Алекс - нежный любовник, наверное, самый нежный и искусный на земле. Он знает толк в ласках, он эксперт в них. Он нежно шепнёт на ушко именно те слова, которые вы всю жизнь жаждали услышать, он так ласково погладит вашу кожу, едва касаясь её подушечками своих пальцев, что вы уже в изнеможении будете готовы отдаться ему, но ведь это только начало! Потом будут поцелуи, объятья некрепкие, ведь он никогда не обнимет крепко, он заставляет желать себя, хотеть больше, ещё и ещё…
Наше второе свидание случилось через пять дней. В тот день я сильно поссорилась со своей сестрой, оставляя ей Алёшу на ночь с просьбой прикрыть меня. Тогда мы договорились, что это будет последний раз, и я порву с порочной связью. Но для меня это был лишь временный компромисс, так как я не собиралась этого делать.
Алекс привёз меня в свою квартиру поздно, уже смеркалось. В этот раз было уже меньше неловкости... у него, а мне по–прежнему было дико дискомфортно, главным образом потому, что к этому моменту вовсю уже бесновалось то, что должно было быть моей совестью… Но не только! Теперь меня уже всерьёз заботило то, что обо мне подумает сам Алекс. Дело в том, что я опять согласилась сразу же, как только он позвал меня, и это в корне противоречило и моим принципам, и моим привычкам. На самом деле, ночь, проведённая с ним, понравилась мне до такой степени, что я не могла ни о чём другом думать, кроме как о возможности повторения этого Чуда.
Here With Me - Susie Suh x Robot Koch
Алекс смотрит мне в глаза долго, так долго и так глубоко, что мне уже кажется, будто он хочет загипнотизировать меня, но я знаю, что это не так, он общается таким образом, он настраивает меня на одну с собой волну. И эта его улыбка, которая лишь слегка, которая и не улыбка даже, а нечто воздушное, лёгкое, как семена одуванчика, делает его непохожим на просто человека, на просто мужчину, но на кого-то необыкновенного, отличающегося… от нас, от всех остальных …
- Когда у тебя были… месячные? – робко спрашивает он.
Мои глаза, по-видимому, слишком сильно расширились от шока и удивления, в которые поверг меня этот вопрос, потому что он тут же добавил:
- Мне нужно знать, что делать дальше….
-Сегодня можно…
-Хорошо, - мягко улыбается. – И ты не бойся меня, ладно? Я здоров полностью, убедился в этом сам прежде, чем прикоснуться к тебе…
Я думаю: «Господи! Что он говорит? Прежде, чем прикоснуться … ко мне?!», а Алекс тем временем медленно укладывает меня в свою постель, каждое его движение пронизано грацией и волшебной медлительностью, соткано из намёков и едва ощутимых прикосновений…
Я лежу у него на руках, словно ребёнок у своей матери… Моя голова покоится на его согнутой сильной руке, другая его рука исследует меня: большой палец, нежно касаясь моей кожи за ухом, медленно, неспешно, изучающе обводит контур моего лица до подбородка и скользит вниз, к шее, обхватывая её уже всей ладонью, сладко проводит по ней почти до груди начатую ранее линию… Взгляд его прикован к ней, в глазах – наслаждение, и утоляемая сейчас, в эту секунду, невероятная, накопленная ранее жажда познания, прикосновений, жадный интерес к каждому моему изгибу… Его кисть взлетает над мои лицом, и указательный палец также медленно, будто наслаждаясь, повторяет силуэт моих бровей… Мои глаза закрываются, эти исследующие ласки его нежных пальцев растапливают меня… я уже не помню о стыде, о скованности, о его вопросе …
Его нежная, пахнущая ванилью ладонь ласково гладит мою щёку, и вновь его палец касается моего лба, я открываю глаза, но он не останавливается в своём исследовании, медленно повторяет контур моего носа и спускается к моим губам, касается их, и теперь только его глаза смотрят на них. Я вижу, как зрачки его расширяются, отчего взгляд становится темнее, тяжелее, дыхание учащается, его собственные губы инстинктивно раскрываются, и я схожу с ума от их неповторимо влекущей трепетности и нежности в своих очертаниях… Его пальцы осторожно касаются моих губ, исследуя их мягкость, их податливость, обводя их… От волнительных прикосновений они раскрываются, и в это мгновение взгляд моего любовника тяжелеет ещё больше, настолько, что сам он не может уже сдержать натиск своих желаний…
Deep In you TAWk
Он целует меня, но не страстно, а нежно, едва касаясь своими губами моих, только трогает их, и я едва ощущаю его дыхание, оно пока сдержанное, неторопливое, неуловимое. Его губы скользят по моей щеке ниже, к шее, они блуждают по моей коже, эти губы, они словно бабочки порхают с места на место, и я уже ощущаю всем телом волну, растекающуюся из точки, сосредоточенной где-то в районе живота …
Алекс чувствует это, резко останавливается и смотрит на меня, он изучает, исследует мои реакции, и его взгляд словно углубляет меня ещё больше в потоке эмоций. Кончики его пальцев медленно, неспешно проводят линию по внешней стороне моих бёдер от колен к талии, и мои ноги будто существуют отдельно от моей воли, они сгибаются в коленях и норовят раздвинуться, но я всё ещё в состоянии сжимать их…
Внезапно он говорит очень тихо и очень трепетно:
- Когда будешь готова принять меня, просто скажи «Алекс» …
Я киваю, потому что, кажется, у меня парализовало язык, и думаю о том, смогу ли произнести эти пять звуков вообще…
А он, тем временем, продолжает свои касания, они едва ощутимы, и именно это и делает их такими волнующими, он будто дразнит меня, и это подразнивание совершает с моей фригидностью немыслимое, я чувствую, как моя сексуальность появляется на свет, вот она, кажется, уже протёрла свои глаза, и пока не может понять, где она, и что с ней, мой разум возмущён, он не согласен, пытается удержать мои бёдра на месте и желательно в сомкнутом состоянии, но похоже, ему не выиграть этой войны …
Таких ощущений, настолько сильного сексуального желания я не испытывала ещё никогда в своей жизни, а ведь он ничего особенного не сделал ещё, он только касается меня, при чём так, будто это и не касания вовсе, а лишь мои мечты о них … Со мной происходят невообразимые метаморфозы, я сама в ужасе от своей похоти, я впервые обнаруживаю и познаю её...
Он снова останавливается и снова смотрит изучающе, и этот его взгляд я не в состоянии вынести, закрываю глаза и шепчу «Алекс»… Мои чёртовы бёдра предают меня, и он делает то, о чём я попросила его, делает настолько восхитительно, в таком немыслимо растапливающем меня темпе, именно моём темпе, что мне кажется, слаще этого и нет ничего на свете …
Всё позади, я пытаюсь прийти в себя, усилием воли призываю сознание вернуться в моё грешное тело, сердце вот-вот выпрыгнет из груди, но его ритм восстанавливается, делается ровнее, я открываю глаза и вижу Алекса, он смотрит на меня лукаво и выжидающе. И сразу же, как только я обретаю способность внимать, он спрашивает:
- Ещё?
Конечно, нет! Приличные девушки скромно удаляются после такого уже итак чрезмерно бурного свидетельства позорно-похотливой сущности. Я открываю рот, чтобы произнести уверенное и безапелляционное «НЕТ», но мой рот почему-то говорит «Да!»… Я и сама не понимаю, как это произошло!
Banks - Waiting game
Алекс улыбается, на этот раз чуть более, чем слегка… Приближается ко мне и целует, теперь с чувством, прижимаясь своими губами настолько страстно, что мне кажется, эта волна сейчас опять накатит на меня и вот-вот затмит мой, размякший ещё после предыдущего раза, разум. Затем он отрывается и снова ищет мои глаза, его карий взгляд так прекрасен, так глубок, мне кажется, я тону в нём, меня уносит всё глубже и глубже… Он не отводит его до тех пор, пока я окончательно не погружусь в состояние невесомости... И снова его губы опускаются на мою шею, теперь их прикосновения иные, более глубокие, это уже не прикосновения, а нежнейшие ласки…
Жажда соития вновь накатывает на меня, и я зову его: «Алекс!». Но он отвечает шёпотом, улыбаясь и не поднимая головы: «Ещё рано…». Его губы спускаются ниже, они ласкают плечи, руки, они целуют живот и поднимаются выше, и вот он впервые в жизни касается моей груди, он не делал этого ещё ни разу, он не трогал её и, кажется, даже не смотрел... Теперь его губы, его невероятно нежный рот совершают нечто невообразимое. Нет слов, чтобы передать то, что я при этом испытала, мне кажется уже, я не успею закричать «Алекс», но он об этом знает и уже делает то, о чём я только успела подумать, и на этот раз ещё восхитительнее, чем в прошлый, ещё более страстно и чуть более интенсивно… Эти его толчки это нечто … нечто невыразимо долгожданное, желанное, они мне нужны сейчас так, как задыхающемуся глоток воздуха, и он даёт мне его … и ещё, и ещё …
Я в полной, полнейшей прострации, моё сознание не желает ко мне возвращаться, я задыхаюсь, и с большим, нет с огромным трудом пытаюсь сосредоточиться, открываю глаза, но мне кажется, у меня что-то со зрением, никак не могу прояснить картинку. Наконец, мне это удаётся, и снова его глаза, лукавые, довольные, почти триумфальные, и опять тот же вопрос:
- Ещё?
- Да!
Боже мой, кто это с ним разговаривает? И почему голос похож на мой?
Мой сексуальный Бог встаёт медленно и грациозно, его движения так плавны, что сами по себе сводят с ума. Моя рука в его руке, и он не ведёт, а именно увлекает меня за собой, мы направляемся в душ, но мои ноги едва слушаются меня …
Тёплая вода приводит меня в чувство, я начинаю трезво смотреть на мир вокруг и вижу его тело … Боже мой, как оно прекрасно, зачем он показывает мне его, разве он не знает, что делает со мной это созерцание, мне уже не нужны будут его ласки, я уже итак в том состоянии, когда достаточно просто видеть, чтобы быть на грани… Но, Алекс снова проникает в мои глаза, пользуясь моментом, пока со мной ещё можно контактировать, пока я вменяема …
Затем лишь небольшим движением своей кисти, лишь намёком на него, он разворачивает меня лицом к стене. Он сделал это так легко, что я почувствовала себя воздушным шариком в его руках, лёгким, почти невесомым, и таким податливым, понимающим все его призывы, все его повелевания...
Тем же, едва уловимым жестом его рука убирает мои волосы на бок, обнажив затылок, затем проводит всей ладонью по спине, и я уже в трепете.... Но это только начало, я чувствую его горячее дыхание у себя на затылке, и не пойму, что происходит, это настолько приятно, что я всерьёз задаюсь вопросом, что там у меня, ведь я пока ещё в состоянии думать. Но это ненадолго, потому что его губы и язык уже терзают это место, и по моей коже рассыпается бисером неизведанное до этого момента ощущение, что-то вроде покалывания, но пропитанного невероятным сексуальным возбуждением, мне настолько хорошо, что я хочу забыться в этом ощущении навеки … Но я сегодня не я, а всего лишь моё тело, и оно требует иного, требует почему то моим голосом, оно стонет «Алекс!», и получает желаемое:
- Обопрись на мои руки, - тихо говорит он, но я медлю, потому что очень туго соображаю, и смысл того, что он хочет с большим трудом доходит до меня.
- Не бойся, - настаивает он шёпотом, - тебе понравится, я обещаю!
И, видимо, уже не возлагая надежд на мою понятливость, он делает всё сам, поднимает мои руки и укладывает их на свои, упирается сам ими в стену и приподнимает меня, совершая наконец то, о чём я его просила и … происходит нечто невообразимое… Я не знаю, куда он там попадает, но меня поглощает немыслимое наслаждение, оно потрясает меня, сводит с ума, мне кажется уже, что я и не человек вовсе из плоти и крови, я бешеный поток энергии, рассекающей пространство на части, разрывающей его на куски, разбивающий на осколки... Я даже не могу отличить конечную точку от того, что было до этого, это безудержный поток сильнейших ощущений, невыносимо сладких, невозможно вкусных, и я жадно поглощаю их…
Passion Pit - Constant Conversation (St. Lucia Remix)
Долго не могу прийти в себя, и смутно помню, как Алекс буквально поймал моё обессилевшее тело, норовившее рухнуть на белый мраморный пол, затем его объятия и поцелуи… Как очутилась снова в постели не помню… Там провал, наверное, он отнёс меня …
Когда сознание вернулось ко мне, я долго пыталась сообразить, что это вообще было. Не сразу, а очень существенное время спустя, я, наконец, наткнулась глазами на Алекса – он лежал рядом, уложив голову на руку, и с наисладчайшей улыбкой созерцал моё пробуждение. Когда мой осознанный взгляд коснулся его взгляда, он снова произнёс это слово:
-Ещё?
И я не знаю, что за сволочь ответила ему «Да!», потому что к этому моменту, я ослабла настолько, что мне едва хватало сил думать и понимать...
Алекс снова улыбнулся, на этот раз с оттенком таинственности, затем встал и ушёл. В комнате уже было почти совсем темно, я соображала действительно с трудом, мне казалось, я не проживаю эти секунды в этой спальне, а плыву в какой-то реке тишины и умиротворения, это состояние настолько прекрасно, состояние эйфории, состояние потерянности, полузабытья и … счастья, именно счастья, всепоглощающего, бесконечного … В моём, размякшем от наслаждений сознании, витала лишь одна мысль: «Господи, как это прекрасно! Как же это прекрасно! … как … прекрасно …».
Сознание понемногу, очень медленно возвращалось, и я задалась вопросом: где он? … Из кухни доносились едва уловимые звуки ножа, разрезающего что-то на стеклянной доске… Я подумала: как хорошо, что темно, теперь он не будет видеть меня, и мне не будет так стыдно смотреть ему в глаза, да, мне уже было стыдно, очень стыдно за то, что так бурно реагировала на него самого и на его ласки, и за эти, чёрт возьми, «Да», которые и не мои вовсе, я не знаю, кто это с ним разговаривал, но точно не я, и плевать, что это был мой голос, всё равно не я…
Вдруг вижу его, он совершенно голый расхаживает по своей квартире с этой своей невыносимой грацией и плавностью, и его абсолютная бесстыдность в плане своей наготы, эта свобода, она тоже сводит меня с ума и … возбуждает! Это просто невероятно! Я, которая всю жизнь «зажатая пружина», которой чтобы расслабиться нужно проделать огроменную работу над собой, свершить титанический труд, для которой такое простое явление как «оргазм» - это нечто в подарочной упаковке, которое случается с четверга на пятницу в маков день … И вот она я, прихожу в экстаз от созерцания чужого мужчины, поражающего меня своей уверенностью и свободой от всего, от предрассудков, от рамок, от стыда, от зажатости, от пределов и ограничений… Алекс раскован абсолютно, у меня возникает чувство, будто он живёт в совершеннейшей, полнейшей гармонии с самим собой и своим телом.
Вскоре Алекс появляется в спальне, в руках его свечи, много свечей, некоторые уже зажжены, он расставляет их на полу и у нашего изголовья, другие зажигает друг о дружку и продолжает расставлять. Их так много, что возникает ощущение звёздного неба, в комнате снова светло, он сможет опять без труда разглядывать меня. Мне делается жутко, и я прячусь от него под простынёй, лихорадочно придумывая, как бы мне отказаться от этого «Да!», сказанного, повторяю, и не мною вовсе!!! Нет, не то, чтобы я не хочу, я хочу и очень даже, особенно, если думаю о том, что до сих пор всё было по нарастающей, то что же ждёт меня впереди … Господи, страшно представить … Но дело ведь не в этом, мне до безумия стыдно, ведь он уже, наверное, подумал, что я ни разу не удовлётворённая, остервенелая донельзя, безумная женщина! А ведь это не правда, ни разу не правда, всё у меня хорошо! Ну, честное слово! Просто… просто… Ну, захотелось мне новых ощущений, в конце концов, у всех же есть определённая доля порочности…
Он снова входит в спальню, а я ещё не придумала, что сказать ему, и у меня уже, если честно, нет надежд на свой разум, поэтому я просто, я просто сдаюсь …
Ta-Ku - I Miss You (Tommy Jacob Remix)
Алекс смотрит на меня ласково, кажется, он даже всё понимает, но обратного пути нет, ведь я сказала «Да». В руках у него огромное блюдо с заботливо почищенными и порезанными фруктами, он ставит его на пол, ложится рядом со мной и целует в губы, и с этим поцелуем я получаю глоток вкуснейшего вина, по вкусу напоминающего нежнейшие полусладкие белые вина вроде Chardonnay, но я знаю, это нечто не той ценовой категории, ведь вкус немыслимый.
-Хочешь ещё? - спрашивает он мягко.
- Нет, - отвечаю я, вино правда волшебное, но мой мозг уже запрограммирован только на «Нет», я наладила с ним связь, наконец. И за ещё одно любое «Да» будут репрессии … Жёсткие…
- Тогда, тебе придётся накормить меня, - говорит он лукаво, - я совсем выбился из сил!
С этими словами он поднимает блюдо на постель, затем аккуратно берёт какой-то фрукт, по вкусу это был ананас, или может манго, и даёт его мне. Затем прижимается губами и забирает ловким лёгким движением своего языка, буквально смахнув его, так, что я даже толком ничего не почувствовала, но от этого его деяния впала в экстаз…
Мне пришлось кормить его, таким образом, довольно долго, при этом я и сама умудрилась насытиться, но к концу этого ужина, моё тело уже пылало нечеловеческой страстью! Вроде бы ничего особенного, но то, что он принимал пищу из моего рта, это слияние губами, языками, это совместное питание окончательно взломало последние оставшиеся мои замки…
Но было ещё кое-что: всё это время любовник смотрел на мой рот, и это был не просто взгляд: на моих глазах на его лице разгоралось и разогревалось желание, я поняла, что его возбуждают мои губы, и то, что за ними, вероятно, тоже, и это осознание, оно творило со мной невозможные вещи, какие-то неизвестные ранее энергетические потоки циркулировали в моём теле, разнося по венам, клеткам, атомам то самое желание, о котором так много говорят и много пишут, но о котором я и понятия не имела до сих пор…
Мои руки, похоже, тоже восстали против меня – они обвились вокруг его шеи, пальцы зарылись в его волосах… О Боже, его волосы, это нечто наивосхитительнейшее … Их запах и мягкость сводят меня с ума, я не могу перебороть желание сжимать их, пропускать между своих пальцев снова и снова, мне отчаянно хочется потянуть его за них, но я, конечно же, не смею …
Алекс мягко снимает с себя мои руки, заводит их за мою же голову - у него иные планы, похоже, на этот раз он намеревается получить наслаждение сам и каким образом! Он начинает жадно вдыхать мои ароматы… Его стремление насладиться мной повергло меня в очередной экстаз, но я уже понимала, что это будет, очевидно, последний раз, так как он явно настроился сам на удовольствия.
Я ощущаю его губы у себя на шее, где-то у основания волос, он страстно затягивает носом их запах, а язык его, тем временем, чувственно пробует мою кожу на вкус, лаская её так нежно и так сладко… Затем он вдруг резко отрывается, и через мгновение я уже чувствую его горячее дыхание у своего запястья… Алекс целует его нежно, долго, словно специально медлит, дразня меня, ведь дальше, я догадываюсь, будет нечто особенное… Его губы и язык невероятно возбуждающе целуют кожу моей руки с её внутренней стороны, медленно продвигаясь от запястья к локтю и дальше, и когда его губы касаются нежной кожи моей подмышки, он с жадностью вдыхает её запах, при этом, внезапно я слышу лёгкий, едва уловимый стон наслаждения... Его губы творят там нечто невероятное, но не сами эти ласки возбуждают меня, а реакция его самого на них…
Реакция эта не была даже необычной, а скорее не совсем нормальной, как подумалось мне тогда, потому что когда он с очевидным усилием оторвался от этого моего не самого изысканного места, взгляд его был затуманен, а сам он почти задыхался от настолько сильного возбуждения, вопиюще очевидно написанного на его лице, что мне даже показалось, он вот-вот развернёт меня в мою самую нелюбимую позу и просто изнасилует…
Но нет, очень скоро взгляд его прояснился и снова поймал меня, но в этот раз, уже остывший немного, не изучал, а наслаждался, он буквально смаковал меня глазами, от чего мне самой делалось невыносимо похотно...
Затем он стал целовать меня всю, и это были другие поцелуи, это были поцелуи для него, страстные, ненасытные … Они одновременно ласкали моё тело, доставляя мне немыслимое удовольствие, и несли наслаждение ему, как явственно и недвусмысленно следовало из его сдавленного дыхания, мне всё время казалось, что ему не хватает воздуха, так жадно и так глубоко он дышал… Я осознала только в тот момент насколько необыкновенно страстный любовник этот невероятный Алекс…
Непреодолимая, мощная сила, невиданная мною доселе, заставляла меня желать его так бурно и так жадно, что мои бёдра предательски распахнулись ему на встречу. Сдерживая всеми своими силами рвущийся из меня крик, я всё же тихо, настолько, насколько это было возможно, позвала его, но он и не думал меня слушать, он ещё не получил «своё» …
«Своё» это то, что я терпеть не могу … «Своё» - это то, что у меня между ног, он хотел познать это и сделал. Сделал до такой степени потрясающе, что мне не нужно было уже кричать «Алекс», всё итак случилось. Но зря я рассчитывала, что он отстанет, нет, он продолжал в том же духе до тех пор, пока я снова не произнесла его имя, и лишь тогда только он послушал и … насытился мной в полнейшей степени, иначе это не назовёшь. Похоже, мой любовник долго терпел, ублажая меня, такой горячности и ненасытности я от него не ожидала. Своими мощными ударами он словно поднимал меня выше и выше на пьедестал наслаждения и на этот раз мы поднялись туда вместе, одновременно, ровно так, как и пишут в любовных романах.
В общем, невозможное возможно, как выясняется. Пять оргазмов подряд… Для меня это даже не рекорд, это нечто из области фантастики. Я думала всегда, что не так устроена, как нормальные люди, что что-то не так срослось в моём мозгу … ну или в моём теле… Я стремилась исправиться, читала литературу, хотела уже сходить к сексологу… Выходит, не было просто достойного маэстро, способного и готового извлечь из меня эту музыку, музыку сексуальности, музыку чувственных наслаждений …
Когда я в очередной раз пришла в себя, совершенно уже опустошённая, то к своему удивлению снова обнаружила его лицо над своим и снова с тем же вопросом. Но на этот раз мне уже хватило ума ответить целомудренное «нет», он ласково поцеловал меня, совершенно не тем способом, каким делал это раньше, обвил своими руками и мы оба мирно уснули, почти как … супруги …
Tom Odell - Another Love (Zwette Edit)
Утром меня разбудили странные манипуляции с моими руками, я открыла глаза и увидела Алекса, целующего мои пальцы.
-Что ты делаешь?
- Целую твои руки.
- Почему руки?
- Потому что в них больше всего нервных окончаний. Потому что мне нужно разбудить тебя. Потому что твой кофе уже остыл, и потому, что мне нужно уже уходить на встречу. Я оставил тебе записку и ключи, но подумал, что не могу уйти, не попрощавшись, и вот я прощаюсь, – и он целует меня в губы.
Я просыпаюсь окончательно и вижу, что Алекс, стоящий на коленях у кровати, одет в серо-бирюзовую футболку и трикотажные штаны, это, очевидно, его домашняя одежда, и выглядит он в ней невыразимо трогательно, контраст его сексуальности и этой одомашненности рождают в моём сознании необъяснимое тепло...
- Сколько у тебя ещё есть времени?
- Полчаса где-то, - мурлычет он, целуя мою ладонь, его веки закрываются от переполняющей его нежности …
- Тогда я успею в душ ещё. Я быстро, - стараюсь вернуть его в реальность…
- Не спеши, побудь ещё… Может, я быстро закончу с этой встречей, дождёшься меня? – его голос так ласков, так мягок, что мне и в самом деле теперь совсем не хочется уходить …
- Нет, мне нужно домой.
- Да, конечно, - глаза его грустнеют.
- Подбросишь меня до центра, хорошо?
- Я отвезу тебя домой, потом поеду на встречу.
- Успеешь?
-Подождут, - отвечает он строго, и снова целует мои пальцы, глядя при этом мне в глаза.
Я улыбаюсь ему, и его настроение поднимается снова.
Выхожу из душа и вижу Алекса в тёмно-синем костюме в едва заметную тонкую полоску, белая рубашка с раскрытым воротом делает его ещё более мужественным, его буйные волосы слегка приглажены, и выглядит он исключительно по-деловому.
- Ты похож на директора, - говорю я.
- Кажется, им я и собираюсь стать, если сегодняшняя встреча пройдёт гладко, - улыбается он, приближается ко мне и нежно целует в губы, затем в шею, зарывается носом в моих волосах, сладко вдыхая их запах…
Тот день и в самом деле имел огромное значение в его карьере, с того дня и начался его стремительный, почти вертикальный полёт в бизнес-пространстве, но узнаю я об этом уже многие годы спустя.
ГЛАВА 6
Вот вам простейший тест на влюбленность: если, проведя четыре-пять часов без вашей любовницы, вы начинаете по ней скучать, значит, вы не влюблены — иначе десяти минут разлуки хватило бы, чтобы ваша жизнь стала абсолютно невыносимой.
Фредерик Бегбедер
Мы встречались так часто, как это только было возможно, мы почти жили те месяцы вместе: я использовала все мыслимые предлоги, чтобы проводить ночи с любовником. Родители и старшая сестра методично давили на меня, требуя прекратить всё это - о моём увлечении знали уже все, кроме моего мужа. О чём он только думал, я до сих пор понять не могу. Наше взаимное отсутствие интереса друг к другу скрыло нескрываемое, спрятало его под толстым слоем безразличия.
Дело в том, что мой муж Артём - игрок. Нет, к счастью, не азартный. Он живёт в виртуальном мире. Все его заботы, помыслы и устремления ограничены рамками компьютерной игры под названием Lineage II, в которую он играет всю ночь, а потом спит до обеда. Дома у него нервная и злая жена, ребёнок с проблемами, требующий внимания и заботы, а в виртуальном мире он – предводитель клана в белых доспехах. Но и это не всё, у него есть ещё и виртуальная жена, и они даже сыграли в своём нереальном мире свадьбу. Самое смешное то, что за грудастой нимфой вполне может скрываться лысый дядька из какого-нибудь Устьпендюйска.
Но, несмотря на всё это, угрызения совести мучили меня жёстко. Проблемой было смотреть мужу в глаза и говорить с ним. Иногда мне казалось даже, что он всё знает: в каждом его слове, в каждой фразе я пыталась уловить намёк на это. Ожидание приближающейся катастрофы зажало меня тисками и не отпускало. Но Артём не знал. И мы не баловали наше брачное ложе интимом месяцами, так повелось давно, появление в моей жизни Алекса было не причиной, а скорее, следствием этого. И мне не нужен был секс, это точно, я не ощущала потребности в нём. Меня, как оказалось, мучил не сексуальный голод, а жажда любви, ласки. Алекс … Алекс … Алекс – это существо, созданное из нежности и пылкости, осыпало меня поцелуями, словно благословениями, его объятия наполняли энергией, теплом, счастьем. Тем не менее, слово «любовь» не прозвучало между нами ни разу. Ни одного.
Отношения с Алексом строились исключительно на сексе. По крайней мере, тогда это выглядело именно так. Наши первые совместные ночи были восхитительными, но далеко не лучшими. Спустя пару недель он стал проявлять изобретательность, и очень скоро я поняла, что он профессионал в этом хитром деле, скорее даже виртуоз. Страшно было думать о том, что позволило ему достичь таких высот в подобном искусстве. Однажды я решила, что пора предвосхитить его дальнейшие продвижения и сказала:
- Мои пределы уже достигнуты. Дальше нельзя. Тебе придётся найти себе кого-то более раскрепощённого.
Тут он посмотрел на меня как-то очень странно, настолько странно, что мне стало не по себе. Я ещё ни о чём не думала, но что-то сильно скрытое в моём подсознании почувствовало это каждым своим фибром. Это было впервые. Впервые стала допустимой мысль о том, что его интересует нечто большее, нежели секс.
Да! Я ханжа и циник. Но в своё оправдание могу с чистой совестью сказать, что не всегда была такой - жизнь поработала над моей огранкой. Зачем я пошла к Алексу в самый первый раз? За сексом? За ним, но скорее из любопытства, чем из желания. В то время я понятия не имела, что это такое «хотеть секса», только в теории. Чего я действительно хотела, так это посмотреть на этого жеребца без одежды и узнать, возможно ли в постели нечто иное, чем то, что я уже знала, то есть, почти ничего…
Оказалось, что возможно. И это самое «возможно» откроет мне целый мир, замечательный, сказочный, потрясающий. Моё сознание было затуманено и одурманено этим открытием, я теперь парила по жизни, а не ломилась ледоколом по ней. За этими переживаниями я не сразу заметила, что Алекс давал мне нечто гораздо большее, нежели феерический секс, и это «большее» ёмко умещается в одном лишь лёгком невесомом слове «ласка» … Он ласкал меня, он нежничал, он окутывал теплом, и не только во время секса, но и после него, без него, когда мы просто встречались мимолётом выпить капучино в кофейне после моей йоги, или намеренно пересекали свои пути и графики в одной городской суетливой точке. Не сразу, но осознание того, что я бегаю к нему не за сексом, всё таки пришло.
Как бы не было мне больно это признавать, «пирожное» давным-давно превзошло себя, и те супружеские проблемы, которые успешно игнорировались мною на протяжении последней пары лет, явственно обнажились: не было у меня тепла и мужней ласки, и секса не было, но без последнего я и не страдала, а вот с первыми двумя пунктами было гораздо сложнее, ох как сложно! Я ужаснулась, а ужаснувшись, обнаружила, что теплею, оттаиваю, начинаю издавать ароматы, а в серо-белых графических тонах моего восприятия стали появляться краски с преобладанием розового и голубого…
Физиология
Этот фрагмент пишу одним из последних, поскольку, в силу своей бесконечной зажатости и стыдливости, до самого конца не решалась завести об этом речь, но, в конце концов, картина не будет достаточно полной без именно этой детали. Гораздо легче даже написать о том, как всё было в первый раз, во второй, сразу после того-то, или прямо перед тем-то, но совсем сложно говорить о физиологии.
Люди выбирают друг друга и создают пары по велению сердца, которое (веление, а не сердце) наука уже успела разложить на гормоны и аминокислоты, под влиянием коих и принимаются романтические решения. Иными словами всем процессом руководит химия. Психологи же утверждают, что в основе любовных отношений лежит психологическая совместимость. Но есть также ныне официально признанная наука сексология, которая несёт нам просветление в вопросах физиологии акта любви.
Как часто, или же задумывались ли вы вообще когда-нибудь, какую роль в отношениях играет физическая совместимость?
Когда-то очень давно, как раз в то самое время, когда в наших с Артёмом отношениях назрел, наконец, интим, но ещё до его свершения и до шокирующего известия о том, что я беременна, мой будущий муж, который, как и все юноши, проявлял гораздо больший интерес к исследованию темы секса, поведал мне о том, что, оказывается, внутреннее устройство женщины с течением времени подстраивается под внешний инструмент мужчины, создавая в итоге идеальную пару. Но на это требуется определённое время, поэтому только у верных друг другу партнёров, сохраняющих долговременные отношения (читай супружеские), возможна полная гармония в сексе и защита от проблем, связанных со здоровьем.
Я подумала: «ого! как он много знает», но не догадалась, что это была элементарная подготовка. Артём, высоченный, почти под 2 метра ростом, сложенный скорее мужественно, нежели астенически, был в том самом интимном месте большим, гораздо больше, чем следовало бы. Зная об этом, ведь мальчики всегда интересуются размерами, он стремился меня подготовить и сгладить, таким образом, возможные недоразумения. Конечно, теперь я понимаю, что он старался и в самом процессе, но мне всё равно было очень больно, особенно в первый раз, ведь в определённые моменты накала мужчины всё равно теряют контроль над собой, и им хочется большего, хотя вернее тут будет сказать «более глубокого». С течением времени, конечно же, как он и говорил, ситуация улучшалась, а после родов так и вообще боль пропала и, наконец-то, я могла расслабиться, но только в одной единственной классической позе, потому что во всех остальных всё равно мне было больно. Не трагично, но больно, а страх и ожидание этой потенциальной боли никогда не давали мне возможности понять и познать всю магию полноценного секса.
Мысль о физиологии посетила меня совершенно внезапно где-то уже после пятого свидания с Алексом: он исключительно подходил мне. Более того, если учитывать те ощущения, которые дарил мне его… «орган», а это было райское пение птиц, порхание бабочек, журчание живительного ручья и невесомая звёздная пыль, он был создан для меня, лично для меня и в любой позе. Как бы этот парень не вертел меня, ощущения всегда простирались в диапазоне «невероятно, непревзойдённо, фантастически, феерически и незабываемо приятно». Хотя мне и тяжело говорить на эту тему, не буду ханжой и признаю: он был поменьше, вероятно совсем на ту самую малость, какая и мешала мне, но при этом был именно таким, какой и нужен был мне, чтобы доставить весь максимум удовольствия. Не стану скрывать, я пыталась сравнить, чем они отличаются, и это было не так трудно, ведь Алекс совершенно бесстыдно мог расхаживать по своей квартире в чём мать родила, да и вообще никогда не стремился прикрываться, настолько он был уверен в собственной неотразимости. И вот визуально я никаких отличий не заметила, то ли у него был какой-то особый секрет по пользованию этим инструментом, то ли он действительно был меньше на ту самую малость, которую глазами и не увидишь…
Но факт остаётся фактом: в плане физиологии и анатомии мы подходили друг другу, как две эксклюзивные детали, примерно так же, как наши голоса сливались в один, дополняя друг друга.
ГЛАВА 7. Испания
Наиболее достойные любви наиболее несчастны в ней.
Этьен Рей
Raised By Swans - Old Fires
В середине сентября Алекс сказал, что хочет показать мне Испанию, родину своих предков. Что тут говорить, это было очень заманчивое предложение, ведь я давным-давно мечтала побывать в «Раю на земле»[1], а Алекс об этом знал. Мне снова пришлось врать мужу, я сказала ему, что Алёше назначили отдых у моря, это поможет нам пережить зимние простуды с наименьшими потерями для его бронхов, а в Испании воздух пропитан хвоей и это вдвойне полезно … Муж согласился, только он не знал, что лечиться мы едем не вдвоём, а втроём... Вот это враньё было самой омерзительной частью моего романа с Алексом. Но, как известно, какая же бочка мёда, без ложки дёгтя, так что …
Мы прилетели в Испанию ночью, самолёт приземлился в Барселоне в аэропорту Эль-Прат, и это было невыразимо захватывающее зрелище, ведь этот волшебный город вытянут вдоль моря, и ночью из самолёта тысячи или даже миллионы городских огней, порт, виадуки, ярко-синяя горящая башня Акбар, подсвеченные соборы Тибидабо и Саграда потрясли моё эстетически восприимчивое сознание своей немыслимой красотой. Барселона оказалась городом моей мечты: готические здания, маленькие балкончики, уставленные причудливыми растениями, улицы, вымощенные гранитной плиткой, восхитительный по своей красоте порт, заполненный круизными лайнерами, яхтами принцев и нефтяных магнатов, лазурное море, кристально чистое даже в порту, и солнце такое тёплое, ласковое и нежное в сентябре. Барселона покорила меня навсегда, и увидела я её благодаря Алексу. А он светился, так светился, что мне казалось уже, с него вот-вот начнёт слетать золотая пыль …
Мы гуляли по городу, держа Алёшу за руки, и люди, скорее всего, думали, что мы семья… Похоже, именно это и нравилось так сильно Алексу, ведь он в Испании был далеко не впервые. Он знал Барселону так хорошо, будто это был его родной город. Мы обедали в самых невероятных местах и дегустировали наивкуснейшие блюда и вина, и владельцы этих мест знали Алекса по имени и тепло улыбались ему.
Я спросила его, почему он чувствует себя в этом городе так, будто он у себя дома. Он ответил улыбаясь:
- Моя мама из этих мест!
И я испугалась, что он захочет нас познакомить, чего так и не произошло. Несостоявшееся знакомство было с одной стороны облегчением для меня, ведь я совсем не тот человек, которого стоит знакомить с мамой, но с другой, теперь было очевидно, что Алекс отводит мне ту же роль в своей жизни, что и я сама себе – временной игрушки в его руках. Моя привычка не зацикливаться на плохом выручила меня и на этот раз, я наслаждалась вид<