Первая волна массового террора накрыла нашу страну в 1929—30 гг. Под ней оказались крестьяне, которых власти подвергли ограблению в форме «коллективизации» и «раскулачивания», и так называемые «нацдемы» – то есть, все более или менее видные деятели национального движения.
Впрочем, даже в 1923—28 годы в маленькой Беларуси (примерно половина от нынешней территории) арестовывали примерно столько же, а то и больше людей, чем во всей огромной России. В связи с тем, что население Беларуси тогда составляло около 5% от численности населения России, можно сделать страшный вывод: белорусы имели в 20 раз больше шансов быть репрессированными, чем россияне.
В Беларуси в первую очередь пострадали деятели науки и культуры, которые с конца 20-х гг. стали обвиняться в национал-демократизме. В 1930 г. было сфабриковано дело о контрреволюционной организации «Союз освобождения Беларуси», по которому было арестовано 108 представителей белорусской интеллигенции. В 1933 г. представительством ОГПУ по БССР было «раскрыта» еще одна нацдемовская организация – «Белорусский национальный центр». Среди известных сегодня других дел – Трудовая крестьянская партия – белорусский филиал (арестовано 59 человек), Промпартия – белорусский филиал (30 человек), союзное бюро РСДРП – меньшевиков (30 человек), Партия освобождения крестьян (110 человек), а также «контрреволюционные, вредительские» организации во всех сферах народного хозяйства: наркоматах земледелия, здравоохранения, просвещения, трактороцентре, бумажной промышленности и других.
До половины всех обвиняемых в 1930-е годы были осуждены по ст. 58-10, которая предусматривала уголовную ответственность вплоть до применения высшей меры наказания в случаях: клеветнических высказываний в адрес руководителей партии и правительства; дискредитации внешней политики СССР; ведения религиозной пропаганды; высказывание пораженческих настроений; попыток дискредитации РККА; высказываний об экономическом положении трудящихся в СССР и восхвалении капитализма; контрреволюционных выпадов по отношению к коммунистам; систематический отказ от работы в лагерях НКВД и других.
Уголовный кодекс Белорусской ССР был утвержден на 3 сессии VIII созыва 23 сентября 1928 года.
Изучение архивно-следственных дел на необоснованно репрессированных показывает, что наиболее распространенным было незаконное обвинение людей в измене Родине (ст. 58), т.е. действиях, совершенных гражданином СССР в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как-то: шпионаж, бегство или перелет за границу. Суровое наказание ожидало и родственников виновного. Если совершеннолетние родственники знали о намерении бежать, но не доложили или способствовали готовящейся или совершенной измене, они карались лишением свободы от 5 до 10 лет с конфискацией имущества. Другие совершеннолетние члены семьи изменника, совместно с ним проживающие, подлежали лишению избирательных прав и ссылке в отдаленные районы Сибири на пять лет. Так, в самом законе была заложена возможность репрессий в отношении лиц, не совершавших никаких преступлений.
В 1927/28 учебном году, перед началом первой волны репрессий, в Беларуси действовали почти 5000 школ, в которых работали примерно 10 тысяч учителей. В 4 высших учебных заведениях республики состояли 504 преподавателя, на 6 рабочих факультетах – 120, в 30 техникумах – 566, в 34 профессиональных школах – 408, в 13 фабрично-заводских школах – 157, в 8 учебно-практических мастерских – 45. Всего – 1800 преподавателей.
Из этих 11800 педагогов за 10 лет (1929—1939 гг.) был репрессирован каждый третий – 3935 человек. Это в три раза более высокий уровень репрессий, чем для населения республики в целом!
Из примерно 3000 репрессированных школьных учителей высшее образование имели около 900 человек (30 %), незаконченное высшее – 300 (10 %), среднее специальное (техникум) или незаконченное среднее специальное – около 400 (13,3 %), среднее – около 1000 (33,3 %), незаконченное среднее (семилетку) – 300 (10 %). В сельских малокомплектных школах были учителя и с начальным образованием (150 человек, 5 %). Как видим, большинство учителей (86 %) имело, как минимум среднее образование, то есть, по меркам того времени, они были весьма образованными людьми. Потому на них и охотились.
Из 3935 арестованных преподавателей средней и высшей школы более 700 (17,8 %) было казнено.
Из примерно 550 литераторов, печатавшихся в Беларуси в 1920—1930-е годы, большевики репрессировали не менее 450 (82%), а с учетом авторов, вынужденных покинуть Отчизну и, по сути, прекратить свое участие в творческой жизни на родине, репрессиям подверглись около 500 литераторов (91%)
Чтобы понять весь трагизм произошедшего, надо учесть, что основную часть интеллигенции в то время составляли литераторы: поэты, прозаики, драматурги, критики, журналисты, переводчики, публицисты, редакторы, ученые гуманитарных направлений (философы, историки, литературоведы, филологи, географы, краеведы и другие), активно выступавшие в периодической и научной печати, издававшие книги.
Заключение
На мой взгляд тема репрессий против белорусского народа еще более трагична, чем Вторая мировая война. Политический террор в БССР только в период с 1929 по 1939 годы сломал судьбы, как минимум, 10 % населения! Вполне обоснованно можно утверждать, что история советской Беларуси – это, прежде всего, история репрессий.
Система выросшая в 30-ые годы из командно-административных методах, становления инструментом управления тоталитаризма. Своими действиями система внедряла во все сферы жизни: экономику, политику, общественные и национальные отношения, во внутренний мир человека. Неотъемлемой частью тоталитарного режима становились репрессии. По принципу цепной реакции классовое сознание трансформировалось в репрессивное. Власти умело опирались на маргинализированные слои общества в стране имелась почва для утверждения культа личности: низкий уровень образования, правовой, профессиональной, политической культуры, исторически сложившиеся особенности психологии масс. И эта почва была благоприятной, по мнению Сталина, для построения идеального общества. Рассмотрим это более конкретно.
Общепризнанно, что одна из самых энергичных попыток реализации этого идеала была предпринята с конца 20-х годов. Утвердившаяся тогда у власти сталинская группировка взяла на вооружение следующую программу. При помощи насилия в короткие сроки ликвидировать частнособственнический сектор в экономике – экспроприировать бедняцкие и середняцкие хозяйства.
Сосредоточив в своих руках все производительные силы, государство перестанет считаться с экономическими закономерностями, интересами производителя, отменит деньги, организует прямой продуктообмен и сосредоточит все ресурсы на выполнение приоритетных целей – прежде всего создании мощной тяжелой промышленности и укреплении вооруженных сил.
Отсутствующее в стране современное оборудование можно будет купить на Западе и благодаря этому в самый короткий срок приобщиться к тем достижениям цивилизации, которые передовые государства приобретали постепенно, путем длительной эволюции. Более того, ничем не ограниченный революционный скачок позволит быстро вырваться вперед, обогнать другие державы. Всё зависит лишь от упорства, настойчивости и жёсткости правящей партии, её умение мобилизовать массы, сжать в кулак все силы. А отсюда и политические цели – никакого разномышления, всё подчинено «генеральной линии», личное – ничто, общественное – всё.
Литература
1.Вишневский А.Ф., Довнар Т.И. История государства и права Беларуси (1917-1996гг.). Мн., 1996
2.Сокол С.Ф. История государства и права БССР. Мн., 1989
3. Петраков Н.Я «НЭП и хозрасчёт» М., 1990 г.
4.Панов,С История Беларуси
5..Касцюк М.П., Ігнаценка І.М. і інш., Нарысы гісторыі Беларусі: У 2ч. Ч.2, Мн.: Беларусь, 1995
6.Каваленя А. Вызваленне Беларусі // Гісторыя. Праблемы выкладання, Мн.: Адукацыя і выхаванне, 2004, №4