https://ficbook.net/readfic/6306401
Направленность: Слэш
Автор: Kristell_Schwarz (https://ficbook.net/authors/178114)
Фэндом: EXO - K/M
Основные персонажи: Бён Бэкхён, До Кёнсу (ДиО)
Пейринг или персонажи: Бэкхён/Кёнсу
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романтика, Ангст, Юмор, Hurt/comfort, AU
Размер: Мини, 17 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Кёнсу хотел скрыться от этого кошмара куда подальше, пока его не нашёл незнакомый мужчина, попросивший закурить. И Кёнсу, сам от себя не ожидая, поставил условие. Ему нечего уже было терять в этот Сочельник.
Посвящение:
Рисовому Переводчику и шипперам БэкСу.
С Рождеством и наступающими праздниками!
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Примечания автора:
Ещё одна часть к Рождественскому Бэд Трипу.
РБТ не обязательно основан на путешествиях, главное путешествие – путешествие героя к празднику и чуду:)
Часть с ЧанБэками: https://ficbook.net/readfic/6278436
P.S.: Технически это, конечно, первый раз, но вроде бы как и нет)) Решайте сами х)
– Кёнсу, ты же понимаешь...
Усмешка не заставила себя долго ждать. Горечь от неё, правда, едва не заставила слёзы выступить на глаза. Он прекрасно всё понимал, кроме одного.
– Нам наверняка уже не о чем говорить, Мингю.
– Кёнсу-я... – почти жалостливо. Так, что Кёнсу тянуло проблеваться. Не о том он думал, когда шёл на встречу.
Кёнсу отвернулся к своему окну и едва не отшатнулся – в стекло постучали два раза. Костяшки тонких пальцев явно побелели от мороза, а кольцо на безымянном пальце смотрелось массивно и неправильно. Кёнсу приоткрыл окно и увидел нагнувшегося к машине молодого мужчину со светлыми волосами, почти серебрящимися в холодном свете. В лицо пахнуло морозной свежестью, и Кёнсу показалось, что это от самого мужчины, а не от внезапно наступившей зимы – настолько он выглядел идеальным и ледяным.
– Закурить не найдётся?
Низкий тёплый голос разлился по салону машины. В контрасте с первым впечатлением Кёнсу почувствовал разбегающиеся по телу мурашки.
– Мы не...
– Да, конечно, – ответил Кёнсу, перебив Мингю, который решил взять ситуацию в свои руки, пока Кёнсу задумчиво рассматривал незнакомца. Курил он, конечно, не настолько элитные сигареты, как думалось о мужчине, и в другом случае он скорее посчитал бы позорным светить своей пачкой за три тысячи вон, но сейчас... – С одним условием, – глухо добавил он, протягивая сигарету, но всё ещё держа её так, чтобы было понятно – не за просто так.
– Каким? – с улыбкой ответил мужчина. Кёнсу сразу же отвесил себе ментальный подзатыльник за разглядывание снизу вверх. С каждой секундой холодный образ таял на глазах.
– Составьте мне компанию на полчаса, – с уверенностью предложил Кёнсу.
Мужчина отточенным действием вскинутой руки сдвинул рукав пальто и посмотрел на часы, задержав взгляд на пару секунд, после чего забрал у Кёнсу сигарету.
Мингю всё это время наблюдал за происходящим молча, держа руки на руле, теперь же хотел возмутиться, глотая ртом воздух без единого слова, как выброшенная на берег рыба, когда Кёнсу закрыл окно и вышел из машины, хлопнув дверью. Теперь уже и правда не о чем разговаривать. Кёнсу бросил скользящий взгляд на оставшегося в машине Мингю, перевёл его на мужчину, который уже успел прикурить и спрятать руки в карманы расстёгнутого пальто в ожидании, и снова глянул в машину.
– Говнюк, – беззлобно ответил на молчаливый вопрос во взгляде Мингю Кёнсу и, сняв кольцо с пальца, оставил его на заснеженном капоте машины и пошёл вперёд по переулку.
Мужчина обгонял его буквально на полшага, неспешно идя впереди. Кёнсу прикурил сигарету и втянул шею поглубже в дутую куртку, чтобы не задувало снегом.
– Рассказывай, – нарушил между ними тишину мужчина. Кёнсу едва заметно вздрогнул.
– Что?
– Ну ты же искал уши, чтоб душу излить. Вперёд.
– Да нечего рассказывать. Не думаю, что моя проблема такая уж уникальная... Сходил в армию, пришёл – и привет, – развёл руками в стороны Кёнсу.
– Судя по всему, тебе вешали на уши лапшу все два года, а не сразу сказали.
– Это слишком очевидно, раз загоняюсь я сейчас, уже отслужив.
– Выглядишь ты не сильно убитым.
– А по-вашему, мне нужно вены резать? – едва не огрызнулся Кёнсу.
– Остынь. У меня нет цели тебя задеть. Ты попросил о компании – я тебе её предоставил, не более. Зачем, если не для консультации?
– Вдруг мне не хватает чужого тепла, – вырвалось как-то обречённо.
– О, нет, парень, даже не думай, – хохотнул мужчина. – Вон там мой дом, и максимум, что я могу тебе предложить – хороший китайский чай.
На это он не рассчитывал. Мурашки бежали по спине, пока они поднимались на лифте на шестой этаж ко всё ещё незнакомому ему мужчине. Кёнсу трусил, хотя его никто и ни к чему не принуждал. Трусил, потому что сам хотел невозможного.
Мужчина скинул начищенные до блеска туфли, словно он не только что вернулся с заснеженной улицы, а купил их пару минут назад в магазине, повесил на вешалку пальто и взглянул в зеркало, стягивая с шеи кашне. Кёнсу сжался в небольшой прихожей, как будто не приглашали.
– Раздевайся. Надеюсь, не воспримешь буквально и мне не придётся останавливать тебя на ширинке с голым торсом, – с кривой улыбкой.
Мужчина без верхней одежды теперь не вселял такого уж благоговения, как в роскошном чёрном пальто и кашне, да ещё и по комплекции сильно уступал самому Кёнсу в бёдрах. К тому же чёрная хлопковая рубашка с миллионом пуговиц под горлом и чуть поблёскивающие чёрные джинсы визуально стройнили. Но, тем не менее, даже пиджак не скрывал мощный разворот плеч. Классическая красота мужской фигуры заставила Кёнсу машинально облизнуться.
– Даже не думай, – поймал он на своей заднице взгляд Кёнсу.
Пиджак скользнул с плеч и показал действительно широкие плечи мужчины – Кёнсу не обманулся предположениями.
– Я и не думал.
– Раздевайся, не стой в дверях, – прервал его внутренние самокопания жёсткий властный тон. – Надеюсь, улун подойдёт, я не особо по пуэрам.
Пока Кёнсу стянул с третьей попытки несчастную куртку, на кухне почти закипел чайник.
– Ты там уснул?
– Если бы это было возможно, – пробурчал Кёнсу себе под нос, стягивая тяжёлые ботинки. Он критически осмотрел свои носки на предмет дырок, не нашёл и вздохнул с облегчением. Тут же наткнулся на на недовольный взгляд, появившегося из ниоткуда мужчины, едва разогнувшись. Внутренне вздрогнул, но виду не подал. Ощущение того, что он решительно не вписывается в обстановку, не покидало, хотя он был в простой серой толстовке на молнии на чёрную футболку и таких же серых джинсах. Интерьер квартиры же кричал о дороговизне, несмотря на малую квадратуру и довольно минималистический подход к заполнению пространства. В гостиной, которая попалась на пути в кухню, стояли лишь диван, торшер и тумба. Никаких телевизоров и картин — ничего лишнего. На кухне, отделённой от гостиной островком высокого стола, примыкающего к стене, тоже ничего особенного – холодильник, плита да мойка с поверхностью для готовки. Сверху шкафы. Опять же – ничего лишнего.
– Складывается впечатление, как будто вы тут не живёте, – озвучил вслух свою догадку Кёнсу.
– Я всего пару месяцев назад сюда переехал. И да, я практически не живу здесь.
– Вселяет определённые опасения.
– Тебе-то? Напомнить, что ты мне предлагал немногим ранее? – мужчина поставил перед Кёнсу толстостенную белую чашку и налил из чайника уже заварившийся чай. Аромат молочного улуна защекотал ноздри.
– Я не предлагал – лишь пытался заставить вас не быть таким категоричным.
– Бэкхён, двадцать восемь лет.
– Вау, – тут же среагировал Кёнсу, едва не получив ожог горячим чаем. – Мне всего...
– Двадцать один?
– Двадцать два, – Кёнсу уткнулся в чашку, не желая говорить о разнице в возрасте. – Кёнсу.
– Кёнсу... – произнёс Бэкхён, пробуя имя на вкус. – Наверняка партнёры громко выстанывали твоё имя, ведь оно такое звучное.
Кончики ушей вспыхнули в момент, и Кёнсу ещё сильнее уставился на дно чашки, где оставался всего глоток.
– А обязательно...?
– Ну нет, что ты, – добродушно перебил его Бэкхён с лёгкой усмешкой. – Хотел взглянуть на реакцию человека, предлагавшего мне на улице секс.
– Да не предлагал я! – с горячностью уже отозвался Кёнсу. – И не было у меня так уж много партнёров – один всего!
Кёнсу не контролировал громкость своего голоса, потому, когда он закончил, тихо ойкнул, снова опустив глаза. Бэкхён ждал. Ждал, когда Кёнсу вновь поднимет на него взгляд.
– Красивый живой огонёк, – улыбнулся Бэкхён. Тёплая платина волос чуть дрогнула, открывая прямой взор.
Кёнсу смутился. Чай в чашке незаметно кончился. И больше не осталось повода продлить знакомство.
Бэкхён забрал у него чашку, подхватил чайник и, отойдя к раковине, включил воду. Кёнсу решил не вставать и просто смотрел в широкую спину, отмечал ровную линию волос на шее, угадывал положение напряжённых мышц, обтянутых плотной тканью.
– Что собираешься делать?
– Поступлю в университет...
– Я не про это.
– А что тут сделаешь уже? Меня не касается его жизнь.
Бэкхён выключил воду, выставив посуду в шкаф, обошёл островок и скрылся за дверью перед прихожей. Вышел почти сразу и встал перед Кёнсу, положив на стол продолговатый прозрачный пакетик, завёрнутый в чёрное полотенце. Рука осталась лежать поверх принесённого.
– У тебя только одна попытка, – предупредил Бэкхён. – Твой выбор.
Кёнсу всё ещё трусил. Вылететь отсюда пинком под зад не хотелось, даже если у него изначально не было ни единого шанса. Потому что на улице холодно, на душе, в общем-то, тоже, да и канун Рождества, когда тебя дважды отшивают, явно не претендует на самое радостное событие в жизни.
Кёнсу возвышался над Бэкхёном на стуле на полголовы, но это всё равно не вселяло уверенности. Бэкхён смотрел на него прямо с нескрываемым любопытством и, кажется, видел все копошащиеся в его голове мысли.
– Я...
– Подумай хорошо, слово или действие, – снова серьёзно предупредил Бэкхён. Словно знал, что Кёнсу собирался совершить непоправимую ошибку. Его голос, если бы Кёнсу признался самому себе, ни черта не успокаивал. Даже не голос, а властный тон, которым он говорил. Выбивал из колеи, тормозил мыслительные процессы и заставлял думать совершенно другим местом.
Правильное решение положило на Кёнсу большой болт и появляться не желало. Мозг отказывал с каждой секундой, и тянуть время уже не имело смысла – он всё равно натворит неведомую дичь, из-за которой будет убиваться всю последующую неделю лбом об стол. Это необратимо.
Он прикрыл веки и вздохнул. Потянулся ко всё ещё ожидающему словно статичная статуя Бэкхёну и замер в ничтожной близи от его губ.
Секунда, две, три... Задержанное дыхание сбилось, и организм затребовал глубокий вдох. Щекотка размеренных и спокойных выдохов касалась щеки.
– Я очень хочу, но боюсь. Вас.
– Хитрый ход, но я могу расценить его положительно. Первая дверь налево, – вложил в руку Кёнсу свёрток из полотенца Бэкхён. – Я принесу чистую одежду – должна подойти тебе. Оставлю на тумбе.
Когда расстояние резко увеличилось, Кёнсу смог вздохнуть и едва не припустив ускользнуть в ванную, оставаясь тет-а-тет со своими мыслями. Те тяжёлым грузом моментально свалились на голову.
– Боже, что я творю... – тихо взвыл Кёнсу, закрыв лицо руками. В ладони зашелестел пакет, обёрнутый полотенцем. Он положил его на тумбу рядом с раковиной, туда же кинул все вещи, завершив гору трусами. Смачно выругался, увидев наполнение плотно закрытого пакета.
– Не бузи, – раздалось из приоткрытой двери, где показалась светлая макушка. – Не обязательно использовать всё – только то, что необходимо. Здесь просто есть всё, что может понадобиться. От твоей подготовки зависит то, что я смогу предложить тебе в постели, – подмигнул Бэкхён.
Он оставил на тумбе небольшую стопку вещей и забрал вещи Кёнсу. Тот даже удивился, что Бэкхён в очередной раз не подколол его. Например, по поводу его комплекции или вообще размера. Он мог – в этом Кёнсу был уверен.
Тёплая вода, хлынувшая на лицо, немного расслабила. Кёнсу старался не думать о том, что ему предстоит после душа, а также о том, какого чёрта у Бэкхёна в доме имеются такие комплекты «первой помощи» перед анальным сексом. Всё, что может понадобиться... Кёнсу даже думать не хотел о некоторых вещах, которые предназначались для полной подготовки. С другой стороны он не мог не признать, что подобное намного упрощало жизнь. А ещё приносило порезы на самые труднодоступные интимные зоны для такого неуклюжего человека, как Кёнсу.
Долгое рассматривание презерватива, пробки и смазки из комплекта так и не принесли утешения, и Кёнсу просто отложил их в сторону, так и не решившись растягивать самого себя.
Футболка Бэкхёна на нём повисла мешком, шорты же – едва выглядывали из под её пол. Белья не было вовсе.
– Ты там не уснул снова? – громко постучался в дверь Бэкхён, видимо, услышав, что вода стихла довольно давно, а Кёнсу всё ещё рассматривал себя в зеркале, чистя зубы. Зубная паста практически не имела вкуса, слегка ягодный шлейф рассеялся почти сразу, как он закончил.
Столкнулись они в дверях – Бэкхён явно поджидал его. В расстёгнутой рубашке с выпущенными полами из джинсов. Притянул для мимолётного поцелуя и проскользнул внутрь, закрыв за собой дверь на щеколду и предоставив Кёнсу самому себе в чужой квартире.
К удивлению Кёнсу, Бэкхён вышел уже минут через пять. В одном полотенце на бёдрах. Уложенные наверх волосы он не тронул, зато теперь Кёнсу мог оценить его подтянутую фигуру и пресс по достоинству.
– Очаровательно, – улыбнулся Бэкхён, увидев Кенсу, сжавшегося в уголке дивана. – Я думал, ты догадаешься, что диван нам сегодня не понадобится. Или ты любишь неудобства?
Кёнсу вспыхнул, как спичка.
– Я... я... я не дум...
– И не надо. Но ты вполне спокойно мог переместиться в спальню. Я кусаюсь, конечно, но не так и не за это. В конце концов, мы не в падук играть собрались. Пошли.
Спальня Кёнсу также не впечатлила. Широкая кровать, угловой стол без излишеств, дверь на лоджию с широким окном и плотные шторы.
Бэкхён жестом указал на кровать, предлагая лечь сначала ему. Такое неромантичное предложение выбивало из колеи. Кёнсу чувствовал себя неуютно и не к месту, продолжая мусолить в голове мысль о том, что, может быть, не надо всё-таки?
Кёнсу лёг и уставился в потолок, пока матрас под Бэкхёном не прогнулся рядом с ним. Бэкхён наклонился к нему ближе, проводя пальцами по его скуле и линии подбородка. Кёнсу сжался под изучающим взглядом и, прикрыв глаза, тяжело задышал.
– Расслабься, я не собираюсь тебя насиловать и причинять боль. Болевые ощущения не могут быть приятными в такой ситуации, когда ты меня боишься.
– Я хотел признаться, – на грани шёпота произнёс Кенсу и облизнул пересохшие губы.
– Что у тебя до этого момента никого не было в таком плане? Я это и так понял по твоему поведению. Успокойся, у меня нет цели порвать тебя, хотя я предоставлял тебе возможность самому себя подготовить. Но при этом ты оставил это мне, хоть и не доверяешь. Смело, – хмыкнул Бэкхён и погладил пластины мышц на груди Кенсу, согрев своим теплом через футболку.
– Лучше пусть это сделает тот, у кого больше опыта.
– Разумно, – кивнул Бэкхён и вернул руку выше, к плечу. Поглаживания, как Кёнсу ни напрягался, действовали успокаивающе. Бэкхён не переходил черту, чувствуя его зажатость, и между тем не старался избавить Кёнсу от блоков посредством возбуждения, наоборот – он завоёвывал доверие разговором и простыми касаниями.
– Я хочу... Можно? – неопределённо спросил Кёнсу, открыв глаза. Если Бэкхён видел его насквозь, то должен был догадаться и сейчас.
Бэкхён лёгким движением снял с бёдер полотенце, отбросив его за кровать, и ярко улыбнулся, словно не себя предлагал в чистом виде, а в музей сходить. Всё, что на нём осталось, – дурацкое кольцо и тонкий серебряный браслет.
– Ты же сам сказал, что хочешь, так почему не смотришь? – лукаво. Бэкхён продолжал беззастенчиво вводить Кёнсу в краску. – Это ведь не твой первый раз с парнем, чтобы бояться чужого члена.
– Прекратите издеваться, – взмолился Кёнсу и протянул руку к груди Бэкхёна. Под ладонью запылала гладкая кожа, и стук чужого сердца заставил сглотнуть. Не думал Кёнсу, что за каменным нравом этого мужчины так быстро бьётся сердце. Хотя сам он вообще не лучше – его сердце готово было устраивать бега на скорость.
– Я даже не начинал ещё, Кёнсу. А вот если ты посмотришь вниз... – И Кёнсу посмотрел тотчас. Увидел ровный темноватый ствол, который точно удобно бы лёг в его ладонь, чуть толстоватый и не особенно длинный. Такой, при взгляде на который у него не зашевелились на голове его почти бритые под ноль волосы и не била в мозг мысль о том, что пора сваливать, ибо это нереально – принять в себя подобное. Член Бэкхёна, как ни странно, подходил ему. И, если бы Кёнсу пришлось оценивать его, он бы без раздумий сказал «красивый». – Умница.
Кёнсу как холодной водой окатило последним сомнительным комплиментом. Его заставили посмотреть на член, а он ещё и засмотреться умудрился на него под парой испытующих глаз.
Бэкхён успел среагировать и прижал руку Кёнсу, которую тот хотел отнять, обратно к груди. Успокаивающе погладил подушечками меж его пальцев и медленно опустил их руки на свой пах. Кёнсу едва не трясло, когда он накрыл ладонью тёплую и чуть влажную от смазки головку.
– Я не съем тебя, – тихо и глубоко. Кёнсу чувствовал этот полушёпот почти возле уха, уже не различая интонацию. – Посмотри на меня, ну же. Ты можешь пока убрать руку, я не настаиваю. Посмотри на меня.
«Посмотри, посмотри, посмотри...» – мантрой звенело в голове. И Кёнсу уже ничего не мог с этим поделать.
– Я хочу... Просто будьте рядом, – едва не задыхаясь горящим в лёгких голосом, сипел Кёнсу. Вряд ли осознавал, как это выглядит со стороны, но ему всё ещё было страшно. Теперь только от другого – остаться одному прямо сейчас. – Пожалуйста...
Он с лёгкостью перетащил Бэкхёна на себя одним рывком и позволил затянуть в первый настоящий поцелуй. Несдержанный, болючий и безумно долгий. Кёнсу в процессе прикусил себе губу изнутри и, почувствовав металлический привкус на губах, немного протрезвел.
– Вы сводите меня с ума своим поведением, жестами, взглядами и словами. Я перестаю ощущать себя трезвым, хотя я не пил. Почему... Почему всё это происходит со мной?..
Бэкхён провёл кончиком носа от линии челюсти к скуле и посмотрел на него с пылающими искорками в глазах.
– Я не на одного тебя так действую.
– А вы осознаёте свою привлекательность, – почти с горечью.
– Жаль, что ты не понимаешь своё исключительное очарование, – хмыкнул Бэкхён. – Раздевайся уже, или ты и впрямь ждёшь, что я покажу тебе дворец грёз, как принцессе из сказки? Я там у тебя уже всё видел, если что.
Бэкхён ловко перекатился на кровать вместе с тем, как Кёнсу мягко спихнул его с себя, чтобы стянуть футболку.
– Я уже с точностью могу сказать, что я в вас ненавижу, – буркнул Кенсу, запутавшись в футболке. То ли случайно, то ли чтобы лишний раз не смотреть в глаза Бэкхёну.
– Брось, ты лукавишь. Тебе нравится.
– Вот ещё.
Бэкхён повалил Кёнсу на кровать раньше, чем тот успел схватиться за резинку коротких шорт. Проник одной рукой под них снизу, согревая прохладную упругую ягодицу.
– Совсем ледяной, – посетовал Бэкхён и коснулся его губ. Втянул попеременно сначала нижнюю, потом верхнюю, проникая языком не так глубоко, лишь лаская нёбо кончиком языка, проходясь по кромке зубов и почти ускользая от инициативы Кёнсу.
Кёнсу же тянулся ладонями к соскам, трогая затвердевшие вершинки, подставлял шею и грудь под поцелуи. Плавился в согревающих его руках и льнул к горячему телу. Страх потихоньку отступил на задний план, предоставляя желанию затопить его с головой. Кёнсу даже не думал, что можно вот так. Без какой-либо доли романтики, просто согласиться переспать с первым встречным... И что это может даже понравиться. До оргазма было ещё очень далеко, однако сам процесс расслаблял и затягивал.
Бэкхён не давал Кёнсу отвлекаться, заполняя пробелы действиями, дурными словами, на которые Кёнсу то шикал, то шутливо пытался отомстить, мимолётной лаской. Бэкхён точно знал, что он делал – он не давал Кёнсу успевать думать. И, может быть, так было правильнее всего. С нежными поцелуями по груди, шее, животу, с рваными вздохами и резкими движениями рук, с капелькой боли, с тем, что твой член мог погружаться в чужой рот максимально глубоко, и при этом не хотелось запустить пальцы в чужую копну платиновых волос. Кёнсу пылал, прогибаясь в пояснице и сжимая в кулаках скрипучие простыни, но стоило Бэкхёну неожиданно всунуть в него влажный прохладный палец, как Кёнсу весь напрягся.
Бэкхён смотрел на него спокойно, целуя паховую складку, и, как только Кёнсу расслабился, вошёл пальцем глубже.
– Не знал, что...
– Тшш... Просто расслабься. Думай о том, что тебе понравится, – погладил свободной рукой низ живота Кёнсу Бэкхён и обвёл пальцами горячий ствол. – Сладкий...
– Тебе, кажется, доставляет огромное удовольствие словесно издеваться, – взвыл Кёнсу, когда чужие губы поцеловали его член у основания. Следом поцелуи цепочкой добрались до головки, и смачный звук, с которым Бэкхён выпустил её изо рта, облизав полностью, зазвенел в ушах. И палец теперь оказался полностью в нём.
– Я умею не только словесно, – пообещал Бэкхён и выразительным взглядом тоже. И Кёнсу поверил ему на слово, потому что не верить человеку, чей палец в твоём самом сокровенном месте, а губы, в самом ценном и чувствительном, – самая большая ошибка. Особенно когда ощущения от движения пальцем остро прошивают всё тело, заставляя выгнуться струной. Кёнсу вдруг понял, что специально старается сжаться вокруг пальца и почувствовать это приятное движение ещё сильнее. Но Бэкхён не оправдал его надежд и вытащил палец, чтобы огладить колечко мышц, растереть и немного успокоить. А потом вдруг снова вошёл им полностью. Кёнсу замычал и заёрзал на простынях, стараясь насадиться ещё больше, как будто это было возможно. – Тише-тише, не спеши...
Кёнсу не понимал, как можно не спешить. Когда Бэкхён понемногу распалял его всё больше и больше, не давая главного. Словно на этом они и должны закончить.
Кёнсу пропустил мгновение, когда пальцев в нём оказалось два, настолько терпеливо и долго Бэкхён подготавливал его, растирая и разогревая мышцы входа, концентрируя внизу жар и прилив крови. Кенсу всё острее чувствовал, как затвердевший полностью ствол дёргался почти на каждое уверенное действие Бэкхёна как губами и язком по члену, так и внизу, где уже свободно двигались три пальца.
А потом Бэкхён раздвинул шире его ноги, лёг между ними и вернул внимание ему самому, поднявшись и поцеловав глубоко и жарко. Ласкал и мучил язык, губы, покусывая и облизывая, иногда касаясь совсем легко, а иногда едва не прокусывая до крови. Губы горели, и жар снова поднимался вверх, путешествуя по телу медленно и плавно. И когда Кёнсу потерял последнюю ниточку реальности, Бэкхён аккуратно погрузился в него лишь головкой. Кёнсу ахнул, когда тело прошибло дрожью, и невольно насадился немножко глубже.
Бэкхён сжал его бёдра пальцами, словно тисками, не разрешая двинуться ни на миллиметр, и тронул губами грудь. Он тяжело и шумно дышал, осыпал гусиную кожу Кёнсу поцелуями и проникал внутрь медленно, слегка покачиваясь туда-обратно.
И Кёнсу почувствовал себя так, словно взобрался на гору, когда Бэкхён остановился, полностью погрузившись в него.
– Всё, с этой минуты можешь перестать бояться, – с тихим смешком тихо произнёс Бэкхён, трогая поцелуями полные губы.
– Я бы не решился, – загнанно дыша, прошептал Кёнсу. – Но я постараюсь.
И Бэкхён сделал первый резкий толчок, выбивая из Кёнсу гортанный стон. Он запрокинул голову, подставляя шею под поцелуи, и вцепился в предплечье Бэкхёна в надежде найти хоть какую-то стабильность в ускользающей от него реальности.
Их ничего не связывало на первый взгляд, но когда Бэкхён соединил их собственной плотью, Кёнсу понял, что Бэкхён также скрывает в себе слишком много личной боли. Он не доверял никому, но его эмоции сквозили в болючих поцелуях и рваных движениях бёдер, когда он не мог контролировать себя вовсе. Когда переживания брали верх, а он пытался спустить всё на тормозах. Заглаживая, залечивая.
– Вам не нужно прятаться, здесь только я, – проводя большими пальцами по закрытым векам, тихо говорил Кёнсу.
И отдавал себя настолько, насколько мог, раскрываясь за двоих и разрешая терзать своё тело полосами, поцелуями и укусами, порой переходившими грань сладкого удовольствия.
Кёнсу кончил первым, несмотря на порой сбивающую горящее желание боль, выгибаясь и чувствуя последние быстрые и сильные толчки, после чего его тело резко опустело, а к собственной сперме примешалась сперма Бэкхёна.
Кёнсу тяжело дышал и не смог сразу прийти в себя и осознать тот факт, что Бэкхён уже оккупировал его грудь и обнял за торс, размазывая предплечьем по животу вязкое. Кёнсу видел его затылок и недвижимую спину, хотя точно знал, что не всё в порядке – Бэкхён абсолютно беззвучно ронял слёзы.
Кёнсу хотел сказать что-нибудь ободряющее, но слов не находилось. Он даже не смог позволить себе прикоснуться к волосам Бэкхёна – одёрнул руку в паре сантиметров от его головы, – чтобы сказать тем самым, что он рядом. Он уже говорил. Наверняка именно поэтому Бэкхён позволил себе сделать то, чем он занимался сейчас. У Кёнсу так бы не вышло.
– Не вздумай никуда смыться,– шмыгнул носом Бэкхён. – Твои вещи всё равно в стирке, так что спи.
– Как насчёт посещения туалета? – робко предложил Кёнсу, намекая на Бэкхёна.
– Если тебе так надо, я заодно тоже умоюсь.
Умывались они молча: Бэкхён ледяной водой пытался остудить глаза, Кёнсу же старательно мужался, стирая той же ледяной водой сперму сначала с живота, а затем и с руки Бэкхёна, которого, казалось, в этом плане всё предельно устраивало.
Устраивались спать они так, словно видели друг друга впервые, но от безысходности согласились переночевать в одной постели. Бэкхён прятал взгляд, Кёнсу не настаивал на общении, и в итоге, когда свет погас, они оба отвернулись каждый в свою сторону.
Бэкхён тихо лежал на своей половине огромной кровати, но Кёнсу уже знал, как тихо тот может плакать при желании. А потом Кёнсу решительно повернулся на другой бок и крепко обнял. Нашёл ладонь Бэкхёна и, обхватив тонкие длинные пальцы, вновь нащупал то неподходящее кольцо. Обхватил его пальцами и легко снял, чтобы положить на тумбу рядом.
– Спокойной ночи, Кёнсу, – шелестящим шёпотом.
– И вам... спокойной ночи.
Кёнсу проснулся с мыслью, что давно так не высыпался. Часы удивили ещё больше, показав довольно раннее утро. Бэкхёна в постели не было. В квартире же стояла глухая тишина, Кёнсу даже было подумал, что и в квартире его нет. Но, повалявшись немного в кровати, Кёнсу робко выглянул в гостиную и едва не ахнул – Бэкхён полностью нагой, стоя на табурете, наряжал большую ёлку под потолок.
Кёнсу бесшумно подошёл сзади и обнял его за бёдра. Пришлось крепко удерживать испугавшегося и чуть не потерявшего равновесие Бэкхёна, который вцепился в его плечо. Кёнсу огладил его бедро, коснулся губами ягодицы и приложился к ней щекой.
– Доброе утро.
– Ты хочешь убить меня? – со смешком произнёс Бэкхён и короткими ногтями несколько раз легонько почесал Кёнсу макушку, посылая по его телу мурашки. – Я ведь говорил тебе не думать о моей заднице.
– Я всего лишь чмокнул твою прекрасную задницу, ничего такого, – ещё раз оставив звонкий чмок на ягодице, хохотнул Кёнсу. – На этот счёт в отношении меня можешь быть спокойным. Тебе помочь?
– Да, подержи коробку с игрушками, чтобы я не прыгал тут козлёночком, сверкая своими... гхм, – Бэкхён запнулся.
– Может, стоит приодеться? Хотя бы чуть-чуть.
– Ты меня стесняешься?
– Нисколько. Было бы странно после проведённой ночи.
– Когда в постели ты всё ещё называл меня на «вы».
– Это было вчера. Сегодня...
– Ты стал мне доверять?
– Нисколько, – повторил рассмеявшись Кёнсу и почесался о его бедро щетиной. – Я всё ещё не в курсе твоих событий. Но, тем не менее, ты не бежишь от меня и не выставляешь за порог, значит, доверяешь. Пусть и не полностью.
Бэкхён на это не ответил. Просто молча продолжил развешивать игрушки в скованном положении, когда Кёнсу стоял в опасной близости от его задницы, прижимая к себе.
После – они пили чай, приготовленный Бэкхёном. Не улун, горчащий на языке, а фруктовый, более подходящий к рождественскому утру. Бэкхён признался, что в холодильнике шаром покати и нужно идти в магазин, чтобы купить хоть что-то. На том и порешили. Кёнсу не хотел возвращаться в съёмную квартиру, а Бэкхён не выгонял, напротив – старался задержать его всеми возможными способами.
Возле шкафа с одеждой, когда Бэкхён пытался найти что-нибудь подходящее Кёнсу по размеру, оба не выдержали. Свалились на кровать в поцелуе, переплетая ноги и пытаясь подарить друг как можно больше ласки и нежности. Бэкхён, было видно, истосковался по подобному. Позволял Кёнсу трогать его везде руками и губами, исцеловывать лицо, плечи и торс.
– Я не знаю, что произошло с тобой, но мне ты можешь доверять. Хотя бы потому, что я не ищу в тебе убежища.
Бэкхён обнял его и положил голову на грудь. Теперь он не прятался, но и плакать его не тянуло. Он смотрел на Кёнсу спокойным взглядом, поглаживая пластины мышц, согревая и лаская.
– Я знаю.
В постели они провалялись на этот раз до полудня, то проваливаясь в дрёму по очереди, то осыпая друг друга нежностью. После чего всё же нашли в себе силы выбраться на улицу.
– Твои джинсы мне жмут, а ты тащишь меня на горку, – буркнул Кёнсу, но не успел затормозить, когда Бэкхён побежал, утягивая его за собой. – Стой! Куда?! Подожди меня!
В следующее мгновение они уже летели с огромной высоты в обнимку на ногах, падали у подножья горки и валялись в снегу.
– Я отомщу тебе за порванные джинсы на моей заднице, – вполне серьёзно заявил Кёнсу, обнимая Бэкхёна в сугробе, в который они въехали на полной скорости. Кубарем.
– Это я тебе за них отомщу – мои же джинсы, – во весь рот улыбнулся Бэкхён и потащил его в супермаркет.
Бэкхён трещал без умолку. Сваливал в корзину всякую дрянь без разбору, которую Кёнсу в итоге выкладывал обратно, пока Бэкхён не видит, приклеивался намертво ко всем попадающимся на пути дегустациям и не стеснялся порой обхватывать ладонь Кёнсу, чтобы переплести пальцы.
– Попробуй, – Бэкхён тормознул их у очередного маленького возвышенного столика и всунул Кёнсу в рот какую-то фигню. Тот даже понять ничего не успел, а возмутился уже пережёвывая.
– Я терпеть не могу брокколи, вредитель! – насупился Кёнсу.
– Говорят, для анального секса полезно, если есть лёгкую пищу. Овощи как раз из той области, да, девушка? – Девушка, судя по её виду, поняла не сразу, что к чему, а потом готова была провалиться сквозь землю. Бэкхён же как ни в чём не бывало продолжал издеваться: – Так что прожёвывай тщательнее.
– Я убью тебя...
– А вы, девушка, не забывайте, что овощи овощами, а секс должен быть...
– Господи, за что мне это... – хватая Бэкхёна за рукав пальто и оттаскивая в сторону.
–...безопасным! Зря ты так, всем нужно просвещаться.
– Я тебя сейчас так просвещу – ты на всю жизнь запомнишь. Выложи эти консервы, Бэкхён! На кой чёрт они тебе... Ой.
Бэкхён, бежавший до этого впереди тележки, отступил на несколько шагов назад, столкнувшись с Кёнсу спиной и выставив руку в сторону, инстинктивно закрывая собой.
– Вот так встреча, Ким Мингю, – тихо произнёс Кёнсу, всё ещё не понимая, что делает Бэкхён. Точнее, что он делал, Кёнсу прекрасно ощущал нутром. Это нельзя было описать, но Кёнсу поджилками чувствовал готового вцепиться в глотку противника зубами зверя внутри Бэкхёна. Кёнсу мог даже не смотреть на его лицо. Достаточно было видеть заходившие желваки, вздувшиеся вены на шее и напряжённые пальцы, вцепившиеся в ручку тележки, чтобы закрыть доступ к Кёнсу. И Кёнсу не понимал, какого именно хрена здесь происходит. Учитывая, что Бэкхён смотрел не на Мингю.
Он смотрел на парня рядом с Мингю.
– Он тебе сказал вчера, сколько это всё длилось? – холодно спросил Бэкхён через плечо.
– Почти полтора года. А что?
– Что, Гунён, такая твоя любовь, да? Вот кого ты потрахивал на стороне, пока тебе не сорвало крышу...
– Да пошёл ты, – выплюнул Гунён, едва удержав себя, чтобы не полезть с кулаками. – Ты ведь та ещё шлю...
Бэкхён попал чётко в челюсть коротким ударом. Тот отлетел к полкам молча. И странно, что тут же не ринулся начистить Бэкхёну рожу в ответ. Лишь стоял и проверял, не выбил ли ему Бэкхён челюсть. Мингю обеспокоено смотрел то в сторону Гунёна, то в их сторону, не решаясь сдвинуться с места. Трус как есть.
– Не могу назвать эту встречу приятной, Ким Мингю, но на будущее скажу – бегите и не оглядывайтесь. С Рождеством вас и спасибо вам за Кёнсу, – коротко откланявшись, Бэкхён потянул Кёнсу, который всё ещё находился в прострации от произошедшего, за рукав куртки через стеллажи вместе с неповоротливой тележкой.
Спустя пару минут такой гонки по огромному магазину, Кёнсу наконец осознал всё.
– Это что сейчас было? – промаргиваясь, резко затормозил Кёнсу. В него едва не врезались на ходу ещё пару тележек, а Бэкхён чуть не растянул связки на руке, держа тележку впереди за борт. Его хорошенько оттащило назад при торможении.
– Обязательно говорить об этом здесь? – серьёзно спросил Бэкхён. Только сейчас Кёнсу посмотрел на него и почти испугался мрака, застывшего в чернеющих глазах.
Кёнсу захотелось вдруг подойти и обнять его, но он побоялся. Лишь помотал головой, стискивая в ладонях многострадальную ручку.
– Можно и дома.
Дома Кёнсу с порога вжали в стену, втиснув колено между ног, чтобы зафиксировать положение.
– Ты сейчас стараешься меня заткнуть? – на выдохе прохрипел Кёнсу после ошеломительного и крышесносящего поцелуя.
– Хорошо, что ты это понимаешь.
– Кажется, ты слишком наивен, если думаешь, что у тебя выйдет сменить тему одним поцелуем.
– Но попытаться стоило, – хмыкнул Бэкхён. – И с чего ты взял, что я ограничусь только этим?
– Я уже ни в чём не уверен, – честно признался Кёнсу, чувствуя дрожь в коленях под чёткий звук расстёгивающейся молнии на его джинсах. – Может, хоть до дивана доползём?
Бэкхён криво улыбнулся и наклонился к его уху, оставив короткий поцелуй на линии челюсти.
– Диван тебе не понадобится сейчас. А вот руки – возможно. Я не собираюсь заниматься с тобой сексом в прихожей, по крайней мере, в данный момент времени. Всего лишь минет. Глубокий, влажный... – томно полушёпотом произносил Бэкхён, глядя, как Кёнсу в полутьме коридора пунцовеет прямо на глазах.
– Опять издеваешься.
– Ты очень мило реагируешь, – хищно отозвался Бэкхён, стягивая чужие джинсы до середины бедра вместе с бельём. – К тому же у тебя рывком встаёт на мои подобные реплики. Скинь пакет на пол – я же предупредил, что тебе понадобятся руки.
Бэкхён опустился на колени и откинул снятое с плеч пальто в сторону, чтобы не мешалось. Посмотрел на Кёнсу уверенно снизу вверх с немым обещанием в глазах и отобрал ручки пакета, в которые тот вцепился, кажется, в поисках последней нити этой грёбаной реальности. Пакет с грохотом упал на пол. К чёрту.
Бэкхён подался вперёд и ткнулся губами и носом в тёплый налившийся ствол, принялся с усердием осыпать его поцелуями, приоткрывая рот и проходясь по нежной коже кончиком языка. До тихих низких стонов, пока Кёнсу тщетно цеплялся ладонями за стену. Бэкхён же руки в ход не пускал – касался губами, языком, оставляя влажные следы на увитой вздувшимися венами плоти, носом, вдыхал запах тела, изредка бросая короткие взгляды на Кёнсу, который не знал, как удержать равновесие. В конце концов Бэкхён положил ладони ему на бёдра и вместе с тем плотно обхватил губами головку. Выпустил, подул слегка и полюбовался на блеск собственной слюны. У Кё