большедушные семьи к отбыванию повинности в предстоящий рекрутский набор. Вот при этом-то назначении и начинается в некотором роде смятение и происки на сходах, особенно если в обществе находится несколько таких большедушных семей. К сожалению, здесь не проходит и без того, чтобы семьи победнее раньше богатых не повезли своего молодца на службу, и даже меньшедушные назначаются ранее и впереди большедушных. Такое неправильное назначение случается под влиянием различных иногда весьма неблаговидных обстоятельств, под влиянием угощений, задобриваний, или под гнетом силы известного мироеда, или горлана в обществе. Кто не знает, как бурны и крикливы бывают сельские сходы по рекрутским делам? Да и какому сельскому человеку не случалось видеть, до каких плачевных результатов и явных несправедливостей доходили иногда сельские сходы? А все это происходит оттого, что за порядком и ведением дела, по большей части, никто не наблюдает, а если местное сельское управление вмешивается в нехладнокровные суждения сельских обывателей; то в большинстве случаев с личными целями, или с такими побуждениями, чтобы как-либо провести (ослобонить) своих ближних, и вообще тех, на стороне которых их милость и расположение, купленные тем или другим способом. Таким образом, с одной стороны – давление богатых с помощью денежных, долговых обязательств и обыкновенного зелья – водки, влияние местного волостного начальства, поддающегося разным подношениям и искушениям, с другой – слабость и зависимость сельских обывателей, составляющих сходы, ведут к тому, что большесемейные избегают очереди, а малосемейные стоят на первой очереди, – иногда двойники бывают должны сдавать из среды себя рекрута, тогда как тройники, четверники и более остаются дома. Вот отсюда-то и возникает множество жалоб и прошений! Вот здесь-то и начало долгого усиленного хождения отцов по разным канцеляриям присутственных мест, прихожим властей и лиц…