Потомок сербских переселенцев, прибывших в Россию в середине 18 в. В 11 лет был записан в армию
Отличился в Русско-турецкой войне 1787-91, был ранен пулей в правую ногу и дважды производился в чины (в капитаны произведён за штурм Измаила).
За отличие в польской кампании 1794 получил чин секунд-майора.
С 23.6.1806 шеф 25-го егерского полка, участвовал с ним в боях с французами в кампании 1806-07, был ранен картечью и пожалован орденом Святого Георгия 3-го класса.
С 12.3.1812 шеф 19-го егерского полка, с которым сражался под Витебском и Смоленском, затем действовал в арьергарде соединённых армий. В Бородинском сражении дрался за мост через реку Колоча, участвовал в контратаке на батарею Раевского, а после выбытия из строя старших военачальников принял командование над остатками 24-й пехотной дивизии. Позднее находился при штурме Вереи (орден Св. Анны 2-й ст. с алмазами), за отличие в Малоярославецком сражении награждён золотой шпагой с алмазами, успешно действовал в боях под Красным.
За отличие в сражениях 1812 награждён орденом Святого Георгия. В 1814 закончил войну под стенами Парижа.
12.12.1824 произведён в генерал-лейтенанты. К этому времени он уже был вдовцом и имел 4 дочери и одного сына.
Всего его дочери воспитывались в Смольном институте благородных девиц, в том числе и Анна Николаевна. Казалось бы, впереди ее ждало блестящее будущее, но… Как писала ее дочь Христина Даниловна Алчевская: «Отец мой был учителем уездного училища, а мать внучкою господаря Молдавии – Гика. Она сделала то, что в старину называлось mesallianse: дочь заслуженного генерала, героя двенадцатого года, получившая блестящее образование в Смольном институте, обладавшая большими средствами и замечательным голосом (в бытность свою в Смольном она пела даже несколько раз при дворе), она принесла это в дар скромному учителю, отличавшемуся необычайной красотой и недюжинным умом. Я обожала мою мать, как существо любящее, порывистое, со светлым умом и даром “привлекать сердца людей» [6].
Отец Христины Даниловны оказался бездушным эгоистом. Он жестоко обращался не только с крепостными (сам нещадно бил их), но и с собственными детьми. Один из его сыновей вырос совершенно чахлым: когда он был совсем маленьким, отец поднимал его за одну ручонку вверх и бил его, пока он не посинеет.
Несмотря на то, что сам он был учителем, он категорически запретил учить дочь грамоте, «чтобы она любовных записочек не писала». Для сыновей же нанял семинариста за 5 руб. (денег в семье было уже очень мало, т.к. отец быстро промотал приданое жены, а сам получал только жалование). Христина подслушивала эти уроки за дверью и в итоге научилась читать раньше братьев!
Мать настояла только на одном: девочка должна знать французский! (Не будем забывать, что для дворянства ХIХ века родным языком был не русский, а французский). На последние гроши ее наняли старушку-француженку Оливари, которая говорила, что такого способнейшего ребенка можно учить даром, и называла Христину «маленьким профессором».
Когда братья учились в гимназии, Христина делала уроки вместе с ними и так освоила весь гимназический курс.
Она даже подрабатывала: писала сочинения соученикам братьев по 20 копеек за сочинение. На вырученные деньги она покупала школьные учебники, атласы, циркули и все, что нужно для учебы.
Писала Христина не только сочинения, но и стихи, и однажды ее стихотворение напечатал Булгарин в «Северной пчеле», причем восхвалял даровитость поэтессы. Это было очень приятно, но несколько не вовремя: как раз перед этим ночью девушке пришлось написать много сочинений и все на вольные темы. Их было так много, что она забыла, что писать надо в мужском роде, и везде ставила женский: «я была», «я видела» и т.д. Конечно, учитель обратил на это внимание, а тут еще и «Северная пчела»! Все поняли, что сочинения писала на самом деле Христина, и братьев ее за это хотели исключить из гимназии. Спасло их только заступничество знакомых их матери-аристократки, бедственное положение которой ни для кого не было тайной.
Еще у Христины были явные актерские способности и хороший голос, она была звездой всех любительских спектаклей, но когда богатые люди Курска предложили отправить за свой счет девушку в Европу готовиться на сцену, отец заявил, что она может поступить на сцену только через его труп. Мечты Христины о сцене так и остались мечтами, но младший ее сын их осуществил.
Стихотворение в «Северной пчеле» определило судьбу девушки: ее стихи понравились неизвестному юноше, который ей в ответ прислал прекрасное стихотворение. Их переписка продолжалась полтора года, а потом он приехал в Курс, познакомился с Христиной, сделал ей предложение, и она вышла за него замуж и уехала вместе с ним в Харьков. Этим молодым человеком был Алексей Алчевский.
