Ярко обозначенный в веках –
Самая прекрасная из женщин
Женщина с ребёнком на руках!
Какая-то непонятная сладость затопила сердце: «До чего же прекрасные стихи!» - подумала она, опять вспомнив про неизвестного отправителя. Снова задумалась: «Всё-таки кто же он?» - Потом повернулась к дочке, что спала рядом в коляске, одолженной Евгенией Ивановной на время у кого из соседей, нежно погладила дочку и не заметила, как уснула.
БЛАГОДАТЬ БОЖЬЯ
Две недели пролетели незаметно. Пора было идти регистрировать дочку. Изначально и безапелляционно Леночка решила, что Игоревной Аннушка не будет. Чтобы как-то снять ненужный ажиотаж, и в первую очередь среди родных и близких к дому людей, напрашивалось только одно решение - записать Анечку Анатольевной. Анатолий не спрашивал, кто отец, хотя вполне мог предположить и собственное отцовство, поскольку незадолго до отъезда на юг они провели ночь на квартире его матери, что он так и не продал после её смерти и, время от времени сдавал кому-то. Да и что значило в его жизни наличие или отсутствие ребёнка у Леночки? Хотя в роддом он не приезжал, но незадолго до того, как она собралась в ЗАГС, он позвонил ей и чётко изложил свою позицию:
- Ты когда собираешься регистрировать дочурку?
- Думаю на этой неделе. А что?
- Слушай, если в интересах ребёнка надо определиться с отцовством, то я готов подтвердить этот факт в суде.
- А что скажет твоя жена?
- Ей придётся смириться с этим.
- Хорошо, я подумаю.
«Конечно, с одной стороны, это было бы очень неплохо, - подумала Леночка, кладя трубку, - но, с другой стороны, возможны проблемы с женой Анатолия. И потом, если Анатолий будет зарегистрирован по документам, как отец ребёнка, то придётся по каждому поводу брать справки с его работы, а при выезде с Анютой за границу оформлять нотариально заверенное разрешение от Анатолия, да и по отношению к нему это было бы несправедливо».
Решив так, она через два дня зарегистрировала дочку, записавшись, как мать одиночка, но отчество дочурки поставила Анатольевна. Записала и успокоилась. Не задавала вопросов и Евгения Ивановна, она догадалась о характере отношений её дочери с Анатолием и понимала, что они давно вышли за пределы дружеских. Знала и о том, что Анатолий женат, но не видела смысла вмешиваться или как-то комментировать это, тем более, что узнала об этом далеко не сразу, а только года два назад, когда её вмешательство было уже бессмысленно. Верила или не верила она, что этот ребёнок от Анатолия, Леночка об этом старалась не думать. Да и что это могло изменить? - Ничего!
На крестинах были только свои: мама, брат с женой и Маргарита, поскольку Полина, которую Леночка изначально видела крестной Анюты, на крестинах не смогла быть из-за каких-то неувязок с сыном. Крестили в новом храме, что за две недели до этого открыл патриарх Кирилл. Леночка боялась, что Анюта будет плакать и вырываться из рук, но удивительное дело, во время всей церемонии она вела себя просто идеально, молчала и разглядывала всё вокруг, и это при том, что вся процедура длилась более часа, поскольку одновремённо крестили десятерых детей, из которых Анюта была самая младшая.
Евгения Ивановна подошла к крестинам внучки очень ответственно. Целую неделю до дня крестин она выходила в церковь и смотрела, как крестят детей, чтобы и в крестины внучки всё было без каких-либо неувязок, особенно внимательно следила за соблюдением обряда со стороны крёстной матери, которой стала Маргарита, а крёстным отцом - Андрей.
Разговор о своих детях теперь был первоосновой контактов Леночки с Полиной. Она заехала к ней через неделю после крестин. Сидели вдвоём на кухне, Евгения Ивановна ушла на улицу гулять с Анечкой, предоставив им возможность «посекретничать» за чаем.
- Вчера положила свою принцессу рядом, - делилась Леночка, - лежу и вдыхаю её запах, и такое на меня счастье накатило - не передать! И что ещё интересно. Смотришь в глазёнки этой птахи, а они такие бесконечно мудрые, как будто ей известно всё-всё на свете! Правда-правда! Даже страшновато становится, словно она с другой планеты, всё знает, а сказать не может.
- Ты тоже это почувствовала? - обрадовалась совпадению впечатлений Полина. - А я моего лапочку, как принесли первый раз, кормлю, а сама с ним разговариваю. Он смотрит на меня, глазёнки такие умные-умные, такой сосредоточенный, серьёзный, словно понимает, о чём я говорю. Бывает, прижмусь к этому мирно сопящему сокровищу, ощущаю его сердцебиение, вдыхаю исходящий от него сладко-молочный аромат и просто кайфую. Никакие духи не нужны! - Полина хитро улыбнулась: - И какашки тоже вкусно пахнут! - не удержалась и засмеялась, а вслед за ней и Леночка.
- Вот-вот, и я тоже возьму свою кровиночку на руки, прижму и волосики на головке нюхаю. Запах не передать словами! Такой родной! Особенно макушка, куда я всё время носом тычусь. Хмелею от этого запаха! Какая-то смесь спелых ягод и луговых цветов, даже когда Аннушка не вымыта.
- Я обожаю сынулю нюхать. А он такой тёпленький, прижмётся, головку на плечи положит, ручками меня за шею обнимет и ножками дрыгает (это у нас от радости). А я ему говорю: «Поцелуй мамочку!» - А он ротик широко откроет и я в эту дырочку и целую. Не могу, как люблю!
- Мне запах моей Аннушки нравится бесконечно. Так бы и вдыхала его всю жизнь! Прижму её к себе, и так на душе становится спокойно, и все проблемы и заботы куда-то улетучиваются!
И этому обмену впечатлениями, кажется, не было конца. Правда, так встречаться удавалось не часто, хотя желание было обоюдным, ну а уж если это происходило, не обходилось и без разговора об Игоре.
- Он продолжает звонить тебе? - поинтересовалась Полина.
- Звонит. Поздравил одним из первых. Говорит, что перед родами ходил в церковь, ставил свечки и молил Бога, чтобы и у меня, и у дочери было всё хорошо. Переживал за нас.
- А может, врёт?
- Нет, я верю, что так и было, он не из тех, кто врёт. Да и зачем это ему? Врут, когда пытаются что-то скрыть или что-то приукрасить. Умолчать может, а до вранья не опустится.
- Желания увидеть дочь не проявлял?
- Нет. Правда, обмолвился, что боится к ней привязаться.
- Ты смотри, какой осторожный!
- Не было случая, чтобы предложил деньги или спросил, что для неё купить. Непонятный какой-то! Зачем изображать интерес к нашей жизни? Обо всём знает с самого начала, но абсолютно инертен. Не проходит двух дней, чтобы не позвонил. Я ему неоднократно говорила: «Зачем ты звонишь? Чего хочешь? Чего добиваешься?» Так ему, видишь ли, общение со мной нужно. Не понимаю я его. Может быть, он одинок в эмоциональном плане? А может у него много свободного времени? Пыталась с ним не общаться и не отвечать на телефонные звонки, но бесполезно, проходит определённое время и снова звонит. Спрашивает, как я, как дочь? А он мне сейчас совершенно не интересен. Я даже рада такому своему умению переступать через что-то, разделяя жизнь на то, что было и на то, что есть.
- Ты говоришь о поездке на юг или про то, что раньше?
- То, что было восемнадцать лет назад, поистёрлось в памяти, да и впечатления от поездки более ярки, более впечатляющие. На юге всё было замечательно, но о ребёнке я, действительно, не думала. Я считала это просто приятным времяпровождением, без последствий. По крайней мере, я так себя настроила, и это оказалось ключом к успеху. Ведь не зря психологи в один голос говорят: «Если вы хотите иметь ребёнка, перестаньте об этом думать, и всё произойдёт само собой». Я ехала на юг с этим человеком совсем не за ребёнком. Я как-то махнула рукой на этот вопрос, ко времени поездки на юг став фаталисткой, рассуждая, что раз не получается, значит это не моё, да и возраст зашкаливает.
-Ну, ты даешь! - не согласилась Полина.
Но Леночка не сочла необходимым вступать в дискуссию с подругой, поскольку в глубине души была полностью с ней согласна и была рада это от неё услышать.
- А на юге всё было взаимно! - продолжила Леночка. - А это дорогого стоит, и я, практически, не думала о результате. Просто опустила ситуацию. И вот результат, лежит в кроватке величайшее сокровище - моя дочурка. И я знаю точно, что рождена она от влюблённых друг в друга людей, пусть и влюблённых на короткое время. Но сегодня это в прошлом. Хотя очень хорошо, что есть, что вспомнить, и от этих воспоминаний тепло на душе, но всё это «было», а настоящее совсем другое. Мне в этом настоящем комфортно, и я не хочу возвращения назад, и даже не оглядываюсь, не позволяю себе сомневаться в правильности моих сегодняшних поступков.
- А как отношения с Анатолием?
- Да, на мой взгляд, всё нормально. Он бывает в доме, беспокоиться о нас. Вчера полдня убил, помог коляску купить, но время откровенности с ним упущено. У меня не хватило мужества сразу сказать ему правду об отцовстве и о своём предательстве по отношению к нему. Успокаиваю себя тем, что не утверждала ему, что он отец ребёнка. Считаю, что он должен нести за меня ответственность хотя бы потому, что мы с ним вместе уже скоро восемь лет, а он за эти годы даже попытки не сделал что-либо изменить. Вот такие, подруга, непонятные мужчины меня окружают! Наверное, дело во мне самой - сама выбирала. Надеюсь, тем не менее, годика через два-три выйти замуж, но ни в коем случае ни за кого из этих двоих, даже если будут упрашивать! - и чтобы как-то уйти от этого разговора, который её достаточно утомил, Леночка спросила Полину:- А ты знаешь, как переводиться имя Анна?
- Нет, не знаю.
- А толкование одно - Благодать Божья. Для меня оно так и есть. Я никогда не была глубоко верующим человеком, но видимо что-то во мне переменилось, сегодня я готова верить во что угодно, но чтобы с моей дочерью ничего не случилось. Я воспринимаю её, как драгоценнейший подарок, дарованный мне свыше, и сделаю всё возможное и невозможное, чтобы сделать её счастливой. Это моя путеводная звёздочка на всю мою жизнь. Вот только наша звездочка пока воду не очень любит, как купаться, так и в рёв. Удивляюсь, что она в купели не плакала.
- Ничего страшного, привыкнет. А мой, так только положишь его в ванночку, тут же начинает по воде молотить и ручками, и ножками. Рад радёшенек! - Полина счастливо засмеялась, улыбка осветила и лицо Леночки.
АВГУСТ - СЕНТЯБРЬ
В конце августа Леночке позвонила Оксана, руководитель пресс-службы облфедпрофа, поинтересовалась самочувствием, здоровьем дочки, рассказала о делах и уже где-то в конце разговора сообщила:
-Тут на днях какая-то женщина тебя спрашивала. Я её в коридоре встретила. Сказала, что твоя знакомая, и поинтересовалась, где ты? Я сказала, что в декретном отпуске, а она: «И кто же у неё родился?» И такое впечатление, что твой декрет для неё новостью не был, но ни привета не передала, ни поздравлений.
- Не назвалась?
- Нет.
- А как она выглядела?
- Полноватая, среднего роста, брюнетка крашенная, лет сорока пяти. Сказала, что хотела у тебя проконсультироваться, а когда я ей предложила зайти в юротдел, отказалась и ушла.
Леночка сразу же, как услышала это от Оксаны, подумала на жену Анатолия. Ей от этого сообщения стало как-то не по себе, и она не удержалась и перезвонила ему:
- На днях твоя жена приходила в облфедпроф, интересовалась, кого я родила.
- Ерунда это всё, мог, кто угодно зайти, - не поверил он.
- А я думаю, что она. А если ты сомневаешься, перешли по электронке её фотку, а я покажу Оксане.
И хотя разуверить Анатолия она не смогла, но фотку он переслал сразу же, а она тут же перевела её Оксане. Ответ пришёл незамедлительно: «Это она».
- Так это была твоя жена, - сообщила она Анатолию. - Оксана говорит, что у неё взгляд какой-то недобрый.
- Да, у неё, действительно, взгляд злой, как у нашей кошки, когда её разозлишь. Только зачем было ей приходить?
- Но не у тебя же было спрашивать?
- А если бы и спросила, что тут такого? Никто же свечку не держал, и ещё надо доказать моё отцовство!
Слова Анатолия словно резанули Леночку по сердцу. Сразу же вспомнилось его предложение записать Аннушку на него, и всё это оформить через суд, и что жене придётся смириться с этим, а тут на тебе: «И я не я, и лошадь не моя!»
Обо всём этом она не удержалась и поделилась с Полиной:
- … А тут вдруг нате - «буду отрицать, что я отец». Ты сам-то определись, «за красных ты или забелых»! - негодовала она, изливая свою боль в телефонную трубку. - А жена его из тех людей, что будет драться «до последнего патрона». Я бы на её месте давно бы отпустила мужчину, если бы у него была другая, а она - нет! Я же Анатолия не дёргаю и не держу. Боюсь только, что это мне аукнется и так просто не кончится.
- Да успокойся ты, успокойся! Чего себя раньше времени изводить! Да и что она может тебе сделать?
- Да я-то спокойна, эмоции поулеглись, вот только за Анечку боюсь, чтобы ей эта баба ничего не сделала. Маме, естественно, ничего не говорила, не к чему её нервировать, сама разберусь, но поверь, сижу, как на пороховой бочке.
Наступил сентябрь. Игорь продолжал звонить, и на сей раз, чем дольше Леночка не отвечала, тем интенсивнее становились звонки, и она, не выдержав, брала трубку, тем более, что, не получая ответов по мобильному телефону, Игорь стал звонить и на домашний, хотя она ему категорически запрещала это делать. Из редких разговоров, которые происходили, Леночка узнала, что Игорь снова собирается на юг, и ей не составило труда догадаться, что он едет не один. Так оно и было.
Под впечатлениями от божественного отдыха в прошлом году Игорь решил выбивать клин клином, запланировав аналогичную поездку. На сей раз его спутницей была Ирина, та самая студентка-москвичка, с которой он встречался прошлым летом, поскольку, благодаря Ирине, их контакты не прервались. Ира, не теряя надежды на будущие, на протяжении всего года продолжала писать ему письма и звонить даже тогда, когда он подолгу не отвечал ей. На его предложение Ирина откликнулась незамедлительно, и приехала в Хосту даже раньше, встретив его на вокзале. Встреча была радостной, но потом что-то не заладилось, поскольку каждый из них приехал с определёнными надеждами, но только у каждого они были свои, и, как оказалось, разнились весьма значительно.
Игорь рассчитывал на аналог того, что он испытал с Леночкой год назад, когда сексуальные контакты переплетались и обогащались контактами другого рода, когда вдвоём было никогда не скучно, когда было о чём поговорить, и темы эти были неиссякаемы, когда каждый находил повод обрадовать другого чем-то новым, когда даже обычное приготовление пищи приносило радость новизны.
Всё началось с прозы жизни. Ирина была не только домашней девочкой, избалованной вниманием родителей, но и девушкой любящей компании и внимание окружающих. Предложение Игоря, высказанное на второй вечер, приготовить что-нибудь вкусненькое, вызвало у неё удивление:
- А почему ты не хочешь сходить в кафе?
- А что там хорошего? Давай что-нибудь сварганим сами! - Давай. А что ты хочешь?
- А что ты можешь?
- Вермишель могу отварить…
- А ещё?
- Не знаю, у нас этим дома мама занимается, а в Москве я у тётки живу, та всегда сама готовит.
- А замуж выйдешь, кто готовить будет?
- Ты считаешь, что надо поспешить научиться?
- А это тебе решать.
- Тогда я буду стараться.
И она старалась, но даже вермишель, которую она решила отварить в тот вечер, у неё превратилась в какой-то ком, и в дальнейшем у неё получалось только то, что можно было приготовить из пакетов. «Тоска! И нахрена я всё это накупил?!» - размышлял Игорь, заглядывая в холодильник, так поспешно им затаренный. Он пытался готовить сам, и у него это неплохо получалось, что всякий раз восторженно подчёркивала Ирина, с аппетитом уплетая приготовленную им еду. Только от этого одобрения его реакция была абсолютно обратной. Он довольно скоро плюнул на это занятие, считая, что слишком много чести, чтобы он за всё платил, да ещё и сам готовил! Интересных разговоров по вечерам так же не получалось, а когда они шли в кафе, куда его постоянно тянула Ирина, он там напивался, поскольку танцевать всё подряд его не тянуло, а Ира сидеть просто так не хотела и с удовольствием шла, когда её приглашали. Единственное, что у неё получалось, и нисколько не хуже, чем у Леночки, это секс, но Игорь скоро понял, сопоставляя с прошлым, что одно это занятие недостаточно, чтобы чувствовать себя с женщиной счастливым. Он это ощущал постоянно и оттого стал чаще прикладываться к бутылке, а поднабравшись вечером, утром был не в состоянии встать раньше, и на пляж Ирина стала уходить одна. Его это злило, он приходил через час или два вслед за ней, порой заставая её в обществе других мужчин, отчего опять злился, и опять не обходилось без возлияний.
Как результат, домой из Хосты Ирина уехала на сутки раньше Игоря, уведомив его короткой запиской. Обо всём этом, а точнее о многом из этого, Леночка узнала из звонков и SMS-ок Игоря, количество которых возрастало по мере ухудшения обстановки на юге. Ей особенно запомнился один из последних разговоров, который произошёл после того, как она получила от него подряд три SMS-ки следующего содержания:
«Нашу совместную поездку на юг не с чем сравнивать. Здесь всё напоминает о тебе»;
«Счастливые дни, проведённые вместе с тобой, невозможно забыть»;
«Я только сейчас осознал, что так хорошо, как с тобой, у меня ни с кем и никогда не было ».
После чего раздался звонок, на который она и ответила:
- Слушаю.
- Здравствуй, Леночка! Ты держишь меня на голодном пайке, отвечая на мои звонки, как Христа ради.
- А что разве в этом возникла острая необходимость? Ты же там, как я понимаю, не один.Или тебя не устраивает твоя спутница? Но я-то здесь при чём?
- Считай, что один. Ты задала слишком высокую планку, которую достичь оказалось невозможно.
- И как это я должна понимать?
- Так и понимай, этой фразой сказано всё, и давай не будем вдаваться в подробности. О том, что произошло, не хочется даже говорить.
- Что же так? Давай, уж раз начал, договаривай!
- Ты понимаешь, она даже готовить не умеет! Стала варить вермишель и ту испортила! На пляж ходит без меня.
- Так, наверное, ты сам дал к этому повод?
- Какой повод? Бывает, конечно, просплю, а она вместо того, чтобы ещё раз подойти и разбудить, просто уходит одна, так что без коньяка не обхожусь.
- Вот потому всё и происходит, что ты без него не обходишься, и это изначально, а не итог, - резюмировала Леночка на излияния Игоря, но он словно не слышал:
- Прихожу на пляж, вижу, лежит, а я думаю, ну и лежи, есть и другие…
- Что и других клеил?
- Клеил. Демонстративно.
- В таком случае, на что же ты жалуешься? Или ты всех женщин под одну гребёнку стрижёшь? Знаешь что? Разбирайся-ка ты со своими проблемами сам, а меня уволь.
- Но мне же здесь так погано! Сил нет! Тошнота одна…- и Игорь стал изливать ей душу, рассказывая на сколько плохо ему на юге, что всё это совершенно не то, на что он рассчитывал.
- Зачем же ты тогда поехал?
- Думал насолить тебе.
- И что, соли не хватило?
- Зачем ты так?
- А как бы ты хотел? Я разве тебе что-то должна? По-моему, я рассчиталась полностью, и давай закончим этот разговор, - но было не так просто закончить говорить о том, что в памяти обеих сохранилось незабываемо, ярко и красочно.
Как-то вскоре, ближе к вечеру к Леночке зашла Полина. Евгении Ивановны дома не было, Аннушка спала, и Леночка не удержалась, чтобы не поделиться с подругой впечатлениями от разговора с Игорем:
- Он думал, что стоит заплатить деньги и с любой дамой ему будет, как в сказке. Наивный! Ты знаешь, он договорился до того, что высказал предложение поехать с ним снова, когда Анечка подрастёт и её можно будет оставить на маму.
- И что ты ответила ему?
- Ничего не ответила.
- Ты думаешь, что он трепался?
- Да нет, я так не думаю.
- Так ты что, неужели поедешь?
- Я этого не сказала.
- Но и не отказала ему.
- Да, промолчала. И знаешь, что я тебе скажу. Если бы этот разговор состоялся года два или три назад, я бы отказалась безоговорочно, а сейчас… Ты помнишь, кино было по телеку «Никогда не говори никогда»? Так вот, и я не хочу ничего загадывать, утверждать или отрицать начисто. Поживём - увидим, да и думать сейчас об этом не хочу. Я не злорадствую по поводу того, что у него там всё так плохо, но не скрою, что чувство внутреннего удовлетворения от услышанного, испытываю. Ну да ладно, а как твой-то молодец подрастает?
- Растёт парниша, растёт! Хороший жених для твоей Аннушки будет.
- А что, не плохая идея! - поддержала Леночка, довольная, что закончился разговор, который её стал уже тяготить.
- А как твоя дочурка?
- Удивляет постоянно. До трёх месяцев, как купаться, так и крик, и слёзы, потом стала отвлекаться на погремушку, на мои поцелуи в щёчку, а теперь соизволит улыбаться и болтать ножками. А позавчера стали вынимать из ванны, закатила такой рёв, что пришлось уважить и дать полежать ещё «чуть-чуть». Стала играть игрушками, изучает свои пальчики и делает из них фигу, которую с удовольствием сосёт. Прорезались два зубика, сама переворачивается на животик, узнаёт некоторые игрушки, особенно любит неваляшку. Вчера мы с мамой сидим на кухне, а её оставили одну в кроватке, и вдруг слышим, она стала «петь», да так громко, на всю квартиру. Мы дух затаили, боялись вспугнуть. Сегодня ночью проснулась, включила ночник, а она лежит уже на животике и на меня смотрит. Смешная…
- Когда у тебя закончился декретный?
- 22 августа. Я уже оформила отпуск по уходу за ребёнком, а шеф ждал меня на работу и даже бумаги мне отписывал, а мне и дома совсем неплохо, хотя времени свободного практически нет, а вокруг только и разговоров, чтобы я особо не засиживалась.
- В городе тенденция, все спешат выйти на работу, да и понятно, боятся её потерять.
- Я это прекрасно понимаю, но не для того заводят детей, чтобы спешить на работу, хотя вчера я задумалась и поняла, что мне не хватает общественного признания. Я уж как-то привыкла, что мне раньше то один, то другой скажет: «А мы тебя слышали по радио», «А мы тебя видели по телевизору». Теперь это всё в прошлом, а во мне, наверное, говорить самомнение. Не знаю, как всё сложится, но ещё годик хотелось бы посидеть дома, по крайней мере, до осени, если деньги позволят.
- А Игорь так денег так и не предлагал?
- Ты знаешь, даже намёка не было, словно это и не его дочь. Я, конечно, сама никогда не попрошу, но должно же у него что-то шевельнуться! Но он абсолютно безучастен!Говорит о чём угодно, но только не об этом! А если ему нет дела до нашего ребёнка, тогда мне до него какое дело? Не пойму, чего и звонит!
- А и чёрт с ним! - Полина замолчала, потом, словно спохватилась: - Да, чуть не забыла, позавчера столкнулась на улице со Смирновым, твоим предшественником. Он вернулся из Сызрани, и, как я поняла, окончательно и бесповоротно, - потом, чуть помедлив, добавила: - и один...
- Что так?
- Особо не распространялся, да и я не пытала, говорит, всё оказалось не так, как он предполагал. Расспрашивал о тебе.
- И что ты ему поведала?
- Да ничего особенного, сказала, что было бы лучше, если его это интересует, встретиться с тобой самому, - и, считая тему исчерпанной, поинтересовалась: - А где Евгения Ивановна?
- Ушла на рынок. Занялась заготовкой кабачковой икры. Одну партию банок уже закатала, получилось просто чудо. Я тебе дам баночку попробовать, оценишь, а я вот ей плохой помощник. Времени абсолютно нет - всё Аннушка.
Словно услышав своё имя, в кроватке захныкала дочурка.
- Ну вот, кажется, и наговорились, - посетовала Леночка и пошла к дочке.
Георгий Смирнов пришёл на должность заместителя председателя областной федерации профсоюзов с должности председателя профсоюза учебных заведений, где добросовестно отработал четыре года. Будучи самым молодым из всех председателей отраслевых профсоюзов, он, тем не менее, был наиболее вероятной заменой Прапорщикову, но получилось так, что совершенно неожиданно для многих, он скоропалительно женился и уехал в Сызрань, а истинной причиной тому была она - Леночка Поспелова.
Их взаимная тяга друг к другу обозначилась почти сразу, как Леночка пришла в облфедпроф, только он это выражал почти явно, а Леночка с большой осторожностью, дёргаясь между Георгием и Анатолием. И этому её дёрганию трудно было найти причину, хотя и основания для её колебаний были. Георгий уже был женат, но развёлся со своей первой женой, оставив её с годовалым сынишкой, но с того времени прошло уже три года, и, кажется, ничего не мешало их более близким отношениям, о чем он и далей понять при очередной встрече, но Леночка отклонила его предложение, сочтя это преждевременным.
- Не можешь отцепиться от Анатолия? Интересно бы знать, а чем же я-то хуже? - с обидой спросил Георгий, поскольку знал о её взаимоотношениях с Анатолием.
Этот поставленный напрямую вопрос, задать который у Георгия было достаточно оснований, задел Леночку, она ничего не ответила, повернулась и ушла, а, по сути, «закусила губу». Все дальнейшие попытки Георгия продолжить их контакты она отклоняла под любым благовидным предлогом, что вызвало его ответную бурную реакцию, результатом которой стала его скоропалительная женитьба на одной из своих поклонниц, с которой он был знаком ещё до встречи с Леночкой. Отец невесты «схлопотал» ему престижное место в одной из крупных фирм Сызрани, куда молодожёны и переехали, и вот спустя три года он вернулся. Они встретилисьв сквере через четыре дня после разговора с Полиной, Леночка катила по аллее коляску с заснувшей дочуркой, когда услышала быстрые шаги за спиной и обернулась.
- Здравствуй, - Георгий закрыл ладонью её руку на коляске, смущаясь, заглянул в глаза. - Рад видеть тебя.
- Здравствуй. Я тоже. Давно здесь?
- В городе - второй месяц, - улыбнулся Георгий, - а в сквере около часа. Ждал тебя, хотелось поговорить.
Георгий протянул ей ветку лилии с тремя открывшимися бутонами в красивом обрамлении. Тем для разговора было более чем достаточно. О себе Леночка почти ничего не рассказывала, поскольку поняла, что Георгий об её жизни осведомлен вполне достаточно. Из его рассказа узнала, что он живёт у родителей, устроился на работу заместителем по персоналу в одну из фирм.
- А почему бы тебе не вернуться снова в облфедпроф? -поинтересовалась она.
- Стыдно говорить на эту тему с Василием Ивановичем, я же подвёл его своим скоропалительным уходом.
- Ты не будешь возражать, если я переговорю с ним?
- Бесполезно это, да и нехорошо как-то, обойдусь.
Но Леночка, тем не менее, нашла возможность, встретиться с шефом и проинформировать его о возвращении Георгия. Прапорщиков не был бы Прапорщиковым, если бы опустил шанс вернуть Смирнова. Правда, работа, которую он ему предложил, не была такой уж престижной, но закрепляла его в аппарате федерации профсоюзов. Георгий колебался, но Леночка, узнав об этом, сумела убедить его не отказываться, и он согласился.
ЗАГАДКА БЕЛЫХ РОЗ
Утром в день рождения Леночки посыльный снова принёс букет белых роз. Увидев вечером букет на праздничном столе, Андрей, разливая вино по фужерам, с улыбкой заметил:
- А что, Елена Анатольевна, я уже начинаю к этому привыкать, и очень бы хотел, чтобы каждый твой праздник и в дальнейшем сопровождался этим великолепием.
- Ловим тебя на слове, - захлопала в ладоши Надя, - будешь теперь, если вдруг что изменится, сам дарить такие же букеты своей сестре.
- А я не отказываюсь, только чувствую, что ОН не позволит мне этого, - согласился Андрей, выделяя интонацией слово «он».
За столом засмеялись, но заострять внимание на этой теме не стали. Шло время, и как-то незаметно подошёл и прошёл очередной Новый год. Отмечали, как всегда, в узком семейном кругу. Первого января около обеда посыльный вновь вручил ей букет из одиннадцати белых роз. «Уже седьмой раз!» - подумала Леночка. Ей одновремённо и очень хотелось узнать имя неизвестного отправителя, и в то же время страшилась, что узнав его, будет разочарована. Ведь им мог оказаться Игорь, с коим она категорически не хотела иметь ничего общего. «Но почему обязательно он! - возражала она сама себе. - Может быть кто-то и другой, кому я дорога!» Анатолия она исключила почти сразу, поскольку по складу своего характера подобного рода «шалости» ему были не свойственны, по крайней мере, он скрывать правду так долго бы не стал.
«А может кто-то из прежних знакомых… - подумала она: - Но кто? Ведь их не так много, да и ради чего всё это? Если же это мера внимания, то пора бы и появиться «соблазнителю»…- но, как ни размышляла, ясности не добавлялось. - «А ведь это и хорошо, что есть кто-то оказывающий внимание, не выдавая себя, и пусть это будет как можно дольше!» - успокоила она себя.
Где-то на второй или третий день после Нового года зашла Полина, чтобы, как она выразилась, «засвидетельствовать лично свои новогодние поздравления». Увидев на прикроватной тумбочке белоснежное великолепие, обернулась к Леночке:
- Снова «адресат» остался неизвестным?
- Представь себе, и уже седьмой раз!
- И всё же, на кого ты думаешь?
- Поверь, не знаю. Даже боюсь предположить. На одного подумаешь, на другого… потом поразмыслишь, и чувствуешь, что всё не то. В общем, не знаю.
- А почему не Игорь или Анатолий?
- Что касается Анатолия, то такого рода занятия ему не свойственны, это не в его характере. А Игорь… конечно, возможно, что и он. Если судить по той настырности в его звонках, то предположить можно и это, но внутренне, душевно, я такое не воспринимаю. Да и не хочу в это верить! Дарить цветы и оставаться неизвестным в этом наличествует какая-то романтика, загадочность, и чем дальше это происходит, тем её больше. А Игорь звонит, то от случая к случаю, то почти не переставая. Какая тут загадочность? Хотя и исключить его совсем не могу, но буду страшно разочарована, если это подтвердиться, не хочу, чтобы этим неизвестным оказался он.
- А может всё-таки Анатолий?
- Я же сказала тебе, что это не в его характере.
- А может именно поэтому и дарит. Все считают, что такое не в его характере, вот он и делает так, чтобы не догадались. А основания заинтриговать тебя имеются. Ты же к нему, как я поняла, поохладела, вот он и старается.
- Я как-то об этом не думала, но, тем не менее, мне кажется, что ты ошибаешься.
- А кто же тогда ещё? Вспоминай, может кто-то из тех, с кем ты встречалась много раньше? Может он случайно встретил тебя или увидел, и взыграло ретивое от воспоминаний о прошлом? А потом, это вполне может быть и Георгий!
- Но он же не так давно и вернулся!
- Ну и что? О твоих памятных датах он знал и ранее, а заказывать цветы можно и с другого города, или кого-то здесь попросить. Что у него друзей в городе не осталось? Тем более, что нелады в его семье начались ещё в позапрошлом году, он об этом говорил, вот и вспомнил с надеждой вернуться к старому.
- Я, конечно, исключить этого не могу, может быть, ты и права. Надо будет у него спросить.
- А это-то зачем? Знаешь и, слава Богу, пусть дарит. Вполне возможно, что это ему душу греет. Он после возвращения с тобой о том, чтобы вернуть прежние отношения, не заговаривал?
- Нет, такого не было.
- Может, выжидает удобного случая. А ты-то к нему как?
- Не люблю повторять пройденное. А если честно - не задумывалась над этим, да и не время на эту тему говорить.
- Тогда тем более твой вопрос может спровоцировать его на выяснение отношений.
- Думаешь, перестанет дарить?
- Да нет, не думаю. Но это уже будет не то, исчезнет завеса тайны, романтика, загадочность.
- А может не он?
- Мне трудно судить, это же твоя жизнь! Тебе легче предполагать, чем мне. Может ещё какие-то зацепки есть?
- Да вроде ничего такого, вот только роз то одиннадцать, то девять. Я уж и так прикинула, и эдак. Когда первый раз цветы принесли, я думала, что это в соответствии с месяцем моего рождения, а потом принесли два раза по девять, потом одиннадцать, и снова дважды по девять, и вот опять одиннадцать.
- Слушай, а может это как-то привязано к датам?
- Я задумывалась над этим. Не исключено, что это связано с чем-то в его жизни.
- Не просто в его, но и в твоей тоже. Подумай, вполне вероятно, что какая-то дата.
Полина взяла лист бумаги, записала подряд, сверху вниз даты, в которые приносили цветы, начиная со дня рождения Леночки в ноябре 2009 года и до новогодних праздников 2011 года, напротив дат поставила количество роз в букете, полученном в этот день, и протянула листок подруге:
- Смотри, что получается: 11 - 9 – 9 - 11 - 9 - 9 – 11, и с датами эти цифры никак не связаны, в ноябре роз и девять, и одиннадцать, тоже самое и в новый год, а если цветы будут ещё, то не исключено, что так же будет и в по остальным датам.
Леночка взяла листочек в руки.
- Ты права, чередование с датами не совпадает, я на это обратила внимание, но цикличность постоянная: 11- 9 – 9, и если и в дальнейшем эта цикличность сохранится, то будет ещё одно подтверждение, что это с высокой вероятностью какая-то дата.
- Оч-чень интересно! - оживилась Полина. - И какая же?
- Если б только я знала! - с явной горечью воскликнула Леночка.
- А ты подумай. Если это дата, то она должна в чём-то объединять «незнакомца» и тебя.
- И что дальше?
- Как что? Давай рассуждать. Если дата, то не исключено, что это год, месяц и число или наоборот – число, месяц и год, а может и месяц, число и год, а если это год, то только 2009.
- Почему?
- Потому, что цветы тебе стали дарить в 2009 году. Если же предположить 2011 год, то любая дата раньше 2011 года абсурдна, а если так, то в остальном возможны только две даты - 11 сентября и 9 ноября 2009 года. Теперь вспоминай, что у тебя связано с этими датами, - и Полина пристально посмотрела в глаза Леночки.
- Про ноябрь ничего сходу вспомнить не могу, а в сентябре я же была с Игорем на юге.
- Ну, вот тебе один из ответов. Теперь вспоминай, что было одиннадцатого сентября.
- Конкретно, сейчас, что было в этот день, вспомнить не могу. Многое тогда что было, только ведь всё это связано с Игорем. Откуда я могу знать, чем особенно памятна для него была именно эта дата? О тех днях на юге я не жалею. Как можно жалеть о том, что принесло мне такой чудесный подарок! Вот только после твоих рассуждений всё возвращается «на круги своя», подтверждая, что эти розы от Игоря. Какая уж после этого романтика!
Заметив, что её рассуждения, если не огорчили, то как бы охладили подругу, Полина попыталась смягчить эффект от высказанного умозаключения:
- А ты наслаждайся этими цветами, как памятью о тех незабываемых днях! - Вдруг в голове Полины мелькнула совершенно неожиданная мысль, и, глядя на подругу, она предположила: - А ведь это может быть и две цифры!
- Какие же? - заинтересовалась Леночка.
- «11 – 99», то есть ноябрь 1999 года! Эта дата тебе ни о чём не говорит?
- С налёту - ни о чём.
- А с налёту и не надо, посиди, подумай, повспоминай, вдруг что-то и всплывёт в памяти, - Полина засмеялась. - Ну, ладно, я пошла, а то мы тут с тобой засиделись за этими «рербусами», а Евгения Ивановна, там на кухне, одна с Анюткой. А что надумаешь, перезвони, может быть и у меня какие-то мысли добавятся, так глядишь и вычислим неизвестного.
Полина ушла. Поздно вечером, накормив и уложив дочку, Леночка ещё долго лежала в постели, перебирая в памяти былое: «Что же всё-таки это за памятная дата для Игоря? И почему именно одиннадцатого? Это начало второй недели пребывания в Хосте. Что же такого значимого тогда произошло? Наши занятия «любовью», так это было и в первую, и во вторую недели и, практически, постоянно, и связать это с зачатием дочки довольно сложно. Рыба? Нет, это мелковато, хотя рыбина была внушительная. Может какая-то аллегория, связанная с этим?»
Она задумалась, но потом отвергла эту мысль, как слишком заумную, а потом вспомнила: «Это когда я ушла с пляжа, а потом вернулась за ним! Ведь тогда всё могло закончиться в одночасье, но я не допустила этого, и он ещё потом часто повторял, что бесконечно благодарен мне за это. Видимо, так и есть», - констатировала она, и стало грустно, что всё так легко прояснилось, и она, чтобы успокоиться окончательно, протянула руку к кроватке дочери. «Всё правильно, пусть присылает, ему это не в тягость, а мне приятно!» - убеждала она себя, но успокоение не приходило.
Потом вдруг вспомнила второе предположение Полины про ноябрь 1999 года