Принятие закона диктовалось историческим моментом. Способность центральной власти предотвратить распад советского государства оспаривалась даже внутри лагеря власти, превратившегося к тому времени в идеологически дисперсное образование. В той или иной форме центробежные силы заполонили Европейскую часть распадающегося Союза.
В августе 1989г. Народные фронты Прибалтийских республик провели акцию «Балтийский путь»: жители Эстонии, Латвии и Литвы выстроили живую
цепь длиной почти в 600 км, таким образом соединив Таллинн, Ригу и Вильнюс. Акция приурочивалась к полувековой годовщине подписания пакта Молотова–Риббентропа. Уже в ноябре парламент Эстонской ССР аннулировал декларацию от 22 июля 1940г. о вхождении Эстонии в состав СССР. Центробежные силы охватили также Европейскую часть СССР и ряд автономий РСФСР.
Все это протекало на фоне общего краха социалистической системы. Один за другим рушились монопольные устои коммунистических партий в восточно-европейских странах. В соответствии с хронологическим отрезком ведения борьбы «за демократию», данный процесс позднее был подогнан под известную ныне формулу: «Польша – 10 лет, Венгрия – 10 месяцев, Восточная Германия – 10 недель, Чехословакия – 10 дней, Румыния – 10 часов». На рубеже 1980-1990гг. Прибалтийские республики и Грузия (последняя в той или иной форме) также декларировали восстановление суверенитета.
Однако значение принятого 3 апреля Закона недооценивать нельзя. Ведь несмотря на наличие - в советских границах - мощных движений, все они еще считались «антиконституционными». Тогда как статья 2 «Закона о порядке решения вопросов…» уже гласила: «Решение о выходе союзной республики из СССР принимается свободным волеизъявлением народов союзной республики путем референдума <...> Решение о проведении референдума принимается Верховным Советом союзной республики по собственной инициативе или по требованию, подписанному одной десятой частью граждан СССР, постоянно проживающих на территории республики и имеющих право голоса согласно законодательству Союза ССР»[429].
|
|
На основе этого положения и состоялся организованный распад СССР:
если до того борьба советских народов за независимость являлась движением фактическим, то апрельский закон придал ей юридическое содержание. Таким образом, этот закон – сколь вынужденная, столь и адекватная реакция Центра на сложившуюся в стране общую ситуацию: он регламентировал порядок выхода союзной республики из состава СССР. Именно после принятия данного закона появилась возможность «легитимно» декларировать независимость, делать это
относительно безбоязненно, даже рассчитывать на официальное признание со стороны Кремля.
В мае 1990г. эстонский парламент принял решение о переименовании Эстонской ССР в Эстонскую Республику и позже провозгласил независимость; 4 мая суверенитет провозгласил парламент Латвии; 12 июня о государственном суверенитете заявил уже парламент РСФСР; 20 июня - Узбекистан, 23 июня – Молдавия; 16 июля – Украина, 27 июля - Белоруссия, в августе - сразу Армения, Таджикистан и Туркмения, 25 октября - Казахстан, 15 декабря - Киргизия....
До принятия «Закона о порядке решения вопросов…» стремление союзных субъектов к независимости пресекалось вводом советских войск в столицы республик, что часто сопровождалось штурмами зданий, стрельбой, жертвами. Впрочем, и после вступления нового закона в силу центральные власти еще колебались в вопросе целесообразности практического применения обозначенных «теоретических положений». Мощнейшие брожения внутри центральных структур достигли точки кипения в январе 1991г. в Риге и особенно в Вильнюсе (в литовской столице советскими войсками была предпринята попытка взять под контроль ряд стратегически важных объектов, редакций средств массовой информации, что также сопровождалось жертвами среди мирного населения). Таким образом, даже принятие столь важного закона еще не гарантировало союзным республикам безболезненного выхода из состава СССР (этот этап наступит уже после августовского путча).
|
|
Нюанс в том, что власти уже независимого Азербайджана пытаются вписать факт ввода советских войск в январе 1990г. в Баку в контекст усилий союзных властей «подавить в зародыше движение азербайджанского народа за независимость». То есть извращается главный фон ввода – многодневная резня армян, причем головорезы представляются в образе свободолюбцев, мучеников, «шехидов». В действительности же руководство Азербайджана абсолютно не торопило события и не намеревалось заниматься «вопросом независимости»: достаточно подчеркнуть, что «Декларация о восстановлении государственной независимости Азербайджана» была принята парламентом республики лишь 30 августа 1991г. – только после поражения ГКЧП в Москве[430]. Азербайджан был единственной союзной республикой, которая в 1990г. (т.е. после принятия Закона от 3 апреля) так и не декларировала свой суверенитет.
|
|
В этой связи можно даже обратить внимание на весьма дальновидную политику азербайджанского руководства. В условиях набиравшей обороты Карабахской войны и все еще очень солидного военного присутствия Центра в Закавказском регионе бакинские власти абсолютно не торопили события и почти во всем пытались потакать кремлевским властям. Так, через месяц после принятия апрельского Закона азербайджанский парламент избрал (в мае 1990г.) президентом республики первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана, народного депутата СССР Аяза Муталибова, который днями позже стал уже и членом Политбюро ЦК КПСС.
Свидетельством того, что Азербайджан действительно не намеревался торопить события, является также его участие в прошедшем (17 марта 1991г.) референдуме по сохранению Советского Союза «как обновленной федерации равноправных суверенных республик». Голосование стало одним из последних шагов «по спасению страны». Мероприятие было бойкотировано в Армении, Грузии, Латвии, Литве, Эстонии, Молдавии... Однако иначе обстояло дело в Азербайджане: в референдуме приняло участие более 75% избирателей, причем около 90% из них высказались за сохранение Советского Союза. Таким образом, последовательно тиражируемые бакинскими властями тезисы о том, что в январе 1990г. «советская армия пыталась подавить стремление азербайджанцев к независимости и свободе», опровергаются даже хронологически.
Возникает вопрос: чем (помимо всего прочего) могла обусловливаться заинтересованность руководства Азербайджана в сохранении СССР? Конечно, здесь можно указать на соответствующую позицию центрального руководства по карабахскому вопросу, на циничное сворачивание дел по Сумгаиту и Баку, на представление армянского фактора в качестве деструктивного.
Кроме того, принятая еще 23 августа 1990г. армянским парламентом Декларация о независимости констатировала политическую (и перспективную) неделимость Республики Армения и Нагорного Карабаха, чем противоречила позиции официального Центра (документ ясно подчеркивал, что парламент Республики Армения, основываясь на совместном постановлении Верховного Совета Армянской ССР и Национального совета Нагорного Карабаха еще от 1 декабря 1989г. «О воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха», провозглашает старт процесса утверждения независимой государственности»). Посему у азербайджанских властей был прямой резон поддерживать союзное руководство.
Но главная причина в другом: азербайджанская элита – в частности, в лице избранного республиканским парламентом президента Аяза Муталибова – попыталась сыграть на хорошо известных с двадцатых годов противоречиях; на антагонизме между однозначно «советским» тюркским Азербайджаном и «антисоветской» Арменией – тем самым «агентом империализма и марионеткой Антанты». Объявленная в сентябре 1920г. на I съезде народов Востока в Баку «священная война» против буржуазной дашнакцаканской Армении определила сюжет Нового времени, стала ориентиром азербайджанской власти.
«Антисоветская позиция» Армении (провозглашение летом 1990г., еще за год до ГКЧП, «Декларации о независимости», неучастие в референдуме по сохранению СССР и др.) представлялась прекрасным механизмом столь созвучного лозунгам двадцатых годов разделения единого советского народа на «своих» и «чужих», рычагом стравливания на «чужих» дислоцированных в регионе «наших» (советских) воинских подразделений.
Именно в таком контексте, причем сразу после мартовского референдума по сохранению СССР, и был дан официальный старт операции «Кольцо» по депортации армянского населения НКАО и прилегающих районов, с активным участием подразделений министерств обороны и внутренних дел СССР и азербайджанских отрядов милиции особого назначения. При исследовании вопросов, связанных с обстоятельствами этой чудовищной акции (в течение четырех месяцев депортации подверглось армянское население из более чем двадцати деревень Ханларского, Шаумяновского, Шушинского и Гадрутского районов), необходимо учитывать фактор исторических аналогий (1920-1921гг.). Более того, как раз участие советских силовых структур в депортации и стало катализатором широкомасштабной войны.
В этой связи примечательно заключение международной экспертной группы во главе с членом и бывшим вице-спикером палаты лордов Парламента Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии Кэролайн Кокс, обнародованное в Москве 17 июля 1991г. сразу после поездки в зону депортации: «...ряд армянских деревень был окружен частями внутренних войск ВВ МВД СССР и ОМОН МВД Азербайджана и население подвергнуто насильственной депортации <…> Официальные лица Азербайджана, включая Президента Аяза Муталибова и второго секретаря ЦК Компартии Азербайджана Виктора Поляничко, продолжают оправдывать эти депортации, выдавая их за
добровольное переселение жителей НКАО. Мы располагаем неопровержимыми доказательствами того, что эти акции осуществляются с применением грубой
силы и оружия, приводя к убийствам, увечьям и утрате личного имущества. <…> Помимо арестов и депортаций армяне подвергаются постоянному давлению со стороны азербайджанского населения, представителей властей и служащих MBД Азербайджана, служащих частей Советской Армии и ВВ МВД СССР, расквартированных в зоне конфликта <…> Для того, чтобы сохранить жизнь гражданского населения <…> мы считаем необходимым, чтобы Президент Михаил Горбачев, министр внутренних дел СССР Борис Пуго и Президент Азербайджанской Республики Аяз Муталибов безотлагательно издали указ о немедленном и безусловном прекращении депортации <…> Если депортации будут продолжаться, то между Арменией и Азербайджаном может возникнуть крупномасштабный вооруженный конфликт»[431].
Стоит вновь подчеркнуть, что именно операция «Кольцо» ознаменовала старт широкомасштабной войны против армянского народа, именно разделение народов на «своих» и «чужих» - разработка двадцатых годов - и определяло философию Нового времени. Соответственно, у азербайджанских властей был
прямой умысел поддерживать советский строй, особо не противиться Центру и соглашаться с ним во всем. Тем более что они рассчитывали и на крупные дивиденды от раздела союзного военного имущества, находящегося тогда на территории республики (арсенал оружия в Азербайджанской ССР был наиболее крупным в Закавказье). Скорый распад Советского Союза особых сомнений уже не вызывал, так что и ожидания были вполне обоснованными: в 1991г. под контроль Баку перешли 4-я общевойсковая армия, три бригады ПВО, бригада специального назначения, четыре базы ВВС и часть Каспийской морской флотилии. Республике достались также все склады боеприпасов: окружные – в Агдаме и Насосной, дивизионные – в Гюздеке, Гяндже, Ленкорани, Нахичевани, стратегический – в Килязи. Процесс передачи Азербайджану имущества 4-й армии и 49-го арсенала завершился в 1992г. и ознаменовал принципиально новый этап Карабахской войны с активным применением азербайджанской стороной всех (переданных) видов вооружения.
Азербайджан события не торопил и занимал выжидающую позицию. «Декларация о восстановлении государственной независимости» была принята лишь после подавления путчистов (президент Муталибов поддержал ГКЧП) 30 августа 1991г.
Результатом этой позиции и стала операция «Кольцо», предрешившая победу Аяза Муталибова на состоявшихся 8 сентября 1991г. первых всеобщих президентских выборах в республике (спустя месяц Муталибов уже подписал Конституционный акт «О государственной независимости Азербайджанской Республики»)[432].
Операция «Кольцо» стала последним аккордом братской солидарности между большевиками и азербайджанцами на армянском векторе, последним примером вставления пантюркистских и паназербайджанских устремлений в контекст «интересов советского государства». СССР рухнул...
***