После прочтения статьи Андрея Самарского прочтите приведённое ниже моё важное дополнение конкретно по предложению О. К. Антонова для практического воплощения идеи (НХП).
https://propaganda-journal.net/816.html
https://anticomprador.ru/publ/29-1-0-607
Взгляды О.К. Антонова на экономику социализма
2009-03-29 Андрей Самарский Версия для печати
Мы все привыкли, что плановую экономику критикуют справа. Особенно часто приходится слышать расхожий миф про то, что экономика не терпит никакого вмешательства и должна строится исключительно на законах свободного рынка. При этом утверждают, что плановая экономика - утопия, закрепощение человеческой деятельности, ограничение свободы личности, антинаучный подход и т. д., со всеми вытекающими дефицитами и надоевшей дешевой колбасой. Однако, еще существует критика плановой экономики «слева».
Вопреки навязываемому сейчас мнению, в СССР перед тем, как принимались важные государственные решения, очень часто проводились научные дискуссии. Особенностью таких дискуссий было самое широкое обсуждение. В них могли участвовать все, кто хотел, начиная от рабочих и инженеров заканчивая академиками. Для обсуждения предоставлялись не только трибуны на собраниях партактива, а и многочисленные газеты и журналы.
Особенно острыми были экономические дискуссии - дискуссии, исход которых определял дальнейшее движение страны. Экономический план целой страны не может зависеть от субъективного видения немногих управленцев; наоборот, в той мере, в какой он от него зависим, он уязвимый. Плановая экономика может эффективно существовать только если задействовать в управлении большие массы людей. Чтобы в этом убедиться, достаточно прочитать книгу известного авиаконструктора Олега Константиновича Антонова «Для всех и для себя. О совершенствовании показателей планирования социалистического промышленного производства».
|
|
Книга содержит множество примеров производственных ошибок вследствие неэффективного планирования. Олег Константинович анализировал газетные статьи, написанные не только экономистами и плановиками, а рядовыми управленцами, инженерами, работниками сбыта и др. - людьми, непосредственно ощущающими на себе все недостатки планирования.
Не будучи профессиональным экономистом, автор очень хорошо разбирался в вопросах народного хозяйства и политэкономии социализма. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. В социалистической экономике главными субъектами экономической деятельности становятся не финансисты, брокеры и крупные акционеры, а непосредственные исполнители. Как оказалось, их экономические идеи оказались намного прогрессивнее идей корифеев экономической науки СССР.
Особенно это стало очевидным в ходе дискуссий 60-х годов. Как показало последующее развитие, главным вопросом этого времени был вопрос о роли рыночных механизмов в социалистической экономике. Конечно, там прямо вопрос ни кем не ставился. Споры велись в основном о показателях планирования, на которые следует ориентировать производство. По сути - это был тот же самый вопрос, от решения которого зависела судьба социализма.
Антонову, как руководителю крупного ОКБ, изнутри были видны все недостатки советской плановой системы производства. Но гораздо важнее то, что он так же видел глубинные причины этих недостатков и ясно себе представлял методы их устранения.
|
|
***
Послевоенный бум производства в СССР принес небывалое развитие производительных сил. Но развитие промышленности, решая старые проблемы, несло новые. Прежде всего, это касалось эффективного управления производством. Старые методы управления в 60-х начали давать сбой. Противоречие, по мнению Антонова, заключалось в самом характере производительных сил. Как говорится в книге, материальное производство досталось нам от «прежней эпохи», т. е. капитализма. Это в полной мере касалось и индустриализации 30-х годов, в ходе которой наша страна вынуждена была использовать капиталистические производительные силы - других просто не было. Капиталистически сформированные производительные силы диктовали и свой способ производства, что не могло не влиять на общественные отношения. Особенно это влияние было заметно в экономической науке.
Если до 50-х годов развитие производства позволяло управлять им административными методами, то потом социализм стал остро нуждаться в хорошей политэкономической теории. Существующая экономическая наука отставала от быстро развивающихся производительных сил. И это таило в себе большую опасность.
Особенностью социализма является то, что экономическая наука не может просто отображать существующее положение в экономике. Она должна непременно указывать будущее направление. Более того, по своему существу социалистическая экономика не может строиться на экономических законах капитализма, вообще, должна быть «экономикой - не-экономикой», т. к. сам социализм не является экономической формацией - он есть лишь переход от капитализма к коммунизму. И чтобы осуществить этот переход, нужно кардинально изменить экономические подходы.
|
|
Использование старых методов ведения хозяйства, во-первых, невероятно тормозило развитие, а во-вторых, могло (и непременно должно было) в любой момент повернуть развитие социализма вспять. Как раз против таких методов Антонов и направил свою критику.
Основой ведения социалистического хозяйства был план, но сам по себе план ничего коммунистического не несет, ведь любой годовой бюджет капиталистической страны - это тоже план. Отличительной особенностью социалистического плана должны быть особые показатели планирования, т. е. такие критерии эффективности, которые бы работали на переход к коммунистическим отношениям. Главное условие - социалистическая плановая экономика не должна ориентироваться на капиталистические показатели. К сожалению, этим пренебрегала советская экономическая наука - нужно было создать материальную базу коммунизма, а это зачастую понималось как создание изобилия независимо от качества, «валового» изобилия. Человек, как главная производительная сила, в видении экономистов не сильно отличался от капиталистического - одним видом орудия труда, что во многом обуславливало недостатки социалистического планирования.
Антонов делил все недостатки планирования на 3 группы:
- количественные (планируют не точно);
- качественные (планируют не то, что нужно);
- методологические (планируют не так, как нужно).
Количественные и качественные недостатки во многом были случайными. Наиболее опасные - ошибки третьей группы, они влекут за собой количественные и качественные, так как это ошибки Госплана. К этим ошибкам в первую очередь принадлежали капиталистические показатели эффективности: вал, рентабельность, прибыль.
Вал
Еще в 60-х годах вышла такая ситуация: план, вместо того, чтобы сознательно развивать производство, начал его тормозить. Нет, показатель 7-8% прироста ВВП сохранялся до застоя, но насколько применим этот показатель для социализма? Нужно ли было «гнать вал» во что бы то ни стало?
Как показывал Антонов, измерение выпуска продукции по валу стала показывать свою ущербность еще в первые пятилетки. Но, тогда, в силу объективной неразвитости производства, этим можно было пренебречь. Другое дело - послевоенный период, когда более-менее мы восстановили разрушенное производство, нужно было напрочь отбросить этот показатель планирования. Почему? Да хотя потому, что валовый показатель не учитывает качества произведенной продукции. Есть нижняя планка качества (например, ГОСТ), и любой производственный коллектив, если он себе не враг, предпочтет перевыполнять план за счет вала в ущерб качеству. Например, в добывающей промышленности есть определенный уровень содержания полезного вещества, скажем процент содержания железа в железной руде (минимальное содержание установим на уровне 47%). Если по мере разработки пласта руда пойдет лучше, скажем с содержанием железа в 50%, то работникам будет выгоднее разбавить ее шлаком и, таким образом, перевыполнить план меньшими усилиями. Премию ведь им платят за вал, а не за качество.
Но, делать виноватыми трудовой коллектив нельзя. Он ведь не может отклоняться от плана. Ведь там, «наверху» уже все наперед предусмотрено, и подвести, не выполнив (и не перевыполнив) план - значить подвести всю цепочку производства, по которой идет их продукция. Пересмотреть показатели на всесоюзном уровне, если захотят, конечно, смогут лишь через полгода-год-два, а ситуация меняется ежедневно...
Естественно, это угнетающе действует и на рабочих, подавляет всякую инициативу. Автор книги приводит один живописный пример, когда на одной из московских строек он наблюдал такую картину: две девушки, разгружая грузовик с кирпичами, бросали их прямо на землю. Простояв минут десять, он подсчитал, что примерно 30% кирпича бьется, т.е. идет в брак. Неужели эти две милые девушки были вредителями? Ничего подобного! Просто им нужно было разгрузить машину за 20 минут, и иначе они бы не успели. Так был спланирован график движения машины, и если она из него выбивалась, нарушалась вся цепочка. В итоге автобаза оказывалась в числе отстающих, водителей лишали премии.
Выходит, что брак девушки делали сознательно, иного выхода не было. Даже злились при этом, видя всю абсурдность: «план, говорите, так вот, получите!» Труд отдельного рабочего противоречил интересам общества, в то время, как сознание масс работало в верном направлении. «Трудно говорить о воспитании людей в духе коммунистического отношения к труду, если приходится для выполнения показателей плана делать работу против нашей совести»[1]. Так что снижение качества продукции - это не недостаток сознательности.
Вал - это мертвый фиксатор плана. Если даже в горнодобывающей отрасли, где, казалось бы, другого показателя, кроме вала, не может существовать, это часто оказывается тормозом, то что уж говорить об остальных? Производство разрастается, естественно увеличиваются потери, и такой показатель как вал начинает действовать против себя самого. Это ярко видно, если брать не отдельные отрасли, а весь народнохозяйственный комплекс, где ухудшение качества в конечном итоге ведет к уменьшению количества. Вал в принципе не может быть показателем социалистической промышленности, он противоречит существу социализма и коммунизма.
Себестоимость
«Себестоимость, - пишет Антонов, - родная сестра вала». Казалось бы, как же можно говорить о повышении производительности труда, не уменьшая при этом себестоимость? Ведь стоимость - это и есть овеществленный труд. Оказывается, если брать уменьшение себестоимости как показатель, на который должно ориентироваться каждое предприятие, то в итоге для комплекса народного хозяйства в целом, себестоимость увеличивается. Как показатель планирования, себестоимость не может использоваться при социализме. Суть в том, что социализм - это процесс обобществления производства, и судить о какой-либо выгоде можно лишь для всего народного хозяйства. Себестоимость продукции отдельных предприятий при этом может возрастать.
Антонов, будучи авиаконструктором, приводит такой пример. Если завод, изготавливающий изделия для самолетов уменьшит в них содержание металла на 10%, то их себестоимость увеличиться на 50%. А использование таких изделий в самолетостроении позволит создать самолеты с лучшими техническими характеристиками. Их эксплуатация окажется намного дешевле, и дополнительные затраты на более легкие изделия окупятся для государства уже в первый год. Выгода для народного хозяйства - колоссальная, но завод на это не пойдет. Он отчитывается перед Госпланом по валу, а уменьшение изделий с увеличением их себестоимости, естественно, переведет его в ранг отстающих предприятий. Коллектив лишится премий, руководителей вызовут на ковер, и т. д.
Наиболее пагубно показатели по валу и себестоимости влияют на усовершенствование оборудования. Ведь внедрение новых технологий требует всеобщего напряжения, затраты времени, средств. А стоимость нововведений окупится не сразу. Конечно, рано или поздно придется усовершенствовать технологии, не захочет сам трудовой коллектив, придет распоряжение «сверху». Но, согласитесь, одно дело, когда каждая производственная единица сама стремится развиваться на благо всего народнохозяйственного комплекса, а другое дело - когда заставляют сверху.
Рентабельность
К пагубным показателям Антонов также относил и рентабельность, которая вообще как показатель эффективности экономики применима только в рыночной экономике. Если общественное производство разобщено, т е. в условиях частной собственности, то каждый отдельных хозяйчик будет стремиться довести свое производство до совершенства. Показатель рентабельности в этом случае - как раз то, что нужно. Для плановой экономики этот показатель играет ровно противоположную роль, ведь социализм должен исключать присущую капитализму анархию производства, если брать его в целом для общества. Если говорить о рентабельности, то это должна быть «рентабельность для общества», даже не для народного хозяйства, ведь человек - мера всех вещей.
Если, как замечал Олег Константинович, раньше такие показатели как вал, себестоимость, рентабельность не могли навредить советской экономике, поскольку промышленность только развивалась, и ею можно было управлять административными мерами, то сейчас - нужно срочно менять подход. Все старые, доставшиеся советским экономистам из капитализма показатели эффективности работали на максимальную прибыль отдельного предприятия или монополии. Их дальнейшее использование станет тормозом развития социализма. Максимум, что возможно при использовании таких показателей - это вместо централизованной слаженной экономики получить «уездную» экономику и «волостное» планирование.