ЧЕЛОВЕК СРЕДИ ЛЮДЕЙ
Это страшное слово «буллинг»
Когда мы видим в сети очередное видео с подростками, где они издеваются над сверстником, а их шоу получает лавину одобрительных комментариев, то думаем, что мир сошел с ума. Что раньше ничего подобного не было. Но так ли это?
Электронная травля, получившая название кибербуллинг, явление новое. Благодаря вирусному распространению информации в сети, ребенок может быть выставлен в оскорбительном виде на обозрение неопределенному количеству пользователей, притом моментально. Подростки присылают ему смс-сообщения или позорят на весь белый свет, создав от его имени компрометирующую веб-страницу.
Однако чаще травля происходит в реальной жизни, обычно в школе. Травля (сейчас это называют буллингом) — это спланированное, длительное психологическое или физическое насилие над человеком, который не может себя защитить. Подросток может стать жертвой такого давления со стороны сверстника или целой группы.
Ужас ситуации усугубляется тем, что ребенок зачастую не может поделиться ею с родителями. Не может прекратить это.
О том, как ему вести себя в такой ситуации, я расспросила у начальника службы Единого Всероссийский телефона доверия в Хакасии Натальей Вергуновой.
— Фонд поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, подвел итоги работы общероссийского детского телефона доверия, который работает по номеру 8 800-2000-122 за 9 месяцев этого года. Он зафиксировал по всей стране увеличение количества обращений, связанных с буллингом. Как часто вам поступают такие звонки?
— В сравнении с общероссийскими показателями, их не так уж и много. Мы рассматриваем их как долю звонков, связанных с детским насилием. С начала года было 3 080 обращений подростков 13-19 лет с проблемой жестокого обращения. 12 из них говорили о травле со стороны сверстников. Вроде бы немного, но это не тот случай, когда можно «догонять» ситуацию. Ее развитие следует предотвратить как можно скорее. Травля со стороны других детей может проявляться как порча вещей, оскорбления, угрозы, бойкоты, психологическое давление, драки. И когда-то это происходит в первый раз. Очень важно, как ребенок поведет себя в этот первый раз. Необходимо подготовить его к такому социальному взаимодействию, поговорить с ним до того, как это произойдет.
— С чем конкретно вы имеете дело в своей психологической практике?
— Бывает два варианта звонков с подобной проблематикой. Первый – это когда ребенок сам обращается и рассказывает, что его оскорбляют, унижают, но в классе он все-таки находится под защитой других ребят, а после уроков он боится идти домой без сопровождения, потому что по дороге может стать жертвой травли со стороны одноклассников либо детей из параллельного класса. Этим обычно занимается некая группа под главенством лидера.
Второй вариант — ребенок не хочет идти в школу, потому что именно там его будут унижать, сама социальная группа становится опасной.
На «Телефон доверия» обращаются дети разного возраста, но сейчас среди жертв буллинга стали появляться младшие школьники. Прежде начальная школа была дружным коллективом, а теперь и в раннем возрасте дети подвержены такому опасному явлению. Ребенок говорит: «Они ко мне пристают. Лезут ко мне. Обзывают. Могут подойти, взять мои книжки, сбросить их на пол». — «Что ты делаешь при этом?» — «Я молчу. Стараюсь с ними не связываться. Надеюсь, что все пройдет само собой, но это не проходит. Это длится уже некоторое время, и мне становится все страшнее».
Я думаю, что у младших это мода, желание подражать старшим.
В подростковом возрасте дети бывают очень жестокими. Для них характерно неприятие, даже отвержение морали, принятой в обществе: «Я буду вести себя так, как хочу, как считаю правильным».
— Какого принципа вы придерживаетесь в разговоре на эту тему?
— Первый шаг для ребенка, конечно, — поиск защиты в своем ближайшем социальном окружении. Это родители, учителя, друзья, другие сверстники, рефрентный значимый взрослый (учитель, тренер, дядя). Психолог выясняет, может ли ребенок у кого-то из них попросить помощи.
Далее он исследует более широкий социальный круг его общения: школьный психолог, директор школы и другие взрослые, заинтересованные в том, чтобы ребенок вырос максимально здоровым и успешным. Если же он говорит, что и к ним не может обратиться за поддержкой, остается третий круг, дальний.
Психолог предлагает: «Если тебя не могут защитить мама, папа, если и школе все равно, то мы можем передать информацию в органы опеки, комиссию по делам несовершеннолетних. И тогда совершенно посторонние люди займутся твоей проблемой. Они придут в школу, придут к маме, папе и спросят: «Почему вы не встаете на защиту прав своего ребенка?»». Таким образом, первое дело – найти защиту этому человеку.
Второе – предложить ему проанализировать свое поведение. Посмотреть на свое поведение под другим углом зрения, например, взглянуть на ситуацию глазами своего обидчика. Очень часто дети боятся дать отпор, и сила буллинга от этого только увеличивается. Но стоит только ребенку сказать: «Стоп. Ты со мной так поступать больше не будешь, я тебя не боюсь. Не боюсь потерять твою дружбу», — все прекращается.
И у ребенка в процессе разговора с психологом формируется новая картина поведения.
Есть ли результат – мы не знаем, поскольку у психологов службы «Телефона доверия» нет обратной связи, но очевидно, что в Хакасии все намного спокойнее, чем в других регионах. Что касается кибербуллинга, то у нас это пока единичные случаи.
А вот коллеги служб из других регионов зачастую имеют дело с побоями, групповым троллингом. Караулят, избивают, снимают это на смартфон и выкладывают в сеть. А другие комментируют. Порой издевательства над жертвой доходит до сексуального насилия, причем как девочек, так и мальчиков, и эти ситуации могут заканчиваться очень печально, вплоть до уголовных правонарушений. А начинается все намного раньше, в тот первый момент, когда можно было бы что-то изменить. Вот почему мы настаиваем на раннем реагировании детей и родителей — они тоже звонят, потому что чувствуют себя беспомощными перед этим явлением: «Моего ребенка обижают, и никто не встает на его защиту».
— Почему это происходит? Чем ребенок провоцирует такое поведение группы?
— Конечно, ребенок может оказаться сильной духом, независимой личностью и отвести от себя эту беду. Но в целом причина травли — не в особенностях жертвы, а в особенностях группы. Один и тот же ребенок может быть изгоем в одной группе и своим в другой.
Сама незаурядность человека может стать причиной травли и сделать его жизнь в сообществе очень трудной. Группа не принимает инакомыслящих, иначе сама ее структура подвергнется сомнению, лидеров начнут критиковать и структура просто рухнет, поэтому для ее поддержания и требуется единомыслие. Так было всегда. Это первое.
Во-вторых, конфликт с группой — самый тяжелый конфликт. И далеко не каждый, даже взрослый человек, в состоянии выдержать его. Ты приходишь и говоришь: «А я считаю, что все обстоит иначе» — и группа тебя отвергает. И ты должен бесконечно верить свои ценности, в свою идею, идти за ними, как за звездой, если можешь, и иметь мужество отстаивать ее даже тогда, когда тебя никто не поддерживает. На это способны единицы. Даже взрослые люди не рискуют становиться в позицию конфронтации и предпочитают промолчать и присоединиться. Это проще для психики. Группе нужно сохранить целостность, а человеку нужно сохранить принадлежность группе.
Такой конфликт нельзя просто забыть, пролистнуть, как мелкий эпизод своей биографии. Он навсегда отставляет в душе свой след. У того, кому случалось быть жертвой, это след унижения. У того, кто стал свидетелем надругательства большинства над человеческим достоинстовом одиночки и проходил мимо, чтобы не навлечь на себя беду — след вины. …Интересно, с чем живут сами участники травли?
Нужна ли им будет когда-нибудь помощь психолога?
Елена Осипова
ВРЕЗКА:
За 3 квартала 2019 года к Уполномоченному по правам ребенка в Республике Хакасия поступило 24 обращения о конфликтах в образовательных организациях, в том числе связанных с буллингом у несовершеннолетних. Большаю часть конфликтов разрешилась на месте (там, где родители и учителя были в этом заинтересованы). В ряде случаев конфликт продолжают поддерживать родители, хотя дети уже помирились и забыли о своей ссоре.
По нескольким случаям работа продолжается в настоящее время.