Безмолвную тишину.
Мне бледный отзвук прежнего веселья
Мерещится средь хаоса и тьмы,
Ведь все обречено на разрушенье,
Все вещи, что людьми сотворены.
Здесь бегали ликующие дети,
Здесь, словно колокольчик, смех звенел…
Но все прошло, и дни исчезли эти,
Всему есть срок, отмеренный предел.
Как плесень — пыль. Как наважденье — серость.
Застыла мертвечина — тишина.
Я тщетно призываю свою смелость —
На зов не отзывается она.
Мне тяжело дышать. И нет числа
Тем страхам, что так щедро дарит мгла.
То, что я увидел, поразило еще больше.
На иссохшей земле среди бескрайней пустыни
и сгущающихся сумерек находился заброшенный
парк аттракционов. Клоун несся по направлению
к нему, сжимая в руках Майю. За спиной у похити-
теля на металлических креплениях держался ма-
ленький одноколесный велосипед на широкой ре-
зине. Я сделал шаг, который мог стать последним,
потому что едва не угодил под чертово колесо. Оно
каталось туда-сюда на рельсах. Верхняя кабинка
находилась примерно в ста футах от земли. Колесо
выглядело очень старым, краска потрескалась, ме-
ханизмы угрожающе скрипели, многих кабинок
не хватало, а оставшиеся, казалось, сейчас полетят
на землю.
Я засунул извивающегося ужа в широкий карман
штанов, застегнул заклепки и побежал по следу.
Выцветший плакат у входа в парк гласил: «Бойтесь
смеха, не страха». По всей территории на одина-
ковом расстоянии лежали серые пластиковые мя-
чики, будто кто‑то специально разложил их так. Ин-
тересно, зачем?
Дальше — американские горки. Они охваты-
вали почти весь парк. Наверное, лет двадцать назад
они пользовались большой популярностью. Слева
я увидел тир, заколоченную кассу с выбитыми сте-
|
|
клами и какую‑то жалкую лачугу треугольной
формы. На ней красовалась надпись: «Комната
страха». Дальше дорога уводила к сдутому батуту,
качелям на барабане, небольшой гоночной трассе
и столбикам, которые когда‑то были обтянуты
сеткой. Видно, там хранились мячи, разложенные
теперь по земле… Но где же Майя?
— Майя! — закричал я.
Из комнаты страха донеслось сдавленное мы-
чание. Я ринулся туда. Оказалось, комната вела под
землю. И снова рельсы… Я побежал по широкому
проходу, пытаясь убедить себя, что бояться нечего.
Внутри было сыро, повсюду из стен торчали старые
лампы, дающие достаточно света, швейные ма-
шины, головы животных, причем домашних тоже!
Меня передернуло. Я уже говорил, что очень люблю
природу. Надо бы оставить себе ужа, который
сейчас в моем кармане… Я невольно улыбнулся. Ин-
тересно, наблюдает ли за мной кто‑нибудь?
И все‑таки мне было страшно. Я увидел на стене
молоток и взял его с собой. Через какое‑то время
проход разделился надвое, но я пошел прямо.
Еще один боковой туннель, еще, еще, еще… Но
я не сходил с пути. Дорога предательски петляла,
за каждым поворотом таился подвох.
Вдруг я услышал сзади приближающийся топот
ног. Меня кто‑то преследовал! Сейчас он загонит
меня в тупик, и что? Убьет? По крайней мере, я
не сдамся без боя — молоток‑то со мной. На всякий
случай я ускорил шаг, но меня догоняли. Я резко
остановился, развернулся, занес молоток над го-
ловой… и увидел запыхавшегося клоуна в клет-
чатой рубашке.
— Налево, — тяжело выдохнул он.
|
|
Через мгновение я услышал клацанье паучьих
ног за спиной и уже приготовился к смерти, но насе-
комое взобралось на стену, остановилось на потолке
и воткнуло острое жало клоуну в спину. Кровь?
Крови не было. На землю посыпался серый песок.
— Налево, — прохрипел несчастный, закрывая
свои безумные глаза. Паук унес жертву с собой.
Похоже, существо хотело помочь. Его трудно на-
звать человеком: выпученные глаза, серая земли-
стая кожа, жидкие растрепанные волосенки…
Финишная прямая освещалась очень ярко.
Но здесь пахло мертвечиной. В тупике я отчетливо
разглядел клоуна с ртом-молнией и Майю, которая,
словно кукла, неподвижно сидела у похитителя
на коленях. Рядом — огромная гора крыс, причем
как живых, так и мертвых.
Клоун что‑то промычал.
— Он говорит, опустоши карманы и брось мо-
лоток, — перевела подруга. Ее голос дрожал.
Я выбросил молоток, вытащил змею из кар-
мана и опустил на землю. Уж пополз к клоуну, тот
невольно попятился. Тогда, воспользовавшись мо-
ментом, я метнул молоток в крысиную кучу, и те
рванулись в разные стороны, противно пищa.
К спине каждой живой крысы была прикреплена
одна мертвая, и меня чуть не стошнило. Уж вце-
пился в нос клоуна, и похититель ослабил хватку.
Майя вырвалась, и мы побежали прочь.
— Тихо! — шепнула девочка. — Здесь монстр!
Мы бежали по тоннелю что есть сил. Заново
собравшийся крысиный шар набирал скорость.
Злобный писк резал уши. Становилось страшно.
На повороте я обернулся, шар врезался в стену
и рассыпался, крысы строились рядами. У нас было
немного времени, чтобы спрятаться. Последовав
|
|
совету погибшего клоуна, я завернул в ближайший
проход слева. Света не было, но, к счастью, в двух
шагах от тоннеля поднималась лестница. Очень
хотелось, чтобы она не оборвалась или не завела
в тупик. Майя тяжело дышала, на ее лице я увидел
гримасу отвращения.
— Пыль? Грязь? — догадался я. Подруга кивнула.
На секунду мне даже стало смешно: позади стая
голодных крыс, а она боится пыли. Через минуту
лестница вывела нас на площадку, с которой, как
на ладони, был виден парк аттракционов.
— Американские горки, — наконец выдохнула
Майя. — Как мы сюда попали?
— Думаю, потайной ход.
Лестница заскрипела. За нами шли по пятам.
— Мы не единственные, кто о нем знает, Кай.
Надо убираться.
Внизу стояло где‑то пятнадцать клоунов. Неко-
торые улыбались, иные плясали вальс, переходящий
в чечетку. Затем, один за другим, они стали заби-
раться по железным прутьям.
— Обезьяны, — презрительно бросила девочка.
Звуки с лестницы становились все громче.
— Давай в вагон, Кай, — скомандовала Майя
и включила пульт управления. Состав заскрипел
и неохотно двинулся. Мы вскочили на сиденья и за-
стегнули ремень безопасности, который тут же от-
валился. Ноги уткнулись в железо: гайки, шурупы,
гвозди…
Мы постепенно разгонялись. Я не был уверен
в надежности крепежей аттракциона, но вариантов
не оставалось.
Клоун с разодранным носом, что похитил
Майю, хитро улыбнулся, достал из‑за спины ве-
лосипед и через секунду с бешеным хохотом пом-
чался по рельсам вслед. Вскоре присоединилась
и остальная команда. Они выглядели смешно
и страшно одновременно: дикие глаза, безумное
упорство, с которым они нажимали на педали…
Неожиданно внизу появились новые клоуны. Они
подбирали шары с земли и бросали их друзьям.
Многие разбивались о состав, оставляя за собой
пыльную завесу, или пролетали мимо на повороте.
— Пыль! — вскрикнула подруга, вжавшись в си-
денье.
— Нам конец! — закричал я, задыхаясь. И тут
меня осенило, я собрал горсть железок и, особо
не целясь, швырнул их в клоунов. Один удивленно
открыл рот, после чего получил в лоб и свалился
вниз. Остальные вдруг пронзительно завыли.
Какой‑то сумасшедший встал на руки на руле вело-
сипеда, и Майя швырнула в него массивный болт.
Еще один выбыл из строя. Даже весело.
Состав резко понесся вбок и вниз. Я чуть
не выпал. Два клоуна, не справившись с управле-
нием, слетели с рельсов. Падая, один из них заце-
пился за вагон. Состав накренился, и вагоны легко
проскользнули между прутьями. Шаткий аттрак-
цион не выдержал и стал падать, прямо на чертово
колесо. Наверное, в какой‑то момент я ударился го-
ловой, потому что очнулся, когда колесо и наш со-
став уже лежали на дрожащей земле. Клоуны дико
вопили, разбегаясь, кто куда.
— Кай, — позвала Майя. По лбу подруги струи-
лась кровь. — Пора уходить. Твоя змея, — она вло-
жила ужа мне в руку. Тот охотно обвился вокруг за-
пястья.
Пошатываясь, я с трудом поднялся.
— Землетрясение?
— Нет. Мы разбудили чудовище.
— Что?
— Клоун боялся, что я закричу и оно услышит.
— Оно?
Земля под ногами резко обвалилась. Я маши-
нально ухватился за поручень чертова колеса. Майя
держалась рядом. Внизу расстилалась пропасть —
это был рот чудовища. Из него торчали высохшие
деревья, доски, вагончики, цирковые принадлеж-
ности…
— Надо вылезти наверх, Кай! — прокричала под-
руга. Цепкими руками девочка ухватилась за другую
перекладину, смогла поставить ногу и опереться.
— Я не против! — прокричал я в ответ.
Самое время для чувства юмора! Не склады-
вать же руки. Какое отвратительное место! Если
клоуны — живые существа, почему они не покинут
его? Здесь нет ни еды, ни воды, ни ярких красок,
только пыль, грязь и хаос. А если вспомнить, как мы
сюда попали, можно и вовсе засомневаться в реаль-
ности этого мира.
Воронка расширялась, но чертово колесо не па-
дало. Оно встало почти вертикально, словно горка.
Оставалось совсем немного времени. К счастью,
Майя выбралась первой. Ее жизнь волновала меня
больше всего. Скоро я уже мчался за подругой в сто-
рону дверной рамы посреди пустыни. В прихожей
горел приятный свет. Обернувшись на пороге чу-
лана, мы увидели, как чудовище поглощало парк ат-
тракционов. Клоуны истошно кричали.
— Я не могу это слышать, — жалобно протянула
Майя и затащила меня в дом, закрыв за собой дверь.
На втором этаже заскрипела кровать. Си-
вилла спала? Подруга удивилась не меньше моего.
Если бы не сладкий храп, в доме была бы гробовая
тишина.
— Представь себе, мы тут жизнью рискуем,
а она беззаботно дрыхнет, — съязвила девочка. —
Я не знаю, что делать. Сивилла хочет меня убить,
чтобы мое бездыханное тело лежало в пропасти,
разбитое и такое же серое, как тот мир! Мир, где
бледные призраки счастья хранят безмолвную ти-
шину.
— Возможно, если бы Сивилла не спала, то
смогла бы убить нас.
— Стой, — Майю, словно осенило. Она поднесла
ладонь к голове и нащупала рану. — Помнишь, как
мы оказались в море?
Я утвердительно кивнул.
— Она застыла тогда, как каменная. Сейчас она
спит. Наверное, это связано, — рассудила девочка.
Наверху открылась дверь.
Майя заскочила в ванную комнату и вышла с по-
лотенцем у лба, не давая крови капать на одежду.
Пахло спиртом.
— Скорее всего, — согласился я после недолгого
раздумья. — Теперь ты согласна сбежать?
Девочка задумчиво отвела глаза.
— Выбора нет. До приезда мамы Сивилла успеет
устроить нам сладкую жизнь. Уж лучше переждать
на улице, чем в море или в пропасти.
— Почему на улице? Мой дом свободен, за ис-
ключением вредной бабули. Хотя сомневаюсь, что
с ней будут проблемы.
Уж ослабил хватку на запястье, и я решил поло-
жить его в карман — мало ли, у няни аллергия, или
она посчитает его опасным.
— У твоей змеи язык не раздвоенный. Это нор-
мально? — вопрос Майи меня озадачил. Я вытащил
ужа и открыл ему пасть. Подруге не показалось.
— Майя, вы вернулись? — тонким голосом спро-
сила няня, сонно спускаясь по лестнице.
— Убери! — прошептала подруга, закрывая
собой змею. Как приятно чувствовать себя в ко-
манде. Уж вернулся в карман.
— Погуляли? — как ни в чем не бывало продол-
жила Сивилла. — Без происшествий? — она бросила
испуганный взгляд на рану девочки.
— Клоуны впечатляют! — огрызнулась подруга.
— Вы оба невозможно грязные! — упрекнула
женщина. — Сейчас же переоденьтесь. Майя, может,
ты, наконец, выполнишь мою просьбу и принесешь
лопатку из чулана?
Сивилла просто издевается. Зачем делать вид,
будто ничего не произошло? Прошло много вре-
мени, могла бы сама взять эту чертову лопатку!
— Больше не поведусь, — победно выпалила де-
вочка. — Пойдем, Кай, переоденемся.
У меня не было другой одежды. Нужно было
скорее сбежать. Сбежать! Неважно как, главное —
не спалить дом дотла и сделать все по‑тихому.
— Подожди в своей комнате, — сказала Майя. —
Я переоденусь и приду.
— Ладно.
Вернувшись в спальню миссис Трой, я некоторое
время отряхивался, а потом открыл окно, высунулся
наружу и задумался. Сивилла имеет полное право
объявить Майю в розыск. Факт ночной пропажи ре-
бенка достаточно подозрителен. Другое дело, если
она исчезнет среди бела дня, тогда понадобятся сутки,
чтобы организовать поисковую группу. Но времени
катастрофически не хватало. Днем Сивилла сторожит
выходы, следовательно, бежать придется ночью.
— Ты говорил няне, что живешь на соседней
улице, — вспомнила Майя. — Ближайшая улица
Весов. На ней около шестидесяти домов.
— Пятьдесят восемь, — поправил я.
Однажды я посчитал каждый дом, а потом
до меня дошло, что они пронумерованы. Я почув-
ствовал себя ужасно глупым.
— Стукну, — пригрозила девочка с натянутой
улыбкой. Я улыбнулся в ответ. — Так вот, она за час
обойдет все, твой дом — не исключение. Твоя ба-
бушка выдаст нас, понимаешь?
— Ломать звонок бессмысленно, она станет ло-
миться в дверь, — перебирать неудачные варианты
оказалось куда более печальным делом, чем ожида-
лось. — Связать бабулю? Нет, невозможно.
Майя обреченно закатила глаза:
— Днем сбежать не получится, няня следит
за выходами, как за прической.
— Кроме окон на втором этаже. Можешь за-
крыть глаза и спуститься по веревке, — надежда
умирает последней. Может, она согласится?
— Я боюсь высоты, она это знает, — надежда
умерла. — Через главную дверь не выйти. Оста-
ется…
Прорыть тоннель в ванной, подкупить палас-
змей, имитировать отравление и вызвать «скорую
помощь»?
— Запасной выход? — закончил я за подругу. —
Этой ночью Сивилла охраняла его.
— Точнее, она спала, раскидав по столу Зеркала
души, — недовольно протянула Майя, скорчив гри-
масу.
К ужину мы все‑таки сошлись на одном вари-
анте и даже составили план на тот случай, если
Сивилла нас поймает. После ужина мы притвори-
лись, что очень устали за день (отчасти правда)
и очень хотим спать. Каждый ушел в свою комнату,
закутался в одеяло и изредка посапывал. Но ни я,
ни Майя не спали.