В иных условиях
https://ficbook.net/readfic/1834627
Направленность: Слэш
Автор: Jane_crazy_E.L.F. (https://ficbook.net/authors/170704)
Фэндом: EXO - K/M
Пейринг или персонажи: Чанёль/Бён Бэкхён, Ву Ифань/Лэй
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, Юмор, Фэнтези, AU, ER (Established Relationship), Омегаверс, Постапокалиптика
Размер: Мини, 17 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Самый обыкновенный омегаверс. О рукастом Чанёле, тепличном Бэкхёне, шумроках, часах с кукушкой и одной давнишней катастрофе.
Посвящение:
Всеми любимой группе BAEKYEOL | CHANBAEK from EXOplanet | 18+:
https://vk.com/baekyeol_exo
Ваш молчаливый лайкотыкатель и комментариечитатель,по-тридцать-раз-на-дню-заходитель, пятницеобожатель, артолюбитель и под-каждым-постом-вдохновение-ловитель. Спасибо вам огромное за ежедневный заряд и потрясающее настроение. Наши осчастливливатели и улыбкодарители. Процветания вам))
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Примечания автора:
На фест в BAEKYEOL | CHANBAEK from EXOplanet | 18+.
Я просто не могла пройти мимо. Спасибо любимому паблику за организацию такого чудесного мероприятия.
ОНИ, омегаверс и я - закономерно хДд
Ириски, ибо есть один картофель;))
PG-13, ибо секса на один абзац, и тот не блещет.
- Да заткнись ты уже, а!
Чанель раздраженно шикает в сторону пушистой зверушки, сидящей у него на плече. Диковинная тварь, породу которой и определить-то возможным не представляется, вальяжно раскидывает лапы и иногда бьет хозяина по затылку. А еще вечно "болтает" - хрен заткнешь. Шушукает о чем-то на ухо, да так старательно, что Чанель начинает понимать, по какой причине тот караванный торговец всучил ему этот меховой комок за бесплатно - он бы тоже его при первой возможности сбагрил.
Уже три дня он идет на след радио сигнала и слушает под ухом бурчание неведомого существа. Закопать его, что ли? Благо, песка вокруг - завались, и лопата всегда при нем. Но пока что зверя спасает немаловажный фактор - лучше уж с этой бурчалкой и пищалкой на плече, чем совсем одному. А одному в безжизненной пустыне совсем не хорошо, даже если ты альфа, даже если большой и сильный.
- Ты можешь помолчать хоть минуту? Не слышно ж нихрена!
Обиженно поникнув, комочек изрекает тихое "пууу", и у Чанеля наконец-то появляется возможность прислушаться к хрипениям из радиоприемника.
Не так далеко уже - максимум за сутки они преодолеют расстояние до источника сигнала. А Чанелю очень нужен этот источник: вода, еда, ткань и пара технических приспособлений - список потребностей весьма прозаичен. По словам торговцев из того самого каравана, здесь где-то должно быть укрепленное поселение - сравнительно крупное, остатки былой роскоши от какого-то города.
Темнеет быстро, заставляя путника остановиться на ночлег и разжечь костер. Оружие - в метре от себя, зверушку - за пазуху, пусть уже дрыхнет, незатыкаемое. Раскручивая баночку с сушеным мясом, Чанель прислушивается. Нужно быть настороже: звери в пустыне водятся разные, а быть съеденным не хочется.
Костер горит всю ночь, отпугивая диких тварей и согревая своим теплом - пустыня пустыней, а ночи холодные.
Утром Чанель подкидывает еще пару веток и достает блокнот в потертом кожанном переплете: записать координаты, свериться с картой, отметить температуру, подсчитать провизию. Где-то в недрах потрепанной жизнью книжонки найдутся и детские рисунки и засушенный цветок - небывалая роскошь, - и даже краткая история далекой катастрофы. Записано со слов отца и перечитано множество раз. А что толку? Люди довели свою планету до жутчайшего состояния, и она показала, кто тут хозяин. Вслед за извержениями, землетрясениями и цунами пришли катастрофы технического характера. Сдвиг тектонических плит - и на воздух взлетели целые военные базы со своими складами, секретные медицинские лаборатории со всеми разработками и вирусами, а потом и станции, атомные станции, с реакторами и разрушительной мощью. А уж что выросло и мутировало после всех этих кошмаров, не описать. Потеряны города, стерты границы государств, забыта половина технических достижений - только пустынные континенты. И человек - один, против любой стихии. В недрах обложки хранится фотографический снимок, где Земля еще цветная, утопающая в зелени и бескрайних океанах. А сейчас вокруг только серая пустошь, и куча мутировавшего зверья. За сотни лет все вокруг изменилось до неузнаваемости. Ты сам за себя, и если не приспособился - помощи не жди. Вот уж точно "Выживает сильнейший".
Чанель складывает свои пожитки в сумку, засыпает тлеющий костерок и сует в зубы проснувшейся зверушки кусок жженного сахара.
- Что? Не нравится? Нет, ты только посмотри, оно еще выпендривается. Отберу сейчас.
Комочек таращит глазки и затыкается, принимаясь усердно грызть сладость.
- Так лучше. Хоть помолчишь минут пять.
Существо что-то пищит и лупит Чанеля хвостом по голове.
- Заткнешься ты, конечно. Зря надеялся.
Солнце в зените, а воды - глотков на пять. Чанель вытирает пот рукавом и засовывает животинку под плащ.
- Жарко тебе, болтушка?
Шерстяной комок бормочет что-то невнятное и утыкается горячим носом куда-то в подмышку.
- Вот и сиди. Скоро должно быть.
Следующие четыре часа пути Чанель только смотрит и слушает. Боится, что уже мог сбиться с пути, что ночевать придется опять под открытым небом, без воды, с крохами еды, без сил. Отчаяние слезами подступает к горлу, когда в паре сотен метров от себя Чанель замечает отблеск зелено-желтой чешуи - тварь, против которой ему одному сейчас не выстоять. Он старается идти тихо, лишь бы не раздражать зверюгу. И когда та отступает, уходя в другую сторону, путник блаженно выдыхает. Быстрее, подгоняя самого себя, Чанель бежит последние километры. И едва не плачет от радости, когда впереди появляется испещренная временем и нападениями бетонная стена с низкими башенками.
- Все, бука, нашли, - обращается альфа к пушистому спутнику.
Ворота уже закрывают, но Чанёль успевает вбежать в последний момент. У домика пропуского пункта толпится караван и несколько торговцев мясом. На телегах лежат разделанные тушки пустынных тварей, и даже виднеется одна голова, с омерзительно раскрытой клыкастой пастью. Аромат не из самых приятных, если учесть, что вонь от мяса, разогретого под палящим солнцем, смешивается с запахами специй и ароматических масел, коими облиты купцы из каравана. На плече у одного из мужчин восседает диковинная птица с необыкновенным оперением. А если присмотреться, то и не птица вовсе - нечто с когтистыми лапками, длинным хвостом и продолговатым туловищем. Крылья широкие, закрывающие почти всё животное целиком. И оно так и сидит, завернувшись в подобие кокона, только острые ноготочки виднеются и ушки с кисточками. Цвет зверушки не понятен до тех пор, пока нечто на соседней крыше не заинтересовывает её. Крылья расправляются, лапки поджимаются к телу, а хвост помогает оттолкнуться от плеча хозяина - ввысь взмывает огненная стрела, словно выпущенная из арбалета. Под лучами закатного солнца, переливаясь поразительным морем оттенков, сверкают перья - красные, желтые, золотые, кирпичные, багровые и даже пурпурные. Всё это создаёт иллюзию, которую простому смертному ни повторить, ни постичь - словно языки пламени, под куполом неба. С невероятной скоростью зверь устремляется в небо, потом столь же стремительно, камнем падает вниз, и замирает только у края той самой крыши. Добыча не успевает сообразить, как ловкие лапки уже хватают её, а острые зубки с хрустом перемалывают. Тихий писк - ужин подан.
Почти час Чанёль ждет в очереди, когда пропустят телеги с мясом. Выпивает остатки воды и делится с бурчащим попутчиком куском сушеного мяса. Из-за пазухи существо опасливо поглядывает на диковинную птицу купца, которая теперь отдыхает на крыше, свернувшись клубочком. Фыркает, копошится и ерошит лапкой шерсть у себя на морде - забавно.
- Боишься? - интересуется Чанёль. - Будешь много болтать, отдам тебя этой зверюге. Она, наверное, хоть пользу хозяину приносит.
Фыркалка обиженно отворачивается и закапывается обратно под одежду. Чанёль усмехается и продолжает ждать.
Серьёзного вида мужчина сидит за столом и задает вопросы, пока секретарь заполняет на новоприбывшего очередные бумажки. Комиссар пухленький, потеющий. Жилет увешан знаками отличия - опытный вояка.
- Имя.
- Пак Чанёль.
- Возраст?
- Двадцать семь.
- Вид?
- Альфа.
Комиссар оглядывает Чанёля с головы до ног и только потом согласно кивает. Секретарь вносит информацию в листок.
- Цель прибытия?
- Мне бы ночлег и провиант.
- Найдется, - отзывается из коридора страж, переставляя в коридоре какие-то тяжелые ящики.
- Владение оружием? - задает очередной вопрос мужчина.
Чанёль показывает на арбалет и пару ножей, заткнутых за пояс. Страж из коридора заинтересованно заглядывает в кабинет и улыбается.
- Одиночка. Он крутой.
Комиссар ещё раз оглядывает прибывшего.
- В случае нападения все без исключения жители поселения, умеющие держать в руке оружие, призываются на защиту.
- Хорошо.
- А я не согласия спрашивал, я предупредил. Закончите без меня, я на стену.
Мужчина поднимается со стула и уходит, оставляя Чанёля наедине с секретарем и стражем-весельчаком.
- Навыки какие есть?
- Я технический инженер. Отец был мастером, научил меня. Если есть подходящая работа, не откажусь.
Секретарь тут же щелкает пальцами и передает Чанеля в руки молодому парнишке.
- К господину У его. Там как раз рукастые нужны.
И Чанеля уводят.
Дом находится недалеко от главной площади - двухэтажный, что само по себе уже признак сказочного богатства, ухоженный, с аккуратным крыльцом и небольшими квадратными окнами.
Чанель ждет в гостинной около получаса. Достаточно времени, чтобы рассмотреть убранство комнаты. Хочется попросить хотя бы глоток воды, но двери распахиваются, и перед Чанелем предстает, видимо, сам господин У.
Высокий, статный, с аккуратными пальцами и благородным лицом - видна военная выправка и непростое происхождение. Альфа, разумеется. И запах с легкой примесью сладких ноток говорит о том, что не одинокий альфа.
- Крис, - хозяин дома протягивает руку.
- Чанель.
- Откуда прибыли?
- Там уже никого нет.
Около десяти минут Крис выясняет детали о происхождении своего "постояльца", договаривается о работе и жилье. Чанелю приносят стакан воды, и Крис ведет его наверх.
Знакомство продолжается, как это ни странно, на чердаке. Крис показывает кучу приборов, многие из которых барахлят, а некоторые и вовсе перестали работать.
- Пытались починить, но что-то не выходит. Требуется рука мастера, а мой...
- Простите, что помешал, - тихий голос со стороны лестницы прерывает рассказ. - Хозяин, Исин зовет всех вниз и спрашивает, где ты намерен устроить нашего гостя.
Чанель поворачивает голову в сторону источника звука и встречается взглядами с робко теребящим свою рубашку существом - омега. Легкий аромат, изящная фигурка и смущенно краснеющие щеки. Объект наблюдения скрывается столь же стремительно, как появился.
- Кстати, о месте, - вспоминает Крис. - Есть пара свободных комнат внизу...
- А здесь можно?
Брови хозяина дома выгибаются под противоестественным углом.
- Здесь?
- Да. Если вы позволите, конечно. Я могу работать и по ночам, и чтобы вас не тревожить своим шастаньем по дому... Тем более, что мне бы не хотелось вас теснить, а этот уголок мне вполне подойдет. Только спальное место бы организовать.
На том и сходятся. Крис просит принести для гостя матрац и постельное белье, организовать водные процедуры, чистую рубашку и прибраться слегка на чердаке, чтобы мастер не дышал затхлой пылью и плесенью. Все барахло, жаждущее внимания, составляется в один угол, а в противоположном альфа устраивает себе импровизированную кровать.
Во внутреннем дворике, в углу стоит большая деревянная кадка с водой. Чанёль быстро ополаскивается и уже через полчаса, одетый и причёсанный, входит в столовую.
Во главе стола сидит хозяин дома, рядом устроился омега. Чанель про себя удивляется, как тому удается сохранять поразительную белизну кожи в их условиях. Ни единого изъяна. И умилительная ямочка на щеке, такая, кажется, неуместная среди безжизненной пустыни. Словно насмешка.
- Исин, мой омега, - представляет Крис, указывая на сидящего рядышком. Гость вежливо кивает и присаживается.
Через несколько минут в комнату входит тот самый парень, что поднимался на чердак. Изящные черты лица, и еще более изящные пальцы. Чанель мог бы поспорить, что этому омеге не приходилось работать ни дня, хотя в их мире это кажется невозможным. Потому что не вскапывают землю такими руками, и оружием не размахивают, и много чего еще не делают. Парень присаживается акурат напротив Чанеля, тихо извиняется за опоздание и расстилает на коленях льняную салфетку.
- Бэкхен, мой подопечный.
Омега слегка наклоняет голову, приветствуя гостя. Чанель представляется, и они приступают к трапезе.
Ужин скромный, но по меркам Чанеля более чем праздничный. На столе найдется и запеченное мясо, и травяные лепешки, и даже годные к подаче фрукты, не подгнившие и побитые, какими обычно довольствовался альфа, встречавший на своем пути множество караванов.
Он пытается сообразить, что же за положение занимает этот господин У, если живет в таких, без преувеличения, хоромах, так питается и носит непотрепанные рубашки, а еще имеет в доме штат прислуги, отдельную колонку с водой и такого красивого мужа. Там, где бывал Чанель, условия жизни сделали свое подлое дело - лица, испещренные болячками, серые или загорелые, несимметричные, непривлекательные, нисколечко. А тут такое скопище идеальных в своем воплощении венцов природы. Словно селекционеры выводили этих трех, пока остальные забивали в пустынях жутких тварей.
Все оказывается более чем прозаично. Крис является городским архитектором. На его совести крепость и годность амбаров, складов, башен и оборонительных стен. Большая должность подразумевает большой почет и еще большую ответственность, конечно.
Откуда ни возьмись, на плечо взбирается знакомая пушистая ноша, хрустящая маленьким сухариком.
- А я думал, ты потерялся, - удивляется Чанель, дергая существо за свисающую лохматую лапку. - Простите, эту зверюгу мне один торговец отдал. Что за диво такое, не знаю. Но он безобидный, вроде.
- Шумрока, - слышится тихий голос.
- Что? - переспрашивает Чанель.
- Это шумрока. Много шума - куча мороки. Зверь такой, - поясняет Бэкхен, глядя на пушистый комочек. - Безобидный, почти всеядный. Болтать любит, но язык их изучен плохо. У Исина был такой, его потом, правда, во время песчаной бури в окно унесло.
- Жалко было. Добрый зверь, преданный, - подхватывает тему Исин. Чанель оглядывается на свое плечо, где горделиво восседает чудо-юдо и со смаком грызет сухарик.
- Так вот оно как, значит. Много шума - много мороки. А ты еще бурчал, что я придираюсь.
Бэкхен со своего места тихо хихикает, а Исин улыбается и протягивает зверушке кусочек травяной лепешки.
Глазенки, затерявшиеся где-то среди шерсти, подозрительно смотрят на чужую руку. Маленькая корявая лапка тянется за лакомством, выхватывает из руки и зажимает в умилительно-маленьком кулачке.
- Жуй, что смотришь? - обращается к питомцу Чанель.
Получив одобрение, шумрока принимается за еду, попискивая и причмокивая от удовольствия.
- Видать, нравится. Спасибо.
Исин кивает.
- Слышишь, чудо, а спасибо сказать? Язык на радостях проглотил?
Пушистое создание виляет хвостом и что-то бурчит в сторону хозяев дома.
- Бу-бу-бу, - передразнивает Чанель.
Бэкхен опять хихикает, и Исин - вместе с ним. Крис все это время спокойно жует, иногда лишь улыбаясь и поглаживая своего омегу по плечу.
Ужин проходит спокойно. Чанель рассказывает о своих странствиях, хвастает фотоснимком из дневника и засушенными листочками. Последние особо интересуют Исина, который, оказывается, в мини-теплице пытается вывести некоторые сорта растений. Не сказать, что дело его успешно, но он очень старается. А еще омега много знает об устройстве экосистем прошлого, об ирригации, флоре, фауне и ходе нынешней эволюции.
Бэкхен тихий, послушный и весьма начитанный. Это он пытался починить пару приборов на чердаке, но за неимением некоторых практических навыков, не смог. Зато теорию усвоил в совершенстве.
Ужин заканчивается ближе к полуночи, когда Исин уже устало облокачивается на своего супруга, а Чанель понимает, что организм вопит о необходимости отдыха.
А утром он принимается за работу.
Первым на очереди в ремонт оказывается радиоприемник. Вообще-то, их на чердаке находится пять с половиной штук: у последних нет корпуса, но внутренние детали вполне годны к использованию. И Чанель, пользуясь положением, одалживает пару винтиков для собственного аппарата. Теперь сигнал слышен четче, а раздражающие и подсвистывающие хрипы сошли на нет. Корпус одного из приемников охристого цвета, краска поотколупалась, и пара кнопок провалилась внутрь. Его он чинит первым. Потом темно-зеленый, и еще один - большой, с голубым лакированным корпусом и трещиной на боку. В итоге получается три работающих агрегата, свой налаженный и куча деталек для использования.
На третий день безвылазного существования альфы на чердак осторожно пробирается подопечный господина У. Бэкхен несет чеплашку с бульоном и кусок хлеба.
- Вы почти не едите. Хозяин велел озаботиться вашим пребыванием. Что нужно?
Чанель откровенно осматривает омегу, пока тот ставит угощение на стол и прячет худые запястья под длинными свободными рукавами.
- Был бы благодарен за кружку воды.
Бэкхен на секунду задумывается, прежде чем предложить.
- Исин на кухне заваривает травяной чай. Могу принести.
Чанель в очередной раз убеждается, что этот омега не с этой планеты. Приятный, мелодичный голос ласкает слух. Это существо - услада для каждого рецептора. Редко где можно понаслаждаться столь приятным обществом, а точнее - нигде. Чанель впервые видит столь совершенного представителя вида. Взгляд оторвать весьма сложно, да это и не удается, пока Бэкхен не скрывается на лестнице.
Через несколько минут омега поднимается с кружкой в руках, а следом за Бэкхеном попятам следует довольная и любопытная шумрока. Эта болтушка пошла вслед за омегой и теперь, пушистым хвостом подметая пол, зверушка принимается исследовать нового посетителя их с Чанелем чердака. Ластится к ногам, урчит, обнюхивает - в общем, ведет себя бесцеремонно.
- Отстань ты от него, - обращается к шумроке альфа.
- Ничего, - заверяет Бэкхен и берет зверя на руки, тут же принимаясь мягко поглаживать лоснящуюся шерстку. Шумрока принимается бурчать что-то себе под нос, а потом вдруг резко затыкается и обмякает в ласковых руках.
- Можно посидеть? - интересуется омега. - Я изучал это, но никогда не видел.
- Садись, - отвечает Чанель и указывает на стул в углу комнаты. Бэкхен подтаскивает стул, удобно усаживается, продолжая прижимать к себе питомца мастера.
С полчаса они молчат, Бэкхен только внимательно следит за каждым движением грубых рук. Сухая кожа на пальцах, большие и шершавые ладошки ни в какое сравнение не идут с шелком кожи самого Бэкхена. С чуть узловатыми пальцами, сбитыми в драках костяшками и удивительной точностью и уверенностью в движениях - наверное, так и выглядят альфы, прошедшие сотни километров под палящим, беспощадным солнцем, одолевшие не одну пустынную зубастую тварь и владеющие оружием, словно своей рукой.
Шумрока постепенно перебирается с колен Бэкхена на плечи Чанеля. Тот терпит присутствие зверя ровно до момента попадания хвоста под нос, а волос в рот.
- Сгинь, комок шерсти.
Бэкхен укоризненно цокает языком и забирает у альфы ни в чем не повинное животное.
- Зачем ругаешь? Ты ему нравишься, вот и все. Это чудо из нашей породы, слабенькое, принимающее. Он идет к силе, чует мужественность. Твой запах привлекает его.
- А тебя? - откровенно интересуется Чанель, заранее ругая себя за этот вопрос. Его приютили, накормили, дали работу и кровать, а он подло интересуется подопечным своего покровителя.
Бэкхен задумывается, снимая с колен пушистый комочек.
- Хм... Не задавай таких вопросов при хозяине.
И уходит, оставляя Чанеля наедине с досадным разочарованием.
Следующим утром Бэкхен вырастает на вершине лестницы с травяными лепешками. С собой он несет сверток из потертой кожи. Чанель любопытно смотрит на то, как омега раскладывает на столе отвертки, плоскогубцы и еще кучу инструментов - качественных, из хорошего металла.
Они не говорят о вчерашнем вопросе. Мастер крутит гайки и рассказывает о каждом своем шаге, а омега старается запомнить все, даже информацию о том, в каком направлении и что крутить, и каким пальцем лучше придерживать инструмент. Чанель прилагает массу усилий, дабы не отвлекаться на сосредоточенно закушенную губу Бэкхена и пальцы, порхающие в воздухе рядом с его. Омега слишком чистый и дисциплинированный по сравнению с обычным кругом общения странствующего альфы.
Прерываются на обед, а вечером омега приходит вновь.
Бэкхен внимательно слушает, до поры до времени. Но организм не провести, и вскоре глубокий голос Чанеля становится едва различим, веки тяжелеют, а сознание уплывает в бескрайние просторы сна.
- Так вот, на чем я там остано...
Чанель улыбается, разглядывает сопящего под боком омегу и аккуратно перекладывает на кровать, заботливо укрыв цветастым одеялом. Бэкхен подкладывает под щеку ладошку и едва заметно улыбается. Чанель ловит себя на непозволительной мысли - Бэкхеном хочется обладать, но столь идеальное существо создано явно не для грубого и бесцеремонного Чанеля.
- Неужели я заснул? - растерянно озирается Бэкхен.
- Немного, - отвечает Чанель, сидя спиной к кровати и ковыряясь с очередным винтиком.
Омега приподнимается на постели, оглядывается и только потом обращает внимание на некий предмет в руках мастера. Похоже на птицу, деревянную и маленькую.
- Откуда это?
- Доделаю - узнаем.
Бэкхен уходит, а вслед за ним и шумрока шустро перебирает лапками.
- Вот ведь мелкий предатель, - шепчет Чанель. - Хотя я б на его месте тоже влез в теплую постель к... Что я несу...
- Не весть что, но это вкусно, - заверяет омега, ставя перед Чанелем тарелку с лепешкой и паштетом.
Чанель работает уже две недели, и теперь выполняет заказы, что подкидывает ему Крис, прерываясь только на еду и прием ванны во дворе. Чего только не несут новообретенному мастеру, Чанель терпеливо чинит предмет за предметом. Нынешняя нагруженность обеспечит его деньгами на дальнейшие странствия, рекомендациями, опытом и, чего скрывать, вниманием омеги. Чанель изголодался по прикосновениям, и хотя никаких лишних движений в сторону него Бэкхен не совершает, постоянное его присутствие рядом придает сил.
Омега нравится ему, нравится очень сильно, но мастер боится, что может спугнуть это хрупкое существо. Шумрока, кажется, влюблена в нового друга. Чанель не растрачивает ласку на неведомую зверушку, а вот подмастерье с удовольствием играется с животным, гладит шерстку и даже расчесывает иногда. Хотя заинтересованность животинки в мужественном и сильном Чанеле никуда не исчезала. Но единственый, кого Чанель удостаивает внимания, кому улыбается в знак согласия и похвалы за успешные уроки, - омега.
Они вместе завтракают, угощая шумроку кусочками травяной лепешки. Бэкхен смеется, когда зверек выхватывает очередную порцию прямо из рук Чанеля. Пушистый комок буркнул и шустро увел завтрак прямо у альфы из-под носа.
- Наглость какая, - возмущается Чанель.
Бэкхен хохочет, запрокидывая голову, стучит ногами и бьет Чанеля по колену, пока тот с улыбкой смотрит на нашкодившую шумроку, осторожно сползающую с плеча хозяина и пытающуюся сбежать от кары.
- Ты посмотри, стыдно ему, - указывает альфа.
- Да ладно, я могу еще принести.
Чанель ласково смотрит на омегу, в глубине души думая, что будь у него возможность осесть на одном месте и завести нормальное хозяйство, семью и детей, он бы решился на этого только ради своего подмастерья. А тот продолжает озарять его существование своим ежедневным присутствием, и после всех интереснейших путешествий, Чанель готов поклясться, что никогда не был так доволен жизнью.
Бэкхен учится у него, поражая своей сообразительностью, внимательностью и аккуратностью. Схватывая все на лету, помогая в работе и копошась с проводочками и отвертками, омега умудряется при этом сохранять поразительное изящество и легкость движений. Чанель с замиранием сердца смотрит на то, как Бэкхен управляется с инструментами, разбирает микросхемы своими нежными, тонкими пальчиками. Смотрит и с каждым днем соблазняется все больше. О чувствах омеги ему не известно, хоть это и к лучшему, наверное.
Но сложнее всего приходится, когда у омеги начинается течка. Днем Бэкхен еле сидит за столом, а сразу после ужина омегу переселяют в другое крыло, подальше от соблазнительных запахов. И никакие отвары не способны скрыть аромата течного омежки. Чанель рычит сквозь сон, сходит с ума. В паху зудит от желания, и кажется, будто через все бетонные стены альфе слышно, как в изнеможении стонет Бэкхен.
Три дня - как в аду. С жаром и мокрыми простынями. На одном конце дома мучается омега, на втором - Чанель еле держит инструменты трясущимися руками и постоянно открывает окно, дабы проветрить свой душный чердак.
- Рад снова видеть тебя, - улыбается мастер, когда над крышкой откинутого напольного люка появляется взъерошенная голова омеги. Чанель поднимается, отряхивая руки о фартук, и идет к лестнице, чтобы помочь гостю подняться.
- Взаимно, - тихо произносит Бэкхен и ставит на пол поднос с едой. Он не поднимается выше, только робко отводит глаза. Чанель садится на корточки прямо напротив и изумленно выгибает бровь.
- Ты не поднимешься?
- Нет, наверное. Мне нужно идти.
- Эх, жаль, а я хотел тебе кое-что показать. Нашел тут одну диковинку, пока ты болел.
Бэкхен заливается краской и зажмуривает глаза.
- Ты знал, да?
Чанель протягивает руку.
- И что? Природа у нас такая. Прекращай краснеть, пойдем смотреть на мои труды.
Бэкхен вкладывает пальчики в шершавую, большую ладонь и поднимается к Чанелю.
- Спасибо.
- За что? Я еще ничего не показал.
Бэкхен закусывает губу и благодарно улыбается.
- Это было на чердаке? - изумленно спрашивает Бэкхен.
- Да. Какая-то старая игрушка. Я сперва не понял, что это за штучки, а потом сообразил, что к чему. Диковинная вещица, дорого будет стоить. Сейчас покажу, как работает.
Чанель хлопает по месту рядом с собой. Бэкхен присаживается, наблюдая за каждым действием мастера.
- Ну? - в нетерпении торопит он.
- Подожди, тут рычажок подкрутить надо, - кряхтит Чанель, склонившись над игрушкой. - Но в общем и целом, это работает так...
Щелкает кнопочка, и состав оживает. По металлическим рельсам катится поржавевший вагончик.
- Ух ты! - замирает Бэкхен.
- Здорово, правда? Его б покрасить и до ума довести, но механику я уже подлатал. Мне б найти того, кто рисует хорошо, а то сам я вряд ли это осилю.
- Я могу, - без тени сомнения вызывается Бэкхен. - Только надо у Исина по поводу краски спросить. Может, есть в закромах.
- Было бы неплохо, - подбадривает Чанель. - Отремонтируем, а там, глядишь, и денег заработаем. Надо Крису показать.
Бэкхен согласно кивает и бежит вниз, узнавать у Исина про краску.
Через неделю, в просторной гостинной Чанель устраивает презентацию отремонтированной находки. У Исина горят глаза, Бэкхен никак не может усидеть на месте, а Крис благодарит Чанеля и предлагает самому определить цену своей работы.
- Ты видел мир за поселением? - спрашивает Чанель, вкручивая винтик.
- Пустыню. Крис водил меня на стену пару раз.
- А тварей?
- Только туши, что привозят на продажу. Знаю, что мы едим их мясо, используем шкуру и клыки. Но дышащую, живую тварь я не видел ни разу.
Чанель тяжело вздыхает.
- Понятно все с тобой.
- Угу.
В один из дней он просит Бэкхена подняться к нему после ужина.
- Почти готово, - хвастается Чанель и крутит в руках деревянный корпус старых часов с кукушкой. Омега узнает ту самую деталь, изображающую деревяную птичку.
- Красивые, - подушечки аккуратных пальчиков касаются отполированной поверхности и незамысловатых завитков.
- Хочешь? Можно повесить в комнате.
- У меня? - вдруг восторженно подпрыгивает омега.
- Ну не у меня же, - смеется Чанель, окидывая взглядом свой чердак.
Бэкхен радостно кивает и почти хлопает в ладоши. Потом неожиданно замирает, со все тем же детским восторгом в глазах глядя на альфу, тихо подается вперед и чмокает того в щеку. Чанель замирает, уговаривая собственное сердце завестись вновь - остановилось, треклятое.
Бэкхен сперва смущенно краснеет и отводит глаза, а потом вдруг смешно морщит носик.
- Тебе бы освежиться, а то от тебя слишком сильно пахнет... альфой.
- Ох, черт! - раздосадованно причитает Чанель и стыдливо прикрывает лицо рукой.
Омега рядом задорно хихикает и убегает вниз по лестнице, слушая, как альфа сам на себя ругается за испорченный романтичный момент.
Когда Чанель заходит со двора на кухню, укутанный в одно полотенце, Бэкхен сидит за столом и помогает перебирать маленькое лукошко с ягодами - привет из далеких земель, отхваченный Крисом на утренней ярмарке. На улице уже темнеет, а пирог приспичило испечь именно сейчас.
Омега замирает, роняя пару спелых ягодок обратно в деревянную мисочку, но взгляд оторвать не в состоянии. Влажная кожа, мелкие капельки стекают вниз по рельефному телу, свежий запах самого Чанеля и тонкий аромат мыла. Только теперь ему действительно видно, что Чанель альфа. Крепкая спина, широкие плечи и мускулы, четко очерченные под россыпью шрамиков и отметин на коже. На левой руке длинный бледный след от чьего-то клинка, и на боку следы хищной челюсти. Раньше о таких отметинах Бэкхен только в книжках читал, а тут живой экспонат ходит в набедренной повязке. Экспонат, из-за которого сердце с каждым днем замирает все чаще.
Чанель кидает на омегу краткий взгляд, замечает, как смотрит на него Бэкхен, спешно себя оглядывает и, тяжело вздохнув, укрывает плечи полотенцем, снятым с головы. Посторонние мысли никоим образом не способствуют установке дружеских отношений с господином У.
- Чанель, твоя мазь, - окликает Исин, когда альфа уже пересекает порог кухни.
Чанель только кивает.
- Сейчас поднимусь и принесу. Тебе помочь, может?
- Нет, я сам, - раздается откуда-то из черноты коридора.
- Как знаешь.
- Можно, я отнесу? - тихо спрашивает Бэкхен и тянется через весь стол к чеплашке с лечебным составом.
Исин подходит, обнимает друга за плечи и трогает за руку.
- Будь осторожен. Не наломай дров, не серди Криса.
- Я буду аккуратен, - заверяет омега и уходит, прихватив с собой глиняную чеплашку.
Чанель не с самым довольным лицом встречает в своей обители незваного гостя. Омега с нескрываемым интересом рассматривает полуобнаженую фигуру, притаившуюся в тени на кровати. Чанель вытирает волосы. Уже успел натянуть свободные штаны, но еще не озаботился рубашкой. Бэкхен подходит, осторожно садится на постель и касается тонкой полоски шрама на лопатке. Чанель вздрагивает и замирает.
- Уйди, не надо тебе на это смотреть, - просит альфа.
Но Бэкхен и не думает убирать руку.
- Почему? Я пришел помочь.
Легким слоем прохладная мазь ложится на кожу. Чанель молчит.
- Они интересны. Наверняка у каждого есть своя история.
Чанель хмыкает.
- Что интересного? Страшные, уродливые...
Бэкхен очерчивает неровные края следа под второй лопаткой.
- Похоже на звездочки.
- Не выдумывай, ты звезд настоящих не видел.
- Откуда их столько?
- Пустыня. Поскитаешься там с моё, таким же будешь - в крапинку и полосочку.
- Кто меня туда пустит, - вздыхает омега и слегка надавливает на следующую отметину. - Болит?
- Уже нет.
Чанель старается никоим образом не задумываться о том, что происходит и с какой нежностью омега касается его уродливых шрамов.
- Разворачивайся, - просит Бэкхен.
Дважды Чанеля просить не надо. Чуть смущенно омега глядит на обнаженный торс и кокетливо заправляет прядку за ухо. Альфа громко сглатывает и следит за каждым движением своего лекаря.
Бэкхен наносит состав и дует на след от впитавшейся мази. Тонкий шрам расчерчивает плечо прямо поперек ключицы. Видимо, получен во время сражения с пустынными пиратами. Кто-то задел клинком.
Омега сам не понимает, зачем приближается к Чанелю на такое непозволительно интимное расстояние, и едва ли не касается кожи мастера своим носом. Свежий аромат мыла и запах чистого тела настойчиво врываются в подсознание. Одно дело - запах Криса, и совсем другое - Чанеля. Словно мужественость и силу разлили по флаконам, и вот он, самый концентрированный вариант. Испугавшись некоторых желаний, Бэкхен медленно отстраняется. Но взгляд его до сих пор прикован к тому шраму на плече.
Чанель чуть дрожит, боясь спугнуть неожиданную инициативу. Омега краснеет, думая, что мог размышлять вслух или мастер мог прочитать все мысли на его лице. И когда два взгляда встречаются, становится понятно, что скрывать уже нечего. Альфа тепло улыбается, облизывает губы и чуть подается вперед.
Бэкхен робко придвигается, опираясь на колени Чанеля, и ловит первое прикосновение к своим губам. Чанель действует очень мягко, целуя невесомо и за талию потихоньку притягивая омегу к себе. Столь же аккуратно отстраняется и глядит на румяные щеки Бэкхена.
- Я бесцеремонный Ромео.
Бэкхен таинственно улыбается и прикасается к собственным губам.
- Ты бесчестный воришка.
Чанель замирает на полувдохе, осознавая, что только что забрал у омеги первый поцелуй. Но стеснение длится недолго - руки сами тянутся к Бэкхену, придвигая еще ближе, а тот, уже не пытаясь изобразить смущение, с охотой тянется за следующим поцелуем.
Чанель наслаждается прикосновениями к обнаженной коже. Бэкхен нежен и ласков, утопая в крепких объятиях. Поцелуи из робких превращаются в страстные, и альфа старается не стонать в голос, когда его валят на смятое одеяло и устраиваются сверху.
Тревожный звон колокола разрывает ночную тишину, разносится над поселением и оповещает о нападении. Голодные пустынные твари пришли за едой, а еда, что удивительно, не планирует расставаться с жизнью, берется за оружие, сама нападает и ведет себя, по мнению охотников, весьма неадекватно. Стража взбирается на стены, пока на башнях вовсю трезвонят в колокола.
Чанель опрокидывает Бэкхена, целует в висок, вскакивает с постели, опрокидывая чашку с остатками мази, накидывает рубашку, хватает арбалет и тащит омегу вниз по лестнице. У двери уже копошится Исин, а Крис впрыгивает в сапоги и пытается заправить расстегнутую рубашку в штаны. По свежим бордовым отметинам на коже альфы и взъерошенному омеге понятно, что из кровати хозяев дома вытащили весьма некстати.
- В подвал, живо, - командует Крис, целуя Исина в щеку.
Тот уводит Бэкхена и прислугу за собой.
- Эти твари мне сильно задолжали, - раздраженно шипит альфа и потирает рукой свежий укус над ключицей.
Чанель улыбается собственным мыслям.
- Верю.
И они выбегают из дома.
Почти четыре часа Чанель с Крисом бегают от стены к стене. И Чанель целится и стреляет только с одной мыслью: сберечь Бэкхена, который сидит где-то в подвале и не может постоять за себя. Того Бэкхена, который целовал его этим вечером, того, с которым, кажется, все взаимно. А ради этого альфа убьет. Звери нещадно кромсают и рвут на части, кидаются на стены и пытаются прорваться в город. Но к утру борьба стихает, комиссар приказывает похоронить павших и забрать из-за стены туши убитых тварей. Запас мяса в городе существенно возрос.
Исин с Бэкхеном, вся обслуга и шумрока в нетерпении ждут возвращения хозяина дома и мастера. Когда пара защитников поворачивает на свою улицу, Исин слетает с порога и со всех ног бежит в сторону мужа. Крис, уставший и измотанный, прижимает к себе трепещущее тело и, подняв на руки, несет домой. Бэкхен едва не сдает их с Чанелем, но заставляет себя остаться на месте. Крис благодарит постояльца за помощь и отвагу, и альфа поднимается к себе на чердак. Бэкхен в ужасе смотрит на расплывшееся по рубашке пятно крови.
Тихой поступью, боясь разбудить жителей дома, Бэкхен крадется на верхний этаж. Чанель дремлет: так устал, ч