Или почему я стал смотреть на мальчиков,
А на девочек перестал.
(Документальная исповедь, красиво написанная, но без сочинительства)
Глава первая. Начальная. Его появление в нашей школе.
Н ового воспитателя звали Вячеслав Леонидович Гордеев. Был он высокого роста, худощавый, с приятной внешностью. И что особенно выделялось в нём, так это длинные пальцы с крупными фалангами. По всему было видно, что этот мужчина следит за собой; одевался он не броско, но со вкусом: рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей или джемпер зимой, чёрные брюки, подчёркивающие узкий таз и тока слегка выпуклую попу. Он курил… Курил много, но туалетная вода, которой он пользовался напрочь отбивала запах табака и придавала какое-то притягивающее действие; его хотелось понюхать!:/
Д о его прихода у нас в школе царила полная анархия! Я тогда пошёл в 5-ый класс, и поэтому, в полной мере этого ощутить не успел, но семиклассники и восьмиклассники творили, что их душа хотела; дышали бензином, намочив тряпочку, курили и пили красное вино, а может и портвейн (он тоже красный) прямо в школе, прогуливали и как-то вечером даже забили человека до смерти во дворе, рядом со спальным корпусом... Мы потом туда ходили на лужицы крови смотреть, пытаясь по рассказам очевидцев представить себе в 3d-формате, как это было...
Е щё помню в моде было тогда (опять же у старшаков переняли!) лезвием бритвы резать себе кисти рук сверху в очень мелкую сеточку (чем мельче, тем круче) до крови. Все хотели членовредить свои руки лучше всех. Я конечно в такие игры играл с азартом и как-то резанул так глубоко, что задел сразу две вены… Крови было много!.. Зато я потом гордился своей рукой, и как бы случайно, показывал её при малейшей возможности… А в общественном транспорте меня это особенно вставляло! Даже настроение поднималось, если узнавал, что надо к примеру на трамвае куда-то ехать… аххаха)
И нтернат наш, или как мы его называли – инкубатор, состоял из двух корпусов – школьного и спального. В школьном корпусе главными были директор и завуч. В спальном – старший воспитатель. На момент его прихода, оба корпуса были в жалком, зашарпанном каком-то состоянии, в особенности спальный; ни цветов в горшочках, ни аквариумов с рыбками, ни телевизоров на этажах, ни радиотрансляционных труб, какие ещё можно встретить на улицах, ни досок с объявлениями о расписании жизни на текущую неделю каждого класса. В гардероб могли заходить, кто и когда хочет – в карманах ничего нельзя было забывать, особенно по понедельникам, когда все приносили из дома какие-то денежки на мелкие расходы, конфетки, печенюшки, сигареты, спёртые у пап… Если что забыл – ты лох, и остался с пустыми карманами! Правда иногда случались чудеса… Помню два таких чуда…
К ак-то я принёс из дома пачку сигарет «Прима» без фильтра, целую!!! - стырил у папика (так я называл про себя отчима) на свой страх и риск! Такое для нас, а тем более для меня (зная моего строгого папаню) было впервые! Мы ещё тогда боялись покупать, а курили хабарики, найденные на улице или приносили из дома пару-тройку сигарет. Конечно же я хотел всех удивить и шокировать! Так вот эту пачку и забыл… Вспомнил… Прибежал в гардероб: «Хех, не спёрли, повезло!»… Конечно у нас был праздник! Курева на неделю хватило!
И второй случай, более трагичный: принёс как-то десятку (по тем временам бешеные деньги) и забыл переложить… Вспомнил на каком-то уроке… Ошалел… Попросился выйти – не пустили! Я прям в классе с ума чуть не сошёл от досады, прям до слёз (ведь мне её мама дала, не помню уже по какой такой причине)! И не денег мне было жалко до слёз, а то, что жили мы не богато, и десятка эта, будь она проклята, пригодилась бы в хозяйстве (а я её проебал так просто, по глупости)! Вообщем после урока я, как ошпаренный кинулся туда. Гляжу - куртки рядом порезаны (кто-то поглумился), а моей и вовсе нету! Тут я про себя плакать перестал, а заревел навзрыд. Услышав, как я плачу, ко мне подошла уборщица и узнав причину моего нервного срыва, сказала, что какая-то куртка лежит у неё в бытовке, что она валялась в коридоре на полу. Я побежал, гляжу - целая, непокоцаная, рукой в карман шасть… «О, Бог мой, теперь-то я знаю – ты существуешь!» Чирик был на месте! Фу-у, пронесло!!!)))
***
«Т ак, а ты что ходишь?» - Вячеслав взял меня за плечо, когда я выйдя из палаты и проходя по коридору к туалету поравнялся с лестницей, откуда он так внезапно, а главное тихо вынырнул. «В туалет захотел». «Пошли со мной! Внизу сходишь» - и рука его направила моё тело, а за телом в вдогонку кинулись и ноги, на лестницу. Мы пошли вниз, быстро. Вячеслав всегда ходил быстро, ну а про его внезапные и тихие появления ходят легенды! Мне до сих пор кажется, что он ходил на цыпочках, и как разведчик в тылу врага, прислушиваясь к тишине, улавливал милые его сердцу голоса мальчишек в палатах после отбоя…
М ы спустились на первый этаж, повернули налево, мимо бытовки с вёдрами, тряпками, швабрами, затем сразу направо и пройдя мимо его кабинета, дверь в который была открыта, дальше по направлению так сейчас мне нужному.
Е го рука, до сих пор направляющая моё движение и уже успевшая согреть мне левое плечо переместилась по спине на правый бок и сжала выпирающую косточку таза. Затем умело приподняв майку большим пальцем его ладонь коснулась моего тела, пальцы чуть-чуть, и как бы невзначай попали под резинку трусов. «Иди, я на крыльце покурю…» - хлопнув меня по попе, сказал Вячеслав – «… и постарайся не долго!»
М еня охватило доселе непонятное «волнение». Потом я переименовал это новое чувство в «возбуждение». Я никогда не ходил по первому этажу в одних трусах и хоть была ночь, я чувствовал себя незащищённым и стеснялся даже стен! «Что он хочет? Почему не сказал мне сходить, одеться?» - была середина октября и на улице было довольно прохладно, я это прекрасно ощущал от сквозняка с открытой двери на крыльцо, а про его прикосновения я и думать боялся… Я вышел.
В ячеслав стоял на улице. Нервно курил, выпуская каждый раз много дыма. Он обернулся, явно ожидая меня и откровенно замерзая.
«Готов?» «К чему?» - пронеслось в голове – «Угу» - сказал уже вслух тихо и кивнув, чувствуя, как мурашки, толи от холода, толи от испуга стали покалывать ноги. Он закрыл дверь…