ДУБОВИЦКИЙ Виктор Иванович
Капитан на судах Мурманского тралового флота.
Штурман РТ «Миргород» в первой половине 1960-х годов. «Предмайская трудовая вахта для моряков траулера «Миргород» закончилась большой и заслуженной победой, – пишет рыбацкая газета. – экипаж вышел на второе место по вылову рыбы и заготовке полуфабриката среди судов бортового траления… Победителем в соревновании вышла первая вахта, возглавляемая вторым штурманом комсомольцем Виктором Дубовицким»*
В начале 1970-х руководил экипажем БМРТ «Полесье», который лидировал в бассейновом соревновании по выработке готовой продукции и заготовке полуфабриката.
Капитан-наставник, руководитель службы наблюдения за флотом (СНФ) Северного бассейна в 1990-х годах.
И НИКТО НЕ УЗНАЕТ, ГДЕ МОГИЛКА МОЯ
Из беседы журналистки И. Березюк с капитаном-наставником СНФ Северного бассейна В. Дубовицким
Я люблю бывать в этом кабинете, где стены сверху донизу закрывают карты под стеклом, на котором сбиваются в кучки синие маленькие кораблики. Некоторые «идут» домой, другие «спешат» на промысел. Раньше самые плотные скопления корабликов были возле Перу, Чили. Теперь там голубеет пустой океан.
Это кабинет оперативного дежурного службы наблюдения за флотом «Севрыбы». Здесь в любую минуту дня и ночи могут сказать, в какой точке Мирового океана находится судно, чем занимается. Не дай Бог что-то случится – соберутся специалисты на совет, выйдут на связь и с судном, и со спасателями, дадут рекомендации. Так было. А как есть? Ведь нынешний хаос не мог не сказаться и на этой службе.
Мой собеседник – старший капитан-наставник службы наблюдения за флотом (СНФ) Виктор Иванович Дубовицкий.
– Меня очень тревожит отношение руководителей флотов к службам мореплавания: досокращали их до того, что уже там практически некому работать. В Мурманском рыбакколхозсоюзе ликвидировали должность главного капитана, оставили такие должности лишь в колхозах… А в самой «Севры- бе»? Отдел мореплавания по сути прекратил существование. Но ведь этот отдел определял стратегию безопасности мореплавания на бассейне, координировал деятельность аналогичных служб на флотах.
– Но есть ваша служба.
– Пока есть. Но уже и к нам подбираются: «Мурманрыбпром» собирался сократить свою единицу. Ведь каждый из нас шестерых является «представителем» своего флота. Если еще и нас сократят, последствия будут непредсказуемые. А ведь, например, в «Мурманрыбпроме» считают, что с такой работой справится диспетчер.
– Неужели и штаба не будет?
– Штаб пока еще существует, но уже не тот, что раньше. Вот недавно ППР «Рембрандт» сел на мель в Балтийском проливе. Мы по старой памяти - в «Гипрорыбфлот»: рассчитайте, пожалуйста, какие буксиры нужны. А нам отвечают: «Нет проблем, платите – и рассчитаем. Пришлось тралфлотовским корабелам вести расчет на калькуляторе, а не на компьютере. А время-то идет, аварийное судно на мели, каждая минута дорога.
– Виктор Иванович, а как непосредственно ваша служба живет?
– Хочу напомнить: служба наблюдения создана в 1980 году, когда погибли два архангельских судна. То есть задолго до гибели «Адмирала Нахимова», что послужило поводом для создания координационно-спасательного центра. Что такое СНФ? Это – структура быстрого реагирования.
Вот, например, сегодня дежурный Борис Петрович Оленев. Что-то случится – он или любой другой из нас за 3-5 минут выдаст, где это судно, кто находится к нему ближе всех, через какое время сможет подойти, какими средствами спасания располагает, к кому следует обратиться здесь, на берегу, и т.д. Мы – на стыке, на связи и с Северным флотом, и с морским пароходством, и с Севастополем, и с иностранными службами.
Как мы живем? Вы знаете, что такое НАВИПы? Это ежемесячные бюллетени обо всех изменениях на планете, касающихся мореплавателей. И вот в мае нынешнего года флоты отказались платить за эту информацию.
– Наверное, дорого?
– Аж пять тысяч! Где-то погас маяк, где-то появилась опасность на пути следования судна...
– Так что же теперь, иди и тони?
– Пока заимствуем НАВИПы у судов пароходства. Но нельзя же на чужом горбу в рай ехать. А вот еще ярче пример: отказались платить за прогноз погоды. И диспетчеры звонят нам.
– А у вас откуда?
– Нам пока дают прогнозы, то ли по старой дружбе, то ли из жалости. По блату, короче. Сегодня вот ожидается усиление ветра, а столько судов на рейде!
Далее. Был пожарный катер. Тьфу-тьфу, пожаров нет. А если? На рейд пожарная машина не приедет. Раньше на содержание катера флоты «сбрасывались» и отдавали деньги «Севрыбхолодфлоту» – катер у него на балансе. Так теперь, коли перечислять деньги отказались, хозяин разукомплектовал его и использует как обычный катер.
Та же ситуация со спасательными буксирами. Случись авария – будут суда таскать друг друга на ваерах. А спасательные буксиры как волки рыщут по планете в поисках «шабашки»: кого куда отвести. «Стерегущий» – в Сингапуре, «Атрия» – в Америке, «Стахановец» после «шабашки» стоит в Новороссийске и ждет, кто позовет.
Более того, не секрет, что дисциплина нынче упала. Мы хоть следим, где судно, как там оно. Попробуй не выйди на связь с нами – тут же бросимся на поиски. Не будет нас, неделями никто не узнает, жив ли траулер вместе с командой.
Аварии, другие ЧП – кто сейчас о них знает, кроме родного флота? Кто учится на анализе чужих ошибок? Сегодня никто этим не занимается. Все денежки экономят.
– Виктор Иванович, стало быть, реформы, если так можно назвать то, что сегодня происходит на бассейне, приводят флоты к смертельно опасной черте?
– Страшно. Уверен, ликвидируют нашу службу, эту уникальную структуру, и будут с завистью кивать на заграницу. Как это было после землетрясения в Армении: вот, мол, как «у них» спасательные службы действуют, все заранее готово – палатки, питание, орудия, собаки. На самолет сели и – в районе ЧП. У нас такая же служба, только цель ее – чтобы никогда не случилось ЧП.
И ни на каком компьютере не сосчитать, какие потери будут на флотах, если не будет нас. Я говорю о человеческих жизнях...