— Ещё раз влезешь в мои комнаты, и ты не представляешь, что тебя там ждёт.
Эту угрозу произнес Северус Снейп после того, как с поличным поймал Гермиону, выходящую из его спальни в доме на площади Гриммо с полными руками сушёной полыни и спазматической коры(1)
Гермиона считала, что её бывший профессор отреагировал слишком остро. Ей нужно было всего лишь несколько ингредиентов, чтобы приготовить простое зелье для уменьшения предменструальных болей(2). Неудивительно, что Снейп сначала остолбенел, а затем захлопнул дверь у неё перед носом, прежде чем она закончила объяснять, почему она делала это тайно. Хуже всего было то, что он отобрал у неё всю её добычу.
Прошло два года после того, как Гермиона должна была закончить Хогвартс. Однако, поскольку Темный Лорд и его последователи по-прежнему представляли угрозу, они с Гарри и Роном всё ещё были изолированы в тайном убежище на площади Гриммо, 12. Члены Ордена по очереди обеспечивали их безопасность. Несмотря на приносимые этой обязанностью неудобства, все старались для ребят изо всех сил. Все, кроме Северуса Снейпа. Он ясно дал понять, что ему совсем не нравится находиться в доме своего заклятого врага. Не имело значения, обращались с ним любезно или его игнорировали, он всё равно оставался злобным и раздражительным. В конце концов все решили, что лучше не обращать на него внимания.
И это вполне устраивало Гермиону, пока ей не понадобились спазматическая кора и полынь. Выйти на Косую Аллею нечего было и мечтать: и без того было достаточно трудно снабжать едой всех живущих в доме. Поэтому получить необходимые ингредиенты она могла только у бывшего учителя зелий, что, как она понимала, будет трудным, если не невозможным. И она решила, что единственный выход — это порыться в его запасах, которые, как она знала, он держал в своей комнате. Увы, Снейп и в первый раз поймал её, а уж во второй раз он вышвырнул её вон чуть ли не пинком под зад.
Боли в этом месяце были просто ужасными. Гермиона, свернувшись в клубочек на кровати, отчаянно надеялась, что спазмы утихнут, а заодно и проклинала тот день, когда Снейп появился на свет. Однако, как бы Гермиона его ни поносила, она не собиралась игнорировать его предупреждение, и поэтому она постаралась спланировать всё так, чтобы в третий раз всё прошло успешно.
Той ночью Гермиона дважды всё проверила, и убедилась, что Снейпа в доме нет. После того как все легли спать, она надела джинсы под ночную рубашку, и поднялась по темной лестнице, ведущей в единственную спальню на верхнем этаже. Темнота в коридоре не помешала ей на цыпочках дойти до комнаты Снейпа. Гермиона осторожно прижала ухо к деревянной двери, чтобы послушать, точно ли внутри всё тихо. Дверь была закрыта и свет из-под неё не пробивался. Затаив дыхание, и стараясь не обращать внимания на свое колотящееся сердце, она медленно повернула ручку, и вошла внутрь.
Было темно, и последнее, чего она хотела — это обо что-нибудь споткнуться. Как только она собралась наколдовать Lumos, палочка вылетела из ее руки, и дверь за ней захлопнулась. Этот звук вместе со звуком защелкнувшегося замка заставил ее содрогнуться от страха. Гермиона поняла, что у нее большие проблемы.
— Ты вернулась так скоро, несмотря на наш маленький разговор? — от ужасающе спокойного знакомого голоса по ее позвоночнику пробежали мурашки.
«Черт. Черт! Мне крышка».Она никак не могла понять, где стоял Снейп. Или сидел. Гермиона приросла к месту, слишком напуганная, чтобы сделать еще один шаг.
Запах крепкой сигареты достиг её носа, а оранжевая точка, ярко вспыхнувшая и исчезнувшая в футе от места, где она стояла, заставила ее взвизгнуть.
Свечи, расставленные по комнате, ожили, освещая силуэт Снейпа на полу. Он полулежал на левом боку, а на согнутом колене правой ноги, прислонённой к стене, покоилась его рука с лениво болтающейся в пальцах сигаретой. Неподалеку от него стояла пустая бутылка, на дне которой оставалось меньше дюйма бурой жидкости. Для неё было шоком увидеть, как этот обычно строгий мужчина так вальяжно расселся на полу, и вдвойне шокировало то, что он курил. Но больше всего пугал и возбуждал его наряд.
Бросались в глаза три вещи: тонкая серая ночная рубашка, задранная выше бёдер, массивная покрасневшая эрекция, явно влажная на кончике, и пьяная кривая улыбка, которая как бы говорила: «Я тебя предупреждал».
«Боже мой, я возбудилась от того, что он дрочит!» — мысленно ахнула Гермиона. — «Я чертовски возбудилась на дрочащего Снейпа! Я сейчас умру!»
Да, эта ситуация была совершенно неудобной. И унизительной. Это убивало ее, но она не могла не признать, что происходящее было ещё и эротичным в самом ужасающем смысле этого слова. Это её завораживало. И возбуждало.
Гермиона изо всех сил пыталась отрицать мгновенно возникшее напряжение между ее ног, и чем больше она смотрела на член Снейпа, тем сильнее пульсировало её нутро.
— Ты намереваешься пялиться всю ночь? Или ты планируешь что-то делать с этим, раз уж ты меня так грубо прервала?
Снейп поднес сигарету к губам и затянулся, а затем обхватил «это» свободной рукой и слегка сжал, заставив его дёрнуться. Багровый, покрытый венами, с необрезанной крайней плотью член, торчавший из густых тёмных лобковых волос, был единственной частью его тела, которая имела какой-либо цвет. Его длинные и худые ноги были покрыты темными волосками до верхней части бёдер и выглядели неестественно белыми в жутковатом свете свечей на полу. У него было тело взрослого мужчины, совсем не похожее на тело мальчика. Одна только идея увидеть полностью обнаженного взрослого мужчину приводила её в замешательство, которое особенно усиливалось от осознания того, КЕМ был этот мужчина.
Она действительно хотела прикоснуться к его члену. Конечно, она не хотела признаваться себе в этом, но все же призналась. Какое-то извращённое удовольствие скрывалось в глубине её сознания, и заставляло думать о том, каково будет ощутить его член в своих руках.
«Сделай это», — убеждал её озорной внутренний голос. — «Никто не узнает. И ты понимаешь, что он никому не скажет».
— Продолжай. Ты же знаешь, что хочешь этого, — сухо сказал ей Снейп, снова затягиваясь сигаретой. — Это будет наш маленький секрет.
Последнее предложение было произнесено насмешливым шёпотом, и это заставило волосы на затылке Гермионы зашевелиться.
— Откуда мне знать, что вы никому не расскажете? — спросила Гермиона, смущённо продолжая спорить с собой, прикоснуться ей к нему или нет.
— Я прекрасно знаю, какими странными и безрассудными выходками вы прославились. Меня это забавляло, но, по крайней мере давало иллюзию наличия у тебя ума. Кому мне рассказывать, и для чего? Ради риска быть брошенным в Азкабан? Спасибо, но я предпочитаю не распространяться о своих личных делах.
— Насколько вы пьяны? — спросила Гермиона.
— Достаточно, но не настолько, чтобы не увидеть твои твёрдые соски.
Она хотела было возразить, но поняла, что в этом нет никакого смысла. Ее соски были как крошечные камушки под ночной рубашкой, и было невозможно игнорировать забавное ощущение того, как ткань натягивалась на них, когда она двигалась.
Не задумываясь, Гермиона опустилась на колени рядом со Снейпом. Его темные глаза были как две узкие щели, которые пристально смотрели на Гермиону, и их странный блеск её пугал. Она не могла бы сказать, то ли он безмолвно заставляет её дотронуться до него, то ли просто хочет посмотреть, собирается ли она довести дело до конца.
Продолжая наблюдать за Гермионой, Снейп сделал еще одну затяжку. Он был вежлив, и выдохнул дым в сторону от ее лица. Послав осторожность куда подальше, Гермиона опустилась между его бледными, волосатыми ногами, стараясь смотреть куда угодно, только бы не на него. Она не знала, куда деть глаза; ей не хватило смелости встретиться с ним взглядом, что было абсурдно, учитывая, что ее рука находилась в паре дюймов от его члена, и какая-то часть её сознания хотела прямо уставиться на его промежность. Одно можно было сказать наверняка: Снейп несомненно смотрел ей в лицо. Гермиона практически чувствовала жар от его глаз и его теплое дыхание, пахнущее виски, ощущалось на ее щеке. Однако, едва только ее пальцы соприкоснулись с его эрекцией, как он наклонил голову, чтобы это увидеть.
Гермиона удивилась своим ощущениям: его член был очень твёрдым, но при этом кожа его была гладкой и шелковистой. Она неуверенно обхватила его, неторопливо подвигала кулаком вверх-вниз, и задохнулась, почувствовав, как он дернулся под ее рукой. Она методично повторила это движение несколько раз, пока рука Снейпа не накрыла и не подтолкнула ее руку к более крепкой хватке и более быстрому темпу, который подходил ему. Его дыхание становилось все тяжелее и быстрее, но он оставался необычайно молчаливым.
Вскоре стоять на коленях стало тяжело: Гермионе было трудно удерживать равновесие, сохраняя захват и непрерывно двигая рукой по члену Снейпа. Но она быстро об этом забыла, стоило ему провести пальцами по её затылку и притянуть ее лицо к своему. Гермионе некогда было подумать о том, куда Снейп дел свою сигарету, потому что в это время его пальцы погрузились в её волосы, а губы накрыли её рот.
Губы Снейпа были тонкими, но удивительно мягкими. Он был слегка небрит, и его подбородок царапал ей кожу. У него был вкус табака, виски и чего-то еще, что было чистым вкусом Северуса Снейпа.
Сколько раз она думала про этот огромный крючковатый нос и плотно сжатые губы, которые так часто изгибались в насмешке? А теперь она чувствовала, как этот самый нос касался ее щеки, а губы властвовали над ее губами. Кроме того, ей, похоже, нравилось как он оттягивал ей волосы, потому что она ощущала огромное удовольствие, когда его рука натягивала её кудри достаточно сильно.
Снейп прервал их поцелуй, чтобы посмотреть, как Гермиона ему дрочит. Его рука соскользнула с ее головы и легла на шею. Ее ладонь сильно намокла от его возбуждения, и каждый раз, когда она опускала руку, раздавался влажный звук. Тем временем Гермиона обняла костлявое плечо Снейпа, чтобы сохранить равновесие, и она совершенно не осознавала, что её бедра начали подёргиваться, настолько сильно она от всего этого возбудилась.
— Продолжай, — приказал Снейп хриплым голосом, поднимая руки.
Её волнение было почти нереальным. Это был сюрреалистичный, но, похоже, самый эротичный момент в ее жизни. Была одна маленькая проблема — ее рука начинала сильно болеть. Как только Гермиона подумала о том, чтобы немного переместить вес, она услышала, как Снейп начал задыхаться. Наступила секунда тишины, когда его тело сильно напряглось под ее рукой, а затем струя за струей его горячего, молочного семени забрызгала её руки и запястья, а также его живот, бедра и пол.
— Блядь, — выдохнул Снейп, затаив дыхание, когда его рука упала с ее шеи на поясницу, а тело расслабленно прислонилось к стене. — Черт, блядь, блядь… Признаться, это определенно лучше, чем делать это самому.
— Хм, что мне де… — Гермиона замолчала, отпуская его наполовину опавший член и глядя на остывающую жидкость на своей коже.
— Один момент, — Северус тяжело выдохнул, принимая сидячее положение, и она была слегка разочарована, когда его рука оставила ее спину. Он потянулся куда-то вправо и, найдя свою палочку, прошёлся ею по руке Гермионы.
***
— Хм, интересно. — он сделал паузу и наклонил голову, чтобы сосредоточиться на ее груди.
— Что?
— Твои соски действительно твердые. Каменно твёрдые и торчат сквозь ночную рубашку, — он подчеркнул это, проведя кончиком своей палочки над ее левой грудью, и Гермиона резко вдохнула, когда палочка обвела сосок, который оказался жестким, как описал Снейп.
— Вам не нравится? — спросила она дрожащим голосом.
— Вовсе нет. На самом деле, я бы хотел, чтобы мои губы были на одном из этих симпатичных бутончиков.
«Сними свою ночную рубашку», — сказала себе Гермиона. — «Ты знаешь, что хочешь этого. Погоди-ка, он только что назвал мои соски симпатичными?»
Послав благоразумие куда подальше, Гермиона выскользнула из своей ночной рубашки и, чувствуя смущение, отложила ее в сторону и приблизилась к мужчине. Глаза Снейпа заблестели, когда его рука вернулась обратно и поползла по ее только что обнажившейся спине.
«Ты голая перед мужчиной. Голая на полу в спальне Северуса Снейпа, и он касается тебя. Держу пари, ты не понимаешь, что происходит».
Никто никогда не трогал ее таким образом, и она чуть не подпрыгнула при первом же прикосновении. Тёплые мужские руки, скользившие вдоль её тела, приводили в замешательство, но это было так приятно, что ей не хотелось его останавливать. Затем он притянул ее ближе и обхватил ее грудь обеими руками, слегка вытянув ее соски и вращая большим пальцем вокруг них, и это заставило ее задыхаться. Вскоре после того, как его рот добрался до одного из чувствительных пиков, Гермиона обнаружила, что тяжело дышит и цепляется за Снейпа, пытаясь притянуть его поближе.
От каждого касания его языка у нее между ног все напрягалось и сжималось, и ощущения были настолько сильными, что она подумала, а не кончит ли она прямо так.
— Прикоснитесь ко мне, — чуть не умоляла Гермиона, уверенная, что несколько касаний его умелых пальцев легко доведут её до кульминации.
— Я прикасаюсь к тебе.
Гермиона разочарованно вздохнула. Снейп повернул голову и пристально посмотрел на нее.
— Скажи, чего ты хочешь, Грейнджер. Скажи, чего именно ты хочешь.
— Прикоснитесь ко мне здесь, — потребовала Гермиона, схватив его за руку и направив её к верхней точке своих обтянутых джинсами бедер.
Снейп без проблем удовлетворил ее просьбу, но Гермиона начала раздражаться, поскольку ему было трудно правильно тереть ее сквозь толстую джинсовую ткань. Без предупреждения Снейп поднялся на ноги и одним быстрым движением поднял Гермиону. Прежде чем она смогла возразить, она уже лежала спиной на его матрасе, а ее джинсы и трусики были почти сорваны. Снейп так торопился, что оставил оба предмета одежды висящими на её левой ноге, но она и не думала жаловаться.
Девушка была так взволнована, что ей не пришло в голову, что никто никогда раньше не видел ее в таком интимном виде. Она смогла заметить только то, что матрас на кровати прогнулся, когда Снейп к ней присоединился, после чего его длинные пальцы схватили ее за бедро и перевернули на живот. Вынужденная лечь так, она почувствовала себя уязвимой. Она не могла видеть лицо Снейпа, а он не мог видеть ее, и ей было интересно, о чём он думает. И только Гермиона по привычке собралась всё тщательно обдумать, как почувствовала, что на её плечи легли его руки. Немного помедлив, он откинул ее волосы в сторону, возобновляя изучение ее обнаженной спины. Кончиками пальцев он проследовал вдоль изгиба ее позвоночника, и его ласки усилились, когда он приблизился к ее заднице.
Гермиона не знала, как долго мужчина играл с ее попкой. Он потирал, разминал и массировал обе щечки, иногда большим пальцем опускался и слегка раздвигал ее щель. Было слишком странно осознавать, что его костлявые руки с паучьими пальцами находились там. Еще более странным было то, что она наслаждалась этим.
К тому времени, когда её перевернули на спину, Гермиона почувствовала изобилие влаги, стекающей по ее сжатым ягодицам. Снейп молча подцепил ее руками под колени и подтянул ее копчик к краю кровати. Когда он согнул ее ноги в коленях, свисающие джинсы и трусики упали с ее ноги на пол с мягким шлепком, но ей этот звук показался невероятно громким. Тишину нарушило негромкое мурчание, и Гермиона, взглянув вниз, увидела, что Снейп внимательно смотрит ей между ног.
Это зрелище было невыносимым, и она откинула голову назад. «Что-то не так?» Снейп был известен своими жесткими стандартами и придирчивостью, а Гермиона слишком нервничала, чтобы спрашивать. Её мучили всевозможные обескураживающие мысли, и она снова посмотрела вниз, чтобы попытаться расшифровать выражение его лица.
Через секунду она поняла, что все в порядке: он выглядел чертовски довольным.
Вдоволь насмотревшись, Северус начал раздвигать её половые губы таким образом, чтобы она услышала это. Он продолжал тщательно отделять ее внутренние складочки, проводя кончиками пальцев вверх и вниз, чтобы слегка распределить обилие влаги.
— Мокрая, — без предисловий заявил он.
— Пожалуйста, — простонала Гермиона, не зная точно, что ей нужно, но не в силах удержаться от того, чтобы ее бедра не дергались, когда он осторожно проходился пальцами над клитором.
— Прости, что?
— Пожалуйста, прикоснись ко мне как следует.
— Ты имеешь в виду ТАК?
Гермиона почувствовала, как длинный палец обводит ее вход, иногда слегка проникая внутрь. Она рефлекторно сжимала мышцы всякий раз, когда он это делал, и это продолжалось до тех пор, пока ее бедра не начали подрагивать. Наконец его палец проскользнул внутрь и так нажал на одно особое местечко, что воздух пропал из ее легких. Это было слишком хорошо, а ощущения были настолько интенсивными, что её бедра задёргались, заставив ее чуть не упасть с кровати.
— Так это все, что нужно? Палец, погружённый внутрь твоей маленькой сладкой вагины, заставил тебя замолчать? Интересно, что произойдет, если я введу два?
Как оказалось, две пальца заставили ее взвизгнуть и изо всех сил схватиться за одеяло.
— Интересно. Посмотрим, что произойдет, когда я задействую свой рот.
Одна только идея заставила ее снова невольно сжаться. Но при первом же прикосновении его языка к ее киске, Гермиона услышала своё собственное тяжелое дыхание, а ее тело полностью застыло без движения. Он даже не прикоснулся там, где ей это было нужно больше всего; он облизывал ее лобок и половые губы, не обращая внимание на волоски. Она чуть не плакала от отчаяния, задаваясь вопросом, мучает ли он ее намеренно, игнорируя маленький бутончик, который так отчаянно нуждался во внимании.
Когда он решил, что подразнил ее достаточно долго, он легонько лизнул там, где ей хотелось, и Гермиона резко вздохнула. Еще один короткий проход языка заставил ее тихо вскрикнуть, а третий заставил ее выгнуться и податься навстречу его лицу. Тонкая рука, положенная на ее живот, удерживала нижнюю половину её тела на месте, и Гермиона быстро перестала что-либо соображать, когда Снейп начал начал лизать её щель по всей длине, то легонько посасывая клитор, то медленное трахая её дырочку кончиком длинного языка и одновременно лаская клитор большим пальцем.
Это было намного лучше, чем мастурбация. Ей хотелось кричать и биться, но в то же время она боялась пошевелиться или издать звук из-за страха, что он остановится. Вскоре она решительно потянулась вниз, схватив обеими руками гладкие черные волосы Снейпа и используя их как поводья, чтобы удержать его на месте.
— Следи за своими криками, когда будешь кончать, — пробормотал он и продолжил лизать. — Я не накладывал заглушающие чары.
Сначала Гермиона хотела спросить, почему. Затем она подумала, что мужчине довольно самонадеянно предполагать, что она непременно кончит, но пульсирование в ее клиторе говорило само за себя. Как и все более влажный участок кровати под ее бедрами.
— Мне все равно, — Гермиона, затаив дыхание, держала Снейпа за голову и неуклюже прижималась к его лицу, чтобы заставить его продолжать.
Снейп возобновил работу языком. На этот раз он больше сосал, чем лизал, и подлый оргазм Гермионы подкрался и ворвался в нее, оставив ей только одну спобность: кричать какой-то пронзительный бред, вцепившись зубами в свою руку, а еще вонзать свои пятки в верхнюю часть его спины и бешено тереться промежностью об его лицо. Мужчина отказывался останавливаться, пока Гермиона не закричала, что она больше не может, и только тогда он отстранился, дав ей передышку. Едва она успела отдышаться, когда Снейп опустился на колени над ней, взял в рот ее левый сосок, и ввел в ее киску свой палец до самого основания.
— Будь осторожна, — пробормотал Снейп, прижимаясь к груди Гермионы, когда она издала что-то между стоном и криком, — если только ты не хочешь, чтобы твои маленькие друзья вбежали сюда и обнаружили, что у меня уже два пальца внутри тебя, и намокшая ладонь.
Мысль о том, что Гарри или Рон войдут, пока ее ноги раздвинуты а рука Снейпа погружена в её глубины, была унизительной, но в то же время было что-то захватывающее в идее быть пойманной, и это заставило ее задрожать.
— Испорченная девчонка, — прошептал Снейп на ухо Гермионы. — Я почувствовал, как у тебя всё сжалась, когда я сказал, что нас могут поймать. Признайся, сама эта мысль возбуждает тебя.
Гермиона отказалась признавать что-либо, и ей пришлось сильно прикусить нижнюю губу, чтобы не издать ни звука. Ее усилия были напрасны, потому что Северус, трахавший её своими пальцами медленно, теперь ускорил темп, и она подозревала, что он намеренно пытался заставить ее закричать.
Вскоре Гермиона обнаружила, что можно кричать со сжатыми губами. Или прямо в чужой рот.
Так она потеряла контроль во второй и в третий раз: бедра отталкивались от кровати, слезы текли по ее лицу, а рот Снейпа прикрывал ее собственный открытый рот. Когда он прекратил двигаться, его рука и кровать были совершенно мокрые. Гермиона, наконец, вернулась с небес на землю и вздрогнула от ощущения мокрых простыней.
Стенки её влагалища продолжали пульсировать и сокращаться ещё долго после того, как он остановился. Когда ее стоны стали тише, он перевернул ее и поставил на четвереньки. Ей было стыдно находиться в такой позе, и она хотела было запротестовать, но Снейп начал дразнить ее чувствительную плоть кончиками пальцев, и Гермионе пришлось вновь зажать себе рот, чтобы заглушить крик, когда он проскользнул двумя пальцами в ее влагалище.
Наполовину потеряв рассудок от удовольствия, Гермиона не обратила внимания на явное ощущение палочки на своей коже и проигнорировала услышанное незнакомое заклинание, которое пробормотал Снейп. Секунду спустя она почувствовала, как он ещё больше раздвинул ее ноги, а затем гладкий кончик его твердого члена заменил его пальцы у входа во влагалище. Прежде чем она смогла предупредить его кое о чём, она уже обнаружила, что опоздала: его бедра толкнулись вперед, и его член вошёл до самого корня.
Она почувствовала резкую боль. Ощущение было более болезненным, чем она ожидала, и сопровождалось чуждым, некомфортным ощущением наполненности. Гермиона была благодарна, что Северус не двигался, и не пытался выйти из неё нее, но она рефлекторно отстранилась и вскрикнула от ощущения жгучей боли.
— Извини, — пробормотал он, поглаживая кончиками пальцев по ее дрожащей спине. — Я не знал, что первым сорвал твой цветок.
«Зато теперь знаешь!» — со злостью подумала она, ругая себя за то, что не поделилась этой информацией. Возможно, тогда всё прошло бы лучше, и без неловких моментов. А, может, и нет, если вспомнить, что у него были садистские наклонности.
Гермиона вздрогнула, почувствовав, как Северус зашевелился позади нее, и ей стало интересно, что он собирается делать, когда он наклонился вперед и обнял ее за живот. Длинные пальцы легко нашли ее щёлочку и все еще чувствительный комочек, скрытый внизу, и удовольствие от всего этого вскоре заставило Гермиону забыть о тянущей боли.
— Наклони голову. И выгни сильнее спину.
«Что ты тут раскомандовался?» — вертелось у неё на кончике языка. Она хотела знать, кем он себя возомнил, отдавая ей приказы вне класса. Тем не менее, удивляясь самой себе, она послушалась, когда Северус положил ей руку на поясницу.
Оказалось, что он знал кое-что о сексе, потому что это небольшое изменение позы дало совершенно другой результат.
«Садист или нет, но он знает, что делает», — подумала Гермиона, стараясь не кричать. Его бедра были теперь сзади нее, и каждый раз, когда он двигался вперед, его член терся о то местечко, которое он раньше нашел пальцами.
Да, его медленные движения всё ещё были немного болезненными, но это ощущение неуклонно исчезало и сменялось более глубинной потребностью, которая заставляла ее задыхаться и безумно жаждать удовлетворения.
«Итак, это и есть секс». Гермиона не знала, что можно быть грубым и нежным одновременно, но Северус был живым и пронзительным примером такого противоречия. Он снова немного изменил положение, и теперь крепко держал ее за задницу, раздвигая ее ягодицы и скользя в нее со скоростью, позволяющей ей чувствовать каждый участок его члена с толстыми венами. Выбранный темп движений в сочетании с тем, как он схватился за половинки её попки, сделал ее заметно более влажной. Время от времени он протягивал руку под ней, чтобы помассировать ее клитор, и это было так хорошо, что ей почти хотелось плакать.
Если раньше ей было трудно не кричать, то теперь это было почти невозможно. Гермионе снова пришлось глушить звуки, глубоко впившись зубами в кожу предплечья. В то же время она чувствовала, как костлявые бёдра Снейпа отскакивали от ее задницы при каждом ударе, как его лобковые волосы щекотали ее чувствительную кожу, а его тяжелые яйца ударяли по клитору с достаточной силой, чтобы свести с её ума.
— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — умоляла Гермиона, сама не понимая, что ей нужно. Свежий слой влаги покрыл внутренности ее бедер, и в ее животе как будто ощущалась сжатая спираль, которая, готова была разжаться в любой момент. Снейп, казалось, о спирали знал, потому что его пальцы снова нашли ее клитор, и теперь уже постоянно потирали его при каждом толчке. С ее губ срывалось только бессвязный лепет, ощущения становились совершенно невыносимыми, и Гермиона едва узнавала свой собственный голос.
Северус продолжал одновременно тереть клитор и вбиваться внутрь на протяжении всего ее оргазма. Тело Гермионы трясло так сильно, что она чуть не сбросила мужчину с кровати, но он удержался и продолжал двигаться. В этот раз его толчки были длинными и медленными, как будто он намеренно мешал наступлению её следующей кульминации. Это не помогло, Гермиона извивалась и отталкивалась от него, чтобы получить ту интенсивность трения, в которой она нуждалась, чтобы снова кончить. Наконец Снейп дал ей то, что ей требовалось, и тогда бедра Гермионы затряслись, а его пальцы заглушили ее крик.
— Вы… вы… — Гермиона пыталась вымолвить хоть слово, но не могла вспомнить, что хотела сказать.
Толчки Снейпа вскоре стали беспорядочными, и он, выругавшись, вышел из нее и расплескал свое семя по всей ее заднице. Гермиона упала на кровать вниз лицом. Удивительно, но Снейпу потребовалось всего несколько минут, чтобы отдышаться, после чего он, используя свою палочку, очистил ее от спермы.
— Я не могу пошевелиться, — пробормотала Гермиона, понимая, что она лежит слишком близко краю кровати. — Мне нужно подвинуться, но я не могу.
— Береги силы, — сказал он ей, усмехаясь. — Я не уверен, что ты уже усвоила урок.
«Он собирается убить тебя своим членом», — сказала себе Гермиона немного испуганно. — «Интересно, кто-нибудь когда-нибудь умирал от секса?»
Оказалось, что Снейп не был полным ублюдком; он взял ее на руки и уложил на кровать. Она предположила, что он собирается дать ей немного отдохнуть, и удивилась, почувствовав его пальцы у себя на лбу. На мгновение она заинтересовалась, не было ли это случайно актом нежности, но затем она сказала себе, что он, вероятно, просто проверяет, дышит ли она. До сих пор он уклонялся от Азкабана, но у него бы не было никаких шансов оправдаться, если бы он затрахал свою бывшую студентку до смерти.
***
Ощущение теплого рта, всосавшего её сосок, разбудило Гермиону. Она издала лёгкий стон, и Снейп остановился. Недолго думая, она подняла руку, чтобы притянуть его голову к себе. Он ничуть не возражал, и нетерпеливо припал ртом к ее груди.
Это было поразительно — снова возбудиться за такое короткое время, но Гермиона раздвинула бедра задолго до того, как рука Снейпа опустилась на ее щёлку.
— Тебе очень больно? — внезапно спросил он, вызвав смущение у Гермионы.
— Немного, — призналась она, говоря себе, что бессмысленно стесняться перед человеком, чье имя она кричала всего час назад.
Эта мысль слегка успокоила ей, но эна тут же вздрогнула, почувствовав палочку Северуса на внутренней стороне бедра. Заклинание, которое он использовал, было невербальным (3), что произвело на неё определённое впечатление. Но гораздо сильнее она впечатлилась, когда обнаружила, что ее ранки почти перестали болеть.
— Лучше?
— Хм, думаю, да…
— Я знаю кое-что, что отвлечет тебя, если тебе интересно.
Гермионе было очень интересно, и она ждала, что Северус просветит ее.
Ей стало очень неловко, когда он сделал знак, чтобы она села ему на лицо, но ощущение его горячего рта на ее плоти вскоре заставило ее забыть обо всём. Секс все еще был для ей в новинку, и Гермиона задавалась вопросом, всегда ли это бывает так хорошо. Или всё дело было в том, что это был Снейп, который был так хорош в сексе, что от каждого его прикосновения ее кровь просто кипела. И сейчас, хоть она почти теряла разум от его горячо прижимавшегося к ней рта, один вид его покрасневшего члена, подпрыгивающего прямо у неё перед носом, заставлял её стонать.
Пока она только положила руки на его член, но ей было интересно, как он отреагирует, если она возьмёт его в рот. Сказав себе, что нет смысла колебаться, Гермиона взялась за основание его стержня и накрыла губами головку.
Оказалось, что Снейп наслаждался этим так же сильно, как и она, потому что его бедра задвигались и он громко застонал в ее промежность, заставив её сжаться. Давать и одновременно получать оральные ласки оказалось отличной идеей. Может быть, она и была неопытной, но действовала она с энтузиазмом, и Снейп ни разу не пожаловался на огромное количество слюны, измазавшей его член и яйца.
Несколько раз Гермионе приходилось напоминать себе продолжать сосать, так как Снейп своим языком её очень отвлекал. Ощутить его язык под этим углом было чудесно вдвойне, так как он все время держал руки на её заднице, широко раздвигая ее половинки и стараясь вылизать каждый кусочек. Гермиона не особо обрадовалась, когда кончик его пальца прикоснулся к ее анусу, но она быстро обнаружила, что эта игра одновременно с сосанием клитора была чистым раем. А потом она поняла, что когда два пальца вместо одного входят в её задний проход, а два больших пальца раздвигают ее плоть, чтобы заставить ее клитор высунуться еще больше — это просто нирвана. Все это усиливалось ощущением того, как бедра Снейпа извивались под ней, когда он трахал ее рот, и Гермиона была совсем не удивлена, когда почувствовала явные признаки своего надвигающегося оргазма.
Несколько секунд спустя Снейп сделал что-то такое языком и пальцами, что заставило Гермиону громко застонать с членом во рту. Она была настолько близка к оргазму, что почти теряла сознание. Все мышцы в ее теле напряглись от сильных волн, пульсирующих через ее центр, и ее бедра резко дернулись к лицу Снейпа, который удерживал их, продолжая и лизать, и трахать её своими пальцами.
Гермиона совсем забыла про минет, прижала грудью его эрекцию, вцепилась ему в бёдра и задыхалась, уткнувшись лицом в матрас. Она продолжала содрогаться, забыв обо всём на свете, когда Снейп устроил ее так, чтобы она оседлала его. Она снова почувствовала неловкость: хоть комната и была слабо освещена, но Гермиона все же достаточно хорошо видела Северуса. Ее ноги все ещё отказывались работать должным образом, и ей пришлось упереться руками в кровать.
— Ну? Вперёд, — настойчиво предложил он, приподняв бедра.
Гермиона потянулась вниз, чтобы направить его эрекцию к своему входу, и медленно опустилась, пока его яйца не уткнулись ей в зад. Сначала она двигалась на нём медленно, пытаясь найти свой ритм и сохранить равновесие. Затем Снейп толкнулся в ней, и Гермиона вскрикнула, наклонилась вперед и еле удержалась от падения, упершись обеими руками в его грудь.
Он воспользовался этим, чтобы взять её за бедра, и помог ей двигаться так, что она снова начала дрожать. Гермиона удивилась, поняв наконец, что ей это нравится, и она скакала и трахала Снейпа, пока не кончила. После этого он заставил ее повернуться к нему спиной и снова сесть на него верхом: так было удобнее, чтобы она могла удерживаться в этом положении, пока он вколачивался в нее, одновременно скользя одним пальцем в ее заднем проходе и двигая им в тандеме с членом. Гермиона быстро кончила снова, и ей пришлось умолять Северуса дать ей отдышаться, как только она смогла говорить.
— Тебе нравится, когда я трахаю тебя сюда, — прокомментировал Снейп, проведя рукой по её анусу. — Я мог бы сделать это не только пальцами.
Гермиона свалилась с него, закрыла глаза и свернулась калачиком. Она разрывалась между желанием поспать и желанием секса. Но идея быть трахнутой в задницу была очень заманчивой, и вызывала определённое беспокойство.
— Разве это не больно?
— Так, как раньше, уже не будет, не бойся.
— О… хорошо. Что мне нужно сделать?
— Ничего особенного. Ты уже в идеальном положении.
Гермиона лежала неподвижно и ждала, что будет дальше. Она почти дозрела до того, чтобы спросить Снейпа, что он делает, когда она почувствовала его палочку у своего заднего прохода. Она немного смутилась, обнаружив, что он использовал какое-то смазывающее заклинание, но сказала себе, что это необходимо. Теперь она чувствовала, что ей и спереди и сзади было скользко, холодно и неуютно, но руки Снейпа быстро всё согрели.
Снейп осторожно растягивал тугое колечко мышц сначала одним, а затем и двумя пальцами. Его другая рука все время была сосредоточена на ее клиторе, и бедра Гермионы начали покачиваться, когда она обнаружила, что эта прелюдия была довольно приятной.
Когда Снейп счел ее готовой, он пристроился сзади. Она подняла ногу, позволяя ему получить доступ к входу.
— Направь его, — сказал он ей.
— Хорошо.
Ей потребовалось немного повозиться, чтобы правильно направить кончик его члена в свой анус, так как большое количество смазки сделало всё слишком скользким. Наконец она установила его на место, и, затаив дыхание, пододвинулась назад и почувствовала, как раздвигается её плоть. Ощущение от вхождения головки было терпимым, но, когда дошло до самой широкой части его ствола, вспышка боли заставила ее замереть.
— Расслабься, Гермиона. Я же сказал, что не причиню тебе вреда, — прошептал Снейп, прикоснувшись губами к ее уху.
Бедра Гермионы снова дёрнулись, когда рука Снейпа задвигалась у неё между ног. Каждая её клеточка расслабилась, когда он ввёл в её влагалище свой средний и безымянный палец, в то время как его ладонь упёрлась в ее клитор. Теперь, сосредоточившись на отвлекающих манёврах его руки, делающей с ней такие изысканные вещи, Гермиона возобновила попытки пенетрации.
Давление во время потери ректальной девственности было сильным, но Снейп проявил особую осторожность, сохраняя неподвижность и позволяя Гермионе контролировать темп. Глубокое дыхание и мысленная установка на расслабление очень ей помогли. Между тем, Северус продолжал трахать её влагалище пальцами и массировать ладонью возбуждённый клитор, и вскоре Гермиона смогла принять всю длину его стержня внутри себя.
На этот раз секс был медленным и более тягучим в лучшем смысле этого слова. Когда Северус спросил, готова ли она начать, Гермиона кивнула и медленно вдохнула при первом же его толчке. Его проникновение было очень неспешным и глубоким, и она чувствовала себя лучше, чем могла себе представить.
Это было нереально хорошо. Кровь стучала у неё в ушах, а дыхание было таким же рваным, как у Снейпа. Ей одновременно хотелось и чтобы он остановился, и чтобы он никогда не останавливался. Гермиона не знала, сможет ли она испытать оргазм от такого вида секса, но держала руку на бедре, отчаянно желая, чтобы Снейп продолжал.
— Север… — задохнулась Гермиона, его имя немедленно застряло в ее горле.
Это только подстегнуло его: Снейп слегка повернул бедра, и этого было достаточно, чтобы вызвать оргазмические судороги всего её тела.
Гермиона почти ничего не видела и не могла