Задание для идейного аналитика.
Так как мне нужно предложить две идеи, одна будет связана с актуальной повесткой, а другая — с более продолжительными процессами.
Первая идея.
1. Каким языком власть говорит со школьниками?
2. Идея в том, чтобы показать основные тенденции в риторике представителей действующей в России власти в отношении молодежи.
За последние годы можно выделить сильное тематическое смещение в сторону вопросов безопасности, в частности в контексте «обеспечения безопасности молодежи в интернете», а также исходящей от некоего внешнего врага «угрозы». Та же тенденция наблюдается в отношении ценностей — в риторике государственных акторов они почти никогда не конкретизируются, но часто противопоставляются абстрактные группы «традиционных, истинных» ценностей и «навязанных, ложных» ценностей. А если ценности и называются, то, как правило, представляют собой абстрактные понятия вроде «патриотизма» (Если это любовь к отечеству, то что есть отечество?) и «чувства долга» (Перед кем?). Часто риторика несет агрессию по отношению к абстрактному «врагу», милитаристские мотивы.
Основной эффект от таких попыток построить диалог — уничтожение интереса в этом диалоге со стороны молодых людей. Об актуальных для молодых людей проблемах вроде самореализации политики говорят в последнюю очередь, а их декларируемые ценности обычно кардинально расходятся с теми, которые мы черпаем из массовой культуры (пример — милитаризм против мировой тенденции к отказу от агрессии и насилия). Такая риторика приводит к падению интереса к людям, ее распространяющим.
В заключение нужно разобрать, к кому на самом деле обращена такая риторика. И выяснить, что она гораздо больше отвечает запросам, продиктованным вертикалью власти. Чиновник, выступающий перед выпускниками, говорит не то, что считает важным для них. А то, что, по его собственным соображениям, от него ожидает вышестоящий чиновник. И так эта риторика восходит к главе государства, анализ выступлений которого как раз и приводится в исследовании, на которое я опирался. И тут же можно сказать о причине — чиновник ответственен перед тем, кто его назначил. А не перед избирателями, потому что его никто не избирал.
|
|
3. Идея зайдет, потому что значительная часть нашей ЦА — молодые люди, старшеклассники и студенты. Им эта проблема близка. Это они каждый день думают о своем туманном будущем, где они вряд ли поступят в универ мечты и уж точно не будут работать по специальности, а скорее всего вообще в Макдональдсе. А в это время им рассказывают, что самое главное — чтобы они не наткнулись случайно на опасные каналы в Телеграме.
Надо только идею подать именно в таком ключе.
А еще это будет хорошо в качестве одного из первых видео, потому что тут есть скрытый контраст: «вот какой скучной выглядит политика обычно, а вот как интересно и понятно все у нас».
4. В основе идеи лежит вот это исследование от доктора социологии, доцента НИУ ВШЭ Искандера Ясавеева, опубликованное в научном журнале «Социологическое обозрение»: https://sociologica.hse.ru/data/2016/09/28/1122478974/SocOboz_15_3_049%E2%80%93067_Yasaveev.pdf
Вторая идея.
1. Формы протеста: какая самая эффективная?
2. Идея в первую очередь состоит в том, чтобы развеять предубеждение о том, что протест — это непременно митинг, пикет или забастовка. Хочется сделать фокус на таком явлении, как легалистский протест.
|
|
Для этого в первую очередь нужно разграничить понятия «легальный» и «легалистский». Легальный — в рамках закона (например, согласованный митинг), а легалистский — это протест методами закона, бюрократическими методами (например, официальные обращения в различные управляющие властные органы).
Здесь важно отметить, почему в нашей системе легалистский протест оказывается довольно эффективным рычагом воздействия. Он обеспечивается чрезвычайно разветвленной в России бюрократической системой. Любое официальное обращение должно иметь какое-то последствие. Если это последствие будет формальной отпиской и не решит проблемы, обращение можно повторить. А много обращений приводят к плохой отчетности (это все нормирует бюрократическая система). Тогда у чиновника появляется угроза санкций сверху — единственных действенных на назначенное лицо санкций. Поэтому в интересах каждого управляющего органа как можно меньшее количество обращений, жалоб и коллективных писем. А в случае локального прихода к власти, пускай и к ограниченной, легалистский протест становится намного более эффективным, поскольку наша бюрократия выстроена таким образом, чтобы быть максимально удобной для человека внутри нее (пример — мундепы, особенно команда Ильи Яшина, можно конкретные кейсы разобрать).
Помимо действенности у легалистского протеста есть еще некоторые преимущества перед «уличным». Во-первых, он находится в полностью легальном поле и даже ставит протестующего в положение жертвы, которая решила пока что не обращаться в суд. Во-вторых, он не требует массового или даже коллективного вовлечения (хотя коллективное всегда действеннее). В-третьих, такой протест имеет гораздо большие шансы внести разлад в группу лиц у власти, против решений которой человек протестует (в то время как массовые уличные акции, напротив, часто способствуют большему сплочению правящих элит).
|
|
В заключение нужно сказать, что это не значит, что один протест может заменить другой. Чаще всего разные формы протеста являются ответной реакцией на разные формы государственной деятельности. Легалистские протесты эффективны на локальном, муниципальном уровне — например, при нарушении жилищных условий. В то же время в политическом поле эффективнее массовые акции — поскольку иски по политическим делам, как правило, государством отклоняются, и самым действенным методом остается общественное давление в виде уличных или теперь еще и сетевых протестов.
3. Идея зайдет, потому что на данный момент, как мне кажется, существуют следующие три тенденции. Первая — с 2017 года растет и продолжает расти популярность протестных настроений в обществе. Вторая — после двух массовых акций 2017 года и их жесткого подавления общественность разочаровалась в такой форме протеста, что показали гораздо менее многочисленные акции конца 2017 и начала 2018 годов. Третья — протестная активность сильно сместилась из политического поля в социальное (мусорные протесты Подмосковья, случай с Кемерово). А в социальном поле легалистский протест гораздо действеннее, чем в политическом. При этом осведомленность о таком методе и его популярность остается на низком уровне, то есть присутствует широкий простор для просвещения.
Еще тут нужен ряд бытовых примеров, показывающих, что поводы для легалистского протеста обычно случаются с завидной регулярностью. Например, слишком надолго отключили свет при капремонте — обязательно существует нормативный документ, который был нарушен. Найти его, составить жалобу — и вот уже и у управы района, и у компании-подрядчика проблемы. Они начинают пристальнее следить друг за другом, и качество работ повышается (Если изначально оно было плохое. Но если нет, то и надобности в протестной активности ни у кого возникать не должно).
4. Здесь затрудняюсь сослаться на какой-либо сугубо научный материал, в русскоязычном сегменте ничего не нашел. Но точно могу сослаться на цикл лекций кандидата политологии, доцента РАНХиГС Екатерины Шульман на ресурсе «Открытый университет» (https://openuni.today/expert/48/) и на её авторскую просветительскую программу на радио Эхо Москвы (https://echo.msk.ru/programs/status/archive/2.html). Все, что я знаю по теме, я почерпнул из этих двух источников.
У меня есть еще несколько вроде неплохих идей. Можно взять ужасно актуальную, хоть и недостаточно научную (потому что серьезных исследований я пока не видел) тему про упомянутый мной сетевой протест, криптоанархизм и прочие интересные процессы, происходящие прямо на наших глазах в последние дни (противостояние государства и Телеграма). Могу рассказать про облачную демократию — идеи и опыты внедрения. Если же придумывать идеи для первых видео, я думаю нужно начинать с основ — рассказывать про институты, про режимы (особенно про гибридные!). Объяснить наконец, что такое коррупция и как она взаимосвязана с тем, насколько в государстве распространены функционирующие демократические институты. Если нужна более актуальная повестка, можно брать любое громкое событие недели (сейчас это был бы, конечно, телеграм) и рассматривать его с точки зрения политических процессов и тенденций. Каждую резонансную законодательную инициативу можно так рассмотреть, а они появляются каждые пару недель (Сейчас, например, есть целых две — про обязательную явку в военкомат даже без повестки, и про обязательное распределение на работу всех студентов-бюджетников. Обе, кстати, отражают одну и ту же тенденцию). На самом деле огромный пласт почти никем не освещаемой информации тут.
Задание для главного редактора.
Возьму тему про две последние законодательные инициативы.
«Марш работать! Марш служить! Марш…»
или
«Закон против студентов»
— За последние две недели СМИ облетели пугающие заголовки. Причем в первую очередь они приводили в ужас студенчество. Сначала в Госдуму внесли законопроект, обязывающий подлежащих призыву молодых людей являться в военкомат, не дожидаясь получения повестки. В противном случае против них должно возбуждаться уголовное дело за уклонение от воинской службы, наказываемое сроком до двух лет лишения свободы.
Всего неделей спустя в Госдуму внесли еще один очень похожий законопроект. Он обязывает всех студентов-бюджетников после окончания вуза отработать определенное время по государственному распределению. Или, в случае отказа, вернуть полную стоимость обучения в вузе.
Вы, наверное, задаетесь логичным вопросом: куда после вуза вас заберут раньше — на предприятие или на плац?
И действительно, эти два законопроекта настолько похожи, что нацелены на один и тот же слой общества — на выпускников вузов. Кроме того, они оба преследуют цель принуждения к труду в интересах государства (что запрещено статьями 34 и 37 Конституции РФ). И, наконец, они оба одинаково трудновыполнимы для государства.
Начнем с последнего. На данный момент подлежат призыву, но не получали повестку более 170 тысяч человек. Если завтра этот закон примут, то все эти 170 тысяч молодых людей окажутся в уголовном розыске. Это станет второй самой большой статьей в статистике преступлений, уступая лишь количеству краж за год. Даже наш раздутый полицейский аппарат не способен справиться с такой дополнительной нагрузкой.
Ничуть не лучше обстоят дела и со вторым законопроектом. Согласно данным Росстата за 2017 год, более половины россиян с высшим образованием трудятся не по специальности. Причина очевидна — рынок не предоставляет достаточного количества рабочих мест для высококвалифицированного труда. Планы государства создавать каждый год около полумиллиона рабочих мест под все специальности выглядят, мягко говоря, утопически — такой идеальной картины трудоустройства нет ни в одной стране мира. А желающих воспользоваться этим законом будет много, ведь трудоустройство по специальности для многих остается несбыточной мечтой.
Для чего же нужны эти два закона, если их не получится исполнять?
(дальше — рассматривается популярная про то, что эти законы — инструмент для точечных репрессий против протестной молодежи, а потом — про перспективы их принятия).
CMM
СММщик (а лучше — несколько) нам будет необходим, потому что у нас нет никакой изначально гарантированной аудитории. Например, телеканала или крупного СМИ, для которого мы бы делали контент. А значит, нам надо завоевывать новую аудиторию на просторах интернета. Именно этим и занимаются СММщики — стараются всевозможными способами продвигать контент, создавать медийный образ проекта, находить для него новые аудитории, осваивать новые площадки, договариваться о коллаборации со сходными по тематике медиа, и так далее.
Почти каждый уважающий себя медиапроект сейчас существует во всех соцсетях, поэтому одно из первых действий — создать аккаунты хотя бы в нескольких, и продумать стратегию продвижения для каждой.
Например, для твиттера продвижения в твиттере нужны, как мне кажется, три вещи — хорошие шутки в лаконичной форме, привязка к актуальной повестке и максимальное взаимодействие с популярными журналистами и политиками.
Для телеграма нужно делать текстовые версии видеороликов (а еще лучше — оригинальные тексты, может более короткие, но более регулярные). И тут важна тематическая выдержанность. И свой стикер-пак тоже важен.
Для вконтакте, наоборот, нужно больше несерьезного, развлекательного контента вроде различных опросов и конкурсов. Тут и в твиттере также можно собирать вопросы и отвечать на некоторые на основном канале — обратная связь очень важна.
В фейсбуке я вообще не разбираюсь, но там сидят все журналисты, так что спец по коммуникациям в фейсбуке нам тоже пригодится.
А теперь конкретные первые действия после публикации:
1) Еще до публикации создаем аккаунты в вышеозначенных соцсетях, наполняем хотя бы каким-то контентом. Хоть по несколько постов, но хороших.
2) Вообще лучше сразу сделать хотя бы пару-тройку видео, чтобы старт был красивым и уверенным.
3) После публикации первое видео (а желательно и последующие) пиарим всеми доступными редакции способами. Личные соцсети, ресурсы стадлайфа, ресурсы вышки, свои сми, если кто-то где-то работает. В общем, все по возможности.
4) Если притока аудитории за первые два-три выпуска особого нет, пробуем привлечь сторонние ресурсы. Стараемся добиваться ретвитов от милионников твиттера (у меня однажды вот получилось). Разговариваем с журналистами в фейсбуке и как бы между делом пиарим проект. Для ютуб-канала хорошо подходит формат «пригласить гостя». Если удастся договориться с кем-то известным в нашей области знаний, будет отлично.
5) На крайний случай, берем платную рекламу. Но тут уже все от наших ресурсов зависит. Но даже платную рекламу надо правильно таргетировать — чтобы ее видели те, кто может заинтересоваться.
6) И да, очень важный момент. Нам обязательно нужна пара-тройка каких-нибудь необычных деталей в кадре. Кто-то просто кладет какой-нибудь необычный предмет в кадр и специально не обращает на него внимание. Кто-то создает необычный визуальный образ ведущего. Кто-то говорит необычную «фирменную» фразу. В общем, нужно непременно дать аудитории материал для мемов. Мемы, пусть даже локальные, популяризуют лучше любых других инструментов. Но мемы всегда аудитория придумывает сама. Надо только ей помочь. Идеальный пример — Дружко шоу. Ни один проект в истории российского интернета не набирал за месяц аудиторию в 3 миллиона. Тем более проект о социально-политической сатире. А стоило лишь удачно применить старый мем и идеально спрогнозировать ряд новых.