Итак, мы бегло окинули взглядом древний и ставший традиционным подход к изучению физических объектов, называемых материальными, т.к. их обязательной составляющей является масса, а по доброте природы и ещё какими-либо подвернувшимися свойствами. Возможен ли иной подход материальному миру?
Да, как это ни удивительно, однако нужно повнимательней разобраться в сути, которую вкладывают в понятие ФДМ. На традиционной формулировке ФДМ останавливаться не буду, так как она жевана-пережевана, а напомню о непривычной.
Кажется первым предпринял попытку разделить объект на составляющие его свойства (нечто, похожее на ФДМ) и уравнять их в правах английский философ Ф. Бэкон (1561-1626). Он предложил гипотезу о существовании ряда «форм», таких как плотность, тяжесть и т.д. Количество простых свойств конечно (Бэкон называет 19). Из их различных сочетаний и комбинаций состоит каждая сложная вещь. Для наглядности Бэкон приводит сравнение с языком: подобно тому как слова составляются из букв, так и тела составляются из простых свойств; подобно тому как знание букв дает нам возможность разбираться в словах, знание свойств ведет нас к познанию сложных тел. Так, например, золото имеет желтый цвет, определенный удельный вес, ковкость, плавкость и т.д.
К. Гельвеций (1715-1771) тоже рассматривал свойства, как своеобразные атомы, "простые природы", т.е. как некие исходные и фундаментальные реальности: "Под словом материя следует понимать лишь совокупность свойств, присущих всем телам".
Обычные отношения между вещью и свойствами оказались как бы перевернутыми: именно свойство должно выступать в качестве самостоятельной материи, аналогом устойчивости вещи. Считается, что указанный подход объясняется состоянием науки XVI-XVIII веков: не имея возможности объяснить сущность важнейших свойств - тепла, света, электричества, магнетизма, им придавался статус отдельных материй - теплорода, светорода, электрической и магнитной материй.
На самом деле никакого противоречия между двумя подходами нет и ещё неизвестно, какой из них перспективней. Второй подход всего лишь лишает массу ореола святости и обязательности, поставив её в ряд, который в будущем будет называться равноправными ФДМ. Кроме того появляется возможность сформулировать само понятие ФДМ вместе с правилами их конкретизации, а также взаимосвязи и взаимовлияния внутри любого тела (вещи, объекта), в состав которого они входят.
В 1968 году А.И. Вейник предложил два правила - своеобразия и вхождения [1, с.439], предназначенные для нахождения и идентификации ФДМ.
«Согласно правилу своеобразия каждая данная форма явления своеобразна (специфична, неповторима и не сводима ни к какой другой форме) и этому своеобразию отвечают свои специфические законы, то есть свои наборы существенных характеристик и связывающих их функций. Переход от одной формы явлений к другой сопровождается изменением этих законов. Поэтому необходимы и достаточным признаком отнесения данного явления к той или иной конкретной форме служит подчинение его определенным специфическим законам, присущим исключительно данной форме».
«Согласно правилу вхождения, каждая сложная форма явления состоит, а следовательно, и может быть сконструирована из соответствующего набора более простых форм. Поэтому, например, наипростейшая форма явления всегда должна входить во все остальные, более сложные, без каких бы то ни было исключений.
Из правила вхождения непосредственно следует, что любая сложная форма явления должна подчиняться всем законам, которые характерны для более простых форм, входящих в состав сложной. В этой связи также становится ясной особая важность наипростейшей формы явления и законов, которыми она руководствуется, ибо эта форма входит во все остальные. Следовательно, её законы обязательны для всех форм без исключения, то есть этим законам должны подчиняться всё мироздание» [3, стр.58].
Наипростейшая ФДМ - абсолютный вакуум, или парен Вейника.
Наипростейшей частной ФДМ для любого количественного уровня является абсолютный вакуум, или парен, представляющий собой совокупность большого множества порций (квантов) вещества, которые никак между собой не связаны, т.е. вещество без поведения и взаимодействия, олицетворяющее собой абсолютный покой.
Парен сочетает в себе богатейший набор весьма экзотических свойств: он не имеет энергии, но обладает неограниченными запасами вещества; это абсолютно твердое тело и одновременно идеальная текучая жидкость без трения; он является абсолютной точкой отсчета всех энергий и потенциалов, скоростей и расстояний и т.д.
Если ухитриться каким-нибудь способом сообщить этому веществу некоторое количество поведения, тогда оно приобретет способность как-то себя проявлять и его уже можно будет наблюдать, ибо оно начнет взаимодействовать с окружающими телами, например с измерительными приборами. Отсюда становится понятным физический смысл известных опытов, в которых из вакуума получаются различного рода элементарные частицы материи. Следовательно, факт перехода вещества из ненаблюдаемого состояния в наблюдаемое, подтверждаемый экспериментами, - это и есть тот косвенный признак, по которому можно судить о существовании в природе парена.
Таким образом, абсолютный вакуум, или парен, - это не пустота и не ничто, как думали во времена Э. Торричелли (1608–1647). Парен - это целый мир, населенный угасшим по активности веществом. В каком-то смысле парен есть новая модификация всепроникающего мирового эфира, причем данный эфир не имеет ничего общего с тем, который фигурировал в физических теориях прошлого века; об этом легко судить, сравнив свойства парена и прежнего эфира.
При обсуждении вопроса о паренировании (распаде) вещества и достижимости абсолютного нуля потенциалов надо принять во внимание, что на свете нет ничего абсолютного, поэтому и от парена нельзя требовать строго точного соблюдения нулевых значений всех потенциалов. Очевидно, что некоторые очень малые значения потенциалов системы могут стать соизмеримыми с имеющимися в парене флуктуациями и возмущениями, обусловленными, например, соседством парена с активным веществом. Не исключено, что некоторая структурированность парена одного уровня можно объяснить не полностью угасшей активностью вещества, находящегося на более тонком уровне. При таких малых потенциалах система по своим свойствам должна быть практически неотличима от парена. Если бы подобных флуктуации и возмущений не существовало, тогда были бы невозможны и процессы интенсирования (активизации) парена, ибо он ни на что не реагировал бы и ему нельзя было бы сообщить необходимую энергию. А это противоречит опыту.
В качестве примера можно сослаться на реакцию образования пары частиц - электрона и позитрона - под действием фотонов высокой энергии. В этой реакции квант отрицательного электрического вещества, или заряда, и его антиквант заимствуются из парена и изменяют свою активность (электрический потенциал) от нуля до некоторой конечной величины. Порции некоторых других недостающих веществ, входящих в состав электрона и позитрона (хронального, метрического, ротационного, вибрационного, вермического и т.д.), поставляются фотонами, а частично, может быть, и пареном. Инициирующими частицами могут служить не только фотоны; например, с помощью протонов высоких энергий из парена удается успешно «выбить» большое число других протонов.
«С увеличением энергии взаимодействующих частиц круг возникающих ансамблей существенно расширяется. При этом не видно принципиальных оснований для того, чтобы отрицать возможность рождения из парена объектов, стоящих на более высоком уровне эволюционного развития, чем простое тело. Однако мы еще очень далеки от такого глубокого проникновения в физическую сущность процесса интенсирования парена. Более того, если продолжать оставаться на традиционных позициях, то даже наблюдаемое размножение протонов объяснить практически невозможно» [3, с.317].
И ещё на эту тему: «К сожалению, мы пока не располагаем достаточно простыми, надежными и универсальными приборами, которые позволили бы сообщить парену нужное количество поведения, с тем чтобы ненаблюдаемая наипростейшая форма вещества превратилась в наблюдаемую, уже более сложную, и мы смогли бы четко определить все ее характеристики, включая экстенсор, а также детально изучить сам процесс превращения. Думаю, что со временем необходимые приборы будут созданы и мы сможем синтезировать отдельные сложные формы эволюционирующего вещества, вплоть до живых людей-роботов, из более простых, в том числе из парена. Но сейчас, не имея возможности непосредственно вызвать из парена интересующую нас форму вещества, мы вынуждены довольствоваться пассивным наблюдением того, что было вызвано ранее без нашего участия» [3, с.78-79].
Простые (элементарные) ФДМ.
«Первый, начальный шаг эволюции, общий для всех рядов, связан с сообщением абсолютному вакууму определенного количества поведения (энергии), в результате мертвое вещество оживает, у него появляются, структура, а также качество (структура, способ) поведения - это первый знаменательный этап на пути становления жизни. Такое оживленное простое вещество уже становится видимым, его нетрудно наблюдать и измерять.
Поскольку существование вещества и его поведения постулируется, постольку найти его можно только из опыта. Эксперименты показывают, что на простом уровне вещество имеет много различных форм. Мне пока удалось обнаружить и более или менее подробно изучить, семь таких разнородных простых форм вещества и сопряженных с ними простых форм поведения:
а) хрональная (связана со временем),
б) метрическая (связана с пространством),
в) ротационная (связана с вращением),
г) вибрационная (связана с колебаниями),
д) вермическая, или термическая (связана с теплотой),
е) электрическая,
ж) магнитная,
з) сейчас я пытаюсь наблюдать проявления восьмой сверхдейственной для биологических объектов формы (СД-вещество)» [3, с.8].
Отдельно взятые простые вещества в природе обычно не встречаются, а существуют в виде ансамблей, или тел.
Правильно выбрать, обнаружить в природе новую простую ФДМ - это фактически означает открыть новое неизвестное ранее явление, что представляет собой крупное научное достижение исключительной принципиальной важности. О трудности проблемы можно судить хотя бы по тому, какими длительными промежутками времени отделены друг от друга моменты открытия различных ФДМ. Перемещение под действием силы было открыто 2200 лет тому назад (Архимед), вращение под действием момента силы - около 500 лет (Леонардо да Винчи), кинетическое и гравитационное явления - 300 (Ньютон), термическое - 150 (Карно и Клаузиус), несколько раньше термического было открыто электрическое.
Наука знает немало попыток создания классификаций ФДМ, включающих в себя как материальные объекты различной степени сложности, так и социальные.
Одной из них является широко известная классификация Гегеля-Энгельса, появившаяся в 19 веке и ставшая в какой-то степени (особенно в России) канонической. В 1812 году Г. Гегель выделил три уровня ФДМ, условно назвав их механизм, химизм и телеология. Вслед за ним в 1873 году Ф. Энгельс счел необходимым предложить якобы более совершенную классификацию ФДМ из четырех уровней:
а) простейшая - механическое движение,
б) физические формы движения,
в) химические формы движения,
г) «организм - здесь я пока не пускаюсь ни в какую диалектику».
Обратите внимание, в начале канонической классификации ФДМ стоит одна-единственная наипростейшая ФДМ – механическая. Все остальные – сплошная путаница.
При изучении сложных явлений возможности ошибиться в выборе вещества очень велики, ибо каждое сложное явление подчиняется совокупности законов, характерных как для него самого, так и для всех более простых явлений, составляющих данное. Теория Вейника подсказывает, что можно использовать один или несколько неких сложных веществ, которые применялись бы наравне с истинно простыми.
Простое явление, которое предназначено для подмены сложного реального явления, называется условно простым. Условно простому явлению нельзя сопоставить в окружающем мире определенное специфическое простое вещество. Такое условно простое вещество может представлять собой одно из реально существующих простых веществ ансамбля, может объединять в себе множество простых веществ либо может вовсе не быть веществом, а являться какой-нибудь мерой или иным понятием, например энергией в новой теории информации. Поэтому вполне естественно, что условно простое вещество в принципе не может обладать всеми свойствами истинного, реального. Следовательно, всякое явление любой сложности, если оно рассматривается как простое, но не имеет своего родного вещества, автоматически попадает в разряд условно простых.
Приближенный метод подмены весьма эффективен, интересен и полезен для практики, однако принципиального значения он не имеет. Его целесообразно использовать во всех случаях, когда мы не умеем или не желаем разбираться во всех тонкостях физического механизма сложного реального явления. Особенно плодотворен этот метод при изучении очень сложных явлений, в которых участвует большое множество разнообразных объектов и детальное рассмотрение каждого из них было бы крайне обременительно. Например, задачу о приросте биомассы растений (или животных) практически невозможно решить, если скрупулезно вникать во все биохимические и биофизические процессы, происходящие в реальных условиях.