А какое, скажете, касательство имеет Александр Сергеевич Пушкин до Томской земли, до земли Сибирской? Казалось бы, никакого, но это не так. Во-первых, прадед Пушкина, Абрам Петрович Ганнибал, сын эфиопского князя, любимец Петра, после смерти последнего был сослан как раз в Томск и мыкал здесь горе в 1729-1730 гг. А во-вторых, известнейшие пушкинские строки вызывают необъяснимое ощущение того, что Александр Сергеевич посвятил их именно Томскому Лукоморью. Именно там "на неведомых дорожках…", на глубине полутора метров учёными обнаружены остатки гигантского дерева, предположительно дуба, имевшего некогда размер до трёх метров в обхвате. Эта уникальная находка в корне меняет существующие научные теории о прошлом Сибири, её климатической и биологической истории. Удивительно, но через день после обнаружения остатков дерева, рядом были найдены несколько золотых изделий грубой ковки, похожих на элементы декоративной цепи. Теперь сказочное Лукоморье станет брендом Ямала и одним из его центральных туристических маршрутов. Также вы узнаете о расследовании Пушкиным пугачёвского восстания, где Томский пехотный полк принимал участие в сражении и пленении Пугачёва. Узнаете истинные причины смерти Пушкина на дуэли, и мог ли Пушкин быть Дюма, но об этом всём, по порядку.
Многообразные связи А.С. Пушкина с Сибирью имеют солидную историческую глубину. Предки великого поэта служили за Уралом ещё накануне Смутного времени.
Считается, что первым из Пушкиных оказался в Сибири Евстафий (Остафей) Михайлов. Но, согласно выявленной Пушкинской разрядной книге, 2 февраля 1601 г. помимо думного дворянина Евстафия, назначенного вторым воеводой в Тобольск, на восточную окраину Московского царства было послано пять представителей, этого рода: Федор Семенов и Гаврило Григорьев (их определили головами соответственно в Тюмень и Пелым). Савлук Третьяков, отправленный с князем В.М. Рубцом Мосальским "в Тонбусы", Леонтий и Иван Меньшой Михайловы.
В Сибири тогда несли службу также Иван и Гаврила Ивановы дети Бобрищевы-Пушкины. Выборный дворянин по Зубцову С.Т. Пушкин, который неточно именуется Влуком в Книге записной и Головинской редакции этого летописного свода, с пометой "в Сибирь" упомянут ещё в боярском списке 1598 - 1599 г.
Попав в Сибирь, он вначале служил в головах при Е.М. Пушкине, затем сделался вторым мангазейским воеводой. В 1602- 1603 гг. Никита Михайлов сын сменил умершего старшего брата на тобольском воеводстве.
Федор Федоров сын Пушкина, одновременно занял ту же должность в Тюмени.
Род Пушкиных и после февраля 1601 г. верно служил Борису Годунову (например, Иван Большой Михайлов). По документам кануна "разорения русского" известно двадцать три Пушкина. В частности, семнадцать из них перечислено в боярском списке 1602 - 1603 гг. Десять Пушкиных участвовали в избрании Бориса на царство, один из них, Никита Михайлов сын. А ещё в 1586 г. крутицкий архиепископ Варлаам Пушкин, вместе с митрополитом Дионисием поддержавший Шуйских в конфликте с Годуновыми, был лишен кафедры и отправлен в заточение.
Поскольку в 1601 г. на службу в Зауралье отправили сразу четырех Пушкиных и двух Бобрищевых, представление о том, что многие предки создателя "Бориса Годунова" чем-то вызвали раздражение нового царя и подверглись гонениям, не лишено вероятности.
В Пушкинской разрядной книге сказано, что Евстафия "з братией" послали в Сибирь "за опалу". Вспомним, что вскоре после воцарения Бориса, тобольское воеводство занял его "сородич" окольничий С.Ф. Папин Сабуров. Строивший Тару князь А.В. Елецкой приходился родственником правителю, женой Годунова была его дочь. Вообще, "ставить" службу "в опалу", чем возмущался первый московский царь, для выборных дворян, каковыми в большинстве своем являлись Пушкины, зачастую опрометчиво. Учтём также, что в Берёзове, Верхотурье, Сургуте, Мангазее и Тюмени многие предки "русского гения" воеводствовали и в 1620-х гг.
Также у Пушкина есть стихотворение "моя родословная", где он подчёркивает корни своего рода.
Не торговал мой дед блинами,
Не ваксил царских сапогов,
Не пел с придворными дьячками,
В князья не прыгал из хохлов,
И не был беглым он солдатом
Австрийских пудреных дружин;
Так мне ли быть аристократом?
Я, слава богу, мещанин.
Мой предок Рача мышцей бранной
Святому Невскому служил;
Его потомство гнев венчанный,
Иван IV пощадил.
Водились Пушкины с царями;
Из них был славен не один,
Когда тягался с поляками
Нижегородский мещанин.
Предки А.С. Пушкина - род Ратшичей, известный с 11 века, один из самых прославленных и значительных родов России, история которого тянется в глубокую древность. Основатель рода - "муж честен" Ратша (Рача). Один из потомков Ратши - Григорий Пушка; от сыновей его Александра и Константина пошли вначале XV в. Пушкины.
Известны Пушкины - воины, бояре, царедворцы, дипломаты, а с XVIII в. и литераторы. XIX в. даёт блистательное имя самого поэта. Александр Сергеевич в своём стихотворении несколько сместил хронологию событий - боевым соратником Александра Невского был не Ратша (Рача), а его правнук Гаврила Алексич.
Пушкин черпал Ведические познания от своего древнего рода. К началу XIX века всё Ведическое на государственном уровне было окончательно уничтожено, но в памяти народной всё ещё жили знания о Ведических Богах. Народ помнил могущественное великолепие своего прошлого величия, помнил о древнейшей культуре, достигшей супер технического развития и отражал это величие в сказках, былинах, через гусляров и т.д. Свидетельство тому - рассказы няни Пушкина, Арины Родионовны.
Любопытно, что об Ивановым Сибирском царстве ходили слухи как о подлинной стране чудес.
У Ивана де было магическое зеркало, глядя в которое можно было, как на ладони увидеть все события, происходящие в мире. Одной из главных достопримечательностей Иванова царства был фонтан с живой водой, находившийся якобы возле его дворца. Если трижды отпить из этого фонтана, предварительно попостившись, можно было из старца превратиться в тридцатилетнего крепыша. Ещё у Ивана был орлиный камень, делавший его владельца невидимым. И наконец, главное чудо Иванова царства: его подданные якобы летали по воздуху на крылатых драконах в любую часть света. Когда на Западе заинтересовались этими техническими приемами, ими был разработан летательный аппарат, какой был в русской сказке у бабы яги. Вот что у них получилось.
А для нас это называется "русские мифы" и никого не смущает, что эти мифы стали уже реальностью, помните, "яблочко по блюдечку" или "свет мой зеркальце скажи" и т.д. (Смартфоны, компьютеры, интернет и т. д.) Но ведь не все знают, что баба яга на самом деле в те времена, это девушка до 24 лет, которая летала в спец аппарате и собирала по всем весям детей сирот, чьи родители и родственники погибли или умерли по разным причинам. Этих детей свозили в скиты и путём отбора взращивали волхвов, ведунов, жрецов, тех, у кого был дар, остальных воспитывали до определённого возраста и венчали, чтобы не прерывался Род.
Как считает писатель и исследователь древних культов А.С.Иванченко, слова ЙОГА и ЯГА не только родственные, но и означают одно и то же. На санскрите и древнерусском это слово составное: "йа" - творческое начало и слог - га, указывающий на движение (сравните, ноГА, телеГА, дороГА), т.е. буквально "движение моего я по пути творчества и совершенства". Европейские исследователи, допущенные до азов йогической системы, с прошлого века начали предлагать свои классификации йог, но все они не 
соответствовали представлениям древних.
А.С. Пушкин, работая над "Историей Петра I", использовал материалы сосланного в Сибирь шведского военнопленного капитана Стралленберга, который увлеченно занимался поисками Грустины и пришёл к выводу, что этот город располагался на месте Тоянова городка. У Р.Л.Кызласова в книге "Письменные известия о древних городах Сибири" можно прочесть, что эуштинцев Стралленберг, как и А.Х.Лерберг считал грустинцами: "Мнение наше, что сии Еуштинцы или Гаустинцы суть Грустинцы, подтверждается тем, что мы здесь находимся в такой области, которая некогда не токмо в Сибири, но и у южных азиатцев была в великой славе, по хорошему состоянию жителей оныя". Стралленберг и Лерберг, по-видимому, были знакомы с западноевропейскими картами Сибири и могли так же "подсказать" Александру Сергеевичу название описываемой им сказочной земли Лукоморье.
Этот топоним попал на западноевропейские карты, как указывал Герберштейн, со старинных карт русских дорожников, описывающих пути в Сибири.
Один из этих путей описан в выдающемся литературном памятнике "О человецех незнаемых на Восточной Стране и языцех розных". Путь этот идёт вдоль Оби с севера на юг Западной Сибири. Там в верховьях Оби располагался большой город - центр торговой фактории того времени (14 век). В нём можно было купить все, что только захочется: "Вверх тоя ж рекы великия Оби есть люди, ходят по под землею иною рекою день да нощь, с огни. И выходят на озеро. И над тем озером свет пречюден. И град велик, а посаду нет у него. И кто поедет к граду и тогда слышити шюм велик в граде том, как и в прочих градех. И как приидут в него и людей в нём нет и шюму не слышити никоторого. Ни иного чего животна. Но в всякых дворех ясти и пити всего много и товару всякого. Кому что надобе. И он, положив цену противу того, да возмет что кому надобет и прочь отходят. И кто что без цены возмёт, и прочь отидет, и товар у него погыбнет и обрящется пакы в своем месте. И как прочь отходят от града того и шюм пакы слышети как и в прочих градах". Эта форма торговли, наряду с упоминанием хождения "по под землею", свидетельствует о том, что жители этого загадочного города ушли жить под землю, либо в карстовые пещеры, либо в искусственно созданный подземный город. В этой связи не худо бы обследовать подземные ходы под Томском и близ Юргы.
Но почему томская земля названа Лукоморьем, ведь этот топоним предусматривает наличие морского берега, а моря-то как раз возле Томска и нет. Появление на томском сухопутье топонима Лукоморье, означающего изгиб морского берега, его излучину, может быть объяснено лишь тем, что наши Предки проживали ранее на морском побережье Обской губы, а потом мигрировали в восточную Европу через томскую землю и сделали здесь весьма продолжительную, возможно, многовековую остановку.
Этнографам хорошо известна "двуслойность" русского старожильческого населения Приобья. Слой русских, заселивших Сибирь до Ермака, назывался "чалдонами", слой, пришедший вслед за Ермаком, - "казаками". Коренные жители Приобья селькупы относятся к чалдонам и казакам как к разным народам. К первым у них сохраняются неизбежно добрые отношения, поскольку те служат примером честного и доброжелательного отношения к аборигенам. К остальным русским селькупы относятся настороженно.
Этнографы и топонимисты считают, что топоним Лукоморье принесли в Приобье чалдоны, переселившиеся в Сибирь до Ермака "с теплого моря", с Дона и из-за Дона. Именно ими было дано название Лукоморье крутому изгибу возвышенного обского берега напротив северного устья Иртыша. Ни в коей мере, не подвергая сомнению ни саму возможность перенесения топонима Лукоморье с берегов Азовского и Черного морей в Сибирь, ни безупречную обоснованность появления топонима Лукоморье на Оби напротив северного устья Иртыша переселенцами Каяловыми, все же можно сказать о несопоставимости масштабов явлений. И Каяловский топоним на Оби, и азовский и черноморский топонимы Лукоморье характеризуют весьма некрупные объекты, помеченные на картах самыми некрупными надписями. Топонимы совсем другого масштаба мы видим на картах Сансона, Меркатора, Гондиуса. Здесь Лукоморья занимают бассейны нескольких рек, как, скажем у Сансона - Томи, Чулыма и Кети, и выписаны они самыми крупными буквами. Кроме всего прочего, эти топонимы "мигрируют" по территории Западной Сибири, что свидетельствует, по-видимому, о том, что название Лукоморье местностям давал переселяющийся этнос. Можно особо подчеркнуть, что обширность территорий, занимаемых определённым топонимом, в данном случае, Лукоморьем, была обусловлена переселением крупного этноса, а не отдельной семьи и отдельного рода.
Важно понять, что один процесс не отрицает другого. После переселения всего народа с достаточно длительным проживанием на новом месте для того, чтобы закрепились принесенные топонимы, в силу изменения условий (войны, природные катастрофы), часть этноса могла возвращаться на те земли, которые ему понравились в процессе переселения. Так мог рождаться "ручейковый противопоток", к которому, относится и появление в Сибири Каяловых и других "Самарцев", поселившихся в устье Иртыша. Вместе с "Самарцами" так вернулись "с Дона и из-за Дона" и поселились в приустьевой части Иртыша цингалы-сингалы, также утвердившие здесь свои топонимы. Любопытно, что сингалы известны в Индии и на Цейлоне как "львиные люди", из-за своей косматости, похожих на скифов и айнов. Сегодня их потомки - чалдоны.
Переселением через ту или иную территорию крупных этносов и сменяющим его возвратным ручейковым противопотоком может объясняться наличие на одной и той же территории "крупных" и "мелких" топонимов, как это мы видим в Западной Сибири применительно к Лукоморьям.
Процесс переселения народов всегда сопровождается "отслоением" части этноса и заселением им более или менее обширных местностей. Скорее всего, так случилось и в ходе переселения русского пранарода с берегов какого-то моря задолго до Каяловых и это, скорее всего с Обской губы, с излучины, с Лукоморья. Часть народа осталась на территории нынешней Томской области и создала Третью Русь, как именовали её арабы - Артанию, после обжитых краёв, некоторая часть ушла на запад за Урал и создала там новую Артанию, в память о своём бывшем родном крае.
Артания - государство древней Славяно-Арийской Руси, где проживали многие народы.
Но теперь о Лукоморье по существу, что нам известно на сегодняшний день.
Еще в середине XX века исследователи творчества А.Пушкина предположили, что известные строки из поэмы "Руслан и Людмила" являются не плодом фантазии поэта, а описанием реального географического объекта. В качестве Лукоморья - "места, где река встречается с лукой моря" - рассматривали несколько возможных "кандидатур". Впоследствии исследователи сошлись во мнении, что Лукоморьем может оказаться Обская губа - место впадения Оби в Карское море.
Дело в том, что в древности луками называли на Руси старицы или длинные речные заливы. Например, Нарымская Лука, Тымская Лука и т.д. Ну, а здесь Луко-морье. Следовательно, длинный морской залив. Ну, а где он у нас в России этот длинный гигантский морской залив? Конечно же, при впадении Оби в Карское море. Где ж ему ещё быть? Вот и разгадка знаменитого "Лукоморья". Появилось не так давно после ухода под воду шельфов. Где-то на рубеже 12-13 тысяч лет тому назад. Но, очевидно, что память о древнем Гиперборейском пресном море, Орианском первом Лукоморье, сохранила своей могучей пресной губой Великая матушка Обь.
Подтверждение этому получила археологическая экспедиция исторического факультета Югорского университета, ведущая раскопки городища VII века на реке Пята-Юн в Ямало-Ненецком автономном округе. На глубине полутора метров учеными обнаружены остатки гигантского дерева, предположительно дуба, имевшего некогда размер до трех метров (!) в обхвате. Эта уникальная находка в корне меняет существующие научные теории о прошлом Сибири, её климатической и биологической истории.
Удивительно, но через день после обнаружения дерева, неподалеку были найдены несколько золотых изделий грубой ковки, похожих на элементы декоративной цепи.
Датируются они серединой V века до нашей эры. Каждое из них весит от 120 до 480 граммов. По предварительному заключению учёных, материал и способ изготовления этих фрагментов сходны с аналогичными археологическими находками в скифских курганах в Причерноморье. Кроме того, из тундровой земли извлечено огромное количество костей животных, весьма напоминающее остатки жертвоприношений.
Высказано предположение, что это сакральное место являлось некогда объектом паломничества гипербореев - прародителей финно-угорских народов и праславянских племен. Кто знает, может быть там вскоре будут найдены и следы того самого легендарного существа, которое "песнь заводит"?
В XIV-XV веках правый берег низовий Оби называли Лукоморьем - именно так обозначается этот район на старинных географических картах. В атласе 1595 года знаменитого фламандского картографа и географа Герхарда Меркатора территория Лукоморья отмечена севернее Югры - с запада территория ограничивалась Обью, с севера - Обской губой, с востока - рекой Надым, за которой находилась древняя Молгомзея (Мангазея)". Как выше уже было отмечено, один из воевод Мангазеи, был предок Пушкина.
Кстати, В.И. Даль помогал А.С. Пушкину, когда тот приехал на Урал и Сибирь специально для сбора уцелевших здесь сведений о "Пугачевской войне".
Когда через 58 лет после окончания "Пугачевской войны" (1775) А.С.Пушкин в 1833 году прибыл на Урал, здесь его встретила уже насквозь фальшивая романовская история, изготовленная трудами усердных романовских администраторов (масонов и иезуитов), за прошедшие примерно 60 лет. В.И. Даль повёз A.C. Пушкина, как он сам пишет, "В знаменитую слободу Берды - ставку Пугачева". Как А.С.Пушкин, так и В.И.Даль были искренне убеждены в том, будто бы все события "крестьянского бунта" вращались, в общем-то, лишь вокруг небольшой территории южного Урала. Романовские историки всеми силами старались преуменьшить масштаб войны.
Дескать, хаотичные казачьи и крестьянские мятежные толпы. Якобы неорганизованная, хотя и страшная, башкирская конница Салавата Юлаева. Мелкие, хотя и кровавые, стычки. Маленькие деревни, казачьи станицы. Мол, ничего особо серьезного.
Когда Пушкин совершал путешествие по местам восстания, то обратил внимание на практически полное отсутствие очевидцев этих событий. В тех местах были проведены беспрецедентные репрессии, и огромное количество проживавших там людей было казнено. Ну а те, из местных жителей кто не был казнён, были просто расселены по территории империи (ему попадалось мнение, что свою фамилию - Суворов, получил именно за подавление этого восстания, и его фамилия является по сути прозвищем, ставшее фамилией). Были перекрыты все торговые пути, и народ Сибирский оставили на постепенное вымирание. Правда, Пушкину всё же удалось найти нескольких старожилов и очевидцев тех событий, но по записям поэта, те наотрез отказывались говорить с ним о восстании, испытывая при этом невероятный страх.
Вот некоторые случайные данные о Сибирском лихолетье. Первый Сибирский губернатор Денис Чичерин (1763-1781) принимал решительные меры против распространения восстания Пугачёва, а всякого рода чиновники просто издевались над народом Сибири.
Стоит отметить, что вплоть до времён Пушкина среди уральских казаков все ещё жило воспоминание, что Пугач-Пугачев (настоящего имени не сохранилось), был не каким-то самозванцем, а настоящим царем.
Бытует мнение, что он действительно был царем и правил на огромной территории. Столицей его был Тобольск, а по крови он принадлежал к династии Рюриковичей. Кстати, на известных портретах можно сопоставить фамильные черты Рюриковичей.
Вспомним, что Михаила Романова избрали на царство по той причине, что династия Рюриковичей пресеклась. Но если так, то тогда получается, что в Сибири-то представители рода ещё оставались.
Отметим интересный штрих. Историки сообщают, что после пленения Пугача-Пугачева, следствие по его делу "завершилось судом, который происходил 30-31 декабря 1774 года в Тронном зале Кремлевского дворца". Спрашивается, если бы Пугачев был "простым казаком-самозванцем", - как в том нас много лет уверяют романовские историки, - неужели для суда над ним был бы избран знаменитый Тронный зал Кремлевского Дворца? Вроде бы не по чину. Не тот ранг. А вот если в его лице, - независимо от того, кто на самом деле предстал перед судом под выдуманной кличкой Пугача-Пугачева, - осуждали Московскую Тартарию и радостно, даже самозабвенно праздновали победу над ней, то символический выбор Тронного зала Москвы становится абсолютно естественным. Он даже в определённом смысле, стал необходимым. Где же, как не в Тронном Зале Кремля, в старой столице Руси-Орды, Романовы могли торжественно отметить такую славную победу над Русью-Ордой!
О той опасности, которую таило восстание Пугачева говорит то, что для его усмирения привлекли не кого-нибудь, а самого Суворова. Екатерина понимала, что затягивание подавления восстания может обернуться серьёзными проблемами геополитического характера. Участие Суворова в подавлении бунта сыграло на руку Пушкину: когда он собирал материал для своей книги о Пугачеве, то говорил, что ищет сведения о Суворове. Александр Васильевич лично конвоировал Пугачева. Это говорит по меньшей мере о том, что Емельян Иванович был персоной не просто важной, но в высшей степени важной. Расценивать пугачевское восстание как очередной бунт - в высшей степени неблагоразумно, это была гражданская война, от последствий которой зависело будущее России.
Романовы постарались стереть с карты многие названия, напоминавшие о Пугачевской войне. Реку Яик переименовали в Урал. Яицкое казачество стало именоваться Уральским, а Яицкий городок переименовали в Уральск, забыты его герои, одни из них, это яицкие казаки Афанасий Петрович Перфильев и Балтай Идеркеев. Запорожская сечь была ликвидирована, волжское казачье войско вообще расформировали, но в памяти народной ещё живы его герои, это Канзафар Усаев, Салават Юлаев. "После того, как движение Пугачева было подавлено, его (Яицкий Городок) переименовали. "ДЛЯ ПРЕДАНИЯ ВСЕГО СЛУЧИВШЕГОСЯ ВЕЧНОМУ ЗАБВЕНИЮ И ГЛУБОКОМУ МОЛЧАНИЮ" (как отмечалось в сенатском указе)".
В то же время, активный интерес A.C. Пушкина к истории Пугачева мог иметь и другие причины. Согласно романовской версии, "самозванец", который всех напугал, Пугач-Пугачев выступал как царь Петр III Федорович. Напомним, что Петр III, муж Екатерины II - был, как считается, убит по её приказу в 1762 году и впоследствии, когда начался мятеж, она его назвала Лжепетром.
Среди тех, кто во время мятежа остался верен Петру III, был, оказывается, Лев Александрович Пушкин - дед А.С. Пушкина по отцовской линии. A.C.Мыльников сообщает: Так, подполковник артиллерии Л.А.Пушкин призывал солдат не поддаваться уговорам, а оставаться верными присяге. Многие были арестованы, а Л.А. Пушкин - сурово наказан и его заточили в крепость. После выхода оттуда вплоть до самой смерти в 1790 г. он уже никогда не служил Екатерине II. Любопытно, что это был по отцовской линии дед A.C.Пушкина, о котором последний в автобиографических набросках не без симпатии писал: "Лев Александрович служил в артиллерии и в 1762 году, во время возмущения, остался верен Петру III. Он был посажен в крепость и выпущен через два года".
Так что отправляясь в 1833 году на Урал и Сибирь, A.C.Пушкин получал возможность соприкоснуться с историей императора Петра III, за верность которому в своё время пострадал его дед. Представляется естественным, что А.С.Пушкин мог иметь и свой собственный глубокий интерес в распутывании темных событий 60-70-летней давности. Его волновала история семьи, пушкинского рода, (об этом я упоминал выше). А.С. Пушкин действительно в каком-то смысле вынужденно исполнял негласный романовский заказ, ведь ему была выдана беспроцентная ссуда из государственной казны в размере 20 000 рублей на нужды по изданию книги.
Вполне возможно, он воспользовался представившейся ему уникальной возможностью проникнуть в подлинные события пугачевской эпохи, оказавшись в ранге официального историка императорского двора, которому открывались многие запертые двери.
Однако вряд ли сегодня мы можем узнать - какую часть материалов, обнаруженных на Урале и Сибири, разрешили включить в его "Историю Пугачева", а какую - нет. И какова вообще судьба тех собранных им сведений, которые могли быть "неприятны Романовым". Как мы теперь понимаем, A.C.Пушкин имел уникальную возможность очень многое понять и узнать о вытертом со страниц романовской истории огромном сибирско-американском государстве - Московской Тартарии. Но Сенат уже издал специально по поводу войны Пугачева абсолютно ясный указ: "ПРЕДАТЬ ВСЕ СЛУЧИВШЕЕСЯ ЗАБВЕНИЮ И ГЛУБОКОМУ МОЛЧАНИЮ". Так что осторожную позицию современников вполне можно понять. Стоит ли нарушать Указ Сената и "копать" там, где не следует.
Здесь становится понятным, что если Пушкин "докопался" до истины, то его смерть становится не случайной, а заказной. Но кто заказчики? Если вспомнить, то в дневнике Пушкина имеется запись: "4 мая 1821 г. был принят в масоны". Вовлечение Пушкина в масонство в Кишневе облегчалось тем, что в ложах ранее состояли его отец и дядя. Впрочем, сами масонские источники ставят под сомнение и вступление Пушкина в ложу, и её подлинность (модное масонское поветрие в те годы выражалось часто и в чисто внешнем подражательстве в виде "масонских" салонов-клубов), даже знаменитый Кутузов и тот вступил в их членство.
В списке членов ложи не оказалось имени Пушкина. Знаменитые "масонские тетради" поэта, предназначенные для ритуальных текстов ложи, остались незаполненными. А слова поэта "С Орловым спорю" и другие свидетельства его несогласий и столкновений с "южными" масонами показывают, что орден снова молча отверг Пушкина, выразил ему, как и в Петербурге (где Пушкин пытался стать членом ложи в 1818 г.), свое скрытое недоверие. 20 января 1826 г. в письме В.А. Жуковскому Пушкин пишет: "Я был масоном в кишиневской ложе" - слово "был" говорит о том, что быть масоном он к этому времени уже перестал. Как бы там не было, те, кто туда его заманивал, своих целей не достигли.
Надо сказать, что наряду с кровожадно-политическими ветвями тайных обществ существует и масонство мистического толка. Последнее давно изобретено мировой закулисой для подчинения себе талантливых представителей всех наций, в основном людей искусства, которые склонны к постижению сверхъестественного (мистики). Пушкин имел неосторожность вступить именно в первое, ложа ''Овидий'', в которую он вступил в Кишиневе, была ''отраслью карбонаризма'', являясь одной из ветвей тайных обществ ''иллюминатского'' толка. ''Иллюминаты'' (''просветленные'') - масонская ветвь откровенно революционно-террористического толка, созданная евреем Адамом Вейсгауптом. ''Чтобы сделаться карбонарием, - пишет русский ученый начала прошлого века П. Ильинский, - надо быть деятельным масоном... Как Кадош есть исполнитель смертных приговоров высшей масонской власти, так карбонарий - воин всякого возмущения. Эмблема первого - кинжал, эмблема последнего - ружье''.
Характерно, что массово, эти видимые бесы - ''иллюминаты'' - нахлынули в России при Государе Александре 1. Как отмечают исследователи, именно в 1814 году, по возвращении императора Александра 1 из Парижа, они скоро достигли такой силы, что всюду выбирались в дворянские должности, проникли в Синод (Русской Православной Церкви!), Сенат и заняли профессорские кафедры в университетах. Дело принимало откровенно кощунственный характер. Например, иллюминат, ''профессор Грегуар, изгнанный из Франции, цареубийца, был принят автономией Казанского университета в свои почетные члены''.
Иллюминатско-карбонарийская ветвь тайных обществ как раз и выпестовала наших преступников-декабристов. Не сразу, конечно, но Пушкин осознал, что декабристы являются тайной террористической организацией, управляемой из-за границы.
Негодование у масонов вызвало откровенно отрицательное отношение Пушкина к очередным масонским достижениям - восстанию в Польше и июльской революции во Франции. Совершенно справедлива мысль, высказанная русским историком В. Ф. Ивановым в его научном исследовании ''Пушкин и масонство'': ''Для масонства, нависла вполне реальная угроза, оно теряло свое влияние на русское общество, здоровый национализм Пушкина вливается благодетельной струей в нездоровую, зараженную либерализмом и космополитизмом общественную атмосферу - решение убрать, устранить Пушкина стало первоочередной задачей масонства''. Тем более, их главный враг сам Государь Император Николай 1 прилюдно назвал Пушкина ''Самым умным человеком России''.
Современный ученый, исследовавший трагический путь А. С. Пушкина, Владимир Орлов, работая с архивными документами некоторых европейских стран времен Пушкина и ссылаясь на найденные там находки, пришёл к однозначному выводу: ''В архивах вюртембергского и австрийского министерств иностранных дел'', среди прочего имеются и ''секретные депеши послов этих государств, где Пушкин... предстает и как видный дипломат, политический деятель и идейный глава русской партии, противостоящий партии иноземцев, плотной стеной отгородивших Императора Николая 1 от русского общества и русского дворянства''. Документы позволили исследователю прийти к однозначному выводу: ''Пушкин пытался разрушить эту стену, что и явилось истинной причиной его убийства наёмным проходимцем''.
Есть ещё один немаловажный штрих. Когда-то Пушкин был восхищен декабристами и даже посвятил этому движению стихи. Но разобравшись, был разочарован, особенно ему была неприятна одна из последних встреч с Пестелем, который был матёрым масоном. Не сошёлся близко Пушкин и с виднейшим деятелем масонского заговора на севере - поэтом Рылеевым.
Встретившись с самым выдающимся членом Союза Благоденствия Иллюминатом Пестелем, о выдающемся уме которого Пушкину прожужжали все уши декабристы, Пушкин увидел в нём только жестокого, слепого фанатика.
В бытность свою, его отец, будучи в Сибири, карал и преследовал казенный и простой народ за любую провинность.
Так что, сын от отца далеко не ушёл. Прочитав это, Вы сами видите, как бедствовала Сибирь, масоны и иезуиты оккупировали её, истязались над народами Сибири, переписывали её историю. Начало этой оккупации было выложено в посте: "Белые страницы истории Сибири" (часть-14). Иезуиты. Передел истории.
В истории Пугачёвских событий стараются не упоминать о Сибирском казачестве, некоторые документы так подчищены, что создаётся впечатление, как будто на территории Сибири ни одной живой души не жило. И что же такое происходило в Сибири, что часть казаков, бежавших от Романовского засилья, набрав войско в Пегой Орде, ушли в Китай и соединились там с манжурами?
Но кто стоял за декабристами? Декабристское восстание, февральская революция, октябрьская революция и большевизм - это различные фазы одного и того же идеологического процесса. Странное дело, лозунги: "Свобода, равенство, братство", были во время революции (восстания) Маздока в Персии, в революции Кромвеля, во французской революции, в революции России 1917 года. Так спрашивается: "откуда уши то растут?", не от того ли блюда, которое называется "уши Омана". А сейчас официально считается, что этот лозунг принадлежит масонам, в общем не очень весело становится, когда начинаешь понимать суть происходящего.
Что-то произошло в сознании взрослеющего и самостоятельно думающего Александра Пушкина, вероятно он пришёл к выводу, который позже озвучил Н.Бердяев в "Царстве духа...": "Либералы обыкновенно понимают свободу как право, а не обязанность, и свобода для них означает лёгкость и отсутствие стеснений, тогда как свобода (и это соответствует русскому пониманию свободы) - не право, а долг (ответственность)...".
Пушкин философски переосмысливал действительность, кардинально менял свои взгляды и уже писал:
Вздохнув, оставил я другие заблужденья,
Врагов моих предал проклятию забвенья,
И сети разорвал, где бился я в плену,
Для сердца новую вкушая тишину...
Далеко от столицы и других городов, в деревенской тишине пытливый ум Александра Пушкина, наедине с самим собой и с Миром не мог не задуматься над глобальными всеобщими законами Мироздания и, выйдя ночью к звёздам, всматриваясь им в глаза, вполне мог прийти к правильным выводам, как В. Смоленский:
Взгляни на звёзды! Ни одна звезда
С другой звездою равенства не знает.
Одна сияет, как осколок льда,
Другая углем огненным пылает.
И каждая свой излучает свет,
Таинственный, зловещий или ясный.
Имеет каждая свой смысл и цвет
И каждая по-своему прекрасна.
Но человек в безумии рождён
Он редко взоры к небу поднимает,
О равенстве людей хлопочет он
И равенство убийством утверждает.
Над этим мудрым философским стихотворением надо глубоко задуматься всем, кто думает вступать в масонские организации или в них находиться, ибо противоречить законам Мира - это идти против Бога, это богоборчество, а кто с Богом пытается горделиво бороться?...
Пушкин открестился от декабристов и их критиковал. Соответственно изменилось отношение Пушкина и к Императору, который достойно повёл себя во время мятежа:
Нет, я не льстец, когда царю
Хвалу свободную слагаю:
Я смело чувства выражаю,
Языком сердца говорю.
Его я просто полюбил...
И совершенно закономерно, а в глазах его бывших товарищей - "позорно" прозревший А.Пушкин в 1826 году написал письмо раскаяние императору Николаю Первому, в котором согласился с его Манифестом от 13 июля 1826 года, что причина бунта мятежников в "недостатке твёрдых познаний", в "пагубной роскоши полу познаний, сей порыв мечтательной крайности, коих начало есть порча нравов, а конец - погибель". Более того, и "возмутительнее" - А.Пушкин стал публично демонстрировать свою новую мировоззренческую позицию, что выразилось в его неожиданной критике А.Н.Радищева (1749-1802), ставшего масоном-мартинистом ещё в университете в Лейпциге, за его "Путешествие в Москву". Пушкин: "Поступок его всегда казался нам преступлением ничем не извиняемым, а "Путешествие в Москву" весьма посредственной книгою..."
8 сентября 1826 г. в Чудовом монастыре состоялся между Николаем I и Пушкиным долгий и откровенный разговор, изменивший многое. После этого разговора Николай I стал поклонником Пушкина и его опекуном до его гибели, разрешил ему жить, г<