Русская христианская гуманитарная академия
Факультет философии, богословия, религиоведения
КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ
Д.В. Шмонин
СРЕДНЕВЕКОВАЯ
ФИЛОСОФИЯ
Методическое пособие для студентов
Санкт-Петербург
Утверждено к печати кафедрой философии
Русской христианской гуманитарной академии
Шмонин Д.В. Средневековая философия Программа курса и методические материалы для студентов / Методическое пособие для студентов / Русская христианская гуманитарная академия. СПб., 2007.
Пособие предназначено для студентов всех форм обучения и содержит программу курса, методические материалы для самостоятельного изучения (включающие обзор основных понятий и проблем средневековой философии), список основных контрольных вопросов, пример тестов для промежуточного и предэкзаменационного контроля, а также списки источников и учебной, научной и справочной литературы к курсу.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Программа курса
Программа курса
Тема 1. Понятие средневековой философии
Средние века как историческая эпоха. Средневековье и средневековая философия. Религиозные основания средневековой философии. Средневековая мысль как синтез двух традиций: «Иерусалим» и «Афины». Типологические черты средневековой философии: креационизм, теоцентризм, провиденциализм. Ретроспективность, традиционализм, дидактизм как особенности средневековой философии.
Тема 2. Раннехристианская религиозно-философская мысль (I‑III вв.)
Начало христианского мышления: апостольские отцы I‑II в.: Климент Римский, Игнатий Антиохийский, Поликарп Смирнский, Варнава, Папий Иерапольский. Античные критики христианства. Кельс. Юлиан Отступник. Порфирий. Неоплатонизм и христианство. Гностицизм и борьба с ним: Ириней Лионский, Ипполит.
Споры о философии. Апологетика. Иустин Философ. Климент Александрийский. Татиан. Тертуллиан. Латинские апологеты II‑III вв. Ориген.
Тема 3. Патристика IV - VIII вв.
Греческая патристика. Никейский собор и арианство. Афанасий Великий. Каппадокийцы: Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский.
Апофатическое богословие. Псевдо-Дионисий Ареопагит.
Продолжение богословских споров на Востоке: Максим Исповедник. Иоанн Дамаскин.
Латинская патристика IV ‑ VII вв. Иларий Пиктавийский, Марий Викторин, Иероним Стридонский. Вульгата. Амвросий Медиоланский. Папа Григорий Великий.
Августин: учение о бытии, душе и познании. Время, история, власть в учении Августина.
Тема 4. У истоков схоластики
Позднеантичная ученость и принципы образования. «Семь свободных искусств». Марциан Капелла. Кассиодор. Исидор Севильский: Беда Достопочтенный.
Формирование схоластического метода: Боэций.
Тема 5. Ранняя схоластика
Понятие схоластики. Каролингское возрождение. Алкуин. Иоанн Скот Эриугена: учение о Боге, природе и человеке. Ансельм Кентерберийский и развитие схоластики. Онтологическое доказательство бытия Бога.
Начало спора об универсалиях. Реализм Шартрской школы (Бернард Шартский и Гильберт Порретанский). Петр Абеляр и его учителя (Гильом из Шампо и Росцелин).
Хозяйственный подъем в Европе. Школы и монастыри. Первые университеты.
Мистика Бернарда Клервоского. Сен-Викторская школа мистического богословия. Иоанн Солсберийский. Иоахим Флорский.
«Арабские учителя» средневекового Запада. Аль-Кинди, аль Фараби. Суфизм. Ибн Сина (Авиценна), Ибн Рушд (Аверроэс). Влияние арабской схоластики на европейскую схоластику. «Школы переводов» в Толедо и Палермо.
Тема 6. Высокая схоластика
«Возвращение» Аристотеля. Аристотелизм и схоластика. Мыслители Оксфордской школы: Роберт Гроссетест. Роджер Бэкон. Особенности средневекового «умозрительного эмпиризма». Францисканцы и августинизм в схоластике. Дж. Ф. Бонавентура.
Теология и философия доминиканских докторов. Перипатетизм Альберта Великого. Фома Аквинский. Сущее и сущность. Принцип аналогии сущего. Пять путей доказательства бытия Бога. Философская антропология и этика Аквината.
Латинские аверроисты. Сигер Брабантский. Боэций Дакийский.
Тема 7. Поздняя схоластика
Иоанн Дунс Скот: «Практический» характер теологии и принцип «однозначности бытия». Понимание сущности. Quidditas и haecceitas.
Номинализм. У.Оккам и его «бритва». Номиналисты XIV-XV вв. Дуранд из Сен-Пурсена, Николай из Отрекура, Жан Буридан, Николай Орем, Петр д’Айли.
«Via antiqua» в XIV-XV вв. Августинианская схоластика: Эгидий Римский и Григорий из Римини. Томизм: Иоанн Капреол и Каэтан.
Позднесредневековая мистика. Мейстер Экхарт. Генрих Сузо. Иоганн Таулер. Ян ван Рюйсбрук. Томас Хемеркен (Фома Кемпийский).
Тема 8. Вторая схоластика
XVI век в истории Европы: от «осени Средневековья» к раннему Новому времени. Христианский гуманизм и начало Реформации в Европе. Реформация и Контрреформация. Тридентский собор (1545‑1563).
Возрождение университетской философии в Испании первой трети XVI в.: начальный этап второй схоластики. Морально-правовые идеи в философии Саламанкской школы. Франсиско де Виториа. Доминго де Сото. Мельчор Кано.
Схоластика и мистическая традиция эпохи Контрреформации. Луис де Леон. Тереса де Хесус, Луиса де Гранада, Хуан де ла Крус.
Иезуиты и развитие второй схоластики. Моральная доктрина иезуитов: пробабилизм. Габриэль Васкес. Луис де Молина: учение о предопределении и свободе воли.
Франсиско Суарес – вершина второй схоластики. Теология и метафизика. Учение о бытии и о познании. Философия права. Вторая схоластика и завершение средневековой философии.
Основные понятия и проблемы средневековой философии
(Методические материалы для самостоятельного изучения)
1.Понятие «Средние века» и средневековая эпоха
Существует выражение, удачно схватывающее понятие эпохи как хорошо различимого отрезка истории. Средние века представляют собой более чем тысячелетний отрезок мировой истории, охватывающий с V по XVI вв. Распространенной точкой отсчета Средних веков считается 476 г., когда произошло низложение императора Ромула Августула вождем германских наемников Одоакром, ознаменовавшее падение Западной Римской империи. Это событие, однако, не было исключительным в ряду военных и политических катаклизмов, сотрясавших метрополию и ее провинции в V в. Еще в 410-411 гг. вестготы, возглавляемые Аларихом, разорили «Вечный город», а в 418 г. в Аквитании, со столицей в Тулузе, возникло вестготское государство. Вскоре (в 429 г.) в Северной Африке создают свое королевство вандалы, вытесненные вестготами с Пиренейского полуострова. Движение гуннов по Европе в середине V в. заставило остготов перемещаться через Восточную Римскую империю в Италию, где Теодорих в 493 г. сверг Одоакра и образовал остготское королевство со столицей в Равенне. В 486 г. в Галлию вторглись франки, создавшие во главе с Хлодвигом франкское королевство, которое стало быстро расти и укрепляться.
Были и другие – историко-культурные – даты, «задающие» новую перспективу истории Европы: совместный эдикт (313 г.) императоров Константина (Запад) и Ликиния (Восток) о признании христианства официальной религией обеих частей империи; 380 г. – эдикт императора Феодосия об исключительном статусе христианства как государственной религии в империи и о запрещении иных культов; 529 г. – закрытие по указу Юстиниана афинской Академии, последнего центра античной философии. Иногда окончательный переход от античности к Средним векам связывают с попыткой объединения при франкском короле Карле Великом (768‑814) романо-германских племен в некое сообщество ‑ «populus christianus», «христианский народ», ознаменовавшейся коронацией Карла 25 декабря 800 г. как императора Священной Римской империи и фактическим обособлением западного христианского мира от византийского христианского Востока.
Завершением средневековой эпохи будем считать 1517 г. ‑ начало Реформации в Германии, означавшее превращение европейского мира, где ранее господствовало единое теологическое мировоззрение, в мир различных, сосуществующих на относительно равных условиях, культур, ни одна из которых уже не имела права на исключительность, «католичность».
Поскольку по поводу «верхней кромки» Средневековья тоже существует известное разнообразие мнений (например: 1453 г. ‑ захват турками Константинополя и падение Византии; 1492 г. ‑ открытие Америки и ознаменованная падением Гранадского халифата окончательная победа Реконкисты в Испании; 1609 г. – завершение голландской буржуазной революции; 1648 г. ‑ окончание Тридцатилетней войны) рассмотрим вопрос о том, что представляют собой Средние века как историческая эпоха? Каковы их хронологические границы? Известно, что термин «Средние века» появился в XVII в. и он первоначально касался истории языкознания, обозначая один из этапов развития латинского языка. «Золотой век» классической античной латыни по этой схеме завершился в царствование династии Антонинов (конец I ‑ II в.); упадок латинского языка, испорченного варварскими диалектами и безграмотным употреблением («infima latinitas» – «низкая латынь»), относился к XIV‑XV вв., а для тысячелетнего «промежуточного» периода было найдено название «средний» и в хронологическом, и в качественном смыслах («media latinitas» ‑ «средняя латынь»). Вскоре, однако, понятие среднего времени было перенесено на социальную историю. Впервые это произошло в 1631 г. благодаря профессору немецкого университета в Халле Христофору Келлеру (Cellarius, 1638-1707), который выпустил в свет сочинение под названием «История среднего времени» («Historia medii aevi») как часть «Всеобщей истории, разделенной на древнюю, среднюю и новую». Так средней, средневековой начали называть эпоху между античностью и Новым временем (включая Возрождение как некий переходный период, имеющий историко-культурное значение и не являющийся самостоятельным в социально-экономическом отношении).
Хронологические вопросы отошли на второй план, когда понятие «Средневековье» стало обозначать некую совокупность феноменов, черт, особенностей – «темные века» (упадок культуры, образованности, сельского хозяйства, ремесел), феодализм, господство теологического мировоззрения и т.д., в преодолении которых видели одну из своих задач и ренессансные гуманисты XV‑XVI вв., и мыслители эпохи научной революции XVII в., и деятели Просвещения XVIII в.
В XIX в. возрос интерес к Средним векам как к эпохе, породившей фундаментальные для новоевропейской буржуазной цивилизации явления, такие как третье сословие в качестве самостоятельной общественной силы, университетская система образования и науки, институт парламентаризма.
В настоящее время интеллектуальные, духовные и материальные ценности, получившие начало в Средние века и оказывающие заметное влияние на современную цивилизацию, представляется разумным исследовать, избегая идеологических шаблонов (от абсолютизации «варварства и мракобесия» до идеализации «рыцарства и куртуазности»).
2. Хронологические рамки и основные формы средневековой философии
История философии, в свою очередь, не является интеллектуальным слепком с истории общества и хронология историко-философского развития не совпадает с хронологией этапов социальной истории. Это в полной мере относится к средневековой философии, генетически связанной с христианством (и – если иметь в виду арабскую и еврейскую мыслительные традиции – с другими мировыми религиями)
2.1. Патристика
Начало христианского мышления относится к концу I‑II в. Оно связано с деятельностью апостольских отцов ‑ Климента Римского, Игнатия Антиохийского, Поликарпа Смирнского и др. и с появлением первых произведений раннехристианской литературы. Начиная со II в., в борьбе с языческой религией, античной философией, еретическими учениями внутри христианства, начинает складываться патристика.
Патристика (от греч. πατήρ – отец), совокупность учений отцов Церкви ‑ первая крупная форма средневековой философии, включающая учения апостольских отцов, апологетов, вселенских учителей и церковных писателей до папы Григория Великого на Западе (ок. 540‑604) и Иоанна Дамаскина на Востоке (ок. 675‑753), т.е. охватывающая конец I – середину VIII вв.
По сложившейся на Западе традиции отцами Церкви в строгом смысле могли считаться лишь христианские богословы, жившие не позднее III вв., отличавшиеся исключительной святостью и бесспорными вероучительными взглядами (не вступившими в противоречие с более поздними церковными установлениями и сформировавшейся в последующие столетия богословской традицией). К богословам, жившим позднее, но получившим общее признание Церкви, как на Востоке, так и на Западе, применяется титул вселенских учителей: это Афанасий Александрийский (293‑373), Василий Великий (ок. 330‑379), Григорий Назианзин или Богослов (ок. 329‑390), Григорий Нисский (ок. 335‑394), Иоанн Златоуст (ок. 344‑407), Иларий Пиктавийский (ум. 367), Иероним Стридонский (ок. 340‑420), Амвросий Медиоланский (ок. 340‑397), Августин Аврелий (354‑430), а также упоминавшиеся папа Григорий Великий и Иоанн Дамаскин.
В число отцов Церкви и вселенских учителей не попали вполне отвечающие критерию древности Климент Александрийский (ум. в 215 г.), Ориген, Тертуллиан (между 150 и 165 – ок. 240), историк ранней Церкви Евсевий Кесарийский (ок. 260‑340) и др. Их учения, в силу неортодоксальности некоторых идей, не получили полного одобрения Церкви, поэтому их отмечают иначе – как церковных писателей (лат. ‑ scriptores ecclesiastici; это выражение, вероятно, первым стал употреблять Иероним Стридонский). К церковным писателям Римско-католической церкви относятся также богословы XI-XII вв., такие как Ансельм Кентерберийский (1033‑1109), Бернард Клервоский (1090‑1153), мыслители XIII в. Альберт Великий (1193‑1280) и Фома Аквинский (1225/1226‑1274), и даже богословы и церковные деятели XVI ‑ начала XVII в. В числе последних, например, Тереса де Хесус (Тереса Авильская, 1515‑1582) и Роберто Беллармино (1542‑1621). Почитанию признанного списка церковных писателей не противоречит положение о том, что этот перечень еще не закрыт, поскольку Церковь всегда имеет благодатные силы для появления новых выдающихся богословов.
В православном богословии нет специального канонического постановления об отцах Церкви.
В истории философии не принято столь скрупулезное деление, поэтому термин «патристика» объединяет богословско-философские учения как западных, латинских, так и восточных, грекоязычных, раннехристианских авторов, исходя из установленных хронологических рамок (конец I – середина VIII вв.) и несмотря на различия в их статусе с точки зрения церковных традиций.
Патристика, формируя в ходе богословских споров принципы и содержание христианского философствования, закладывает основы последующего – схоластического – этапа средневековой философии. У истоков схоластики, однако, помимо отцов Церкви, стоят и другие христианские авторы, которых можно называть раннесредневековыми в той же мере, в какой и позднеантичными. Наиболее известными мыслителями этой группы были Марциан Капелла (ок. 410 – после 439), Исидор Севильский (ок. 560 – 636), Беда Достопочтенный (672/673 – 725). Особую роль в формировании схоластического метода сыграл Боэций Северин (480 – 524).
2.2. Схоластика
Схоластика (от греч. σχολή – школа; σχολαστικός –школьный, ученый) – следующий за патристикой этап развития средневековой философии, характеризующийся сохранением и развитием богословско-философской тематики, оформившейся в патристике, и более систематическим, упорядоченным изложением основных философских вопросов. Принято выделять раннюю (IX-XII вв.), высокую (зрелую) (XIII вв.) и позднюю (XIV-XV вв.) схоластику. Отдельно следует рассматривать вторую схоластику(XVI – начало XVII в.).
К крупным представителям ранней схоластики относятся Иоанн Скот Эриугена (ок. 810‑ после 871), Ансельм Кентерберийский, Гильом из Шампо (ок. 1068‑1121), Росцелин Компьенский (1045/1050 ‑ после 1120), Петр Абеляр (1079‑1142) и др. Значительную роль как ведущий центр учености играет Шартрская школа, основателем которой стал Фульберт Шартрский (ок. 960 – 1028), а видными представителями были Гильом из Конша (ок. 1080 – ок. 1154), Гильберт Порретанский (ок. 1075/1080 ‑ 1154), Теодорик Шартрский (ок. 1100 – ок. 1150).
Оживление хозяйственной и политической жизни в Европе, рост городов и городского населения, развитие монастырских, кафедральных и городских школ, учреждение первых университетов стали импульсом к новому подъему схоластики. К этому времени относится появление одного из самых значительных систематических изложений христианской догматики «Четыре книги Сентенций» Петра Ломбардского. Переходу к высокой схоластике также способствовало – через переводческие школы (коллегии) в Толедо и Палермо ‑ влияние арабской и, в меньшей мере, еврейской схоластики. К арабским «учителям» средневекового Запада следует отнести Аль-Кинди (ум. 873), Аль-Фараби (ум. 950), Ибн Сину (Авиценну) (980‑1037), Ибн Рушда (Аверроэса) (1126‑1198) и др. Еврейская средневековая философия, оформившаяся во многом благодаря арабам, представлена именами Исаака Исраэли (865‑ ок. 955), Саадии бен Йосефа (892‑942), Соломона ибн Гебироля (1021‑ ок. 1058), Моше бен Маймона (Маймонида) (1135‑1204) и др. (Формально выпадая из истории западного мышления, эти самостоятельные течения схоластической мысли оказываются в ряде пунктов тесно связанными с европейской схоластикой.)
Высокую схоластику характеризует освоение аристотелевского наследия, малоизвестного до тех пор, пока основной корпус сочинений Аристотеля не стал распространяться на Западе сначала в переводах с арабского на латынь, а затем, в конце XII – начале XIII в., на языке оригинала ‑ греческом. Зрелую схоластику представляют целый ряд направлений и школ. Христианско-платоническое августинианское направление, воспринявшее арабо-еврейское и аристотелевское наследие, получило развитие в трудах Александра Гальского (Александра из Хэйлза, 1170/1185 – 1245), «отца-наставника» францисканской богословско-философской школы, узаконившего ставшую позднее традиционной схему постановки и доказательства вопросов в схоластических трактатах. Августинианство в большей мере было характерно для мыслителей францисканской богословской традиции, в том числе представителей Оксфордской школы Роберта Гроссетеста (1168/1175 – 1253) и Роджера Бэкона (ок. 1214 – ок. 1292). Особое место в францисканском богословии занимает Дж. Ф. Бонавентура (ок. 1217 – 1274). Попытку более глубокого интегрирования аристотелевских идей в христианскую богословско-философскую систему предпринял Гильом Овернский (ок. 1180/1190 – 1249). Аристотелизм успешно усваивается доминиканскими докторами, в первую очередь, Альбертом Великим (1193 – 1280) и Фомой Аквинским (1225 – 1274). Достойное место в этом ряду занимают и латинские аверроисты ‑ Сигер Брабантский (ок. 1235 – ок.1281) и Боэций Дакийский (ум. до 1284). Расцвет схоластики в XIII в. – это расцвет средневекового миросозерцания, прочно закрепившего «готическое» (устремленное вверх, обращенное к Богу) строение вселенной, иерархию сущих, где каждой сотвореной вещи предназначено свое место, установившего давно отыскиваемую гармонию между верой и разумом, божественным Откровением и человеческим знанием.
Переход к поздней схоластике олицетворяют учения Иоанна Дунса Скота и Уильяма Оккама (ок. 1300 – 1349/1350). В XIV в. происходит разделение схоластической мысли на так называемые «старый» и «новый» пути (via antiqua и via moderna). К старому пути относятся в XIV-XV вв. в целом следовавшая Дунсу Скоту августинианская схоластика, наиболее крупными представителями которой были Эгидий Римский (ок. 1247 – 1316) и Григорий из Римини (ок. 1300 – 1358), а также томизм (учение последователей Фомы Аквинского, от латинского написания его имени ‑ Thomas) в лице Иоанна Капреола (ок. 1380 – 1444), Томмазо де Вио (Каэтана, 1468 ‑ 1534) и др. Новый путь был задан номиналистическим учением Оккама, получившим развитие в учениях таких мыслителей XIV-XV вв. как Дуранд из Сен-Пурсена (ок. 1270 – 1334), Петр Ауреол (ок. 1280 – 1322), Николай из Отрекура (ок. 1300 – ок. 1350), Жан Буридан, Петр д’Айли (1350 – 1420) и др.
Напомним, что схоластическая философия, ставшая к XIII столетию университетской, то есть, во-первых, школьной, в самом прямом и строгом смысле включенной в систему образования, во-вторых, корпоративной, соседствует XIV-XV вв. с ренессансной гуманистической и естественнонаучной мыслью в различных ее формах. В XVI в., когда в истории Европы общезначимым становится переход от «осени Средневековья» (выражение голландского историка и теоретика культуры И. Хейзинги) к раннему Новому времени, Реформация и, как ответ на нее, Контрреформация (особенно начиная с Тридентского собора 1545‑1563 гг.), происходит схоластический «ренессанс», в котором определяющую роль играют Франсиско де Виториа (1492 – 1546), Доминго де Сото (1495 – 1560), Габриэль Васкес (1549 – 1604), Луис де Молина (1535 – 1600), Роберто Беллармино (1542 – 1621), Педро да Фонсека (1528 – 1599), Франсиско Суарес (1548 –1617) и др. Это возрождение схоластики стало преимущественно иберийским явлением, имеющим, однако, общеевропейское значение, и получило название второй схоластики, которую, несмотря на ее фактический «нахлест» на Новое время, нельзя отрывать от контекста средневековой философии. Завершение в первые десятилетия XVII в. этой последней крупной формы средневековой мысли сопровождалось утратой схоластикой культурообразующего для европейской мысли интеллектуального значения, присущего этой форме философии на протяжении предшествующих восьми веков.
2.3. Мистический элемент в средневековой мысли
Важную роль на всех этапах развития схоластики играют учения, в которых схоластико-рационалистический элемент уступает мистическому, культивирующему отказ от рационального знания в пользу созерцания богооткровенных истин, когда путь естественного (логического) человеческого разума исчерпан или невозможен из-за абсолютной трансцендентности предмета познания – Бога, единственная возможность познать которого – любовь. Одним из ориентиров для мистического направления стали слова ап. Павла: «Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать; но кто любит Бога, тому дано знание от Него» (1 Кор 8: 2-3). Мистическая составляющая, восходящая к первым векам христианства и имевшая место и в патристике (особенно ярко проявившись в V в. в богословии Псевдо- Дионисия Ареопагита), и в схоластике, наиболее сильное проявление находила в монашеско-аскетической традиции – у Петра Дамиани (ок. 1007 – 1072), Бернарда Клервоского (1090 – 1153), Гильома из Сент-Тьерри (ок. 1085 – 1148), у представителей Сен-Викторской школы мистического богословия – Гуго Сен-Викторского (ок. 1096 – 1141), Ришара Сен-Викторского (ок. 1123 – 1173), в учении Иоахима Флорского (ок. 1130/1135 – 1202), у позднесредневековых немецких мистиков ‑ Мейстера Экхарта (ок. 1260 – 1327), Генриха Сузо (ок. 1295 – 1366), Иоганна Таулера (ок. 1300 – 1361), у фламандца Яна ван Рюйсбрука (1293 – 1381) и голландца Томаса Хемеркена (Фомы Кемпийского, 1379 ‑ 1471), наконец, у испанских мистиков эпохи Контрреформации – у упоминавшейся выше Тересы де Хесус, Луиса де Гранады (1504 – 1588), Хуана де ла Круса (1542 – 1591) и др.
3. Религиозные основания средневековой философии
3.1. «Афины» и «Иерусалим»
Средневековая мысль представляет собой парадоксальный синтез 2-х традиций. Почти тысячелетний опыт философствования античных школ, включая платонизм и аристотелизм, с одной стороны, и мудрость библейских текстов, с другой стороны, ‑ две традиции, благодаря которым складывается средневековая философия. «Афинами» и «Иерусалимом» назвал в начале III в. эти две традиции Тертуллиан.
«Афины» олицетворяли античное стремление к рациональному познанию, направленному на постижение сущностей, идей, форм, природ, причин, смыслов вещей, на теоретический по своему характеру вопрос «Что это?». Не столь важно, каким образом приобретается знание, усмотрением ли сущностей, припоминанием идей или выведением заключения из посылок; важно другое: истина отыскивается разумом, она доступна ему.
«Иерусалим» же выражал религиозную позицию, принципы которой требовали безоговорочного принятия их на веру. Изложенные в священном тексте, эти принципы открываются верующему человеку; христианство как ревеляционистская религия (от лат. revelatio – откровение, обнажение) основана на текстах и нуждается в экспликации богооткровенных истин, в богословии, а богословие, или теология, принимает выработанный античностью философский язык. Философия оказывается в услужении у теологии, что образно выразил Климент Александрийский. При этом теоретические вопросы («Что есть сущность?») уступают место практическим («Как спастись?»), поскольку религия – это прежде всего практика культа, таинства, обряда, действия. Последнее означает – особенно в века зарождения средневековой мысли – приоритет догматической, моральной, антропологической, психологической проблематики над проблематикой метафизической.
Таким образом, важной чертой средневековой философии является ее сопряженность с религией, основанной на принципах монотеизма и откровения и, как следствие, неразрывная связь философии и богословия (теологии), проявляющаяся во включенности философии в богословские споры и наоборот.
Об этом свидетельствует полноправное присутствие философской аргументации как в полемике между христианскими авторами и их критиками, так и во внутрихристианских дискуссиях, например, между ортодоксальными, признанными Церковью мыслителями, и идеологами ересей. При этом тем, кто изучает историю средневековой философии, следует помнить, что, как заметил Э.Жильсон, «стремление вычленить из произведений теологов элементы философии, воспринятые ими, ведет к приданию этим элементам значения, которого они не имеют в теологических системах, откуда извлечены. Для отцов Церкви ни истина веры, ни выражающие ее догматы ни в малейшей степени не зависят от философии, и главное для них – вера.[1]
При этом следует понимать, что для большинства христианских авторов II‑III вв. богословствовать и философствовать значило одно и то же, а христианская теология в их восприятии была тождественная истинной философии; поэтому противопоставление Тертуллианом «Афин» и «Иерусалима», «Академии и Церкви» выглядело в глазах многих его современников весьма резким, чрезмерным, а указание Климента Александрийского на «прислуживающую» роль философии (мудрости) воспринималось чаще как следствие изменения в классификации наук, где высшее место теперь было предназначено науке о Боге,[2] а не как уничижительное отношение к рациональному мышлению.
3.2. Св. Писание как основание христианского мировоззрения
Основные принципы христианского мировоззрения опираются на мысли и образы Св. Писания, особенно явно проявляясь в книгах Пятикнижия Моисеева: «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт 1:1) посредством созидающего Слова («И сказал Бог... И стало так». ‑ Быт 1:9) и дал миру разумное устройство («И увидел Бог, что это хорошо». ‑ Быт 1:10). Затем следуют темы творения человека «по образу и подобию» Божьему и исключительного положения человека, поставленного «владычествовать» над природным миром (Быт 1:26-30). В Книге Исхода Бог заявляет о себе как об абсолютном бытии («Я есмь Сущий». ‑ Исх 3:14), что станет определяющем для понимания принципиального различия между истинным бытием Творца и относительным, временным бытием сотворенных вещей, называемых сущими лишь по аналогии, в силу принадлежности Богу по акту творения.
Важную роль для формирования мистического направления богословия, делающего упор на непосредственное созерцание богооткровенных истин в дополнение или взамен не могущей достичь богопознания рациональной теологии, играют сентенции о невозможности видеть образ Божий, содержащиеся и в Исходе («Лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых» ‑ Исх 33:20), и во Второзаконии, где появляется образ божественных «тьмы, облака и мрака» на фоне ослепительного «огня до самых небес», показывающий возможность увидеть Бога, лишь при отказе от способности рационального умозрения (Втор 4:11-13). В целом, обращение к текстам Пятикнижия вызывает необходимость истолкования символического смысла слов и образов.
Морально-антропологические темы – вопросы появления и статуса зла в сотворенном мире, искушения добродетели, свободы выбора человека, поврежденности его природы и др. – также являясь сквозными, с особой силой проявляются в Учительных книгах Ветхого Завета. Так в Книге Иова представлено первое богообъяснение, богооправдание, («теодицея», от греч. Θεόζ – Бог и δίκη – право, правосудие, справедливость[3]), размышляющее о причинах зла в сотворенном Богом мире и о взаимоотношениях Бога и человека: «Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно!» (Иов 1:21); «...Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?» (Иов 2:10); «Но человек рождается на страдание, как искры, чтоб устремляться вверх» (Иов 5:7).
Тема непознаваемости Бога («Можешь ли ты исследованием найти Бога? Можешь ли совершенно постичь Вседержителя? Он превыше небес – чтó можешь сделать? Глубже преисподней, ‑ чтó можешь узнать?». Иов 11: 7-8.) и вообще познания продолжается в Псалтири, Притчах и Екклесиасте, давая образцы суждений, ближе всего стоящих к философии. «Если будешь призывать знание и взывать к разуму; если будешь искать его как серебра, и отыскивать его, как сокровище, то уразумеешь страх Господень и найдешь знание о Боге. Ибо Господь дает мудрость; из уст его – знание и разум» (Притч 2:3-6). Мудрость же дает жизнь тому, кто владеет ею (Еккл 6:11), причем всякая мудрость от Бога и выражается она божественным словом (Еккл 1:1-5). Впрочем, некоторый гносеологический оптимизм уравновешивается знаменитым: «во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» (Еккл 1:18).
В книгах Нового Завета, которые имеют более явный морально-практический характер, дается понимание Слова как Логоса Творца, несущего просвещение человеку. Об этом говорят строки Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог... (Ин 1:1). И далее: «Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин 1:9); «И Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин 1:14). Здесь творящий Логос и просвещающий Свет отождествляются с образом Христа Спасителя; в то же время Логос в философском толковании может быть понят как данный Богом посредник между Ним и сотворенным миром. Отдельно следует рассматривать послания ап. Павла (особенно 1-е к Коринфянам), где говорится о соотношении свободы человека и божественной благодати, выбора и предопределения, знания и любви к Богу, которая «сорадуется истине» (1 Кор 13:6) и без которой знание и вера – ничто (1 Кор 13:2).
4. Специфические черты средневековой философии
Сопряженность философии с религией, ее теологические основания выражаются в ряде мировоззренческих принципов, среди которых в первую очередь необходимо сказать о креационизме, теоцентризме и провиденциализме.
Понятие креационизм (от лат. сreatio – творить) означает принцип, согласно которому, Бог сотворил живую и неживую природу из ничего (creatio ex nihilo).
Понятие теоцентризм выражает миропонимание, в котором единственным источником и причиной всего сущего выступает Бог – активное творящее начало мира, бытие как таковое.
В отличие от Бога, его «креатура» ‑ сотворенные сущие, выстраиваются в иерархию по степени совершенства, определяемого близостью к Творцу. Уточняя «теоцентрический образ», можно сказать, что Бог, скорее, не «в центре» сотворенного Им мира, но над миром, поскольку «держит» своим внимание иерархически устроенную тварную вселенную).
Кроме того, главной фигурой в сотворенном мире является человек, венец творения, для которого создан мир и ради спасения которого «запущен ход» времени и истории. Поэтому можно сказать, что теоцентрическое устройство мира предстает в христианской богословско-философской мысли скорее как теоантропоцентрическое, антропоцентризм оказывается «встроенным» в теоцентрическую модель сотворенного мира.
Другим (теоретико–познавательным) моментом, связанным с теоцентрической установкой, является иерархия способов познания. Поскольку основным познающим субъектом в сотворенном мире является человек, а главной целью человеческого познания является Бог, важнейшей наукой (в средневековом смысле: scientia – наука, знание) является теология, и ее служанкой, как заметил Климент Александрийский, становится философия. Таким образом, и здесь формируется иерархия, на вершине которой богооткровенная теология, дающая непосредственное знание о бытии, истине, благе, на нижних же ступенях – эмпирическое познание фрагментов сотворенного мира, тоже имеющее значение, поскольку познает результаты творения, отыскивая в природе и самом человеке следы божественной работы.
Провиденциализмом называют систему взглядов, в соответствии с которой всеми мировыми событиями – от истории в целом до волевых актов отдельных людей – управляет божественное провидение.
Парадоксы идей провиденциальной истории – сочетание божественного промысла и «самочинного» осуществления земных событий, а также стремление разрешить другой тип противоречий ‑ между провидением и свободой воли индивида, являются важными темами дискуссий на протяжении всего Средневековья.
К другим типологическим чертам средневекового типа мышления, безусловно связанным с рассмотренной выше, относятся ретроспективность и традиционализм.
Ретроспективность – это обращенность в прошлое, когда истина понимается как Слово, сказанное изначально и требующее постоянного обращения к источникам мудрости, к старине. В этом понимании пределом и мерой истины выступают тексты, главный из которых – Писание. Многозначность образов и свидетельств Писания, многоплановый символизм священных текстов порождают методологию поиска истины – экзегетику (от греч. εξηγητικά, от εξήγησις – изъяснение, истолкование, изложение).
Экзегетика превращается в науку об истолковании древних ‑ в первую очередь, библейских ‑ текстов, смысл которых труден для понимания. Первоначально понимание достигается исследованием грамматики языка, смысла слов, выражений. Этот уровень дополняется изучением исторического контекста и концептуальным анализом источника, когда речь идет о реконструкции мысли автора текста. Последнее же дает возможность перейти к наиболее глубокому – спекулятивному – уровню, на котором текст авторитета выступает в качестве отправной точки для самостоятельного философствования. И хотя вся средневековая философия по существу экзегетична, образцы самостоятельного философствования принадлежат перу ограниченного числа мыслителей, среди которых в основном фигуры первого ряда: Августин, Ансельм Кентерберийский, Петр Абеляр, Фома Аквинский, Иоанн Дунс Скот, Франсиско Суарес и др.
Интересно отметить, что обращенность к старине, стремление лучше понять, истолковать, представить сюжеты Писания, порождают своеобразное явление, совершенно не характерное современной нам эпохе, – отказ от авторства, «плагиат наоборот», когда комментатор приписывает свои тексты более ранним и более «уважаемым» мыслителям, например, Аристотелю или Дионисию Ареопагиту.
Среди специфических особенностей средневековой философии сле