Изменение картины мира европейского человечества в 15-м, 16-м, начале 17-го века. Возрождение, научная революция.
В 15-м, 16-м. начале 17-го века мир человека существенно меняется. В общих чертах он становится таким, каков мир современного европейца. Образ мысли человека средневековья нам понять достаточно сложно, потребуются значительные усилия. А современный человек с его ментальными установками (западная цивилизация в том смысле, в каком мы говорим о ней сейчас), начинается где-то там, в 16-м веке.
Так, или иначе, изменения в картине мира, происходящие в этот период, весьма существенны.
Неоплатонизм философов Возрождения.
(Николай Кузанский, Марсилио Фичино, Джордано Бруно).
Мыслители Возрождения – платоники. Они унаследовали от Платона его порыв вверх, стремление прорваться из этой, несовершенной реальности к идеалу. Но они не унаследовали платоновского дуализма (платоновского противополагания души и тела, духовного и материального).
Согласно Платону, вверх, в божественный мир (двигаясь по пути познания) должна подняться душа человека. Материальная вселенная, этот «мир теней», Платона не слишком интересует.
Платоники Возрождения мыслят иначе: преображено должно быть, с их точки зрения, все сущее, включая материальный мир. Материя не мыслится этими философами как антипод духу. Она понимается как нечто живое и потенциально одухотворенное.
Творение Богом мира понимается именно как процесс, длящийся, и пока еще не оконченный. То, или иное сущее выходит из рук Творца пока еще почти бесформенным (пока еще почти ничем); оно только еще должно обрести форму и совершенство (своими силами, благодаря заложенной в нем его Создателем возможности).
Согласно Аристотелю, действительность раньше возможности, у мыслителей Возрождения – возможность раньше действительности. Мир открыт, он пока еще только возможность.
Мир еще недосотворен, он находится в процессе становления, совершенствования. И в этом процессе участвует как душа человека, так и плоть мира (материя), она тоже должна будет измениться, стать другой, одухотворенной.
И такой онтологии – соответствующая антропология. 15-й, 16-й века – не безрелигиозная эпоха. Но религиозность Возрождения – весьма специфическая: акцент делается не на греховности человека, а на его богоподобии. Деятели Возрождения убеждены, что человек может быть и должен быть творцом, что он рожден в этом мире для того, чтобы его изменить, одухотворить и облагородить. Что он способен повлиять на природу вещей, подчинить себе материю, управлять ее свойствами.
* Отсюда - слово «гений », в знакомом нам смысле оно начало употребляться в эпоху Возрождения (человек должен быть гением, творцом, участвующим во все еще длящемся процессе создания мира).
* Отсюда – прекрасная и неповторимая возрожденческая живопись. Она сама по себе меняет мир, и одна из ее основных тем – прекрасная человеческая телесность. Художник Возрождения рисует вот этого конкретного человека, и в то же время он рисует идеал (идеальную телесность, а не плоть). Можно сказать, он рисует платоновский «эйдос», но ставший видимым из умопостигаемого.
* Отсюда – увлечение деятелей Возрождения магией. Марсилио Фичино (будучи, кстати говоря, священником) называет себя магом.
* Отсюда столь неуемное стремление приобрести знания. При чем эта жажда знания человека Возрождения с одной стороны религиозно мотивирована (предназначение человека – стать со-творцом Богу, до-делать мир). А с другой стороны, - все же осознается как нарушение некоего запрета, выход за пределы дозволенного. Отсюда – образ Фауста (человека, продавшего душу дьяволу в обмен на возможность удовлетворить свое любопытство).
[«Народная легенда о докторе Фаусте» появляется в середине 15-го века. И, кстати говоря, в этой легенде, в отличие от произведения Гете, дьявол забрал-таки Фауста в ад. При том, что Фауст ничего особо плохого не делал, в основном помогал людям. Он лишь взял знания из нечистого источника].
* С этим связано также иное отношение к смерти. Человек средневековья понимает смерть, прежде всего, как переход в иной мир (желательно, в лучший), мыслит себя странником, временным пришельцем в этом мире. Человек Возрождения больше боится смерти, поскольку больше ценит это (посюстороннее, телесное) существование. Для него смерть – сама по себе трагедия (даже если душа этого человека попадет в рай), поскольку человек-то умирает, умирает это прекрасное, уникальное существо!
От следующего, 17-го века, мировоззрение человека Возрождения отличает гилозоизм - одушевление всего существующего (от греческого ὕλη (хюле) — материя и ζωή (зоон) — жизнь).
В эпоху Возрождения мир стал бесконечным, но он все еще понимается как живое (существо, или множество живых существ). Марсилио Фичино говорит о материи как о том, что способно любить и стремиться. Джордано Бруно в диалоге “О бесконечности вселенной и мирах”, рассматривая вопрос, почему планеты и звезды вращаются вокруг собственной оси, отвечает, что они движимы их собственной душой. Бесконечный и живой Бог, должен был сотворить (по логике Бруно) бесконечный и живой мир, полный прекрасных живых существ.
В следующем, 17-м веке мир станет мертвым (неодушевленным). Он будет истолкован как механизм (а Бог, соответственное, как механик). Привилегия быть живым, одушевленным останется лишь за человеком. /И человек, вероятно, будет чувствовать себя достаточно одиноким в этой мертвой, безразличной к нему бесконечной вселенной. Каким он еще не был в эпоху Возрождения/.
Научная революция.
В середине 16-го – середине 17-го века мир европейского человека радикально меняется. Этот процесс обычно называют «научной революцией» и связывают, прежде всего, с именем Коперника.
В этот период человек (точнее образованный европеец) отказывается от мира, как он описывается на языке философии Аристотеля и математики Птолемея и (в общих чертах) его картина мира становиться такой, какова она у нас есть сейчас. Геоцентрическая картина мира (от греч. γῆ (гео) - Земля) сменяется гелиоцентрической (от греч. ἥλιος (гелиос) - Солнце).
Начало и завершение «научной революции» можно было бы привязать к двум ключевым датам: в 1543 г. Коперник публикует свою работу «Об обращении небесных сфер», а в 1686 г. выходит работа Ньютона «Математические начала натуральной философии», где он впервые дает формулировку известных нам из курса школьной физики трех законов природы.
С Коперника научная революция только начинается. Если рассчитывать движение небесных тел (прежде всего планет) в геоцентрической системе (полагая, что Земля находится в центре), то возникают существенные трудности, астрономам приходилось вводить новые, дополнительные небесные сферы, чтобы объяснить наблюдаемое на небесном своде движение планет. Если считать, что в центре системы находится Солнце, вычисления будут значительно проще. Коперник подает свое открытие как упрощение, не утверждая, что действительно Земля вращается вокруг Солнца а не наоборот. Исследователи спорят, действительно ли Коперник так считал, или он написал это, чтобы его не коснулись идеологические преследования (впрочем, второй вариант представляется более вероятным).
Итак, Коперник поменял местами Солнце и Землю. Но у него все еще остается аристотельянское понятие «небесной сферы» (небесная сфера – это нечто твердое, прозрачное, к чему «крепятся» планеты и другие объекты). Знакомое же нам понятие «орбиты» будет введено несколько позже Кеплером (оно в свою очередь предполагает, что планеты движутся в пустоте).
И у Коперника (как и у Аристотеля) мир остается ограниченным в пространстве. Выше сферы, в которой вращается последняя (известная тогда) планета - Нептун, согласно системе Коперника, расположена сфера неподвижных звезд.
Очень важным и, пожалуй, самым ярким событием научной революции было изобретение Галилеем (1564 - 1642) телескопа.
Он полагал, что мир везде одинаков (пространство мира обладает по всем направлениям одинаковыми свойствами), вещи подчиняются одним и тем же законам, и небесные объекты (таким образом) должны быть подобны земным телам. С помощью телескопа это оказалось возможным доказать: посмотрев вооруженным глазом на Луну, Галилей и его современники могли видеть детали лунной поверхности.
Лунные горы отбрасывали тени, бестелесные сущности теней не отбрасывают. А ведь согласно системе мира Аристотеля-Птолемея (которая лежит в основе средневековых представлений об устройстве космоса) небесные объекты – это духовные сущности, не имеющие материального субстрата.
Таким образом, телескоп Галилея стал наиболее эффективным орудием разрушения этой аристотелево-птолемеевской картины мира.
Мысль о том, что Вселенная бесконечна впервые, пожалуй, можно вычитать из работ Николая Кузанского (1401 – 1464). Но Кузанец пишет, об этой бесконечности весьма абстрактно. И надо сказать, что эта часть его учения не получила активного отклика у современников.
Зато европейское человечество отчетливо услышало Джордано Бруно (1548-1600), спустя полтора века писавшего о том же. В сочинениях Бруно мы прочтем, что мир (точнее миры) бесконечны, что звезды – это далекие солнца, вокруг них должны вращаться планеты, и на этих планетах должна быть жизнь и подобные нам существа.
То, что Вселенная должна быть бесконечной, Бруно, как и Кузанец ранее, выводит из бесконечности Бога (бесконечно совершенное Существо может вполне проявиться только в бесконечном количестве миров (как в бесконечном количестве граней)). По той же самой причине мир, по мнению Бруно, должен быть населен (именно наполненный жизнью мир отражает совершенство Бога).
Итак, мир человека становится бесконечным. А пространство этого мира становится просто пространством. В то время как в аристотелевском мире мы имеем дело с пространством означенным, качественно определенным. В аристотелевском мире движение вверх, вниз или по горизонтали – это совершенно различные виды движения, потому что у этого мира есть верх и низ. В 16-м – 17-м веках человечество от такой картины мира отказывается.
Мир Аристотеля был в некотором смысле лучше. В мире, где есть верх и низ, где есть центр и границы (пределы), - в таком мире всякая вещь имеет свое место, всякое движение имеет цель и всякое существование имеет смысл. Это более «уютный», комфортный для человека мир.
Мир же, в который вступает отныне европейское человечество, не обладает такой определенностью. Движение в нем – это просто движение, оно может быть бесцельным. Законы движения тел в этом мире вскоре будут сформулированы (Ньютоном), и в этом смысле бесконечный мир окажется вполне упорядоченным. Но что касается смысла человеческого существования (а также смысла существования той, или иной вещи), его в бесконечном мире может и не быть. В бесконечном мире возможно все, в том числе и бессмыслица. Бесконечный мир нового европейского человека – это мир с негарантированным смыслом.