Вот о чем рассказала мне Маруся:
Родилась я большом и шумном городе. Мама всегда была городской жительницей. И меня с моими сестрами ждала такая же городская жизнь. Когда я была малышкой, я не понимала, как трудна жизнь. Но мама наша научила нас выживать и бороться за себя и за свою жизнь. Мы с сестрами научились этому умению навсегда. Но ещё мама говорила нам, что в жизни всякое случается. Бывают и летние, теплые дни, когда еды везде много, и люди не так ожесточены. А бывают и зимние дни. Холодные, морозные, тогда и еды мало, и люди становятся такими же холодными. Может это на них погода так действует? Не знаю.
Но когда нам мама об этом говорила, когда учила нас несмотря ни на что оставаться добрыми, мы не понимали этого, а только запоминали её слова.
Взрослая жизнь наступила так быстро, что мы с сестрами и не поняли, как же это случилось.
И вот потекли, нет, побежали дни, месяцы и годы. Вот тогда я поняла, что такое жизнь в одиночку. Жизнь в голодном и холодном городе – это ужасная несправедливость и жестокость. И этот ужас сковывал меня. Я думала и думала, где же можно найти хоть какое-то теплое место. Ведь у меня скоро должны были появиться на свет свои собственные дети.
Нашла я себе пристанище неплохое, на мой взгляд. Брошенный дом. В дальнем углу подвала было много разного мусора и тряпья. Когда мне удавалось поглубже в него забраться, тогда я согревалась немного. А если мне удавалось найти доброго человека, и он мог дать мне хоть немного хлеба, то я была ему так благодарна, что пела такую громкую песню радости и благодарности, на какую только была способна.
В один из страшных и темных вечеров, когда я потеряла надежду на ужин, хотя и завтрака во мне не было, впрочем, и обеда тоже, я брела к своему убежищу, чтобы хоть там отлежаться и набраться сил. Откуда-то появилась машина, я не видела её, может обессилила совсем, плохо помню тот момент. Но когда я очнулась, то поняла, что лежу на мостовой не в силах подняться.
|
|
На мою радость мимо проходили люди, они заметили меня и перенесли в дом, где жили сами. Потом я увидела, что и у них самих не всегда бывает еда, да и грелись они у костра. Но благодаря им, их отзывчивому сердцу, их доброй собаке, что вылизала мои раны, я осталась жива. И сейчас храню память о той поре с благодарностью.
Через какое-то время я уже смогла сама ходить и есть понемногу. Люди, которые меня спасли, исчезли потом. Я их искала везде, но безуспешно.
Потом мною был найден новый путь к пище. Правда, в тех краях обитала очень вредная соперница. Но едой она все же делилась. И на этом ей спасибо. Кто-то, увидев меня, жалел, меня пытались приласкать, и даже протягивали ко мне руки. Но, увидев меня близко, они отдергивали руки. Да, сознаюсь, была я очень грязна. Но мыться не было возможности. Все мои силы уходили на дорогу к этой дальней импровизированной «столовой». Да и путь, что пролегал к ней, был очень долог. Тем более, что моя лапа беспокоила, да и челюсть побаливала.
Но я все равно тянулась к людям. Я чувствовала в них защиту. Я ждала её. И в один из дней, ведь есть на земле счастье, ко мне подошел человек. И с радостью гладил меня по спине, и чесал за ухом. Всю свою музыкальность я направила в песню своей благодарности. А уж когда человек накормил меня, я поняла, что жизнь прекрасна. Вечером этот же человек пригласил меня за собой. Я, нисколько не сомневаясь в его добрых намерениях, пошла за ним следом.
|
|
И совсем скоро мы оказались у небольшого домика. Человек пригласил меня к себе в дом, открыв широко входную дверь. Я зашла. И вправду, накормил меня этот добряк досыта. На полное умывание не хватило сил, хотя я и старалась мыться. А вечером случилось ужасное. Пришел второй человек и сказал, что этой грязнуле, мне то есть, не место в этом доме. И она, схватив метлу, напугала меня ею до смерти так, что я еле ноги унесла из этого дома.
Как долго я бежала, не помню. Очнулась в совершенно непонятном месте. Жилья вокруг никакого не было. Был вокруг меня только лес. Забравшись насколько смогла высоко на ближайшее дерево, я пыталась понять, где же нахожусь. И обнаружила, что недалеко есть высокое здание. К нему-то я и направилась. Обойдя с опаской всю территорию вокруг здания, я поняла, что опасности в виде собак и злых людей нет. Правда, здесь была кошка. Но это меня даже обрадовало. Потому что я уже знала, что там, где есть коты, можно найти еду. Для ночевки я нашла укромное место в заготовленных здесь для каких-то нужд досок. Дерево греет. Оно живое. Эта нора в деревянном убежище дала мне приют на ту ночь. А потом я уже не раз здесь ночевала.
Потихоньку жизнь налаживалась. Привыкла я к новому месту. И к кошке вредной местной привыкла. И к людям, что иногда приходили в это здание, тоже привыкла. Выходила к ним. Рассказывала о себе. Говорила, что скоро весна придет, что у меня скоро радость будет, детки мои вот-вот должны были родиться.
Кто-то радовался мне, кто-то не замечал меня. Но мне это не мешало смотреть на солнце, жмуриться и петь от радости. Весна шла. Весна хотела жизни. Как и я, наверное.
|
|
В один из вечеров ко мне подошел человек. И, погладив меня, спросил, хочу ли я жить у него дома? Ну что тут можно сказать? Что ответить? Конечно же я сказала, что очень хочу, но и так же очень боюсь. Жизнь меня пугала до смерти и не раз. Человек не уходил. Он погладил меня, поговорил еще со мной немного, а потом принес мне еды. Много еды. И так продолжалось несколько дней.
Через какое-то время меня схватили сильные руки и затолкнули в клетку. Что тут было со мной, не передать. Такого ужаса я еще не испытывала. Никогда до этого дня я не бывала в узких клетках. Но человек не бросил меня, он ласково говорил со мной. Но это мне не помогало. Как я тогда выжила, не знаю. Я почти теряла сознание от безысходности, но вытерпела все. Потому что вспомнила маму. Вспомнила её слова о том, что за самой суровой зимой приходит теплое лето, и после мытарств наступает блаженство. Возможно, мама мне помогла.
В себя я пришла лишь тогда, когда мне предложили выйти из этой ужасной клетки в теплом доме. Я, не веря ни себе, ни людям, пригибаясь к полу, выползла из тюрьмы своей. Выползла и упала без сил. Вот тут мы с Мироном и увиделись впервые. И впервые у меня появился дом. Настоящий дом. Любящие человеки рядом. И еда, которая никогда не заканчивается. Очень скоро у меня родились детки. Мирон с ними немного играл. Но потом детей забрали от меня. Но мне рассказал человек, меня любящий, что котикам моим найдены настоящие добрые хозяева. Что у каждого моего малыша есть кров и еда. А много ли матери надо для счастья? Да мало. Уверяю вас в этом. Дети счастливы, и мать счастлива значит. С тех пор живем-поживаем и добра наживаем. Хозяев радуем и сами радуемся. Но у нас в семье появился еще один друг. Тоже кошачьего рода. О нем, вернее, о ней, речь пойдет далее.