Поздравляю с днём рожденья дочки –
Самым дорогим на свете днём!
Это лето они жили на даче у друзей Евгении Ивановны, причем ни сколь их не стесняя, поскольку дом был достаточен и для значительно большей компании. Летний отдых пошёл на пользу всем троим, отгородив Леночку от каких-либо других забот и позволив ей отдать всё своё время дочурке. Евгения Ивановнадорвалась до огородных дел, и создавалось впечатление, что ничего другого ей абсолютно и не нужно. Особенно благоприятно это пребывание было для Анечки, она менялась на глазах, семимильными шагами осваивая новые умения. Евгения Ивановна научила её на вопрос: «Кто Аня?» - стучать себя грудь, она усвоила это с первого раза, и упоением демонстрировала этот жест.
Как-то в одно из воскресений на дачу заехала хозяйка. Анечка, игравшая на ковре, увидев её, заплакала, зацепившись за платье Леночки. Леночка подняла дочку на колени.
- Что это она так? Ведь уже видела меня раньше? - удивилась хозяйка.
- Приезжаете редко, Мария Сергеевна, вот и не привыкла, - пояснила Леночка, - а так она у нас девочка общительная. Сама старается показать, что хочет, то стучит по сиденью коляски, чтобы посадили, то тычет пальчиком в какой-то предмет, чтобы дали. А когда её спрашиваешь, то ли она хочет, она в ответ улыбается и радостно вскрикивает, что её поняли. И хотя я её понимаю, но всё равно озвучиваю вопрос, чтобы увидеть эту реакцию.
- А ходит уже хорошо?
- Не очень. Мелкими перебежками от стула к дивану, от меня к маме и обратно, а на улице ленится, только вытащишь из коляски, просится обратно, но стараемся не потакать, гуляем, сколько можем, чаще за ручку.
- Говорит?
- Так отдельные слоги, да ещё «мама» и «баба». А ещё соседская девочка научила, так она теперь с удовольствием звуками показывает, как корова мычит, как ослик кричит, утка крякает, гуси гогочут, а кроме того, когда сытно поест, рычит от удовольствия, как медвежонок. Она с радостью повторяет различные движения и жесты, уже знает, где право, а где лево, когда спрашиваешь, «где правое ушко?» или «где левый глазик?» - показывает почти безошибочно.
Видимо поняв, что говорят про неё, Аннушка встала на ноги на коленях у Леночки и обняла её за шею, давая понять, что хочет на руки. В комнату вошла Евгения Ивановна, Леночка отпустила Анечку на пол.
- Иди к бабушке.
Евгения Ивановна протянула руки навстречу Анечке. Анечка нерешительно отпускает подол платья Леночки и семенит к бабушке. Та берёт её на руки, Анечка прижимается и, чуть наклонив голову, словно набычившись, смотрит на хозяйку дачи. Леночка, улыбаясь, поясняет:
- Это, наверное, она от меня научилась. Чуть что не по ней, взгляд исподлобья, а то и совсем опустит. Стараюсь отучить, но пока не получается.
За чаем, что все вместе пьют на веранде, Анечка постепенно оттаивает, а после того, как хозяйка положила ей на блюдечко землянику, оттаяла окончательно и уже больше не чуралась.
За время их пребывания на даче к ним, кроме самих хозяев и брата с женой, заезжал несколько раз Анатолий, но всё это было не часто, и порой,оставаясь один на один со своими мыслями, Леночка нет-нет да задумывалась о своём будущем. Всё, что касалось дочки, она представляла довольно точно, ибо была полна уверенности, что сделает всё возможное и невозможное, чтобы жизнь дочери была счастливой, а вот что касается самой себя, здесь мысли были самые противоречивые. В своём ближайшем окружении она не видела никого, с кем она могла бы связать свою дальнейшую жизнь, даже многолетняя связь с Анатолием, стала тяготить её своей бесперспективностью, чему не в малой мере способствовал памятный разговор с матерью. Вспоминалась жена Анатолия и разговор с Маргаритой.
«Зачем мне всё это нужно? - спрашивала она себя. - Что я получаю от всего этого? Сексуальное удовлетворение? Да, в какой-то мере этот эмоциональный всплеск приносит мне кратковременные положительные эмоции. Но это далеко не равноценно беспокойству за Анечку, которое так и не исчезло со времени визита жены Анатолия в облфедпроф, хотя и разговоры о наводимой порче, безусловно, собачья чушь», - убеждала она себя, но отделаться от душевной смуты, навеваемой мыслями об этом, не могла. Её стала тяготить даже помощь Анатолия, поскольку она знала, что, как бы щедра она ни была, она, тем не менее, не бескорыстна.
Свою связь с Анатолием Леночка не афишировала, но и держать это в глубокой тайне было невозможно. У каждой из её подруг, что были не замужем, если не было рядом близкого человека, время от времени, появлялся сексуальный партнёр, что было вполне естественно, учитывая их возраст. Конечно, продолжительная связь с женатым мужчиной было нечто иное, но, тем не менее, об этом её подруги знали, а если это было известно хотя бы двоим, то учитывая тот продолжительный период, в течение которого продолжались её контакты с Анатолием, то и круг осведомлённых стал за это время значительно шире. В один из визитов Анатолия в деревню, когда он ей сказал, что ждёт, не дождётся её возвращения в город, она остудила его порыв:
- Хочу предупредить, я против наших дальнейших контактов такого рода, и не надо, не разжигай себя не нужными грёзами.
- Что-то случилось? - опешил Анатолий.
- Ничего, - стараясь оставаться спокойной, ответила Леночка.- Я просто этого больше не хочу, и не надо меня убеждать, - остановила она готовое сорваться с языка Анатолия возражение и добавила, глядя ему в глаза: - Я не хочу постоянно волноваться за свою дочь, как бы смехотворны не казались тебе мои доводы. Если тебе трудно без «этого», - и она сделала упор на последнем слове, - найди себе другую женщину, а меня уволь. Ты думаешь, что я не понимаю тебя, не хочу разобраться в том положении, в котором находишься ты, а вместе с тобою и я? Всё я прекрасно понимаю, более того, не осуждаю тебя. Только и ты пойми меня. Если тебя, в какой-то мере, устраивает то положение, в котором ты находишься, то меня нет. Раньше - да, а теперь - нет, - поправилась она: - Почему? Да потому, что у меня появился ребёнок, не твой, но мой ребёнок, и я отвечаю за него, а наличие в нашей жизни тебя, мужчины с женой и с твоим ребёнком, усложняет мою жизнь. Даже прекращение наших интимных отношений не разрешит эту обстановку и не облегчит положение. Я, как была, так и останусь для твоей жены, словно красная тряпка для быка, какими бы не были наши отношения в дальнейшем. Да и никогда она не поверит в их платоническую основу, чтобы ей об этом не говорили! Да это и понятно, учитывая то, что было между нами такой длительный период, - она замолчала, продолжая глядеть на Анатолия.
- Так какой же смысл, что-либо менять? - Анатолий давно почувствовал изменившееся к нему отношение Леночки, но был совершенно не готов предложить ей что-то кардинально новое.
- Так ведь эта причина исключает твоё присутствие рядом, если у меня появится муж. Так или иначе, он всё равно узнает о наших взаимоотношениях, да я и сама не вижу смысла от него что-то скрывать. И лучше будет, если он узнает это от меня. И как же после этого ты представляешь наш тандем? Ах, да, ты сразу же уйдёшь, как только он появится в моей жизни! Так ведь при наличии тебя он может и вообще не появиться! И я в этом, чем больше пройдёт времени, тем больше буду винить тебя. Тебе это нужно? Так что лучше давай расстанемся сегодня, как бы не было тяжело и больно. Не скрою, мне будет тебя не хватать, особенно первое время, но это даст мне шанс на будущее.
- Ты сбрасываешь меня, как сбрасывают балласт на воздушном шаре, чтобы подняться выше и улететь дальше! Ты, по сути, выталкиваешь меня из своей жизни, - с горечью констатировал Анатолий.
- Никуда я тебя не выталкиваю, я просто хочу спокойной жизни для себя и своей дочери.
Они расстались так и не убедив друг друга, но каждый остался уверен в своей правоте. Анатолий уехал раньше, чем планировал, страшно расстроенный. Это заметила и Евгения Ивановна и, поняв в чём дело, попыталась переубедить Леночку, но все эти попытки оказались безрезультатны.
- Создаётся впечатление, что ты изо всех сил стараешься наказать саму себя! - обвинила она дочь.
- Нет, мама, я хочу избавить и себя, и мою дочь в первую очередь, от любых возможных неприятностей, связанных с его женой, - твёрдо и безапелляционно ответила Леночка.
- Но чем же он-то тебе мешает?
- Не мешает, но пока он и здесь и там, этого не избежать.
Евгения Ивановна не ответила и молча вышла из комнаты.
Помимо редких визитов близких людей звонки по мобильному телефону по-прежнему оставались единственной формой связи Леночки с «внешним миром», но и они не были такими уж частыми и продолжительными, как ей хотелось бы. Из последнего разговора с Полиной, которая ей звонила чаще других, она узнала, что возвращение в облфедпров Смирнова не вызвало восторга со стороны Оксаны, которая увидела в нём потенциальное препятствие к возможности своего будущего продвижения, а узнав, что за него ходатайствовала Леночка, восприняла это с определённой долей обиды.
- А я-то думаю, что она перестала мне звонить, а когда я звоню, разговаривает со мной не так, как раньше, - догадалась Леночка о причинах сдержанности Оксаны. - А как дела у Маргариты?
- С точки зрения здоровья всё нормально, никакой внематочной беременности, это она сама придумала, чтобы попугать мужа, но беременность налицо, а дома, по-моему, всё в такой же неопределённости, правда, без прежнего накала. Маргарита снова говорила ему, чтобы уходил, а тот ей: «Не хочу уходить, я тебя люблю»,- а она ему: «А если любишь, так прекращай это безобразие!"- а он ей: «Я так сразу не могу». Она спрашивает: «Сколько же тебе надо времени, чтобы всё завершить?» А тот: «Ну, не сразу же, надо переговорить…» Та ему время дала на это. В общем, сплошная галиматья, а Виктор в разговоре с друзьями как-то обмолвился: «Мне уходить из семьи никак нельзя, если я уйду, то окажусь в финансовой дыре». Вот так и живут. А ты как долго ещё будешь на даче?
- Наверное, в конце сентября вернёмся.
Но возвращаться пришлось раньше. Через день после того разговора с Полиной позвонил Прапорщиков, что было для Леночки полной неожиданностью, поскольку за всё время декретного отпуска он звонил всего несколько раз, да и то до родов. Разговор был непродолжителен, но конкретен. Прапорщиков попросил её, найти возможность выйти на работу раньше. «Желательно в сентябре», - уточнил он. На её вопрос, чем это вызвано, распространяться не стал: «Есть необходимость, выйдешь - оговорим».
16 сентября Леночка вышла на работу, не догуляв трёх месяцев, до запланированных ею полутора лет. Причина, по которой Прапорщиков решил поторопить её с выходом, была, по его мнению, более чем основательной, а по сути - тривиальной. Работы было, действительно, много. Много накопилось и того, что Прапорщиков оставлял до её прихода, не перепоручая никому. В итоге в отраслевых профсоюзах этим стали заниматься от случая к случаю, в тоже время не исключалась и проверка «сверху», выявление которой подобных фактов было бы весьма нежелательно. Главное же, Прапорщиков просто устал её ждать, но следует отдать ему должное, вопрос об устройстве Аннушки в дет комбинат Прапорщиковым был решён более чем оперативно.
Выйдя на работу Леночка, памятуя о том, что ей сказала Полина, не затягивая, нашла возможность переговорить с Оксаной.
- Ты недовольна, что я порекомендовала Прапорщикову снова взять Смирнова? - напрямую спросила она.
- Да, недовольна, - так же прямо ответила Оксана. - Зачем ты это сделала? Никто его не гнал, сам ушёл чуть ли не со скандалом. Так всё хорошо было! Ты мне все карты спутала!
- Ты что, планируешь заменить Прапорщикова?
- А почему нет? Или я по каким-то параметрам не подхожу?
- Я этого не говорила, быстрее наоборот.
- Тогда тем более, и ты прекрасно понимаешь, что он, при определённых обстоятельствах, может упредить меня.
- Но ведь он ни чем не хуже, и дело от этого может только выиграть. И потом, решение принимаем не мы с тобой, здесь могут быть какие угодно варианты, а от возвращения Георгия, в каком бы он качестве не работал, федерация только выиграла, лишь бы и его эта работа устраивала.
- А ты спросила, меня-то это устраивает? - ответила Оксана, едва сдерживаясь.
Дальнейший разговор уже не имел никакого смысла. Леночка поняла, что Оксана в создавшейся ситуации, не смотря ни на что, приложит максимум усилий, чтобы добиться своего.
Как-то выходя после работы из здания облфедпрофа, Леночка увидела у входа машину Анатолия, заметил и он её, мигнув фарами. Она подошла.
- Садись, подвезу до дома, - и, уловив её колебания, добавил: - разговор есть.
Леночка села в машину, Анатолий резко тронул с места.
- О чём ты хочешь поговорить? - поторопила она Анатолия, едва успев пристегнуть ремень. - Если на ту же тему, что мы обсуждали на даче, то не вижу смысла повторяться. Пойми, это не моя прихоть, я хочу спокойной жизни и для себя, и для своей дочери, а в наших отношениях нет никакой перспективы.
- Но если ты настаиваешь, я разведусь.
- Ну, зачем ты снова об этом! Это же бессмысленно, бросать своего ребёнка, чтобы взять чужого.
- Я не собираюсь бросать своего сына!
- Прости, я не так выразилась. Но ты же сам говорил, что после развода жена тебе сына не отдаст, и тебе придётся до его совершеннолетия довольствоваться установленным судом временем свиданий, а большего тебе жена не позволит.
Анатолий молча слушал. Он прекрасно понимал, что Леночка права, они и до этого неоднократно обсуждали положение, в котором он мог оказаться, и он давно не столько смирился, сколько приспособился к этой ситуации, в которой Леночка была своего рода отдушиной, и вот сейчас она собиралась закрыть эту отдушину, и закрыть наглухо.
- Мне этого не пережить, - словно выдавил он из себя.
- А я не могу так, как есть, и тебе придётся с этим смириться.
- Но почему я не могу хотя бы просто заходить к вам? - ухватился за последнюю соломинку Анатолий.
- А что это изменит? Твоя жена всё равно будет считать, что мы вместе, а я страшно боюсь за дочь. Вся извелась, места себе не нахожу!
- А вот это ты совершенно зря. Какой бы стервой не была моя жена, она не способна сделать тебе что-то непотребное.
- Может быть и так, а может и нет. Кроме того, при твоём присутствии рядом со мной мне никогда не наладить свою семейную жизнь. Хоть это-то ты понимаешь?
- А я никогда не мешал тебе в этом.
- Правильно, ты не препятствовал моим знакомствам, но ведь это далеко не то, что нужно. Я тебя очень прошу, во имя всего, что было между нами хорошего, давай всё прекратим раз и навсегда, и вообще, останови машину, я пройдусь пешком.
- Ладно, закончили, - словно обрезал Анатолий, и больше за всю дорогу до дома Леночки они не проронили ни слова.
Прошло несколько дней. Как-то уже после обеда, но уже ближе к концу дня, уложив Анечку спать, Евгения Ивановна решила прибраться в квартире, налила в ведро воды и пошла в туалет за лентяйкой. Вдруг раздался приглушенный перелив дверного звонка. «Кто бы это мог быть?» - подумала она, открывая дверь и, увидев перед собой Анатолия, отступила в сторону, пропуская его в квартиру.
- Здравствуйте, Евгения Ивановна, чувствую, что не ожидали.
- День добрый, действительно, не ожидала. Проходите, присаживайтесь, - и прошла вслед за Анатолием на кухню.
- Не буду скрывать, приехал специально в неурочное время, когда Леночка на работе, чтобы переговорить с Вами, - Анатолий на какое-то мгновение примолк, в ожидании встречного вопроса, но Евгения Ивановна молчала, и Анатолий продолжил: - Я знаю, что Вы в курсе наших взаимоотношений с Леночкой, и я благодарен Вам, что Вы, тем не менее, не препятствовали этому, хотя не исключено, что не одобряете подобных отношений, но уж так сложилась жизнь, и такое положение до последнего времени Леночку вполне устраивало. Сейчас же она настаивает, чтобы вообще прекратить какие-либо контакты между нами.
- И что же Вы хотите от меня?
- Я хочу, чтобы Вы её убедили оставить мне возможность бывать у Вас. Большего не прошу, хотя считаю её решение ошибочным.
- Но Вы же сами, и не без оснований, предположили, что у меня несколько иной взгляд на ваши отношения. Как же, учитывая это, я могу говорить ей совершенно обратное?
Евгении Ивановне нравился Анатолий, и она с пониманием относилась к его непростой семейной ситуации, но в то же время считала, что мужчина должен быть более решителен, а он, как ей казалось, приспособился к существующему положению и был не склонен меняться. В то же время его просьба была настолько мизерна по сравнению с тем, что он терял, что она не видела серьёзных оснований отлучать его от дома. Да и что греха таить, она уже привыкла к его появлениям в доме, его постоянной готовности помочь по любому вопросу, да и просто к его присутствию. «Хоть какой-то мужчина в доме, а то пустота!» - нередко думала она, но стараясь быть объективной, ответила:
- Не буду Вас обманывать, намеренно я сама этого разговора с дочерью заводить не буду, но если он возникнет по её инициативе, я выскажу своё мнение.
- И какое же это Ваше мнение? - одновременно и с надеждой и беспокойством спросил Анатолий.
- Поскольку Вы настаиваете, я выскажу свою точку зрения, и не только исходя из Вашей просьбы. Кто знает, может быть в другой раз мне и не представится такая возможность! Если бы я знала изначально обо всём, и знала, что Вы, начав встречаться с Леночкой, ничего не хотите менять, я приложила бы максимум усилий, чтобы воспрепятствовать этому. Не знаю, как Вы можете так жить, но поскольку так живёте, значит, это Вас устраивает, а вот мою дочь нет. И то, что сегодня это так, меня, безусловно, радует, - Евгения Ивановна замолчала, словно раздумывая надо ли говорить дальше и, не глядя на Анатолия, машинально разглаживала ладонью скатерть на столе, потом, словно решившись, подняла глаза на Анатолия: - Тем не менее, не вижу смысла в той категоричности, которую высказывает Леночка, да и мне, не скрою, Вас будет не хватать. Попривыкла я к Вам, хоть и знаю, что неправильно всё это, тем более, что и ведёте Вы себя изначально не как настоящий мужчина.
От этих слов Евгении Ивановны Анатолий дёрнулся, как от пощёчины и опустил голову, далеко не сразу поняв, что Евгения Ивановна, по сути, уже закончила разговор. Лишь через какое-то время он выпрямился, посмотрел в глаза Евгении Ивановне и словно выдохнул:
- Спасибо Вам за понимание, - Анатолий порывисто взял её руку, лежащую на столе, поднёс к губам и бережно положил обратно.
- Давайте попьём чайку, - предложила Евгения Ивановна, растерявшись от неожиданного порыва Анатолия, поднялась из-за стола, поставила чайник на плиту и зажгла газ.
Слабо щёлкнул дверной замок, в дверях показалась Леночка. Увидев Анатолия, поздоровалась и прошла к себе в комнату. Вернулась, переодевшись, когда они уже пили чай, налила чашку себе и присела к столу. Разговор не клеился, не прошло и четверти часа, как Анатолий поднялся из-за стола. Леночка проводила его до дверей.
- Зря ты затеял разговор с мамой, - тихо сказала она ему.
Уже взявшись за ручку двери, Анатолий обернулся:
- Прости, но я так не считаю. До свидания.
- Прощай, - почти выдохнула она вдогонку, прежде чем он закрыл за собой дверь, потом вернулась и присела к столу.
- Что ты сказала ему? - спросила она Евгению Ивановну, словно была осведомлена об их разговоре.
- Я считаю, что его просьба, продолжать посещать наш дом, не обременительна для тебя.
- Но ведь его жена будет считать, что ничего не изменилось, раз он снова будет бывать у нас. А мне это зачем?
- А она так будет считать в любом случае, даже если он прекратит встречаться с тобой, и даже если она будет знать об этом, всё равно будет злорадствовать, что добилась своего. А тех лет, что Анатолий был с тобой, она не забудет никогда. Так к чему тогда твой максимализм?
Елена Ивановна смотрела на дочь, ожидая ответа. Леночка медлила, гоняя ложечкой чаинки в чашке и следя взглядом за их кружением, потом, не поднимая головы, спросила:
- А тебе не кажется, что ты не последовательна? То меня упрекаешь, что я беззастенчиво пользуюсь его привязанностью, то привечаешь к дому? - Леночка подняла голову и встретилась взглядом с матерью. – Может ты и права, но его присутствие стало тяготить меня. Порой мне кажется, что уйди он совсем, и у меня будет совершенно другая жизнь, что всё изменится, хотя я прекрасно понимаю, что всё не так просто, - Леночка отвела взгляд от матери, задумалась, потом добавила: - А так хочется нормальной спокойной жизни, чтобы всё было по-настоящему!
Евгения Ивановна, глядя на дочь, почувствовала её душевную сумятицу, притянула её к себе и поцеловала в щёку. Больше они на эту тему не говорили.
Анатолий пришёл через неделю вечером, занёс новый смеситель для ванной, о необходимости замены которого Евгения Ивановна обмолвилась как-то ещё до их разговора. Было ясно, что смеситель был только предлогом для визита, и пока Анатолий менял его, Леночка вскипятила чай и собрала на стол. Потом пили чай и говорили о чём-то несущественном.
- Я пойду, спасибо за чай, -Анатолий поднялся из-за стола.
- И Вам большое спасибо, - поблагодарила Евгения Ивановна.
Увидев, что вслед за ним поднимается из-за стола и Леночка, Анатолий остановил её:
- Не беспокойся, - и, попрощавшись, захлопнул за собою дверь, тем самым как бы сохраняя за собой право, уходить и возвращаться в этот дом.
ПЕРЕМЕНЫ
Работа снова захлестнула Леночку, только на сей раз она в самой категорической форме заявила шефу, что задерживаться на работе сверх положенного времени не будет, да иначе было и невозможно, дочка требовала к себе не меньшего внимания. Прапорщиков и сам это прекрасно понимал и учитывал, а сотрудники облфедпрофа в меру сил помогали и поддерживали. Вот только прежних отношений с Оксаной, как она не старалась, ей восстановить не удавалось.
В один из последних дней сентября Леночка решила заехать в загородный детский дом, что был расположен в 16 км от города, в одном из живописнейших уголков области, в бывшем монастырском подворье. Посетить детдом она собиралась давно, но разные обстоятельства неоднократно отодвигали эту поездку. Въехав во двор детского дома, она увидела там автомашину с надписью «пресса» на лобовом стекле, а около неё Кравцова, собиравшегося уезжать, и они едва успели поздороваться и перекинуться парой дежурных фраз.
- По какому поводу, Прасковья Ивановна, заинтересовалась Вами пресса? - спросила Леночка директрису, когда были обговорены все вопросы, связанные с её поездкой.
- Да они, считай, здесь, как дома. Севастьян Николаевич наш давний друг. «Вечёрка» скоро год, как шефствует над нашим детским домом.
- И действенно помогают?
- Поверьте - да, и очень много. Ищет спонсоров, помогает устраивать детей. Недавно вместе с телевидением открыли новую передачу «Ищу маму», да и газета от этой темы не уходит, - и Прасковья Ивановна стала с восторгом рассказывать об эффективной помощи газеты и лично Кравцова. - Вы даже представить не можете, как тянутся к нему ребята!
Всё рассказанное было для Леночки абсолютно в новость. Она с интересом слушала директрису, и вдруг заметила, что ей было не просто интересно, но, более того, приятно слышать об этих новых, ранее не известных ей, качествах характера Севастьяна, что так отличали его от того резкого задиры, каким она представляла его себе до сих пор. Вернувшись в облфедпроф, она навела соответствующие справки, и то, что ей удалось узнать, ещё более поразило её. Оказалось, что «Вечёрка» и её главный редактор уже давно всячески способствуют разрешению вопросов, связанных с неблагополучными детьми и занимается этим не только весьма интенсивно, но и эффективно.
В конце октября Прапорщиков в преддверии выборов в Государственную думу и совпадающими с ними выборами в местные органы власти принял решение провести областную профсоюзную акцию в поддержку программы «Единой России». С этим были согласны далеко не все из руководителей отраслевых профсоюзов, но Прапорщиков умел и убеждать, и принуждать, так произошло и на этот раз. Акцией предусматривалось проведение кустовых совещаний с активом по районам области и профсоюзных собраний в низовых организациях. Причём всё надо было проводить так, чтобы программа обсуждалась, как приоритетная перед программами других партий, что было весьма и весьма сложно. Высказала своё мнение и Леночка, считая, что эффект от проведения акции может быть далеко не однозначным. Правда, на сей раз разговор с Прапорщиковым не получился, он даже не дал ей договорить:
- Я Вас не принуждаю заниматься этим. Занимайтесь своей работой, только, ради Бога, не мешайте!
Обстановка с выборной компанией в области была сложной, хотя почти все главы районных администраций и большинство в областном собрании были членами «Единой России», но в активе администрации за отчётный период было не так много дел, чтобы способствовать успеху на выборах, и в этом плане инициатива Прапорщикова могла сыграть положительную роль. Работа проводилась с напором, Прапорщиков не вылезал из командировок сам и загонял своих помощников, что на фоне общих усилий единороссов выглядело совсем неплохо.
Неожиданно для многих острую полемику оппозиции взорвала статья в «Вечёрке», за подписью главного редактора «Как бы нам уж выйти замуж», в которой Кравцов в острой критической форме вывернул наружу всю подноготную выборной копании, проводимой единороссами. Причём акция областной федерации профсоюзов по обсуждению программы «Единой России», лёгшая в основу статьи, была «разделана под орех». Получилось так, что Прапорщиков своей акцией оказал единороссам медвежью услугу, стараясь угодить хозяину, убил комара на его лбу, ударив тяжёлой дубиной. Прапорщиков растерялся, но конкретной реакции, кроме разного рода звонков, «сверху» не последовало, выборы закончились. «Единая Россия» хотя и пришла к финишу с худшими результатами, чем в предыдущие выборы, но сохранила незначительное большинство мест в областном собрании и обеспечила большинство мест в районах области, правда не везде, включая областной центр.
На второй день после подведения итогов утром Прапорщикову позвонили из приёмной губернатора:
- Василий Иванович, Вас просил зайти Николай Илларионович.
Губернатор, с которым у Прапорщикова был съеден не один пуд соли ещё в давние советские времена, принял его сразу же, вышел из-за стола, сжал руку, коротко бросил:
- Присаживайся, - и сразу же, сев за стол, продолжил: - Подвёл ты меня, Василий. Лучше бы ты не встревал со своей инициативой, мы бы и без твоей помощи обошлись, а так одна газета начала, другие подхватили. До Москвы докатилось.
Губернатор, словно оценивая и сравнивая с кем-то, пристально смотрел на Прапорщикова. От этого взгляда Василию Ивановичу стало как-то не по себе.
- Так ведь не первый раз… Раньше и не такое проходило! Если бы не этот говорун, - попытался оправдаться Прапорщиков, но губернатор перебил его.
- Раньше, раньше… Так то было раньше! И с говоруном мы разберёмся, хотя и здесь всё не так просто. Уходить тебе надо! И не тянуть. Вопрос с Москвой оговорён, но ты, конечно, свяжись, может, что ещё скажут, - губернатор посмотрел на Прапорщикова, словно проверяя, понял ли он то, о чём идёт речь, после чего закончил, словно отрубил: - Жду тебя послезавтра, о замене подумай, а сейчас, извини, дел до чёрта.
Губернатор, не вставая, протянул из-за стола руку. Прапорщиков пожал её и вышел из кабинета. Вернувшись к себе, тяжело опустился на стул, чувствуя себя, словно выжатый лимон, не хотелось ни о чём думать. О том, что с Москвой всё согласовано, он не сомневался, ему звонил зам председателя Федерации Независимых Профсоюзов России (ФНПР) в самый накал публикаций, выясняя в чём дело, но он рассчитывал, что всё обойдётся, и его прикроют. К сожалению, всё получилось наоборот, а уж остальное произошло за его спиной. Совсем не так представлял он свой уход, хотя прекрасно понимал, что это когда-то должно было произойти. За долгое время, что он крутился в верхах власти, на его глазах уходили многие и уходили по-разному, кажется, можно было сориентироваться, но вот не получилось…
Мысли теснили одна другую: «На чём же я прокололся? В чём ошибся? Вроде предусмотрел всё, и надо же! Да и на собраниях говорили не только о «Единой России», хотя, это шло помимо. Правда, на кустовых совещаниях, конечно, давил, но там же были все свои. Свои, да не свои… И ведь всё это Кравцов подметил, с людьми переговорил, базу подвёл, паршивец… Хотя почему, паршивец? Толковый парень, честный, открытый. Судя по темам, что поднимает, далеко не безразличный к тому, что происходит в области. Побольше бы таких, может, и многое стало бы по-другому»…
И задумавшись об этом «другом», Прапорщиков затряс головой, как бы отгоняя нахлынувшие воспоминания о своей молодости, когда с такими же, как он комсомолятами, стремился сделать «по-другому» и лучше. «Нет, не до работы мне сегодня, - подвёл он итог своим мыслям, - пойду-ка я домой», - и он тяжело поднялся из-за стола.
На следующий день Прапорщиков перезвонил в Москву, всё было так, как и предполагал. В тот же день он написал и отправил в ФНПР заявление об уходе по собственному желанию, а через день снова был в кабинете у губернатора. Проинформировал его о заявлении и разговоре с Москвой, протянул две объективки, на Леночку и на Георгия. Губернатор внимательно прочёл обе, снова взглянул на Прапорщикова:
- А что Вишнякова не подходит?
«Ты смотри, и о ней знает! - удивился Прапорщиков об осведомленности губернатора в части стремлений Оксаны занять его с место. - Как чувствовал, захватил и её объективку!» - похвалил он самого себя, протягивая губернатору третий листок.
- Есть запятые.., очень рвётся к власти, готова всех подмять.
- А может это не так и плохо, - заметил губернатор, просматривая объективку, потом отложил её в сторону, снова взял в руки первые два листка и показал Прапорщикову:
- А эти-то чем хороши?
- Поспелова уже три года мой заместитель, хороший работник, принципиальна, инициативна, подталкивать не надо, ответственности не боится. Дело знает, и её знают и ценят в отраслевых профсоюзах.
- Да помню я её, не расписывай. Замуж-то вышла?
- Нет, но ребёнку год, живёт с матерью.
- Даже так, а ведь не потерялась, молодец! - как бы подвёл итог губернатор, откладывая объективку. - Ну, а этот что? - похлопал он рукой по объективке на Георгия.
- Да Вы его знаете.
- Знаю. Он же от тебя ушёл сам. Что же ты его снова?
- Толковый мужик, расти ему надо. Уверен, польза будет. А то, что уходил, так это чисто семейное, главное - вернулся.
- С Москвой оговорил?
- Оговорил и документы отправил.
- Хорошо, мы с ними тоже переговорим, - губернатор передал объективки помощнику, снова посмотрел на Прапорщикова: - А о себе не беспокойся, без дела не оставим, иди оформляй документы, смысла ждать конференции нет никакого, проведут и без тебя.
Через полчаса Прапорщиков был уже у себя.
Отношение в облфедпрофе к уходу Прапорщикова было разным, но явных злопыхателей не было. Леночка считала, что Прапорщикову давно следовало уйти, но, зная истинную причину его ухода, осуждала Кравцова за его статью, что и высказала ему при встрече, произошедшей вскоре в областном собрании. Она не хотела подходить к нему, увидев его выходящим из какого-то кабинета, но Кравцов сам подошёл к ней, видимо с желанием переговорить о чём-то другом.
- Как Вам не стыдно! - выпалила она, едва поздоровавшись. - Измордовали старика, а разве в нём дело?! Что он Вам-то сделал плохого? Столько усилий потратили, чтобы его утопить! Разве что-то после этого изменилось?
Сама доброжелательность и теплота, что излучали глаза Кравцова, когда он подходил к Леночке, как-то вдруг исчезли. Кравцов словно посуровел от этих, неожиданных для него слов Леночки, и его глаза приобрели какой-то совершенно другой, стальной блеск, тем не менее, он спокойно пояснил:
- Вы правильно заметили, Елена Анатольевна, дело не Прапорщикове, но он сделал то, что не в праве был делать, будучи председателем областной федерации профсоюзов, а уволен он не потому, что появилась моя статья и полемика в печати, он просто стал не нужен. Если бы дело было только в статье, его уволили бы раньше, но «хозяева» дали ему возможность довести дело до конца, поскольку его работа была им выгодна, и, что греха таить, к сожалению, дала дополнительные голоса. Он стал своего рода громоотводом, и теперь власть, интересы которой он защищал, сбрасывает его, как отработанный материал, сваливая на него всё, что можно, и я не вправе не писать об этом.
- Так и говорили бы это тем, кто покрывает предвыборные и выборные безобразия, а не гробили его! - не сдавалась Леночка, хотя прекрасно понимала, что Кравцов прав.
- Если бы речь шла просто об ошибке, а не о заведомо порочной позиции, всё было бы иначе. Областная федерация профсоюзов объединяет людей различной политической ориентации, и навязывать этим людям программу только одной партии более чем аполитично. К сожалению, Прапорщиков знал, на что шёл, только, видимо, рассчитывал, что его прикроют, и иной реакции газеты я не вижу, - почувствовав, что она не желает продолжить разговор, Кравцов извинился и отошел от неё.
Позднее Леночка узнала, что Кравцову крепко досталось. Администрация области пыталась убрать его из газеты, но её владелец, будучи за пределами их влияния, не согласился с этим. Более того, в тот день, когда она разговаривала с Кравцовым, «Вечёрка» снова вышла со статьёй Кравцова, где он чётко и аргументировано, с высокой долей сарказма, подвёл свои итоги выборов, в частности сказав и том, что она от него услышала в коридоре областного собрания.
НЕОЖИДАННОСТИ
Незадолго перед Новым годом в администрации области состоялся приём по случаю завершения выборов. От облфедпрофа были приглашены Георгий, назначенный, после беседы в администрации, исполнявшим обязанности председателя облфедпрофа, и Леночка, как заместитель. Приём был организован с помпой, дабы подтвердить «уверенную победу» единороссов. На приёме, совершенно неожиданно, Леночка встретилась и сумела мило побеседовать с Гладковым, избранным мэром Ярогорска. Вячеслав сам подошёл к ним где-то вскоре после начала приёма. Леночка поздравила его, Георгий дабы не мешать их разговору отошёл в сторону.
- Я давно слежу за тобой, - признался Гладков.
- Неужели с начала приёма? - попыталась она пошутить.
- Раньше, значительно раньше, - улыбнулся Вячеслав. - По сути, с того времени, как ты пришла в облфедпроф.
- Что ж тогда ни разу не зашёл? Ведь, наверняка, бывал и не один раз в областном центре.
- Бывал, но всё хотелось сначала как-то доказать тебе, что я чего-то, по-серьёзному, стою. Помнишь, тот наш давний разговор в Ярогорской школе? Ты тогда сказала, что у меня за душой пока одни амбиции, а это очень мало, чтобы решать проблемы совместной жизни, что ты уже достаточно научена этим и не хотела бы повторения пройденного.
- Не совсем так, я сказала «у нас с тобой за душой», - поправила Леночка Вячеслава, и дабы не заострять внимание на сказанном, поинтересовалась: - Теперь, надеюсь, ты удовлетворён своим продвижением?
- Поверь, да, но ведь это только аванс, который надо отрабатывать во всех отношениях, - и многозначительно добавил: - и я готов к этому.
Он хотел ещё что-то сказать, но к ним снова вернулся Георгий, видимо почувствовав, что их разговор идёт в ключе, который задевает и его личные интересы. Гладков отошёл, сказав, что обязательно в ближайшее время найдёт возможность встретиться с ней.
Не менее, а может даже более интересной, была ещё одна встреча, которая состоялась, когда Леночка уже собралась домой. Простившись с Георгием, который извинился, что не сможет проводить её, поскольку договорился ещё кое с кем переговорить, она спустилась в фойе и направилась к выходу.
- Куда Вы так рано, Елена Анатольевна? - услышала она за спиной чей-то голос и обернулась.
Улыбаясь, к ней подходил Глеб Владимирович Сергиевский, крупный предприниматель, с которым она познакомилась на одном из заседаний общественного совета при губернаторе. Леночка остановилась. Продолжая улыбаться, Сергиевский подошёл, взял её руки и поднёс к губам.
- Так куда же Вы так спешите?
- До