Глава 1. Вечеринка
Зачем я притащилась на эту вечеринку? Как хочется оказаться в своей комнате и провести вечер с книжкой в руках! Дамблдор и так отменил ТРИТОНы, неужели этого ему показалось недостаточно? Сейчас всего лишь октябрь! Впереди уйма времени, чтобы настроиться на учебный процесс. Директор пообещал, что каждый из семикурсников получит рекомендательное письмо от одного из профессоров. Плевать мне на эти обещания! Неужели Дамблдор не понимает, что самоё существование некоторых людей определяется их академическими успехами?
Нет, Гарри! В сотый раз говорю тебе: я не хочу танцевать, и еще меньше я хочу обжиматься с Роном. Или Фредом. Или Джорджем. Да, я весело провожу время. Разве не похоже, что я весело провожу время? Почему ты думаешь, что мне не весело?!
Так, это сработало - улепетывает, только пятки сверкают. Ну-с, вернемся к книге. Да, да, очень интересно, очень… черт возьми! Почему Дамблдор так любит маггловскую музыку? Причем, громкую маггловскую музыку. О, не-ет! Про птичку речи, а птичка навстречу - Дамблдор движется в моем направлении. Что он там делает? О боги, нет! Ну, почему эта вечеринка должна быть празднеством в честь Хеллоуина? Почему смерть Волдеморта совпала с этим временем года? И теперь директор движется по залу, меняя костюмы гостей, как ему заблагорассудится.
Большой зал выглядит так, как будто в нем тыква взорвалась. За всю свою жизнь никогда не видела такого количества пошлых украшений одновременно. Почему все поощряют эти стариковские причуды и после того, как Волдеморт испустил дух? А вот и он… И конечно же, не оставит мой костюм в покое, просто потому что у меня и нет никакого костюма. Я одета, как все та же привычная простушка Гермиона Грейнджер, книжный червь высшего уровня.
Дамблдор покачал головой и взмахнул палочкой. Я крепко зажмуриваюсь. Не хочу это видеть. Не хочу! Что, мои волосы стали еще пышнее? Что это за костюм, для которого требуется иметь еще больше волос на голове, чем у меня уже есть? Я открываю глаза и вижу самодовольную улыбку директора. Страшный человек. Это зеркало? Как он мог так поступить со мной? Как? А он еще и смеется. Из всех маггловских фильмов вчера ночью Гарри, конечно же, приспичило показать ему «Шоу ужасов Рокки Хоррора». У меня есть шанс завершить то, что не удалось Волдеморту, и положить конец жизни Мальчика-Который-Выжил. Директор уверяет, что заклинание спадет в полночь. Обалдеть! Спасибо, профессор, мне стало намного лучше.
Ладно, Гермиона, успокойся… могло быть и хуже… вместо пурпурного цвета ты могла бы… О. Мой. Бог. Этого не может быть! Неужели? Да, это точно он, никто другой так не хмурится. Да, да, полагаю, все могло быть гораздо, гораздо хуже. Я могла оказаться на месте профессора Снейпа: исключительно яркий макияж, вьющиеся волосы, жемчуг и женское белье. Ох, и высокие каблуки. Ах, боже мой. По крайней мере, теперь я смеюсь. Должна заметить, смех этот мне неподконтролен. Слезы текут по щекам, скорее всего, смывая мой ужасный макияж. Видимо, профессор так же восторженно, как и я, принял необходимость пребывания здесь сегодня вечером.
Хм… я огляделась: думаю, никто не заметил затруднительного положения несчастного профессора зельеварения, кроме меня. Нет, они все слишком заняты - танцуют и лижутся. Вот Ремус прижал Сьюзен Боунс к стене. Никому бы и в голову не пришло до этого вечера, что между ними что-то есть. Тонкс, кажется, отлично проводит время с Гарри и Роном. Рыжий схватил ее - вау! У Драко и Джинни своя вечеринка вон под тем столом! Неужели Альбус и Минерва танцуют медляк под Time Warp? Даже Муди пристает к Трелони. Нужно срочно посмотреть в другую сторону, а то меня стошнит.
Поскольку сегодня мне уже явно не удастся почитать, можно пойти и поговорить с тем единственным человеком, которому еще хуже, чем мне. Так, он заметил, что я иду к нему, все еще стоит на том же самом месте. Это что-то значит, не так ли? На самом деле профессор мне даже в глаза не смотрит. Интересно, а он смущен? Я прикусываю губу почти до крови, чтобы удержаться и не сострить по поводу его костюма. Пытаюсь вспомнить, что я, вероятно, выгляжу так же плохо, если не хуже. У него красивые ноги. В чулках в сеточку.
— Привет, профессор!
Что-то буркнул, а в глаза так и не смотрит. Вечер обещает быть томным.
- Вы не танцуете! - я выкрикнула это именно в тот момент, когда затихла музыка.
Упс. Вот теперь все просто-таки пялятся на нас. И смеются. Аж заливаются смехом. Все, кроме Снейпа, который смотрит на меня. Не смотри, Гермиона. Не смотри на него. Не…
Дерьмо! Я все-таки посмотрела. Теперь я тоже смеюсь, вот только это вряд ли можно и смехом-то назвать, так как трясусь я до такой степени, что мне тяжело дышать. Ничего не могу с собой поделать. Снейп такой… симпатичный, когда сердится. Он меня убьет. Я труп. Самый трупистый труп в мире. Но мне пофиг.
Снова заиграла музыка. И все опять начали лизаться! Даже не на что смотреть! Успеваю удивиться, почему Снейп еще не устремился к выходу, а потом вспоминаю, что он на каблуках. Я вообще не могу ходить на каблуках. Ах, что бы я отдала за возможность увидеть профессора Снейпа на каблуках, идущего через Большой зал в этом блестящем черном бюстье, покачивая бедрами. Я опять захожусь в припадке смеха. Профессора почему-то это не радует.
А вот и Гарри. Он несет пунш. Спасибо, Гарри. О, Гарри, не смейся над Снейпом, только не в открытую! Боже мой… Снейпа трясет. Кажется, сейчас что-то будет. Это не есть хорошо. Я начинаю испытывать жалость к сальноволосому мерзавцу. Ммм, а пунш хорош. Слишком хорош. Гарри? Мне тепло, все как в тумане, и… я не думаю, что это был пунш.
Снейп свой бокал даже не пригубил. Может быть, он не будет возражать, если я выпью и его порцию. Ой, я все разлила прямо на себя. Это плохо. Надо как-то привести себя в порядок. Я чувствую себя немного виноватой за то, что ушла от Снейпа. Оо! Видимо, мое тело решило не оставлять его, поскольку сейчас мы сидим у него на коленях. Мы? Это определенно был не пунш.
Я вдруг замечаю, что у Снейпа неплохое телосложение. Так, зарубка на память: спросить Гарри, что, черт возьми, было в этом пунше. Очень сильные, очень приятные руки, очень… О, да у него встает. Пожалуй, мне нужно слезть с его колен. Так, давай, Гермиона! С легкостью совершаю этот маневр и - опа! - сразу же плюхаюсь обратно. Вот это да! Костюм Снейпа не оставляет места для воображения. Похоже, у него слабость к горничным. Снова пытаюсь встать, но… не получается.
Хм… Похоже, я застряла. Внезапно осознаю, что не двигаюсь, так как сильные руки удерживают меня за бедра. Следующая мысль: а я, в общем-то, и не возражаю. Нужно спросить Гарри, где прикупить этого пунша себе в бар. Может, немного потанцевать прямо здесь, на коленях у Снейпа, не повредит…да-а, очень неплохо.
Кажется, нас никто не замечает. На самом деле, они все заняты тем же самым. Ремус задрал юбку Сьюзан. Тонкс выглядит исключительно довольной тем, что зажата между Гарри и Роном. Стол, под которым исчезли Джинни и Драко, теперь дергается в такт музыке. Смотреть в угол, занятый Муди и Трелони, я позорно отказываюсь. Нет такого пунша, чтобы можно было спокойно наблюдать подобную сцену.
Оо, руки Снейпа движутся. Чудесные, чудесные руки медленно гладят меня, поднимаясь все выше, к моему декольте. Мммм… Тот крошечный участок моего мозга, на который пунш не подействовал, говорит, что я не должна быть настолько возбуждена переодетым профессором. К счастью, одурманенная пуншем часть моего сознания победила, и Снейп все еще тесно прижимается ко мне. Дышит мне прямо в шею. Комнату определенно заволокло туманом.
Одна из его рук снова бродит по моему телу, в то время как другая чертит круги на моих очень напряженных сосках. О да, да, вот здесь, прямо под юбкой… Мммм… Нет, не останавливайся, продолжай трогать мою грудь, не… оу! Он оторвался от моей груди только затем, чтобы дать мне выпить еще этого замечательного пунша. Как мило.
Для потенциального вампира его губы слишком горячи. Полагаю, это ставит крест на теории, согласно которой Снейп является представителем ходячей нежити. Нет, он очень горячий мужчина. Доказательство этого факта трется о мою попку, пока я извиваюсь на коленях у профессора.
Закрываю глаза и откидываю голову ему на плечо, а он покрывает поцелуями мою шею. Я стопроцентно уверена, что покрыта толстым слоем его помады, но почему-то это только возбуждает меня. Кто бы мог подумать, что у меня такие странности? Почему меня не беспокоит, что весь Большой зал участвует в гигантской оргии? Еще более странно, почему это не беспокоит Снейпа. Насколько помню, он не выпил ни глотка пунша. А я-то думала, что я странная!
Хм… оживленная болтовня, хлопки… что должно означать… полночь. Я снова превращаюсь в простушку Гермиону Грейнджер, но Снейпа это, кажется, не останавливает. Наоборот, он шепчет мне на ухо:
— Давай уйдем отсюда.
Никогда раньше не понимала, какой у него глубокий голос.
Я не уверена, несет ли он меня, или я плыву по воздуху, но не думаю, что я иду. Один последний взгляд на зал, и я вижу Минерву с задранной юбкой… ух… не надо мне было смотреть на это! Да, Тонкс сегодня явно счастливый метаморф: ее волосы просто-таки огненно-красные. Драко и Джинни переместились на крышку стола. Завтра утром на завтраке будет очень забавно! К счастью, все они слишком заняты, чтобы заметить, как мы уходим.
Я нахожу, что Снейп-грубиян в своей учительской мантии настолько же возбуждает меня, как и Снейп в женском белье. Это хорошо, потому что, кажется, Снейп-одетый-в-учительскую-мантию собирается трахнуть меня прямо здесь, в коридоре. Как ни странно, меня это не смущает. По крайней мере, не в тот момент, когда он вытворяет такие вещи! Мне становится интересно, указывают ли длинный язык и длинные пальцы на длину других частей тела. Не думаю, что долго буду мучиться этим вопросом: мои руки живут своей собственной жизнью и работают над тем, чтобы стащить с моего партнера брюки.
Я бы уже упала на колени (в столь нехарактерном для меня желании полностью виноват пунш Гарри), если бы язык профессора не проделывал бы такую великолепную работу у меня во рту. Забраться в… шелковые боксеры… приятно. Еще чуть-чуть, и… аах! Длинный, не слишком толстый, но, безусловно, самый твердый член, которого когда-либо касались мои руки. Интересно, владеет ли он этой штуковиной так же, как своим языком. Наверное, я это скоро узнаю: с меня уже стягивают трусики.
Теперь этот впечатляющий язык движется на юг, вниз, еще ниже… Снейп расстегивает мою блузку… еще ниже… моя юбка присоединяется к моим трусикам… еще ниже, к моей… мммм… я больше не способна логически мыслить. И я позволила ему потратить столько времени зря, когда этот невероятный язык был у меня во рту! О нет, это гораздо лучше. Эй, кто-то кричит:
— Северус! Северус! О боги, Северус!
Минуточку, это же я кричу. Северус? Ну, полагаю, кричать «Профессор!» в данных обстоятельствах было бы слишком странно даже для нас.
Теперь меня тянут вниз. Думаю, что его действия, которые заслуживают более чем хорошей оценки, вдохновили мою доминирующую часть, потому что в следующее мгновение я сама толкаю Снейпа на пол и сажусь сверху. Моя распахнутая мантия все еще держится у меня на плечах, немного прикрывая нас от случайных взглядов. Профессор улыбается? Я только что заставила ворчливого мастера зельеварения ухмыльнуться? Он, конечно, не старается помочь мне подавить мои садистские наклонности, раз позволяет завести ему руки за голову. Приподнимаю бедра… Неожиданно мир обретает резкость. Должно быть, пунш выветрился. Я чувствую себя… невероятно похотливой, нанизываясь на член этого мужчины.
Я быстро понимаю, что нет ничего более эротичного, чем стонущий подо мной от удовольствия Снейп. И ах, он знает, как пользоваться своей палочкой! Даже будучи снизу, он делает исключительно интересные вещи, и… сладчайший Мерлин! Не думаю, что кто-нибудь находил эту точку раньше! Даже я! Я уже начала было беспокоиться, есть ли она у меня на самом деле, но!.. Оо! Ооо! Да! И эти глаза… блестящие черные глаза, чей взгляд пронизывает насквозь. Невероятно сексуальные глаза.
Отпускаю его руки, выпрямляюсь; о да, в такой позе за ним гораздо лучше наблюдать. Я на полу возле входа в Большой зал, скачу вверх-вниз на потрясающе твердом члене профессора Снейпа, как последняя шлюха, но тем не менее моя способность рассуждать все еще при мне, и прямо сейчас я думаю, что нашла того мужчину, которого могла бы полюбить. Любовь? Я только что сказала «любовь»? Может, это остаточные явления после пунша? Затянувшаяся эйфория от победы над Волдемортом? Временное помешательство?
Слово «вагина» мне не нравилось с того самого момента, когда в девять лет я узнала, что оно переводится как «ножны для меча». Но теперь я переосмысливаю свою позицию. На самом деле думаю, я буду более чем готова предоставить ножны для меча Северуса каждый раз, когда ему это потребуется. Ощущение быстрой потери контроля над ситуацией тут же сменяется ощущением того, что мне на это плевать.
Оу! Меня только что перевернули на спину, и теперь он… вау, я понятия не имела, что могу коленями коснуться плеч. Может быть, в прошлой жизни я была акробаткой. В моем сознании зарождается новая мысль: утром я еще вспомню этот твердый каменный пол, в который меня сейчас буквально втрахивают. Конечно, останавливаться из-за этого я не собираюсь. Уверена, у моего любовника найдется зелье на такой случай. Ха! Возможно, трахаться с зельеваром на постоянной основе даже выгодно!
О. Пресвятая. Дева. Он нашел эту точку снова. И он это знает, судя по его развратной ухмылке. Да! Да! Да! Его замечательные пальцы снова трудятся над моими грудями.
— Сильнее, Северус, сильнее, пожалуйста!
О боги, я прошу… и мне это нравится. Особенно потому, что он, как и его умелый член, и сказочные руки, так услужлив. Ммм… эти руки… И мир становится очень ярким. Профессор выкрикивает мое имя, и это самый красивый звук, который я когда-либо слышала.
О, оо, ооох, Северус!
Открываю глаза и понимаю, что сижу у кого-то на коленях. Да, совершенно определенно, на коленях, и меня обнимают чьи-то сильные руки. Что-то липкое стекает у меня по ноге, и… ах да, я вспомнила. Моя спина болит, но мне слишком хорошо, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Я запрокидываю голову, чтобы получить еще один из тех опьяняющих поцелуев.
Он предлагает мне пойти к нему. Конечно, я пойду к тебе, дурачок, подожди только минуточку. Мне нужно поблагодарить Гарри, что бы там он ни добавил в этот пунш. Вместо ответа профессор поднимает меня на руки и уносит в подземелье, улыбаясь той самой порочной улыбкой:
— С какой стати ты собралась благодарить Поттера за пунш? Его варил я.
Глава 2. На следующее утро
Медленно просыпаюсь и обнаруживаю, что… Ой! Мышцы ног ноют. Мало того, я не могу перевернуться- сверху на меня навалилось что-то очень тяжелое. Открыв глаза, понимаю: это «очень тяжелое»- мужчина в самом расцвете сил. Давайте посмотрим, смогу ли я повернуть голову? Да, шея затекла, но способна функционировать, и я вижу… Профессор Снейп?
Ах, да, вечеринка. А потом… Ой, вот теперь я вспомнила. Сначала мы сделали это прямо у входа в Большой зал, а затем два… нет, три раза повторили здесь, в его постели. Неудивительно, что он так улыбается во сне. Никогда не думала, что мужчина его возраста может выдержать четыре раунда за одну ночь. Фантастика. Просто фантастика. Не менее фантастично, правда, что спящий профессор Снейп выглядит гораздо симпатичнее, чем бодрствующий.
Он открывает глаза, смотрит прямо на меня и ммм… целует меня. У этого человека талант к поцелуям, и отрицать это бесполезно.
— Пятьдесят баллов Гриффиндору, мисс Грейнджер.
Я надуваю губы. Это что же, он считает, что я с ним за баллы трахалась? Снейп, видимо, понимает, о чем я думаю, потому что то, что он вытворяет в следующее мгновение своими ресницами, чертовски сексуально:
— За то, что ты была здесь, когда я проснулся.
Я улыбаюсь в ответ. Он хотел, чтобы я осталась. О, определенно хотел, чтобы я осталась, судя по тому, как гладит мои волосы сейчас. От этих прикосновений хочется замурлыкать, и профессор, кажется, доволен такой реакцией. Его восхитительные пальцы скользят по моим локонам, перемещаясь ниже, и останавливаются на моей груди. Поглаживают ее, мнут, пощипывают… ой! Щиплют мои соски достаточно сильно, чтобы я начала извиваться всем телом. Ноги, похоже, разработали свою собственную повестку дня и теперь обвиваются вокруг его бедра, чтобы мне было удобнее тереться об него.
Он смеется, и этот низкий, горловой звук сводит меня с ума. Наконец его пальцы отпускают мой сосок, и я расслабляюсь, прижимаясь к твердому мужскому телу. Неужели я только что на самом деле умоляюще хныкала? Почему-то у меня создается ощущение, что этот момент мне забыть не позволят никогда.
- Хочешь в душ? - спрашивает Северус почти ласково. Нежные слова, звучащие из уст мастера Зелий однозначно производят больший эффект, чем фильмы ужасов.
Я киваю. Факты налицо: Снейпу удалось совершить невозможное и лишить самую всезнаистую гриффиндорскую всезнайку дара речи. Пятьдесят баллов Слизерину, профессор. Принять сидячее положение, когда твоя спина практически окаменела, очень сложно, и… Ох! Подниматься же на ноги просто-напросто больно. При таком раскладе я дотащусь до душа только часа через три. Снейп либо очень нетерпелив, либо настоящий джентльмен, потому что он поднимает меня на руки и несет в ванную комнату.
Да, такого я не ожидала! Интересно, что именно нужно сделать, чтобы тебя взяли преподавателем в Хогвартс? Ванна профессора примерно в четыре раза больше той, что расположена в ванной комнате префектов, и я положительно готова привыкнуть к такой роскоши. Меня ставят в самый центр, затем следует взмах палочки. Четыре - я посчитала! - включаются целых четыре душевые лейки. Какое счастье, что за всю эту ночь мы так и не подумали хоть как-то прикрыть свою наготу! Снейп куда-то уходит, а я обдумываю возможность кончить прямо здесь, под теплыми струями воды, массирующими меня.
Через минуту он возвращается. В руках у него мыло с самым замечательным запахом, который я когда-либо встречала: пряности, миндаль и легкий намек на гвоздику. Кто бы мог подумать, что на следующее утро после Хэллоуина противный профессор Снейп будет тереть мне спинку в душе, а я буду наслаждаться этим? И ах, он тщательнейшим образом исполняет свою добровольную обязанность. Видимо, моя грудь довольно грязная, учитывая особое внимание, которое профессор ей уделяет. Наконец он заканчивает мыть меня. Я ощущаю покалывание во всем теле. Очень приятно. А мои волосы! Сладчайший Мерлин, этот человек знает, как мыть волосы? Хотелось бы знать, почему же он не использует такой талант в своих интересах?
Теперь моя очередь. Заставляю профессора встать на колени и начинаю с мытья его шевелюры. Судя по всем этим стонам и закатываниям глаз, ему, кажется, нравится. Массируя голову с шампунем, не могу удержаться и начинаю целовать его лицо и шею. Когда я выпрямляюсь, чтобы промыть его волосы, он целует мой живот и бедра, слизывая капли воды с моей кожи. Очень трудно заставлять себя помнить, что этот мужчина — Северус Снейп, когда чувствуешь, как твоя собственная влага размазывается по внутренней стороне бедра, смешиваясь с водой из душа. Все заканчивается слишком быстро, и Снейп выключает воду. Думаю, оба мы немного устали этой ночью для того, чтобы повторить все еще разок прямо сейчас.
Ему отлично удаются высушивающие чары, как я выясняю, возвратившись в спальню. Снейп одевается быстрее, чем кто-либо на моей памяти. Особенно если учесть пуговицы на его одежде, которые так меня бесят. Сколько же времени придется потратить, чтобы расстегнуть их все! Но это занятие придется отложить на потом: у меня сосет под ложечкой от голода, а мой желудок сообщает, что пустует с обеда.
Откашлявшись, я обнаруживаю нечто, отсутствовавшее все утро: мой голос.
— Ну, и что же было в том пунше?
— Простая добавка, ослабляющая внутренние запреты, не более того.
— То есть, никто не делал ничего…
— …чего бы ему не хотелось? Нет.
- Понятно, - расплываюсь в улыбке, одновременно пытаясь понять, почему моя тайная увлеченность профессором Снейпом никогда не проявляла себя ранее. Я совершенно уверена, что такой секс не был бы лишним и несколько недель назад. А потом я подумала…
— Но ты же не пил пунш.
— Конечно, нет.
— Так как же мы дошли до…
Он вздергивает бровь. Этот жест больше не кажется мне пугающим, напротив… возбуждающим. И я с ужасом понимаю, во что теперь превратятся для меня уроки зельеварения.
— Вы хотите сказать, что не помните этого, мисс Грейнджер?
— Конечно, я помню! Просто… ты не пил пунш, и ты… ты меня ненавидишь.
— Правда, мисс Грейнджер?
О. Мой. Бог. Он произносит эту фразу пугающим шелковистым голосом и шагает ко мне. Внутри меня внезапно рождается желание броситься к его ногам, чтобы заявить о своем стремлении бросить школу и стать его секс-рабыней на полный рабочий день. Как он это делает? Его рука в моих волосах, ладонь другой - на моей щеке. Правая половина моей головы под его прикосновениями превращается в растаявшее желе.
— Гермиона…
Видимо, мои колени только что расплавились, потому что Северус ловит меня, спасая от падения на пол. Доминирующее начало, которое пробудилось во мне вчера вечером, опять улеглось спать. Меня словно подменили какой-то дрожащей, покорной биомассой, практически умоляющей мастера Зелий ласкать ее, не останавливаясь. Нехорошо. Ой, и до меня только что дошло, что я до сих пор неодета. К сожалению, эта же мысль пришла в голову и Снейпу.
— Думаю, тебе нужно одеться, дорогая. Мы же не хотим опоздать на завтрак.
- Завтрак? - о чем это он?
- Да. Утренний прием пищи, - ах, да, я же хочу есть.
Надеваю школьную форму и вчерашнюю мантию. Это не должно вызвать никаких подозрений в Большом зале. Или? Быстро трансфигурирую юбку и джемпер в джинсы и футболку. Вот, теперь я выгляжу вполне нормально для субботнего утра. Мне подают руку, и я улыбаюсь: а вы джентльмен, не так ли, профессор? Наверное, надо причесаться как-нибудь получше, но давайте смотреть на вещи реально: как сотворить из моих лохм что-то приличное меньше, чем за час? Кроме того, моему милому профессору, кажется, все равно, что у меня на голове.
Я ждала достаточно долго. Пора начать оправдывать свою репутацию и приступить к непрерывному допросу.
— Зачем ты это сделал?
— Что?
— Пунш.
— Месть.
— За что?
— За то, что меня вынудили принять участие в этом невыносимом празднике.
- Неужели все действительно было так невыносимо? - о Боже, я мурлыкаю?
Что бы я ни сделала, это произвело желаемый эффект, поскольку в следующий момент меня прижимают к одной из стен лестничной площадки.
- Под конец вечер стал… довольно-таки… сносным, - шепчет он мне на ухо. Кажется, я сейчас умру.
Черт, мы снова в пути.
— Почему я?
— Ты, в том сногсшибательном костюме, полировала мои колени своей попкой. Нужны еще причины?
Вспомнив этот момент, я улыбнулась:
— Да, нужны.
- Ну, мисс Грейнджер, так уж случилось, что на вчерашней гулянке кроме вас и меня не было ни одного человека, обладающего более-менее развитым интеллектом, у которого хватило бы ума не выставлять себя на посмешище.
Профессор Снейп действительно похвалил меня.
- Кроме того, так уж вышло, что ты самая блестящая студентка, которую я когда-либо обучал. И самая симпатичная, - тихо добавляет Северус. Я изо всех сил пытаюсь перестать дрожать.
- У тебя будут проблемы? - неожиданно осознаю, что он все еще мой профессор.
- До тех пор, пока я смогу сдерживаться и не лапать тебя в присутствии других учеников - нет.
Хм, а это может быть даже веселее, чем я себе представляла. Возможно, последнее слово в наших отношениях будет оставаться за мной. Мне все больше нравилось представлять, как профессор Снейп встает передо мной на колени. Да, эти отношения будут борьбой за власть. Отношения?
- А когда вокруг не будет других учеников? - о, у меня все лучше получается говорить томным голосом.
Но он все равно выигрывает у меня это соревнование, всего лишь вздернув бровь и улыбнувшись этой своей развратной улыбочкой.
Я не могу сдержать смешок, когда мы проходим по «тому самому месту». Снейп - или уже Северус? - видимо, тоже замечает его, потому что в следующую секунду я вновь оказываюсь прижатой к стене. Его теплые твердые губы впиваются в мою шею, дразнят меня, и до полного счастья мне не хватает только одного: чтобы он разложил меня на полу и устроил повторение прошлой ночи. Вместо этого Северус шепчет мне на ухо:
- Призовые баллы получите после завтрака, мисс Грейнджер, - и уносится вперед по коридору.
Тут я понимаю, что через секунду передо мной распахнутся двери Большого зала и я воочию столкнусь с последствиями прошлой ночи. Вот я уже подошла ко входу… двери открываются, и… вау!
Даже не думала, что в комнате, битком набитой людьми, все они смогут успешно избегать зрительного контакта друг с другом. Оказывается, это вполне возможно. Только Альбус и Минерва переглядываются. Хотела бы я никогда не видеть директора выглядящим соблазнительно. Трелони уставилась в тарелку, и на ее лице подозрительный румянец удовлетворения. Гарри и Рон вообще не смотрят друг на друга. Не забыть вознести благодарственные молитвы за то, что объектом их вчерашнего внимания была не я. Драко и Джинни сидят за столами Слизерина и Гриффиндора соответственно, усиленно изучая свои стаканы с тыквенным соком. Щеки Сьюзен Боунс то и дело вспыхивают румянцем.
Протискиваюсь на свое место между Гарри и Роном и закусываю щеку, пытаясь удержаться от ехидных комментариев. Похоже, Северус влияет на меня не только в сексуальном плане. Глотаю завтрак, практически не жуя, чтобы быстрее вернуться в подземелья. Подняв глаза, вижу, как Северус, сидя за преподавательским столом, пьет кофе длинными, размеренными глотками. Похоже, что все слишком смущены своим собственным поведением вчера вечером, чтобы помнить, во что был одет профессор Снейп. Счастливчик. Пользуюсь моментом и соблазнительно облизываю варенье со своего ножа, собирая языком с лезвия все капли до единой. Отлично! Северус начал ерзать на стуле.
Он встает из-за стола, и я шепотом желаю приятного дня Гарри и Рону. Ребята кивают в ответ, не поднимая глаз. Позже я не премину поиздеваться над их поведением, но сейчас у меня есть более неотложное дело. Я стараюсь не бежать, тем паче что мои трусики намокли всего лишь от одной мысли о том, что я снова заполучу своего мастера Зелий в безраздельное пользование. Быстро иду по проходу между столами, зная, что никто не поднимет взгляда от своей тарелки, а потому и не заметит, что мы с Северусом сматываемся одновременно. Наконец-то я у выхода из зала.
Он ждет меня за дверями, на его губах снова та же ухмылка. Удивительно, как близко находятся слизеринские подземелья от Большого зала, если бежать к ним по лестнице, сломя голову.
Думаю, ему затруднительно произнести пароль, поскольку в этот же момент мой язык обшаривает его глотку, но мне все равно. Я обвиваю его ногами, как стриптизерша шест. К слову, о шестах: моего любовника, кажется, это очень… интригует. Дверь открывается, мы вваливаемся в его апартаменты, практически падая через порог, и безнадежно запутываемся в одежде друг друга, пытаясь раздеться с рекордной скоростью.
Что вообще со мной происходит? Мы расстались всего лишь на двадцать минут! Но сейчас некогда думать об этом: Северусу, наконец, удалось стащить с меня мантию и футболку. Его искусные руки снова принялись за работу. Он нашел у меня под грудью чувствительное место, о котором я и не знала. Ммм… и его язык творит чудеса. Похоже, я забыла надеть лифчик сегодня утром. Жаль.
О да, мои джинсы спускаются все ниже, следуя за его языком, вычерчивающим влажные дорожки на моем теле. О! Оо… А-аах… Как я теперь когда-нибудь смогу серьезно относиться к его резким замечаниям, если знаю, что еще он может делать этим языком? Я сцепляю ноги у него за спиной и смотрю, как мои пальцы живут своей собственной жизнью, зарываясь в его волосы. Я словно его личная марионетка, нити которой прикреплены к мягким складкам и твердому комочку моего клитора. Его волшебные пальцы открывают во мне все новые и новые нервы, а касания языка заставляют меня извиваться всем телом. Такая реакция, безусловно, заслуживает дальнейшего исследования.
О Северус! Да!
Мое скрытое стремление к доминированию снова проявляется, поскольку я хватаю Снейпа за волосы и сталкиваю его с себя на пол. До меня вдруг доходит, что мы лежим прямо на пороге, отделяющем кухню от гостиной. Забавно. Я начинаю борьбу с этими дурацкими пуговицами. Десятками пуговиц. Да, я счастлива, что тебя это веселит, мистер Знаю-Все-На-Свете-О-Зельях-И-Обо-Всем-Остальном. Наслаждайся, пока можешь! Пуговицы, пуговицы, пуговицы…
Наконец-то! Стаскиваю с него брюки - не полностью, а только, чтобы добраться до набухшего члена, вобрать его в рот, наслаждаясь прикосновениями к нежной, гладкой кожице, и заставить этого мужчину выть от восторга. Что, не ожидал? Посмотрим, как далеко я смогу зайти… Так, расслабить горло, как писали в том журнале, и…
— О Боже, Гермиона, пожалуйста!
Ха! Именно на это я и надеялась. Я, как и любая другая девушка, люблю хорошо потрахаться. А если к сексу добавить еще и возможность слегка унизить самого саркастичного ублюдка во всей школе, то качество траха только возрастет. Позволяю члену этого самого ублюдка выскользнуть из моего рта и улыбаюсь при виде умоляющей гримасы на обычно бесстрастном лице. Вот так, дорогуша, сегодня утром ты воскуриваешь фимиам у алтаря Гермионы. Возможно, я полностью подчинюсь своему стремлению доминировать. Еще раз…
Очень медленно скольжу наверх и в тот момент, когда я поднимаюсь, чтобы оседлать Северуса, поворачиваюсь спиной к нему. Он жалобно стонет, пока я не спеша опускаюсь на побагровевший от напряжения член, наслаждаясь моментом. Такая поза приносит мне дополнительное удовольствие. Сильные мужские пальцы просто-таки впиваются в мою попку, и это возбуждает меня больше всего. Почти больше всего. Просящие звуки, слетающие с губ моего любовника, звучат для меня небесной музыкой. Думаю, хватит его мучать.
Одним рывком нанизываюсь на его донельзя возбужденное древко, моя попка врезается ему в живот, и Северус орет во всю глотку, вскидывая бедра, заставляя меня скакать на нем, изображая одержимую чем-то девушку-ковбоя. Но-о, поехали! Да, о да, вот так, ооо, как хорошо! Я цепляюсь руками за его голени, и он… Oо! Вот это да! Кто бы мог подумать, что можно получать такое удовольствие, когда тебя шлепают? О, профессор, я была очень непослушной девочкой, очень-очень!
Шлепни меня! Да! Снова! Ну же, Северус, пожалуйста!
Настала моя очередь умолять, что меня совершенно не смущает. Я уже давно перешла эту грань. Ох! От этого следы останутся! Ускоряюсь, успев лишь подумать, что попозже нужно будет изучить свою красную попку в зеркале. Чувствую, как мышцы ног напрягаются под моими пальцами. Я опускаюсь на член Северуса с такой силой, что с его губ слетают лишь невнятные звуки. Смутно слышу, как мой любовник рычит подо мной, и растворяюсь в дрожи моего собственного оргазма.
Я уже произносила слово «любовь» прошлой ночью? Потому что мне кажется, что я капитально вляпалась. Я скатываюсь с него на пол и устраиваюсь рядом, вздыхая, когда он начинает легонько гладить мои икры. Северус смотрит на меня сверху вниз и тихо смеется. Впереди у нас длинные выходные.
Конец