Аннотация. В данной статье рассматривается развитие архитектурного стиля – конструктивизма – в эпоху формирования и складывания тоталитарного режима в СССР. Через анализ отдельных центральных сооружений и отдельных архитектурных проектов, автор показывает, что не все архитекторы подчинились единому «культурному стандарту» сталинского режима и определяет конструктивизм как «движение оппозиции».
Annotation. In this article author analyzes the architect style – constructivism in epoch of emergency totalitarian regime. Through analyze a select construction writer shows that architects and other artists didn’t agree with soviet culture policy. The author attaches to constructivism a notion «opposition movement».
Ключевые слова: конструктивизм, идеология, архитектура, СССР, Веснинны, Леонидов, new architecture, constructivism, notion, conception
Визуальные объекты имеют большую силу воздействия на человека: его психологию, поведение, внутреннее состояние. Цвет, форма, узоры – элементы, в которых заложен определенный символический смысл, читаемые и интерпретируемые при контакте со зрителем [Кандинский, 2013, с. 30].
Формирование системы тоталитаризма в СССР в конце 20-30-х гг. непосредственно повлияло на изменения культурной политики страны. Многообразие сменяется унифицированным стандартом, независимым художникам, архитекторам, писателям предоставлен выбор – продолжение своего творчества под контролем власти, отстранение от дел или шанс вести свою деятельность с применением иных средств и способов [Хан-Магомедов, 2007, с. 305]. В течение 30-х годов и далее власти формируют собственный архитектурный стиль – «советский ампир», который призван выполнять идеологические и социальные задачи, стоящие перед страной.
Однако насколько власти контролировали архитекторов в своём творчестве? Претерпевает ли конструктивизм, как архитектурный стиль, внутренние идеологические и стилистико-архитектурные изменения с формированием «стандартизированной советской культуры»? Можно ли архитектурный стиль назвать приютом оппозиции «старой-новой» идеологии неоклассики и ампира СССР?
Попробуем раскрыть данные вопросы через короткую историю самого архитектурного стиля и творчество наиболее ярких деятелей и лидеров этого течения – братьев Весниных.
Конструктивизм, как архитектурный стиль, появился в начале 20-х годов и связан с именами братьев Весниных и их первым проектом – Дворцом труда [Там же, с. 212]. Главными задачами и принципами, которые культивирует новый стиль, является выполнение архитектурными сооружениями нескольких общественных функций одновременно [Там же, с. 213, 218]. Функциональный вопрос был поставлен ещё архитектурой эпохи модерна, но он не был ориентирован на решение двух других задач – социальной и идеологической, которую предстояло решать советским властям после Первой мировой и Гражданской войн в России [Близнакова, 2001, с. 54].
Идеология новой архитектуры предлагала проекты решения этих задач: использование минимального количества современных и дешёвых строительных материалов при строительстве одного здания, выполняющего сразу несколько функций (зона отдыха, рабочее пространство, театр, кинотеатр, ботанический сад) [Хан-Магомедов, 1999, с. 34]. Свежие идеи и взгляды на роль архитектуры, материалов в формообразовании и её ключевая роль, точный и скрупулёзный расчёт проектов, придание зданиям как организаторам жизни человека – всё это отличало сторонников «новой архитектуры» от предшествующих стилей [Деготь, 2002, с. 93].
Это соответствовало задачам властей по строительству нового социалистического общества: строительство нового, без опоры на старое и ненужное, что чётко прослеживается ещё в декрете СНК РСФСР за апрель 1918 г [Декреты Советской власти, 1959, с. 95]. Конструктивизм, как архитектурный стиль, направлен на создание новых архитектурных форм, экспрессию художника, и одновременно с этим – на выполнение существующего социального и идеологического заказа, встраивался в первоначальные взгляды и концепцию советской власти о формировании человека нового, социалистического и интернационального типа [О партийной и советской печати, Сб. документов, 1954, с. 221-222].
Л. Корбюзье, кумир советских архитекторов конструктивизма, сформулировал несколько постулатов этого стиля: плоская и ровная крыша, освобождение пространства под архитектурным сооружением, сплошное остекленение фасада, свободная внутренняя планировка и отсутствие нагрузки фасада [Кох, 2005, с. 388]. Все эти принципы, по-новому формирующие облик города и архитектурного пространства, ориентированы на создание нового общества и жизненного пространства нового социалистического человека [Сидорина, 1995, с. 177].
Таким образом, конструктивизм и новая социалистическая идеология совпадали в заказах по отношению друг к другу. Новый архитектурный стиль хотел воплотить абстракцию и новую художественную форму в реальность; власть же получала «дешёвый» и быстрый способ практической реализации строительства нового общества через современные здания и формирования иного архитектурного пространства с другим социальным, экономическим и идеологическим обликом.
Ярким отражением «эпохи расцвета» конструктивизма и одновременно - его “сотрудничества” с тогдашней советской идеологической ситуацией, служит театр в Харькове. Уже в самой программе конкурса отмечалось: “Внешнее и внутреннее архитектурное оформление сооружения должно соответствовать функции здания и отражать эпоху строительства социализма” [Хан-Магомедов, 2007, с. 299]. Это требование было непосредственно реализовано при строительстве сцены и зрительного зала - единое пространство, которое можно использовать для представлений, партийных собраний, праздников [Там же.]. Таким образом, конструктивизм выполняет идеологические и социальные задачи, поставленные новыми властями, не ограничивая художественной фантазии авторов.
Однако с 1932 г. ситуация меняется. Декрет СНК, подразумевающий объединение деятелей культуры в государственные корпорации и объединения, предполагал работу всех в едином творческом и стандартизированном поле [Власть и художественная интеллигенция, 1999, с. 172-173]. Мы считаем, что существенную роль сыграли два фактора: победа И. В. Сталина во внутрипартийной борьбе и утверждение новых идеологических постулатов о развитии социализма в СССР. Всё это вело к невозможности строительства объектов, которые выполняли совершенно иные символико-идеологические функции, которые не включали в себя понятий «советская родина», «социализм в отдельной взятой стране» и др.
Старые архитектурные формы, которые несут в себе главную идею – империя и её идентификация субъектом, как собственной родины, были поставлены новым политическим руководством как аккумулятор понятных, прежде всего культурных знаков и символов, которые выполняли главную идеологическую задачу своего времени – демонстрация мощи, успеха и процветания сраны.
Однако при «новой» советской идеологии и заказе государства, конструктивизм не угасает в одночасье и продолжает своё развитие. Более того, утратив свою идеологическую и символическую функцию, он продолжает выполнять те задачи, которые перед ним стояли: решение социально-экономических проблем. Яркими примерами этого развития служит активное строительство домов-коммун и общежитий, дворец культуры ЗИЛ [Хан-Магомедов, 2003, с. 512].
Перед анализом дворца ЗИЛ, которое на наш взгляд представляет собой «идеальный» пример реализации идей и задач конструктивизма, как всего архитектурного стиля, необходимо упомянуть следующее. 30-е гг. – время постепенного отхода от поддержки конструктивизма сверху, гонений на самих архитекторов или перевод на другие, менее значимые для советской идеологии стройки начавшейся в стране индустриализации [Хан-Магомедов, 1983, с. 57].
Короткий анализ данного сооружения позволит нам ответить на вопросы о степени контроля советских властей над архитекторами-новаторами, о том, насколько конструктивизм реализовывает свои основные принципы и идеи в период нового расцвета неоклассической парадной архитектуры, узнать о степени свободы художников в условиях консервации и контроля за культурной жизнью, отсутствия полноты свободы действий.
Во-первых, при анализе данного сооружения стоит обратить внимание на слияние внутреннего и внешнего пространства здания. Это достигается с помощью большого окна-эркера на фасаде и сплошном остекленении торцов здания. Веснины, при проектировке здания, учли главную специфическую функциональную черту: дворец – это место отдыха человека, не только внутри пространства здания, но и внутреннего одухотворения человека от созерцания окружающего природного пространства к нему. Сплошное остекленение и окна с тонкими материалами создают эту самую иллюзию единого культурно-природного пространства.
Во-вторых, отсутствие какой-либо смысловой нагрузки на человека громоздким оформлением фасада. Если неоклассика и далее – советский ампир – стремятся воздействовать на человека через наполненность фасада, то конструктивизм нагружает его одним большим окном-эркером, который будто поддерживается двумя небольшими колоннами-опорами, уходящими внутрь здания, что снова подтверждает нашу идею слияния внешнего и внутреннего архитектурного пространства здания.
Если говорить про другие детали внешнего пространства, то к этому слиянию, которое призвано воспитывать по ещё старым идеологическим канонам нового советского и социалистического человека, добавляются большие плоские крыши, которые позволяют иметь хороший вид на сад перед дворцом культуры ЗИЛ, на реку. Всё это создает ощущение единого культурного природного пространства и духовного единения человека, в то время как традиционная архитектура направлена сфокусирована на страну и «имперские идеалы».
Внутренне пространство дворца обладает тремя отличительными чертами: зимний сад, что опять подтверждает нашу гипотезу создания единого внутреннего и внешнего пространства для человека, а также отдельного свободного зала, направленного на берег реки. Ещё одной главной чертой мы считаем большое свободное внутренне пространство, свободное для движения большого количества людей и направленное на наличие небольшого личного человеческого пространства – то, что не предусмотрено неоклассической архитектурой для отдельно взятой личности.
Всё это, по сути, реализует все 5 принципов Л. Корбюзье, которому следовали в своём творчестве братья Веснины, однако для нас важно не только это. По сути, Веснины, при строительстве данного архитектурного сооружения, продолжают выполнение задач конструктивизма 20-х годов: создание пространства развития нового социалистического человека и пространства для внутреннего отдыха рабочего, путём установления внутренней человеческой гармонии. В этом архитектурном произведении не читается таких символов и понятий, как «советская родина», «социалистическое Отечество» и др. оборотов, которые начинают активно использовать в период нового расцвета неоклассической архитектуры.
Важный вывод мы можем сделать исходя из того, что архитекторы следуют зарубежной архитектурной теории и практике – один из возможных «символов» и примеров того, как в новых условиях торжества неоклассики и гонений на авангард, архитекторы конструктивизма продолжают реализовывать свои проекты и участвовать в различных конкурсах. Однако здесь важно обратить внимание: архитекторы-конструктивисты, встроившиеся в новые объединения и порой руководящие ими, обладают определенным пространством свободы творчества и деятельности.
Таким образом, в период формирования тоталитарного режима в 30-е годы, конструктивизм продолжает своё развитие и выполнение важных социально-экономических функций. Потеряв символическую актуальность для новой идеологии, сооружения конструктивизма, на наш взгляд, служат оплотом «старой» идейной догмы партии большевиков – воспитание социалистического нового человека через создание единого культурно-архитектурного и природного пространства, способствующего его развитию. Главный акцент в этом архитектурном стиле – ощущение свободы творчества при решении глобальных вопросов, стоящих перед Россией, конструирование природно-культурного единства и гармонии окружающего людей пространства, что создаст человека нового типа. Архитектура конструктивизма, таким образом, превращается в поле «оппозиции» официальному парадному искусству, которое на первое место ставит не человека, а «социалистическое Отечество», «родину социализма» - парадность, помпезность, торжественность.
Список источников
1. Близнакова М. Советское жилищное строительство в годы эксперимента: 1918-1933 годы / М. Близнакова // Жилище в России: век XX. – М.: Три квадрата, 2001. – С. 53-89.
2. Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) — ВКП (б), ВЧК — ОГПУ — НКВД о культурной политике. 1917-1953. / Под. ред. А. Н. Яковлева. – М.: Международный фонд Демократия, 1999. – 872 с.
3. Декреты Советской власти. Том II. 17 марта – 10 июля 1918 г. – М.: Гос. издат-во политической литературы, 1959. – 543.
4. Деготь Е. Русское искусство XX века / Е. Деготь. – М.: Трилистник, 2002. – 224 с.
5. Кандинский В. В. О духовном в искусстве / В. В. Кандинский. – СПб.: Свое издательство, 2013. – 88 с.
6. Кох В. Энциклопедия архитектурных стилей / В. Кох. – М., 2005. – 528 с.
7. О партийной и советской печати. Сборник документов. – М.: Правда, 1954. – 690 с.
8. Сидорина Е. В. Русский конструктивизм: истоки, идеи, практика / Е. В. Сидорина. – М.: Б. и., 1995. – 240 с.
9. Хан-Магомедов С. О. Александр Веснин и конструктивизм / С. О. Хан-Магомедов. – М.: Архитектура-С, 2007. – 412 с.: ил. – (Мастера архитектуры).
10. Хан-Магомедов С. О. Александр Веснин / С. О. Хан-Магомедов // Строительство и архитектура – М: Знание, 1983. – 63 с.
11. Хан-Магомедов С. О. Конструктивизм - концепция формообразования / С. О. Хан-Магомедов. – М.: Стройиздат, 2003. – 576 с.: ил.
12. Хан-Магомедов С. О. Советский авангард, постконструктивизм и две “утопии” 1920-1930-х годов / С. О. Хан-Магомедов // Проблемы российской архитектурной науки. – М.: Отдел информационно-издательской деятельности РААСН, 1999. – С. 31-44.