Орнаментальные росписи Собора Василия Блаженного
23 сентября 2014 года
Автор — доктор архитектуры Халитова Н.Н.
ОТГОЛОСКИ ТАТАРСКОГО СТИЛЯ В ОРНАМЕНТАЛЬНЫХ РОСПИСЯХ ИНТЕРЬЕРОВ ХРАМА ВАСИЛИЯ БЛАЖЕННОГО
Здание церкви Покрова (Троицы) на Рву, более известное как храм Василия Блаженного, было возведено в 1556-1559 годах в ознаменование победы русских войск над Казанью 2 октября 1552 года. Революционный образ этой церкви не имел подобия себе ни до, ни после ее появления на русской земле, Он не поддается расшифровке при помощи традиционного церковного архитектурного языка, который на тот момент вполне однозначно строился на канонах византийской образности и монументальной традиции на всей территории средневековой Руси, но зато позволяет нам целенаправленно искать в формах Василия Блаженного отголоски наиболее значительных сооружений Казани того времени. И действительно, анализируя архитектуру храма Василия Блаженного, можно прийти к выводу о том, что в его архитектуру заложена концепция художественного образа, направленная на цитирование конкретных форм и деталей каких-то выдающихся сооружений средневековой Казани [2; 3; 5, с.161-186; 8, с.82-108].
Оценивая в целом систему оформления интерьеров храма Василия Блаженного, следует признать, что она по сути своей никакого отношения к церковной православной традиции не имеет. Скорее мы обнаруживаем здесь мусульманскую традицию коврового орнаментального декора, где все сюжеты носят абстрагированно-геометрический или растительный характер и практически исключены столь обязательные в других церквях иконописные изображения святых или иллюстрации к Священному писанию (рис.1). В многочисленных нишах и картушах на поверхности стен мы видим характерные для османского искусства композиции: стилизованные цветы в вазах или геральдические растительные орнаменты (примеч.1).
В оформлении внутренних помещений храма отчетливо прослеживается как минимум два периода: 1/. первоначальный (2 половина 16 в.); 2/. генеральной реконструкции (17 в.), когда к нему был пристроен придел Василия Блаженного и обходная галерея, значительно исказившие как общий композиционный замысел, так и системы декора интерьеров. Часть пластических элементов, ранее украшавших фасада собора, оказались внутри галереи, причем были частично скрыты ее сводами, что сегодня не позволяет воспринимать их полноценно. Разумеется, расписной декор поздних пристроев также следует оценивать уже с позиций русской культуры 17 в., а не как изначально реализованного при строительстве храма.
Исследователи отмечали, что по результатам зондажей и архитектурно-археологических исследований собора в периоды его реставраций, удалось установить, что первоначально стены храма не имели тех изобильных орнаментальных росписей, что сегодня определяют художественный образ его интерьеров. Итоговый результат реставрационных работ наглядно показал, что первоначальная идея художественного образа в большей степени опиралась на пластические элементы декора, а в 17 веке, в основном, на расписанные плоскости.
Любопытной особенностью интерьеров собора является то, что цвет здесь подавляет пластику. Это один из принципов мусульманской, в том числе и татарской архитектуры, где цветовой образ накладывается на пластику стены или здание в целом и формирует его художественный образ
Именно такой подход мы видим в интерьерах храма Василия Блаженного, где разнообразные пластические формы расписаны цветными узорами, — в точности так, как это принято в османском стиле.
Теперь рассмотрим сами росписи. Они делятся на две группы: геометрические узоры, в основном, заимствованные из арсенала приемов тюркского кочевого стиля, и растительные орнаменты, близкие по стилю османским.
Геометрические узоры
Жгуты и веревки Один из распространенных орнаментальных мотивов во все времена, в том числе и в османском стиле, куда он, вероятно, был перенесен из кочевого стиля. У татар встречается в резьбе надгробий и деревянной резьбе в бордюрном оформлении ворот, наличников и т.п. Если вдуматься в тектонический смысл этого узора, то он производит впечатление относительно прочной конструкции и употребляется в оформлении углов порталов, входов, угловых колонок. Не исключено, что эти приемы оформления отражали реальные конструкции кочевого стиля: обвязку углов, проемов и опор мобильных сооружений для укрепления их прочности.
Это предположение ярко иллюстрируют интерьеры храма Василия Блаженного в Москве, где большинство металлических затяжек сводов расписано именно мотивом жгута (рис.5а). Причем любопытно отметить многоцветность этих жгутов, говорящих о богатстве средств кочевого стиля, отголосками которого эти росписи, собственно, и являются. Конструкции юрт и шатров украшались вплетенными нитями, лентами, оплетались ремешками, создавая рельефную орнаментальную поверхность. Именно так могли быть оформлены интерьеры дворцов богатых татарских феодалов, как в Золотой Орде, так и в Казани. Аналогично османским, жгуты украшают карнизы и архивольты, обрамляют входные и оконные проемы московского храма (рис.5 б,в). Таким образом, здесь наглядно продемонстрирован один из приемов кочевого стиля, реализовавшегося в монументальной архитектуре средневековья, но несколько в иных формах, чем у османов. О существовании же пластических решений в каменной и деревянной резьбе говорят золотоордынские памятники Булгарского городища (Кече Манара) и распространенные мотивы жгута в оформлении надгробий периода Казанского юрта (рис.5 г).
Зигзаг Этот древнейший мотив, берущий начало как минимум в кочевом прошлом тюрков и широко освоенный в сельджуком стиле, в османскую эпоху получил широкое распространение как у татар, так и у турков. Наносился на поверхность (плоскую или криволинейную) в различных техниках: росписи, мозаики, узорной кладки. Мог иметь вид линейного бордюра или коврового узора. Мог быть двух- и многоцветным. О существовании этого способа декоративного оформления в средневековой татарской архитектуре можно догадаться по изобилию зигзаговых мотивов в полихромных росписях интерьеров храма Василия Блаженного в Москве. Ими расписаны колонны, горизонтальные и вертикальные тяги, обрамления ниш и архивольты. Нигде, кроме как на этом монументе в честь завоевания Казани у русских таких росписей нет. Сам характер нанесения многоцветного орнамента на сложную поверхность противоречит западному пониманию архитектоничности и должен быть отнесен к мусульманскому типу декора, широко применявшемуся в османском стиле. Можно не сомневаться, что в данном случае мы имеем дело с татарской архитектурно-декоративной традицией, символически прозвучавшей в оформлении московской церкви. Этот прием сохранился и широко применяется в татарском народном зодчестве и по настоящее время.
Волна Столь же древний и органично вписавшийся в орнаментальную культуру тюрков мотив. Росписи интерьеров храма Василия Блаженного подсказывают нам, как употреблялся этот вид орнаментального бордюра в поволжском искусстве. Здесь мы видим буквальное повторение татарских орнаментов, украшающих архивольты и перемычки входов во внутренние малые приделы. Надо полагать, похожим образом оформлялись и татарские интерьеры.
Чешуя Этим термином можно обозначить композицию из одинаковых элементов, последовательно наложенных друг на друга одной стороной. Орнамент может быть ленточным и ковровым, плоскостным (графическим) и рельефным. Такой мотив встречается в татарском средневековом искусстве Поволжья и в османской архитектуре Турции, и в поздних постройках Византии. Можно обратить внимание в этой связи на некоторые элементы архитектуры храма Василия Блаженного в Москве: раскраску интерьерных полуколонн, расписанных подобным же чешуйчатым орнаментом, оформление арки южного портала Покровского придела. Они выглядят необычно и не вписываются в традиционные для русского искусства архитектурно-декоративные мотивы, зато имеют прямые аналогии в османском стиле. Думается, образцом и здесь послужили реальные формы татарских сооружений Поволжья. Вероятнее всего, Казани.
Розетки Мотив розетки является, может быть, самой наглядной иллюстрацией к сельджукским влияниям на архитектуру храма. Именно здесь мы сталкиваемся с характернейшей для этого стиля приемом многократно тиражированной плоской розеткой, выступающей над плоскостью стены и обрамляющей проем, что является буквальной цитатой из сельджукского стиля. В искусстве татар можно обнаружить как традиционные разновидности розеток, так и характерно османские. Впрочем, они составляют относительно небольшой процент по сравнению с розетками древнего кочевого и сельджукского происхождения [6]. В целом типология розеток мало изменялась и стойко сохранялась в течение последнего тысячелетия в татарском искусстве резьбы, чеканки, литья, гравировки и мозаики.
На иконостасе в приделе Василия Блаженного 17 в. можно видеть и другой пример украшения розетками абсолютно в характере сельджукского стиля. Эта впечатляющая композиция имеет буквальные аналогии в сооружениях Южного Кавказа, Турции, Сирии, Египта, Золотой Орды. В точности как у сельджуков, рисунки розеток имеют индивидуальный характер каждая.
Растительные орнаменты Татарские средневековые растительные орнаменты, которых сохранилось достаточно для некоторых обобщений, однозначно говорят об их принадлежности, с одной стороны, к османскому стилю во многих жанрах (вышивке, ювелирном искусстве, каменной резьбе надгробий), с другой – о значительной консервативности некоторых мотивов, не подверженных влиянию моды. К примеру, стилизованные мотивы растительных побегов на татарских надгробиях находят свое подобие среди бордюрных ленточных орнаментов турков-османов, но их трактовка у нас более абстрактная, условная. С точки зрения дизайна надгробия, выполняемого в каменной резьбе известняковой плиты, это оправданное решение. У турков с их тонкой резьбой по мраморной поверхности эти орнаменты более детализованы и развиты. Впрочем, прямую аналогию найти сложно, поскольку татарские надгробия более насыщены орнаментами, в том числе почти обязательными бордюрами, чего нет в турецких надгробиях, где резная поверхность практически полностью заполнена текстом.
Бордюры Обращает на себя внимание роспись входного портала юго-восточного придела храма с типично сельджукскими колоннами по бокам [4], оформленная горизонтальным бордюром, можно сказать, классического мусульманского типа с повторяющимся мотивом тюльпана. Такие бордюры обычны как в татарском декоративном искусстве, в т.ч. и в архитектуре, так и во всем мусульманском мире.
Других бордюров растительного орнамента в их классическом виде среди росписей храма Василия Блаженного мы не видим. Скорее, в качестве бордюрной росписи здесь употребляется растянутый мотив вьющейся лозы с многочисленными и разнообразными цветами, каждый из которых заимствован из османского орнамента 15-16 вв., прочно освоенного и татарским средневековым искусством (рис.12). Несмотря на то, что подобных росписей у татар не сохранилось ввиду полного уничтожения средневекового архитектурного наследия, их отголоски встречаются как в декоративно-прикладном искусстве, так и в оформлении фасадов байских домов 19 века. Мы вполне можем предполагать многоцветные росписи, подобные турецким, на фасадах и в интерьерах средневековых татарских домов, дворцов и других сооружений 15-16 вв., в частности, глядя и на интерьеры храма Василия Блаженного. Конкретные же примеры же из османской архитектуры подсказывают нам приемы их использования.
___
Многоцветные растительные орнаменты на стенах собора Василия Блаженного, находят много аналогий в культуре Переднего Востока. Например, общее композиционное построение их, равномерный “ковровый” стиль, — характерный атрибут раннего арабского орнамента; подобные решения встречаются повсеместно как на Ближнем Востоке уже в 8-9 вв., так и в Поволжье в период Золотой Орды. Сами же цветочные мотивы на стенах Василия Блаженного настолько характерны для орнаментов тюркских народов, что их происхождение вообще не вызывает сомнений. Наиболее же близки им орнаменты самих татар всех времен и турок-османов, хотя подобные же мотивы можно встретить у персов и арабов.
Можно отметить среди росписей этого храма и другие мотивы, подобные турецким, но также дошедшие до нас в стилизованной резьбе татарских надгробий:
Мотив нераскрывшегося бутона тюльпана, который мы видим у османов довольно часто, выполнялся в многоцветной росписи или изразцах. Следы подобных решений у нас не обнаружены, но этот же мотив, стилизованный в технике каменной резьбы на известняковой стеле, говорит о его присутствии и в художественной культуре Поволжья.
Цветок тюльпана. Излюбленный мотив татарского и османского орнаментов. У татар сохранился во всех видах декоративно-прикладного искусства и в каменной и деревянной резьбе, росписи и изразцах. В османском стиле встречается во всевозможных разновидностях и техниках исполнения: росписи, мозаике, изразцах, резьбе и т.д.
Геральдические Растительные орнаменты геральдической группы отличаются вертикальной осевой симметрией. Они могут носить отвлеченный, либо сюжетный характер и иметь более или менее выраженные черты реалистичности изображаемых растительных мотивов. Венчающие композиции вписываются в треугольный, полукруглый, стрельчатый или более сложный абрис тимпана и ограничиваются снизу горизонтальной линией. Османский стиль выработал несколько типов геральдических венчающих орнаментов, один из которых прочно закрепился в резьбе татарских постзолотоордынских надгробий и представлен в достаточно большом числе интерпретаций. Растительные мотивы, применяемые там, идентичны турецким и позволяют говорить о других воплощениях в технике деревянной резьбы, росписях по дереву и штукатурке и т.п., не дошедших до нас в связи с исчезновением татарского средневекового архитектурного наследия. Крупные сюжеты и панно в технике росписи или изразцовой мозаики обычно выполняются в реалистичной манере, причем в более крупных панно симметрия нарушается, и правая часть может нюансно отличаться от левой. Эта особенность, в целом характерная для исламского искусства вообще, ярко проявилось в татарской вышивке и настенных росписях, где симметрия правой и левой частей в геральдических узорах соблюдается весьма условно.
Сюжетные В числе сюжетных композиций, типичных как для османского, так и для татарского орнамента, можно назвать две популярные темы:
Древо жизни. Встречается в трех разновидностях: в виде изображения кипариса, цветущего древа и плодоносящего древо. Средневековых архитектурных орнаментов этого типа у татар пока не обнаружено, но их чрезвычайная распространенность в вышивке и в настенных росписях 19 века говорит о вероятной традиционности этого сюжета в нашем декоративном искусстве. Это подтверждает и роспись одной из стенных ниш храма Василия Блаженного, воспроизводящая сюжет цветущего древа.
Ваза с цветами. Этот сюжет неоднократно встречается в интерьерах храма Василия Блаженного на росписях декоративных ниш и тимпанов, причем в условной трактовке, близкой стилистике мусульманского искусства. Такие орнаменты, причем в весьма изысканном исполнении, сохранились на средневековых татарских надгробиях. Отработанность сюжета и великолепное его техническое исполнение говорят о хорошем знакомстве татарских мастеров с какими-то архитектурными прототипами. Логично предположить, что подобные мотивы присутствовали на каких-то монументальных зданиях или их остатках в пределах досягаемости, что и стало причиной появления их реминисценций на резьбе надгробий.
Подобные мотивы обычны в архитектуре турецких зданий, что позволяет найти их место и в нашей средневековой архитектуре, опираясь на аналогии в Малой Азии. В изразцовых панно османских зданий мы находим буквальные повторения татарских вышивок, что говорит о всеобщности стиля декоративного искусства того времени. Таким образом, имеется вполне достаточно оснований для рассмотрения орнаментальных мотивов декоративно-прикладного искусства и монументально-декоративного как единого по стилистике и реконструировать, к примеру, настенные орнаментальные росписи татарских средневековых сооружений, опираясь на иные формы наследия нашей художественной культуры.
В настоящей публикации рассмотрены не все орнаментальные мотивы, роднящие росписи интерьеров храма Василия Блаженного с татарским искусством, но и этого достаточно, чтобы уверенно говорить о татарских истоках этого стиля.
Работая над этим докладом, я обнаружила много свидетельств того, что русская культура 16 – 17 вв. имела отчетливый отпечаток мусульманского влияния, и росписи храма Василия Блаженного отнюдь не исключение, а скорее яркая иллюстрация этому. Татарская культура, как и язык, не могли быть чужими для русских за более чем 200 лет совместной жизни в одном государстве. Так же, собственно, как и сегодня русская культура для татар. Это наглядно видно на примерах одежды русской знати и предметов быта, дворцовой культуры военном деле и государственном устройстве и многом другом.
Русская средневековая культура говорила с ощутимым татарским акцентом. Вот некоторые примеры. В частности, на монетах московских великих князей вплоть до конца 15 века чеканились надписи, прославляющие Аллаха и Мухаммеда, а предметы быта царской семьи и их челяди украшались в мусульманском стиле, что вы можете увидеть на этом слайде. Это наглядно видно на примерах одежды (рис.20), оружия и доспехов (рис.21), орнаментального и изобразительного искусства (рис.23,24), военном деле и государственном устройстве и многом другом (рис.22). В 16 -17 вв. мы видим полное господство мусульманского стиля в оформлении оружия и доспехов, орнаментального и изобразительного искусства. На этом слайде мы видим доспехи царей Ивана Грозного и Михаила Федоровича Романова с именами Аллаха и Мухаммеда. Подобными изделиями переполнена вся экспозиция в Оружейной палате Московского Кремля.
Ярким примером этой ориентализированной русской культуры и стал храм Василия Блаженного в Москве, во всех своих деталях воспроизводящий многочисленные формы и приемы татарского стиля. И росписи его интерьеров – лишь часть его в целом татарской архитектуры. Уже сам ковровый характер орнаментации, никак не привязанный к тектонике сводов и опор, указывает на влияние кочевого стиля и его отголосков в сельджукской, мамлюкской и османской архитектурах, а вовсе не западного, где такая привязка почти обязательна.
В то же время примитивность рисунка, однообразие раппорта, бедность композиции и нехарактерное для османского времени отсутствие акцентов, как композиционных, так и цветовых, говорит об отсутствии квалификации художника, его принадлежности иной культуре. Иначе говоря, росписи выглядят как неумелая стилизация на основе ограниченной информации и иных подходов к построению орнаментальных композиций, чем у реальных прототипов. Росписи выполнены, судя по всему, русскими мастерами, получившими задание придать интерьерам еще более выраженный татарский вид, чем он был изначально.
Список источников и литературы:
1. Брунов Н.И. Храм Василия Блаженного в Москве. М.: Искусство, 1988. – 255 с.
2. Халит Н. Собор Василия Блаженного – казанский трофей Ивана Грозного. (Мечеть Кул-Шариф в Казанской крепости. Гипотезы. Факты. Размышления.- изд. 2-е, исправленное и дополненное). – Казань, 1997. – 46 с.
3. Халит Н. Очерки по архитектуре ханской Казани. Гипотезы. Факты. Размышления. — Казань: Мастер-Лайн, 1999. – 232 с.
4. Халит Н. Исламские параллели в средневековой церковной архитектуре Ярославля / Средневековые тюрко-татарские государства, в.2. — Казань, ИИ им.Ш.Марджани, 2010. — С.173-181. — nhalitov.ru/content/islamskie…
5. Нияз Халит. "Столпы" храма Василия Блаженного в Москве: исламские параллели. /Исторические судьбы народов Среднего Поволжья, в.1. Сб.статей. Материалы Всероссийской научно-практическая конференция ИИ им.Ш.Марджани АН РТ «Исторические судьбы народов Среднего Поволжья в XV — XIX вв.». — Казань: ИИ им.Ш.Марджани, 2010. — С. 154-163.
6. Нияз Халит. Орнаментальные мотивы кочевого стиля и его традиции в средневековой татарской архитектуре. "Известия КазГАСУ", 2011, #2 (16). — Казань, КГАСУ, 2011. — С.47-57. — izvestija.kgasu.ru/files/2_20…
7. Халит Н., Халитова Н.Н. К атрибуции татарской двери из исторического музея Ярославля. //"Известия КазГАСУ", 2011, #3 (17). — izvestija.kgasu.ru/files/3_20…
8. Нияз Халит. Мечети средневековой Казани. Историко-архитектурное исследование. – Казань: Татарское книжное издательство, 2011. – 184 с.
9. Храм Василия Блаженного: история, тайны, легенды 29.06.2006 15:27 | www.rian.ruИконка для внешних ссылок) — rambler.ru/click?from=info&_U… для внешних ссылок
10. Валеев Ф.Х. Орнамент казанских татар. – Казань: Татарское книжное издательство, 1969.
11. Гулова Ф. Татарская народная вышивка.. – Казань: Татарское книжное издательство, 1980.
12. Халитова Н.Н. О происхождениии и смысловом значении некоторых видов геометрических орнаментов сельджуского стиля и их месте в татарском архитектурно-декоративном искусстве. — nhalitov.ru/content/o-proisho…
Примечания //
В настоящей статье не рассматриваются живописные сюжеты, появившиеся в интерьерах позже и отражающие барочную и ренессансную стилистику. Их относительно немного и они сразу выделяются как техникой росписи, так и явной принадлежностью к западным стилям. Как правило, такие росписи обрамляют иконописные сюжеты, вписанные в коридорные ниши на месте, видимо, более ранних орнаментов мусульманского типа.