Истина о прекращении дуккхи (дуккханиродха (санскр. निरोध, nirodha IAST), пали dukkhanirodho (nirodho — «прекращение», «затухание», «подавление»)) указывает, что существует возможность освободиться от желаний и вызывающих их омрачений[9], достигнув нирваны[12]. Может быть описана следующим образом: «Это полное успокоение [волнений] и прекращение, отказ, отъединение, это освобождение с отдалением от той самой жажды (освобождение-отдаление)».
| И вот, о братья, благородная истина о пресечении страданий. Истинно! — то пресечение страданий есть уничтожение жажды, победа до конца над страстями, исцеление, освобождение, бесстрастность. Такова, о монахи, благородная истина о пресечении страданий.[5] |
Состояние, в котором нет дуккха, достижимо. Устранение загрязнений ума (ненужных привязанностей, ненависти, зависти и нетерпимости) — это и есть истина о состоянии за пределами «страдания». Но мало просто так прочитать об этом. Чтобы понять эту истину, нужно использовать медитацию на практике, чтобы очистить ум. О том, как реализовывать это в повседневной жизни, говорит четвёртая истина.
Некоторые монахи, странствовавшие с Буддой, понимали третью истину неверно, как полный отказ от всех желаний вообще, самоистязание и полное ограничение всех потребностей, поэтому Будда в своей речи предостерегает от такого толкования (см. цитату ниже). Ведь даже сам Будда имел желания есть, пить, одеваться, постигать истину, и т. д. То есть тут важно отделить правильные желания от неправильных, и следовать «срединному пути», не вдаваясь в крайности.
Практическая часть освобождения от жажды и омрачений часто включает в себя «культивирование любви, дружелюбия, милосердия, сострадания и сочувствия к другим существам»[9].
Четвёртая благородная истина о пути
Истина о пути, ведущем к прекращению дуккхи (дуккханиродхагаминипатипадамарга (санскр. मार्ग, mārga IAST, буквально «путь»); пали dukkhanirodhagāminīpaṭipadā (gāminī — «ведущий к», paṭipadā — «путь», «практика»)).
Благородная истина о Срединном (или Восьмеричном) пути:
| И вот, обратья, благородная истина о пути, ведущем к утолению всякой скорби. Истинно! — то благородный Восьмеричный Путь — истинное воззрение, истинное намерение, истинная речь, истинные поступки, истинный образ жизни, истинное усердие, истинное размышление, истинное сосредоточение.Такова, о монахи, благородная истина о пути, ведущем к утолению всякой скорби.[5] |
Следовать «срединному пути» — значит держать золотую середину между физическим и духовным миром, между аскетизмом и наслаждениями[17]; значит не впадать в крайности.
Если последователь сделает четыре благородные истины ключевой частью своей жизни и затем сможет освободиться от «эгоистического самосознания» и увидеть истины «такими, каковы они есть», то, согласно Дигха-никае, он обретёт «ликование», «радость» и «безмятежность»[18].
вот Всеблагой обратился к окружающим его пяти монахам и сказал:
Две есть крайности, обратья, которым не должен следовать тот, кто отрекся от мира. С одной стороны, — влечение к вещам, вся прелесть которых зависит от страстей и от всего более, от чувственности: это низкий путь похоти, недостойный, недолжный для того, кто отдалился от мирских обольщений. С другой стороны, путь самоистязаний, недостойный, мучительный, бесплодный.
Есть средний путь: о братья, далекий от тех двух крайностей, возвещенный Совершенным — путь, отверзающий очи, просветляющий разум и ведет тот путь к душевному миру, к возвышенной Мудрости, к совершенству пробуждения, к Нирване!
Каков же тот средний путь, о монахи, — путь далекий от обеих крайностей, возвещенный Совершенным, что ведет к Совершенству, к возвышенной Мудрости, к душевному миру, к совершенному пробуждению, к Нирване?
Истинно! То восьмеричный Благородный путь: истинное воззрение, истинное намерение, истинная речь, истинные поступки, истинный образ жизни, истинное усердие, истинное размышление, истинное сосредоточение [5]
Альтернативы Восьмеричному Пути
Согласно сутрам праджняпарамиты, возможен другой путь освобождения от страданий, заключающийся в практическом осознании пустоты и развитии бодхичитты, подразумевающей стремление к просветлению «на благо всех живых существ»[19].
Отрицание четырёх благородных истин
Сутра сердца, которой придерживаются ряд махаянских школ, отрицает четыре благородные истины («в пустоте нет ни страдания, ни причины страдания, ни прекращения страдания, ни пути»), что, как указывает Е. А. Торчинов, звучало кощунственно и шокирующе для последователей хинаяны, живших в период появления и развития махаяны[20]. В то же время буддологи В. Г. Лысенко и Е. А. Торчинов включают четыре благородные истины в списки основных элементов учения, которые являются общими для всех школ[21][22].
Буддолог Э. Конзе, рассматривая учение о пустоте в буддизме, высказывал следующее мнение о месте четырёх благородных истин относительно абсолютной истины в буддизме: «Все учения, даже Четыре благородные истины, — ложь, свидетельство нашего неведения. Теории скрывают от нас невыразимый свет Единого и являются всего лишь условными истинами, — в том смысле, что они соответствуют различным уровням духовного опыта людей»[23].
Трактовка
Буддолог и специалист по тибетскому буддизму И. С. Урбанаева считает, что в сущности четыре благородные истины представляют собой «учение о пути постижения пустоты, или абсолютной природы всех феноменов»[24].
Критика
Ряд современных учёных-буддологов (К. Р. Норман, Л. Шмитхаузен (англ.)русск., Э. Ламотт (фр.)русск., А. Баро (фр.)русск., Питер Скиллинг и другие) утверждают, что «учение о четырёх благородных истинах является добавкой, хотя и сравнительно ранней, к древнейшей версии „биографии“ Будды» или последующей систематизацией учения Будды. Буддолог Б. И. Кузнецов после изучения большого количества наиболее древних текстов выразил мнение о том, что четыре благородные истины и некоторые другие известные концепции сформировались окончательно только в сарвастивадской буддийской школе. К. Р. Норман, в свою очередь, после изучения вопроса выразил мнение, что четыре благородные истины в таком виде отсутствовали в наиболее ранней версии «Дхаммачаккапаваттана-сутты»[25][26].