Что делать?
Предисловие
Я слишком много думаю о жизни. Мне 24 года. У меня есть сын, ему уже 7 лет. Когда мне было 16 – я забеременела. Все говорили, что это слишком рано, что надо успеть пожить для себя. А я уже в 10 лет знала, что для себя я не хочу жить. Я всегда хотела семью. Удивительно, когда мне 15 лет, я ехала в метро. Помню, это был переход с Кузнецкого моста на Лубянку, поднимаясь вверх по эскалатору, меня посетила мысль о том, что я хочу ребенка. Конечно, мысль была смешна и не казалась мне реальной. Но я помню чувство, мне хотелось кому-то принадлежать. Мне хотелось своего человека. Через год я забеременела. Было невыносимо страшно и больно осознавать, что я беременная малолетка, а впоследствии мать-одиночка. Мало что я тогда себе представляла, но было много сил на то, чтобы доказать себе и окружающим, что решение оставить ребенка было осознанным. Когда Илья сидел у меня в животике, я сражалась с математичкой и химичкой, мозг работал на пределе, все получалось. ЕГЭ я сдавала досрочно. Там были одни спортсмены и беременные, считавшиеся не особо одаренными. Так и было, поэтому я с легкостью сдала экзамены. Это был последний период в жизни, когда я особо не старалась. Далее – роды. Институт. Работа официанткой и даже уборщицей, я делала все, что могла. Была хорошей мамой днем, прилежно исполняя рекомендации врачей, была хорошим работником ночью, никогда не просившей поблажек и, не терпя жалости к себе. Была ужасной студенткой, но профессия была выбрана моей мамой, мало меня интересовала, и мне некогда было учиться. Однако учебу я закончила, диплом был получен. Образование я хотела не ради знаний, а ради корочки, чтобы никто не смел сказать мне, что родила в 17 лет и не получила образование – какой позор. Хотя мало кто знает, что образование я так и не получила, лишь бумажку о его наличии. После окончания университета, у меня появилась возможность перестать носить людям напитки и еду. Я устроилась в налоговую службу, специалистом по мониторингу в IT отделе. Работа мне нравилась, в мои обязанности входило следить за ошибками, составлять отчеты и держать документы в порядке. Порядок… Это получается у меня лучше всего. Однако пришлось оттуда уволиться. Работая в налоговой, я поняла, что не могу выносить большие коллективы. Хотя эти мысли посещали меня и ресторанном бизнесе. Я так уязвима перед обществом, я везде лезу, везде слишком шумная, невероятно справедливая, слишком много конфликтов возникало. Конечно, делала я все из лучших побуждений, но бывают люди, которые так сильно испорчены, у которых сбиты моральные ценности, что доказать им какие-то вещи нереально. А находиться в грязи я не могу. Я редко осуждаю поступки людей, связанные с их собственной жизнью, всегда поддерживаю и пытаюсь их понять, но презираю тех, кто низок и пытается подняться за чужой счет или не умеет беречь пространство окружающих, думая о себе, что они важнее остальных. Я никогда не побрезгаю сообщить им об этом и поставить их на место. В общем, таких выскочек как я, в большом коллективе не жалуют. К 22 годам я освоила новую профессию. С детства я страдала чувством не защищенности. Оно по-прежнему со мной. Но я научилась прятаться. Поэтому решила стать ногтекраской. Идеальная профессия для женщины. Достаточно времени, чтобы уделять его семье и достаточно денег, чтобы при первой же возможности сообщать своему мужчине, что ты сильная и независимая. По сей день я занимаюсь этим делом.
За что я не люблю себя, страхи, гордость.
Самое первое и самое важное, я не люблю себя за то, что не могу достойно финансово обеспечить своего сына. Почему? Я много что умею делать. Основная профессия – ногтекраска. Вроде бы мне это нравится. Потому, что я спрятана от мира и от людей. Клиентов у меня мало, но все они мне нравятся. Я боюсь большого количества людей, я боюсь их осуждений, я боюсь их черствости, лицемерия. Я боюсь, что я не такая как они. Во мне есть качества борца, сочетающиеся с боязнью обидеть человека. Причинить боль другому – неприятно. Но моя мстительность, не дает покоя моим обидчикам, поэтому я стараюсь избегать людей, способных меня задеть и ситуаций, в которых я могу обидеться. Приходится ограничивать себя. Вдобавок я не хочу работать на износ. Моя профессия для меня скорее развлечение, нежели способ достижения финансового благополучия. Мне очень важно, чтобы у меня было время на дом, на Илью, на себя. Я не карьеристка, но и не лентяйка, я делаю больше многих других людей, но это у меня выходит само собой, я умею правильно распределять свое время. А может, я слишком зациклена на идеальности, на чувстве долга перед сыном, что просто откладываю свою жизнь. Жизнь… Я не умею жить. Скоро вернусь к этому высказыванию. Еще немного о финансах. Работая на износ - я меркну. В этом случае я ломаюсь или заклиниваю, теряю себя. Эгоистка? Раз стабильности для Ильи я выбираю свое спокойствие – возможно. Просто тут стоит выбор: или деньги, или дом, я и Илья. Одно противоречит другому. У меня не получается быть успешной одновременно во всем.
Я не люблю себя за то, что я не умею жить, за то, что я слишком много думаю о ней, ничего не делая. Я почти всегда собой недовольна. Я часто сравниваю себя с философами. Для меня философы – это люди, не умеющие жить. Они отлично знают, как это делать, знают ответы на вопросы о счастье, о смысле жизни, о том, как изменить ситуацию к лучшему, но лишь в теории. На практике выясняется, что это бестолковые мыслители, частенько заканчивающие жизнь самоубийством, так и не начав жить. Думаю ли я самоубийстве? Конкретно о том, чтобы убить себя – нет. Но каждый день хочется умереть естественной смертью. Меня пугают эти мысли, я боюсь накликать беду на себя и оставить сына сиротой. Да, в этих мыслях пугает только то, что Илье будет очень больно. Я не желаю ему этого.
Я не люблю себя за то, что я слишком мечтательна, я не воспринимаю реальность. С ней мы пересекаемся крайне редко. 90% времени я спрятана в своих мыслях, которые растекаются огромным и мощным потоком, не давая мне покоя. С Годами я, кажется, окончательно погружаюсь в них и ничего не предпринимаю.
А единственное, чем я горжусь в своей жизни, это тем, что у меня с Ильей хорошие отношения. Он вроде бы счастливый ребенок. Достаточно меня слушается, а я хорошо понимаю его и чувствую.