Каюсь, никого из этих лиц, о которых я собираюсь писать, мне лично не приходилось видеть. Т.е. видеть-то, собственно говоря, приходилось каждый день, потому что новые российские правители любят всюду выставлять себя напоказ. Нет такого местечка в Совдепии, где бы не было портретов или бюстов вождей мирового пролетариата: в казенных учреждениях, на станциях, на заборах, на столбах, в окнах закрытых магазинов, — эти любители дешевой популярности помещают свои самодержавные лики, куда опережая в этом отношении всякие иные режимы. Однако как выглядят они в личной и общественной жизни, мне не приходилось самому наблюдать. Поэтому настоящий очерк основан лишь на том, что мне приходилось читать в Совдепии или слышать от других лиц, делая отсюда свои собственные выводы<...>
Рассмотрим этих господ по порядку.
В.И. Ульянов-Ленин, пользующийся огромной популярностью у всего коммунистического населения и крестьянства, именуемыйв просторечии «Ильичем», доминирует по-прежнему над всеми в коммунистической партии и в государстве. Если посмотреть на его портрет: узкие, маленькие, разбегающиеся глаза, раскосый их разрез, выдающиеся скулы, — то весь его облик представляет собой типичного азиата. Ленин гордится этим сходством, квалифицирующим его хитрость. Для него, как и для других его ближайших единомышленников, ясно, что ставка на мировую революцию бита. Момент для нее явно упущен. Экономический кризис, который в 1919 году был еще в полном развитии в Европе, с тех пор идет на убыль. Поэтому поводов для выступления рабочих делается все меньше и меньше. С другой стороны, и капиталисты за это время поокрепли, и началась уже некоторая активность и в их лагере. При таких условиях ясно, что России предстоит еще долго оставаться в капиталистическом окружении. А в этом случае советская политика может держаться двух направлений: или наступательного, или оборонительного.
Как хитрый азиат, Ленин, несомненно, видит упрочнение собственного положения в осторожной политике. В конце 1920 года, когда заканчивается Гражданская война, весь Совнарком с Лениным во главе, — убаюканный оптимистическими докладами Рыкова об упрочении экономического положения республики и о перепроизводстве в промышленности против заданий производственных программ, — готов рассчитывать на обращение страны на путь мирного строительства и, следовательно, и личного самоукрепления. Но для этого строительства нужны материальные и денежные средства, а они у иностранцев. Чтобы возбудить интерес иностранных капиталистов, им тогда же выбрасывается кость в виде концессий, к которым сами большевики относятся несерьезно, как это будет видно из дальнейшего (об уплате царских долгов пока еще не говорится открыто—poursauverlesapparences).
Новый, 1921 год приносит, однако, Ленину одни разочарования: упадок добычи топлива, частичная приостановка железнодорожного сообщения, падение производительности труда в промышленности и с этим вместе, самое главное, — прогрессирующее ухудшение продовольственного положения. Обстоятельствами этими Ленин пользуется для того, чтобы изменить тактику в виде так называемого «нового курса». Поворот делается при этом очень резко. Правоверные коммунисты указывают ему на то, что свобода торговли есть, в сущности, начало капитализма и отказ от старых коммунистических позиций. Упреки сыплются со всех сторон. Ленин обнаруживает в этом случае недюжинный дипломатический талант. Перед 1 мая он делает вид, что собирается вовсе отстраниться от дел. Это дает возможность подсчета сил — ив результате Ленин побеждает. Открывается новая эра, перемена политики. Мирная эволюция коммунизма, как вещают за границей клевреты Ленина, пытающиеся обмануть общественное внимание; в сущности же не эволюция политики, а лишь эволюция тактики. Получив свободу действий, Ленин в мае и июне 1921 года начинает развивать свою работу в духе «нового курса». С точки зрения ортодоксального коммунизма допущенные им новаторства наносят непоправимый ущерб делу коммунистического строительства<...>
Не менее честолюбив и жаждет популярности Л.Троцкий-Бронштейн. Последний со всем темпераментом нации, к которой он принадлежит, кипуч, трудолюбив, мелочно самолюбив и вынослив. Ему хочется быть на первых ролях. Мечтал он об этом еще во времена эмигрантской жизни в Швейцарии. Стремление к эффектным жестам, к параду всегда соответствовало его наклонностям, и потому он был вполне на месте во время войны. Прекрасно учитывая положительные стороны своего сотоварища, Ленин дал ему carteblanche в военных делах. Результаты Гражданской войны на всех фронтах являются несомненным следствием организаторского таланта Троцкого и его умения подыскать себе выдающихся и преданных сотрудников. Пока Троцкий был на войне и занимался разработкой планов кампании и их осуществлением, а также руководил перевозками — никаких поводов для трения между двумя главными деятелями коммунистической партии не было.
Начало трений относится именно к моменту окончания Гражданской войны. С прекращением ее Троцкий сразу оказался как бы не у дел. Пытался сунуться во внутреннюю политику (спор о роли профессиональных союзов в начале 1921 года) — ничего, кроме конфуза, для него не вышло. Пытался пристроиться к внешней политике, но Ленин заблаговременно прибрал это ведомство к своим рукам, посадив туда своих верных клевретов, и Троцкий скоро убедился, что здесь без прямой борьбы с Лениным ничего не выйдет. С горя Троцкий укатил в длительную поездку по России, во время которой со своими присными придумал дальнейший план действий. Было очевидно, что Ленин приобрел всю полноту власти на гражданском фронте, пока Троцкий работал на военном; следовательно, оставалось лишь валить его прямой борьбой, а это было бы опасной игрой, потому что от такой борьбы случайно могли бы оказаться в выигрыше третьи, совершенно посторонние лица, и таким образом власть оказалась бы выпущенной из рук правящей клики.
Не решаясь пускаться в подобную авантюру, Троцкий пришел к выводу возвратиться к прежней деятельности — военной, предполагая прикрепить окончательно армию к своей особе, чтобы таким путем, опираясь на нее, может быть, со временем повторить опыт Наполеона I. Диктатура, и притом единоличная, увлекает Троцкого, который сознает свои крупные индивидуальные силы и задыхается, находясь в тени<...>
В Ленине и Троцком современная Россия имеет, бесспорно, выдающихся руководителей. Оценка их как деятелей среднего масштаба, в общем не особенно далеких, но больших интриганов, которая иногда делается в заграничной русской и иностранной прессе, — безусловно, не верна. Несомненно, они талантливые люди большого ума и выдающейся воли. Главная их ошибка — это непомерная жажда власти. Власть эту они не получили бы при других условиях. Достигнув власти насилием, посредством октябрьского переворота, они хотят ее удержать во что бы то ни стало. Ленин, изверившись в возможности мировой революции, старается сохранить власть в своих руках ценой великих уступок, хотя бы даже с доведением коммунизма до абсурда.
Троцкий, напротив того, считает, что политика уступок ни к чему путному не приведет и вызовет лишь разногласия в коммунистической партии, расшатав ее фундамент. Отлично понимая, что на мировое восстание рабочих по их собственной инициативе почти нет никаких надежд, он хочет вызвать революцию снаружи: с оружием в руках пойти прививать Европе коммунизм с тем, чтобы таким путем и самому постепенно подняться до интернационального владычества<...>
Руководителем внутренней политики является Феликс Дзержинский. Хотя он числится председателем Всероссийской Чрезвычайной Комиссии и в последнее время совмещал эти обязанности с должностью народного комиссара путей сообщения, но главным образом он служит орудием Ленина в деле укрепления власти. Усвоив всю важность осуществления в России режима «твердой власти», опирающегося на Чека и штыки Красной Армии, Ленин поручил дела армии Троцкому и, в противовес к ней, создал на всякий случай, по совету Дзержинского, и внутреннюю охрану, чтобы в случае ненадежности полевых войск Троцкого в нужную минуту опереться на войска внутренней охраны («вохра»).
Дзержинский организовал чрезвычайные комиссии по образцу опричнины и политической полиции, мудро сочетав все мрачные стороны первого учреждения с современной техникой искусства палачей. Но при этом ему удалось избежать тех организационных ошибок, которые допустил Иоанн Грозный при создании своей опричнины. Теперь действительно чрезвычайки и карательные отряды «вохры» являются грозным оружием, державшим всю страну в строгом повиновении коммунистической власти<...>
Все современные вершители судеб России окружили себя какой-то китайской стеной от народа, которым они насильно правят. Большая часть из них проживает в Кремле, который стал совершенно недоступен для обыкновенных смертных. Наши правители оберегают свою жизнь такой искусно продуманной и организованной ВЧК охраной, что увидеть их является почти что чудом.
Терне А. В царстве Ленина:
Очерки современной жизни в РСФСР. М., 1991. С. 11—12.
Вопросы и задания к документу 60
1. Можно ли доверять этому источнику, если автор открыто заявляет, что лично он не знаком с людьми, о которых пишет?
2. Что автор приведенного документа — А. Терне имеет в виду под «новым курсом» Ленина? Какими причинами объясняет переход к нему и как относится к этому нововведению?
3. Что общего, по мнению А. Терне, между Лениным и Троцким? Почему обоих он считает «выдающимися руководителями современной России»?