В мировой истории мореплавания трагические события, связанные с пожаром на американском круизном лайнере "Морро Кастл" в сентябре 1934 г., стоят особняком. Среди катастроф пассажирских судов это происшествие, вроде бы, не попадает в число выдающихся - на "Титанике", "Лузитании" или "Вильгельме Густлове" ужасную смерть в пучине находили тысячи людей (причём, тремя упомянутыми кораблями мрачный список "рекордсменов" далеко не исчерпывается). Тем не менее, в отличие от подавляющего большинства трагедий на море, история случившегося на "Морро Кастл" за истекшие с той поры семь с лишком десятилетий не только не получила исчерпывающего объяснения, но напротив, запуталась до крайности.
Нельзя сказать, что история "Морро Кастл" не была известна жителям Советского Союза. Эмоциональная, хотя и очень тенденциозная статья о трагедии этого судна была опубликована в популярнейшем журнале "Техника-молодёжи", об этом лайнере рассказывали в кораблестроительных институтах, приводя в качестве примера всяческих инженерных просчётов и ошибочных действий команды в чрезвычайной ситуации. Однако, как мы увидим из дальнейшего, такого рода обвинения не вполне корректны, а сама картина трагедии в её "советской редакции" грешит необъективностью и мало соответствует действительности. Советский Агитпроп, разоблачая "царство всесильного доллара", решал свои идеологические задачи как всегда цинично и довольно топорно.
Заложенный в январе 1929 г. на верфи в американском городе Ньюпорт-Ньюс "Морро Кастл" ("Morro castle"), как и его близнец "Ориенте" ("Oriente"), символизировал собою настоящий прорыв в области пассажирского кораблестроения. Генеральный конструктор обоих кораблей Теодор Феррис положил в основу их проекта поистине революционную концепцию - все пассажиры должны были иметь каюты с иллюминаторами. Если раньше даже на самых роскошных лайнерах, сотни пассажиров "третьего класса" были вынуждены ютиться в убогих многоместных клетушках меньшей площади, чем железнодорожное купе и притом ниже ватерлинии, то по концепции Теодора Ферриса все пассажирские каюты новых кораблей были вынесены в надводную часть. Это был невиданный шаг вперёд в мировом круизном судостроении. Само понятие "классности" теперь во многом утрачивало смысл - вместо классов "люкс", "первый", "второй", "третий" и "без класса", на "Морро Кастл" и "Ориенте" оставались всего два - "первый" и "туристический". Различие между ними сводилось лишь к площади помещений, комплектация же кают была практически идентичной. С одной стороны на кораблях не было кричащей роскоши "люксовых" номеров, а с другой - исчезла позорная убогость "третьего" класса. Каюты пассажиров были выдержаны в стиле минимализма, характерного для дизайна помещений 20-х гг. прошлого века, мебель была удобной, функциональной, в оформлении пассажирских помещений превалировал белый цвет. Часть кают первого класса имела ванны, часть - нет. Хотя оба корабля американская пресса сразу же окрестила "яхтами миллионеров", подобное название вряд ли было справедливым - "Морро Кастл" и "Ориенте" получились очень демократичными, сбалансированными в своей доступности ко всему спектру предлагаемых услуг, удобными и комфортными. Все атрибуты гламурной жизни в круизе - спортзал, бассейн, площадка для мини-гольфа, рестораны, бары и танцзалы на трёх палубах - были одинаково доступны всем пассажирам. На одном танцполе могли встретиться миллиардер и самая обычная стенографистка. Более того, у них даже каюты могли оказаться на одной палубе.
|
|
|
|
"Морро кастл" в момент спуска на воду. Очень удачная фотография, позволяющая увидеть взаимное расположение пассажирских палуб: "А"(она же шлюпочная), "В" (прогулочная, названная так в силу наличия застеклённых галерей по обоим бортам), "С" и "D" с развитыми балконами в кормовой части. Под палубой "D" находились ещё три палубы, на одной из которых (палуба Е) имелось небольшое число самых дешёвых пассажирских кают. "Пассажирская" и "служебная" зоны корабля были строго разграничены, взаимные проходы из одной зоны в другую запрещались и были возможны только с санкции старших офицеров, располагавших ключами от соответствующих дверей. Об этой конструктивной особенности "Морро кастл" нам ещё придётся говорить - она весьма важна для правильного понимания трагических событий, произошедших на борту корабля осенью 1934 г.
При длине 155 м. и водоизмещении 11 520 т. "Морро Кастл" развивал скорость 20 узлов (37-38 км/час). Корабль изначально не задумывался как трансатлантический лайнер, а потому достижение высокой скорости ему вовсе не требовалось. "Морро Кастл" предстояло эксплуатировать на карибских маршрутах, средняя продолжительность которых не превышала недели. Корабль имел самую передовую для того времени турбо-электрическую двигательную установку: турбогенераторы, питаемые котлами, вырабатывали напряжение, от которого запитывались электродвигатели, непосредственно вращавшие гребные валы. Эта схема считалась экономичной с точки зрения расхода топлива, значительно улучшала манёвренность на всех режимах хода и управляемость судном и при этом существенно снижала шум и вибрацию двигательной установки на полном ходу. Последнее было особенно важно с точки зрения удобства пассажиров.
|
|
Фотография слева: картина, изображающая "Морро кастл" в открытом океане (автор, к сожалению, неизвестен). Фотография справа: "Ориенте" - полный двойник "Морро кастл" - на стоянке в Гаване. Прекрасный фотоснимок, позволяющий судить о размерах и пропорциях лайнера. Согласитесь, таким судном можно залюбоваться!
Штатная вместимость корабля составляла 489 пассажиров обоих классов и 240 чел. команды. "Морро Кастл" вступил в строй в августе 1930 (спустя лишь чуть более полутора лет с момента закладки), а его двойник "Ориенте" - в декабре того же года. Владельцами обеих кораблей была крупная американская судоходная компания "Уорд лайн" ("Ward line"), существовавшая с 1841 г.
Корабль было решено использовать на линии Нью-Йорк-Гавана-Нью-Йорк. В своё первое коммерческое плавание "Морро Кастл" отправился 23 августа 1930 г., покрыв расстояние до Гаваны в 59 часов. Это не было рекордом, более крупная "Мавритания", например, однажды "сходила до Гаваны" менее чем за 50 часов, но повторим, рекорды скорости вовсе не являлись целью проектантов, строителей и владельцев "Морро Кастл". Последний позиционировался как новое слово в сложившейся традиции морского отдыха и именно поэтому интерес к лайнеру был огромен. По приходу "Морро Кастл" в Гавану представителями компании "Уорд лайн" был устроен торжественный приём, на который оказались приглашены не только пассажиры первого рейса, но и первые лица государства и среди них - президент Кубы Херардо Мачадо-и-Моралес.
Туры на "Морро кастл" очень скоро стали популярным среди американцев. В причинах этой популярности нам придётся разбираться в настоящем очерке особо - они не так очевидны, как можно подумать поначалу - но официально считалось, что людей привлекают на борт "Морро Кастл" комфорт и доступность услуг. Самый дешёвый 6-дневный тур в каюте "туристического" класса стоил всего 65 $, и это, заметьте, с учётом пополняемого минибара! Обычный тур "первого" класса стоил примерно вдвое дороже - 125 $, а каюта с ванной ещё на 65 $ дороже. Но последняя уже представляла собой полноценное жильё площадью 15 кв.м. По американским меркам это было совсем недорого, особенно, если принять во внимание пополняемый минибар в каждой каюте (не надо забывать, что до декабря 1933 г. в США действовал "сухой закон", который, однако, сразу заканчивался за линией таможенного контроля и не действовал на борту корабля). Благодаря разумной ценовой политике "Морро Кастл" и "Ориенте" на удивление хорошо перенесли все невзгоды "Большой Депрессии" и спады потребительской активности.
На "Морро кастл" имелось всё необходимое для того, чтобы выпить, похмелиться, заняться спортом, сексом... и снова выпить... и снова похмелиться. Слева направо: обеденный зал в носовом салоне (он же ресторан), тренажёрный зал, танцпол на палубе С (фотографии из рекламного проспекта компании "Уорд-лайн").
Передовая конструкция и современный дизайн кораблей отлично сочетались с прекрасными мореходными качествами. Последние особенно ярко проявились во время знаменитого шторма в середине сентября 1933 г., во время которого "Морро кастл" повстречался с гигантской волной-убийцей высотой около 20 м. Такие волны очень редки и долгое время рассказы о них воспринимались всего лишь как морские байки, вызывая скепсис даже бывалых моряков. Тем не менее, такие аномальные волны действительно существуют и встреча с волной-убийцей способна погубить даже очень крупный корабль (ныне к их своевременному обнаружению привлекаются космические спутники, способные проводить сканирование больших участков морской поверхности и нужную селекцию в автоматическом режиме). 16 сентября 1933 г. волна-убийца ударила в левый борт "Морро кастл", перевалила через него и ушла дальше в океан, сорвав носовую мачту с радиоантенной. Удар волны разбил часть остекления прогулочной палубы и несколько сотен тонн воды попало внутрь корабля. В пассажирских каютах на палубах В и С вода стояла по щиколотку, их обитатели числом около 140 чел. в поисках сухого места собрались в кормовом салоне. Бодрость и спокойствие туристов поддерживала одна из пассажирок, Гвендолин Тэйлор, долгие часы игравшая на фортепиано классические произведения. Самообладание Гвендолин особо отметил капитан корабля Роберт Уилмотт, рассказавший журналистам о событиях на судне во время шторма. Сам Уилмотт оставался на мостике более трёх суток, до тех самых пор, пока "Морро кастл" не миновал штормовую зону. Хотя шторм и задержал прибытие корабля из круиза на двое суток и причинил ему кое-какие повреждения, следовало признать, что "Морро кастл" успешно прошёл испытание стихией и продемонстрировал прекрасные прочность и плавучесть.
Этот сентябрьский шторм весьма неплохо поработал на имидж компании "Уорд-лайн", представители которой могли теперь рекламировать свои круизы не только как экзотические и романтические, но и совершенно безопасные.
В общем, подводя итог краткому экскурсу в историю создания и эксплуатации "Морро кастл" и его двойника "Ориенте", можно сказать, что корабли эти оказались востребованы и приносили своим хозяевам неплоху прибыль.
Так продолжалось вплоть до 7 сентября 1934 г., когда трагические события унесли жизни десятков людей и навеки обеспечили "Морро кастл" место в мировой истории морских катастроф. В тот день корабль находился на пути из Гаваны в Нью-Йорк. Рейс - 174-й по счёту - благополучно близился к своему завершению, которое должно было последовать ранним утром 8 сентября.
Вечером 7 сентября капитан корабля Роберт Уилмотт (Wilmott), командовавший лайнером с момента его постройки, не вышел к ужину. Надо сказать, что традиция компании "Уорд лайн" предписывала капитанам кораблей приглашать к своему столу наиболее известных или интересных пассажиров - по мнению руководства это укрепляло репутацию компании как демократичной и внимательной к запросам клиентов. Вечером 7 сентября, на последний ужин перед прибытием в Нью-Йорк, к столу капитана были приглашены молодожёны Сидней и Долли МакТигги (McTigue), но место капитана осталось незанятым - Уилмотт сослался на недомогание и каюты не покинул.
Молодожёны Сидней и Долли МакТигги, возвращавшиеся из брачного путешествия, должны были ужинать за столом капитана вечером 7 сентября 1934 г. Капитана они, однако, так и не увидели. История четы МакТигги вызвала немалый интерес газетчиков в силу двух причин - из-за своего happy-end'а и возможной осведомлённости молодожёнов о скрытой подоплёке поступков капитана. Впрочем, надежды на последнее не оправдались, Сидней и Долли понятия не имели о том, что именно и почему случилось с капитаном Уилмоттом.
В 20:45 вахтенный офицер Ховард Хэнсон (Howard Hanson) позвонил в каюту капитану и осведомился, не желает ли тот, чобы ему принесли ужин? Уилмотт отказался и, как скоро высянилось, позвонил в свою очередь корабельному врачу Девитту Ван Зайлу (Dewitt Van Zile). Просьба его оказалась хотя и интимной, но всё же довольно тривиальной - Уилмотт попросил доктора приготовить слабительную клизму. Капитан мучился запорами и Ван Зайл лучше прочих знал, как ему помочь. Примерно через 10-15 минут стюард отправился с клизмой в каюту капитана, но ему никто не открыл. Это вызвало недоумение и некоторый переполох, стюард обратился к вахтенному и в 21:12 Ховард Хэнсон в присутствии старшего помощника Уилльяма Уормса (William Warms) запасными ключами отпер дверь капитанской каюты. Вошедшим открылось в высшей степени неприятное зрелище - капитан лежал с посиневшим лицом в ванной и признаков жизни не подавал. Спущенные до лодыжек брюки и трусы свидетельствовали о его намерении сесть на унитаз, расположенный тут же, подле ванной, но видимо, потеряв равновесие, капитан перевалился через борт ванной и угодил головой в её чугунную закраину. Степень его травмирования определить на глаз было трудно, но казалось, что он уже не дышит.
В каюту немедленно был вызван корабельный врач. Доктор Ван Зайл быстро установил, что медицинскую помощь оказывать некому - Уилмотт мёртв. По мнению корабельного врача, причиной смерти явился седечный приступ. Сколь серьёзной могла быть травма при падении капитана в ванну и могла ли она повлиять на наступление смерти, доктор сказать не мог - для этого требовалось исследовать труп в морге и сделать рентгеновские снимки. Во время переноски тела из ванной на кровать Уормс и Хэнсон независимо друг от друга обратили внимание на странный синюшный цвет лица капитана, Хэнсон впоследствии выразился об увиденном очень образно: "лицо почернело на глазах". Вид трупа показался присутствующим настолько странным, что Хэнсон осведомился у врача, уж не отравлением ли вызвана смерть? Ван Зайл ответил, что подобные симптомы наблюдаются у лиц, умерших от острой сердечной недостаточности или инфаркта и ничего похожего на отравление он не видит. Тем не менее, врач согласился, что смерть 55-летнего капитана требует специального исследования и тут есть работа для коронера. Впрочем, до прибытия в Нью-Йорк оставались уже считаные часы, а там на борт "Морро кастл" мог подняться и коронер, и судебный медик.
Пока офицеры возились в каюте капитана (помимо переноски трупа они также привели в порядок одежду умершего), на пороге появился главный судовой механик Ибан Эббот (Eban Abbot). Он ещё ничего не знал о смерти капитана Уилмотта, цель его визита была сугубо деловой - забарахлил один из котлов главной энергетической установки и требовалась санкция капитана на его отключение. Уилльям Уормс на правах принявшего командование кораблём разрешил Эбботу отключить котёл и для компенсации падения мощности (и как следствие - уменьшения скорости хода) приказал снизить давление воды для бытовых потребителей. Теперь никто на "Морро кастл" не смог бы принять душ, давления воды едва хватало для того, чтобы та могла течь тоненькой струйкой.
Это был первый приказ нового капитана. Как увидим из дальнейшего, он имел фатальные последствия...
Наконец, все присутствовавшие в капитанской каюте офицеры, а также врач и стюард покинули её. Произошло это примерно в 21:30, возможно, несколько позже.
Однако, люди не разошлись. На непродолжительный срок они перешли в каюту старшего офицера Уильяма Уормса, расположенную по соседству с капитанской. Стюард подал виски, присутствующие выпили за упокой умершего, каждый сказал несколько слов, какие счёл подобающими моменту. Всех поразила фраза доктора Ван Зайла, произнесённая со странной улыбкой, никак не подходившей трагичной минуте. Корабельный врач выразился на удивление легкомысленно и даже цинично, сказав, что-то вроде: "Кто же окажется следующим?" Этот момент впоследствии вспоминали независимо друг от друга все, слышавшие доктора - уж больно странно и зловеще прозвучало сказанное. Особый смысл реплика Ван Зайла приобрела в контексте его собственной скорой гибели, которая имела характер довольно необычный, о чём нам ещё придётся сказать.
Через некоторое время по корабельной трансляции было объявлено о скоропостижной кончине капитана Уилмотта, далее последовало обращение к пассажирам в знак уважения к умершему воздержаться в этот вечер от веселья и развлечений. В барах и ресторанах на всех палубах смолкла музыка, обслуживающий персонал стал выпроваживать посетителей. Обычно последний день круиза всегда был самым сумасшедшим - никто не ложился спать, люди напоследок отрывались, как могли и умели. Поэтому далеко не все подчинились просьбе сохранять тишину. Хотя бары и рестораны закрылись, группы пассажиров с бутылками рома и виски в руках расположились в креслах и шезлонгах в прогулочных галерях вдоль обоих бортов палубы В, где продолжили пьянствовать. Стюарды наблюдали за порядком и пытались урезонить наиболее горластых туристов, но это получалось не всегда. Даже всё усиливавшееся волнение океана и морская болезнь не могли помешать некоторым весельчакам напиться в последнюю ночь круиза. Для иных шли последние часы жизни и, думая об этом, трудно удержаться от мистического по своей сути вывода - неуважение к чужой смерти подчас предопределяет собственную.
Фотография из рекламного буклета компании "Уорд-лайн". На широких, словно уличный проезд, застеклённых прогулочных галереях вдоль обоих бортов палубы В расставлялись шезлонги и пассажиры могли любоваться видом океана. Можно было сделать заказ и стюарды из ближайшего бара приносили напитки. И это не всегда были молочные коктейли...
С момента констатации смерти капитана главным лицом на корабле стал его помощник, старший офицер Уилльям Уормс. В профессиональном отношении этот человек вряд ли уступал в чём-либо умершему капитану. Уормс имел морской стаж на 4 года больше Уилмотта, а кроме того, являся обладателем сертификата лоцмана нью-йоркского порта, которого не имел умерший. Благодаря этому "Морро кастл" мог заходить в гавань Нью-Йорка, не вставая в очередь в ожидании лоцмана. Уилльяму Уормсу уже несколько раз доводилось быть капитаном различных кораблей, но всякий раз его снимали с должности по требованию судовой инспекции Департамента торговли США за грубейшие нарушения правил эксплуатации судов и техники безопасности. Уормс пришёл на "Морро кастл" менее года назад, как раз после знаменитого шторма, о котором было рассказано выше. Его первые же действия в роли старпома стпровоцировали серьёзный скандал, но эту специфическую тему подробнее придётся рассматривать в другом месте.
Уормс очень ответственно отнёсся к свалившемуся на его плечи бремени и первым делом вызвал на мостик казначея. Ему он продиктовал приказ о собственном вступлении в должность капитана и велел внести соответствующие изменения в судовую роспись (сводная ведомость всех лиц, находящихся на борту корабля, с указанием занимаемой должности). После этого новоиспечённый капитан составил радиограмму в адрес головного офиса "Уорд-лайн", в которой сообщал о событиях последних часов и принятии на себя обязанностей капитана корабля. Радиограмма была немедленно передана в эфир.
Уормс решил в ночь с 7 на 8 сентября вообще не ложиться спать, тем более, что ветер крепчал и достиг к полуночи скорости 15 м/c, а в районе Нью-Йорка лайнер мог попасть в полосу 8-балльного шторма. На это решение Уильяма Уормса следует обратить особое внимание, поскольку очень скоро на голову этого человека посыпятся обвинения чуть ли не во всех смертных грехах.
Несколько позже - в 2 часа ночи - капитан отпустил с мостика Ховарда Хэнсона, вахта последнего давно закончилась, но возбуждение, связанное с событиями последних часов, всё ещё не позволяло офицеру отправиться спать. Уормс велел ему отдыхать, напутствовав словами: "Если совсем уж не спится, можете сделать обход прогулочной палубы, посмотрите все ли там угомонились". Хэнсон отправился в обход... По странной иронии судьбы этот человек оказался в самом эпицентре зловещих событий, происходивших на борту корабля, поэтому его воспоминания о событиях той ночи особенно важны.
Итак, около 02:15 Ховард, вышел из ходовой рубки и двинулся по прогулочной палубе левого борта в корму. За бортом хлестал дождь и завывал ветер, но здесь было тепло и сухо - огромные окна закрывали широкую, как уличный проезд, палубу. В дальнем её конце развлекалась компания, манкировавшая объявленным трауром - несколько мужчин и женщин пили спиртное и громко смеялись. Неподалёку от них находились несколько стюардов, наблюдавшие не без осуждения за действиями гуляк, но не вмешивавшиеся в происходившее. Убедившись, что ситуация под контролем и пьяные находятся под должным присмотром, Ховард миновал компанию и оказался в самом конце прогулочной палубы, после чего повернул налево и оказался внутри надстройки на палубе В.
Там он почувствовал запах гари. Офицер быстро установил, что источник запаха находится в т.н. "комнате для письменных принадлежностей". Это было специальное помещение, в котором пассажиры могли надписать "круизную" открытку и поставить на неё штемпель почтового отделения "Морро кастл". По прибытии в Гавану открытку можно было послать любому адресату, даже самому себе, оставив таким образом, память об экзотическом плавании на всю жизнь. Понятно, что в комнате для письменных принадлежностей хранились эти самые письменные принадлежности - большие пачки писчей бумаги, стопы открыток, ручки, чернила и т.п. В общем, пожароопасного материала там было очень много. И это не говоря о стульях, столах, ковре на полу, деревянных панелях на стенах и тканевых занавесях на двух окнах.
Дым шёл из запертого шкафа, в котором хранились стопы бумаги. Схватив огнетушитель, Ховард распахнул дверцу и направил туда струю углекислого газа. От её напора из шкафа во все стороны полетели куски тлеющей бумаги и снопы искр. Если в первые мгновения огня не было видно, то затем он вспыхнул - открытая дверь шкафа обеспечила приток воздуха к очагу возгорания. Израсходовав огнетушитель, Ховард бросился за помощью к стюардам, которых видел на прогулочной палубе; попутно он задержался возле телефона и сообщил на мостик о пожаре в комнате для письменных принадлежностей. Эта информация была зафиксирована в вахтенном журнале в 02:30.
Срабатывания автоматической пожарной сигнализации не зафиксированы вахтенным журналом ни до, ни после этого времени.
Схема участка палубы В "Морро кастл", где был зафиксирован очаг возгорания, явившийся причиной пожара. Кормовая часть - в левой части рисунка, носовая - в правой. Условные обозначения: "1"- помещение для хранения письменных принадлежностей; "2" - выгородка задней дымовой трубы; "3" - корабельная библиотека; "4" - лифт и огибающая его лестница; "5" - остеклённые прогулочные галереи, на которых располагались шезлонги и кресла для пассажиров, желающих насладиться видом океана (вверху - галерея левого борта, внизу - правого); "а" - кормовой салон палубы В, т.н. "коринфский", поскольку он был декорирован коринфскими колоннами с позолоченными капителями, в салоне имелись рояль и камин; "b" - холл, отделяющий нежилые помещения палубы В от блока пассажирских кают класса "люкс" с ванными; "с" - часть палубы В, отведённая под каюты класса "люкс" с ванными (всего 8 кают). Условным знаком "+" показано расположение шкафа с писчей бумагой, из которого, как обнаружил в 02:30 Ховард Хэнсон, валил дым. Из представленной схемы видно, что шкаф был установлен вплотную к выгородке дымовой трубы, которая по воспоминаниям членов экипажа, в зависимости от интенсивности работы корабельной двигательной установки, даже в холодные ночи могла разогреваться до 70°С. Комиссией, расследовавшей пожар на "Морро кастл", это обстоятельство было расценено как крайне важное.
Вместе со стюардами офицер размотал пожарный шланг и потянул его в комнату письменных принадлежностей, после чего открыл вентиль... В томительном ожидании прошла минута-другая и всем стало ясно, что воды в пожарной магистрали нет и не будет. Под хохот пьяных пассажиров, не без интереса наблюдавших за суетой членов экипажа, Ховард опять схватился за телефон.