Плавания Баренца
Геррит Де‑Фер
Плавания Баренца
De Veer
(Diarium nauticum)
1594–1597
Amstolredami MDXCVIII
Перевод с латинского проф. А. И. Малеина
Под редакцией проф. В. Ю. Визе
ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА
В числе великих побед, одержанных нашим социалистическим государством, развитие мореплавания в арктических морях занимает видное место. При советской власти путь из Европы через Карское море к устьям западно‑сибирских рек превратился в нормальную транспортную артерию, а в 1932 году советские моряки и исследователи впервые в истории провели корабль Северным морским путем из Атлантического океана в Тихий в течение одного навигационного сезона, претворив тем самым в жизнь мечту, которую человечество лелеяло четыре столетия. Славные имена "Сибирякова", "Челюскина" и "Литке" известны всему миру. Эти корабли еще раз доказали, что многие задачи, казавшиеся неосуществимыми до пролетарской революции, успешно разрешаются в условиях социализма.
Завоевание Северного морского пути (или "Северо‑восточного прохода", как он раньше назывался), завершающееся на наших глазах, представляет собою интереснейшую страницу в истории человечества. Много славных имен связано с исследованием Северного морского пути, и эти имена советские люди всегда будут чтить. К их числу принадлежит и имя Виллема Баренца, голландского морехода конца XVI века. Едва ли во всей Стране Советов найдется сейчас школьник, который не слыхал бы о Баренце и Баренцоврм море, омывающем с севера европейскую часть нашего Союза. Знаменитые полярные плавания Баренца, предпринятые им с целью отыскания Северного морского пути, упоминаются в любой книжке, касающейся истории исследования Арктики, а эти книги пользуются большим вниманием советского читателя. Однако, несмотря на громадную популярность у нас имени Баренца, полного списания его путешествий, составленного его соплавателем Де‑Фером, на русском языке, как это ни странно, до настоящего времени не имелось. Между тем на голландском языке оно вышло в свет еще в 1598 году и вскоре было переведено на другие языки. Пополнить этот пробел взялось Издательство Главсевморпути.
Мысль отыскать Северный морской путь на Дальний Восток возникла под давлением экономических причин. В XVI веке за Испанией и Португалией фактически установилось монопольное право пользования южными морскими путями в Китай и Индию (т. е. вокруг южной оконечности Африки или Америки), и таким образом выгоды из морской торговли с Дальним Востоком извлекали только эти два государства, в то время обладавшие наиболее могущественным флотом. От монополии испанцев и португальцев прежде всего страдали две другие сильные морские державы – Англии и Голландия. Поэтому не удивительно, что в этих последних странах пробудился живейший интерес к отысканию такого морского пути в Китай, который огибает материк Евразии не с юга, а с севера. Географы того времени высказывались за то, что такой путь – Северо‑восточный проход – существует.
Первая экспедиция для отыскания этого прохода была отправлена из Англии в 1553 году на трех кораблях под начальством Гуго Виллоуби. Ей не удалось проникнут даже в Карское море. Два корабле были вынуждены зазимовать у Мурманского берега, причем весь личный состав этих судов, в том числе и Виллоуби, погиб. Третий корабль дошел до устья Северной Двины и затем вернулся в Англию.
В 1556 году из Англии вышла новая экспедиция, имевшая целью открытие Северо‑восточного прохода. Эта экспедиция, которое руководил Стефан Ворро, смогла дойти только до Югорского Шара. Впервые и южную часть Карского моря удалось проникнуть английской экспедиции под начальством Артура Пита и Чарльза Джекмена в 1580 году. {Русские мореходы посещали Карское море еще задолго до первых английских экспедиций.} В отношении своей главной задачи – отыскания Северного морского пути – эта экспедиция потерпела однако такую же неудачу, как две предшествовавшие. Между прочим экспедицию Пита и Джекмена очень поддерживал знаменитый фландрский географ и математик Герард Меркатор (1512–1594), который в одном своем письме, адресованном Гаклюйту, утверждал, что плавание в Китай Северо‑восточным проходом весьма удобно и легко {Русский перевод этого письма опубликован М. П. Алексеевым в его труде "Сибирь в известиях западно‑европейских путешественников и писателей" Т. 1, Иркутск, 1932 (стр. 170).}.
Вопрос о завоевании рынков Дальнего Востока в той же мере как Англию интересовал и Голландию. Поэтому понягно, что и эта страна уделяла большое внимание отысканию Северного морского пути в Тихий океан. Успешные торговые сношения голландцев с Россией – первые голландские корабли появились в Коле в 1565 году – способствовали усилению заинтересованности Нидерландов в открытии Северо‑восточного прохода. Одним из наиболее активных поборников идеи практического использования Северного морского пути был нидерландский купец из города Миддельбурга Балтазар Мушерон, который с 1584 года имел в России торговые дела. Прежде чем приступить к отысканию Северо‑восточного прохода, Мушерон при помощи своих служащих, находившихся в России, собирал всевозможные сведения о крайнем севере Московского государства. В 1593 году Мушерон, совместно с Яковом Фальком и Франсисом Мельсоном, представил принцу Морицу Оранскому графу Нассаускому проект экспедиции для отыскания Северного морского пути в Китай. Экспедиция была утверждена, и нидерландское правительство отпустило на нее необходимые средства. Она состоялась в 1594 году, и описанию ее посвящена первая часть настоящей книги.
Первоначально в состав экспедиции входило два корабля, каждый водоизмещением около 100 тонн: "Лебедь" ("Swane") под начальством Корнелиса Haя (Cornelius Corneliszoon Nai) и "Меркурий" ("Mercurius") под командой Бранта Избрантсона (Brant Ysbrantszoon), известного также под именем Бранта Тетгалеса (Tetgales). Наи и Избрантсон были уроженцами Энкхейзена; первый служил у Мушерона и несколько раз плавал к северным берегам России, второй был тоже опытный моряк. Торговым комиссаром на "Лебеде" состоял родственник Мушерона Франсуа де ла Даль (Franèois de la Dale), проживший несколько лет в России; на "Меркурии" эту должность занимал Ян Линсхотен (Jan Hugh van Linschoten). В период организации экспедиции к двум энкхейзеновым судам присоединился третий корабль, снаряженный городом Амстердамом и также называвшийся "Меркурий" Начальство над этим последним было поручено Виллему Баренцу, который взял с собой еще рыбачью лодку. По плану энкхейзенские суда должны были пройти в Карское море через Югорский Шар; Баренц же, по совету известного географа и астронома Петра Планция (Peter Plancius), поплыл вокруг северной оконечности Новой Земли.
О личности Виллема Баренца, замечательного морехода и выдающегося пионера исследования Арктики, известно очень немного. Он родился на острове Тер‑Шеллинг (северная Голландия) и был гражданином Амстердама. Баренц был несомненно незнатного происхождения, о чем свидетельствует то, что к его имени (Виллем) прибавлялось лишь отчество (Barents‑zoon, т. е. сын Барента), но не фамилия. Линсхотен характеризует Баренца, как весьма опытного и искусного навигатора.
Геррит Де‑Фер (Gerrit De Veer), описавший все три плавания Баренца, в первом его плавании (1594) не участвовал. Существует предположение, что описание похода в 1594 году сделано самим Баренцом, {True description of thrre voyage by the North‑East tu ward Cathny and China by Gerrit de Veer. Edited by Chartes P. Becke Printed for the Hakluyt Society, London, 1853 (p. IV).} однако Де Фер не упоминает об этом ни слова. Во всяком случае в том, что в основу рассказа о первом путешествии Де‑Фер положил ведшийся Баренцом судовой журнал, едва ли приходится сомневаться. Плавание голландских судов в 1594 году описано также Линсхотеном в его книге, изданной в 1601 году {Jan Huyghen van Linschoten. Voyagie ofte Schipvaert van by Norden etc. Francker. 1601. Извлечение из сочинения Линсхотена было опубликовано на русском языке в "Записках по гидрографии" (1915, т. XXXIX, вып. 3 и 4).}, т. е. через три года после появления в свет книги Де‑Фера.
Хотя в 1594 году голландским судам не удалось пройти дальше устья реки Кары, Линсхотен (и вероятно другие из начальствующего состава) представил результаты этой экспедиции в столь благоприятном свете, что голландские купцы при поддержке правительства решили уже в следующем году отправить Северным морским путем в Китай целую флотилию кораблей, нагруженных товарами. Деятельное участие в подготовке этой экспедиции снова принимал Мушерон, который представил правительству "Рассуждение и заявление о плавании в Китай через Нассауский {Югорский шар.} пролив". {М. П. Алексеев, цит. соч., стр 270.} "Берег Татарии, – писал Мушерон в этой записке, – теперь открыт, река Обь судоходна и со временем можно будет направлять торговлю из Белого моря в новую крепость. {Мушерон имеет в виду крепость на Вайгаче, которую он предлагал там устроить.} Остров Вайгач и соседний берег Татарии изобилуют соболями, куницами и другими пушными зверьми, и кроме того здесь много разных товаров, которые туземцы охотно будут привозить в крепость, если узнают, что их можно там сбыть". {Р. А. Кордт, Очерк сношений Московского государства с республикою Соединенных Нидерландов по 1631 год. Сборник Русского исторического общества, т. 116, 1902 (стр. XCVI).}
В экспедиции 1595 года принимали участие следующие суда:
1. "Griffon" из Зеландии, 200 тонн. Командир Корнелис Най бывший вместе с тем адмиралом всей флотилии.
2. "Swane" из Зеландии, 100 тонн. Командир Ламберт Герритсон Ом (Lambert Gerritszoon Oom).
3. "Норе" из Энкхейзена, 200 тонн. Командир Брант Избрантсон, он же вице‑адмирал флотилии.
4. "Mercurius" из Энкхейзена, 100 тонн. Командир Томас Виллемсон (Thomas Willemszoon).
5. "Winthont" из Амстердама, 200 тонн. Командир Виллем Баренц, он же главный штурман флотилии.
6. Яхта (название неизвестно) из Амстердама, 100 тонн. Командир Харман Янсон (Harman Janszoon).
7. Яхта (название неизвестно) из Роттердама, 40 тонн. Командир Хендрик Хартман (Hendrick Hartman).
В качестве торговых комиссаров в экспедиции участвовали Ян Линсхотен, Яков Гемскерк (Jacob van Heemskerck), Ян Корнелиссон Рийп (Jan Corneliszoon Rijp), Кристоффель Сплиндлер (Christoffel Splindler) и Франсуа де ла Даль. В этой экспедиции участвовал также Геррит Де‑Фер, автор настоящей книги. Какую должность он занимал в экспедиции – неизвестно, но возможно, что он состоял вторым штурманом на корабле Баренца. Во всяком случае известно, что Де‑Фер изучал навигацию. Если прибавить, что он родился несколько ранее 1627 года, то этим и исчерпываются все дошедшие до нас биографические сведения об авторе описания плаваний Баренца.
Второе плавание голландцев (1595) также описано в уже упомянутой книге Линсхотена. Кроме того краткие сведения об этой экспедиции имеются в сочинении Конрада Лев (Conrad Löw) "Meer oder Seehanen Buch", изданном в Кельне в 1598 году, т. е. в том же году, что и книга Де‑Фера. Б предисловии к своему труду Лев указывает, что он пользовался голландским источником, с которого и сделал перевод. Повидимому Лев использовал также книгу Хульзиуса, изданную в Нюрнберге в 1598 году {L. Hulsius, Warhafftige Relation der dreyen newen unerhorten, seltzamen Schffart etc. Noribergae. 1598.} и представляющую собою вольное переложение книги Де‑Фера. Достоверность некоторых добавлений, имеющихся в книге Хульзиуса, поставлена Б. Беке, редактором английского издания Де‑Фера (1853), под большое сомнение. С еще большей осторожностью следует отнестись к указанной книге Конрада Лев. Тем не менее мы считаем небезынтересным привести одну‑две особенно любопытные выдержки из сочинения Лев.
Первая относится к 20 августа 1595 года, {Лев все описываемое им путешествие ошибочно относит к 1594 году.} когда команда голландских кораблей высаживалась на берег у Югорского Шара. Лев рассказывает, как голландцы присвоили себе несколько мехов, оставленных ненцами на санях: {"Die unsern da sie zu dem Schlitten komen hielten sich nit gemess dem Gesetz und Befehl so Graff Mauritz von Nassaw gethan, welcher Gesetze ein Artickel war und lautet das man keins der dinge, so man im Lande da wir kemmen solten finden würden, nemen sollte, bev straffe ins Eisen geschlossen und darnach 3. mahl under das Kiel des Schiffs gezogen zu werden, wie auch mit zweien die von den Schlitten etliche kleine Fell genommen verfareu ward, derer einer starb in der Execution, denn der halb Leichnam bleib under dem Schiff das ander halb theil ward hinauff gezogen. Der ander, da er solche pein auss gestanden, ward für ein Schelmen auffs Land gesetzt, da er aber im Land nicht leben kondte, starb er für pein und merzen und Armuth, so er gelitten".}
"Когда наши пришли к саням, то они не вели себя согласно закону и приказу графа Морица Нассауского; в этом законе имелся пункт, гласивший, что запрещается брать вещи, которые мы могли бы найти в той стране, куда мы должны были притти; виновному грозило быть закованным в железо, после чего его трижды должны были протянуть под килем корабля. Это и было сделано с двумя, которые взяли с саней несколько маленьких мехов; один из них умер во время экзекуции, так как половина его тела осталась под кораблем, другую же половину вытянули наверх. Другой, после того как он вынес такие мучения, был как жулик высажен на землю, но здесь он не мог жить и умер от мучений, боли и нищеты, которые он претерпел".
Второй эпизод, описываемый Конрадом Лев, относится к 8 сентября 1595 г., когда голландские корабли стояли у острова Местного (Staten Eylandt). Лев рассказывает, что здесь произошло возмущение команды, причем пять человек было повешено. {"Am 8 war der Admiral der Vice Admiral andere Oberste und Piloten im Schiff geheissen den Gülden Hasenwindt, allda sie trölich waren, aber fur diese frewde war ein empörung aller Bootsgesellen, wider den Admiral, ward aber bald gestillet, aber fünf derer wurden auffgehenckt und stranguliert in der Ständen Insol. Dise waren, die sich bemüheten, all unser Schifizeug in empörung zu bringen, aber die Juetitia ward zu streng gehalten, alle fehl wie gering die waren, wurden nach dem Gesetz, welches Giaff Moritz von Nassaw geben, gar hart gestrafft".}
"8‑го адмирал, вице‑адмирал и другие начальники и штурмана находились на корабле "Gülden Hasenwindt" и были очень веселы, но это веселье имело следствием возмущение всей команды против адмирала. Бунт был скоро подавлен, и пятеро из них были повешены на острове Штатов. Это были те, кто пытался возмутить всю нашу команду. Но правосудие было слишком строго; все провинности, как бы малы они ни были, карались по закону, изданному графом Морицом Нассауским, очень строго".
Второе плавание голландцев, как и первое, не привело к открытию желанного морского пути в Китай. Поэтому правительство отказалось субсидировать дальнейшие экспедиции по изысканию Северо‑восточного прохода, согласившись все же назначить премию в 25 000 гульденов за отыскание Северного морского пути.
Баренц, глубоко убежденный в том, что морской путь на Дальний Восток лежит вокруг северной оконечности Новой Земли, настаивал на необходимости снаряжения новой экспедиции, в чем его поддерживал географ Планций. В справедливости своих доводов им удалось убедить амстердамских купцов, которые предоставили для новой экспедиции два корабля, названия и тоннаж которых остались неизвестными. Командиром одного корабля был назначен Яков Гемскерк, а другого – Ян Корнелиссон Рийп. Оба они, как мы видели, принимали участие в качестве торговых комиссаров в экспедиции 1595 года. Баренц согласился принять должность старшего штурмана на корабле Гемскерка. То, что Баренц не стоял во главе экспедиции, инициатором которой он являлся, не может не вызвать удивления. Объяснение, весьма вероятно, следует искать в том, что амстердамские купцы побоялись доверить свои товары моряку, который им казался слишком смелым и решительным; они хорошо знали, что Баренц поставил себе целью открыть Северовосточный проход во что бы то ни стало и был готов скорее погибнуть, нежели вернуться, не выполнив задачи. Наконец, и то обстоятельство, что Гемскерк был знатным дворянином, тогда как Баренц был простого происхождения, тоже должно было иметь значение при выборе начальника.
Как бы то ни было, из рассказа Де‑Фера усматривается, что Баренц пользовался большим авторитетом и уважением среди участников экспедиции, причем его подчиненное положение Де‑Фером совершенно не выставляется. Известный немецкий географ Фридрих Гельвальд замечает, что "Баренц был душой всего предприятия, и фактически руководство находилось в его руках". Укажем еще на одну небольшую, но любопытную деталь. В письме, оставленном голландцами в Ледяной Гавани на Новой Земле, имена всех участников экспедиции, в том числе и Гемскерка, были начертаны обыкновенными буквами и только имя Виллема Баренца было выписано крупными заглавными буквами.
Последнее плавание Баренца (1596–1597) имело результатом крупные географические открытия: голландцы открыли Медвежий остров и Шпицберген, причем последний архипелаг был ими обойден с западной стороны. Так далеко на север, как корабли Баренца и Рийпа, до того не доходило ни одно судно. В эту же экспедицию была осуществлена первая в истории зимовка в высоких широтах Арктики (76°14' N). В судовом журнале, который велся на корабле Баренца и который нам сохранил Де‑Фер, участвовавший и в третьем плавании Баренца, мы находим множество наблюдений, в свое время представлявших ценнейший вклад в теорию Арктики, а отчасти не потерявших научного значения и теперь. В результате плаваний Баренца была составлена первая карта западных и северных берегов Новой Земли; Баренцом были выполнены первые промеры в море между Шпицбергеном и Новой Землей и даны характеристики грунта. Ежедневные записи о погоде, в особенности наблюдения над ветром, которые голландцы производили во время их пребывания в Ледяной Гавани, оставались в течение нескольких столетий единственным материалом для суждения о климате северной части Новой Земли. Наблюдения Баренца на Новой Земле были между прочим вообще первыми метеорологическими наблюдениями, произведенными в России. Они были опубликованы А. Петерманом {Petermanns Mittellungen, XVIII, 1872.} и затем обработаны знаменитым норвежским метеорологом X. Моном. {H. Muhn. Beiträge zur Klimatologie und Meteorologie des Ostpolarmeeres. Petermanns Mitteilungen. XX, 1874. Также и Forhandlingar i Vedenskabs Seiskabet i Christiania. 1874.} Автор этих строк мог использовать наблюдения Баренца в своем исследовании, посвященном новоземельской боре. {В. Визе, Новоземельская бора Известия Центрального гидро‑метеорологического бюро, V, 1925.} Исключительный научный интерес представляют произведенные Баренцом наблюдения над магнитным склонением, которые позволяют иметь суждение о вековом ходе этого элемента.
В основу прилагаемых к настоящей книге карт плаваний голландцев в 1594 – 1597 гг. были положены карты, составленные А. Петерманом для английского издания труда Де‑Фера. {Карта плавания в 1596–1597 гг. была опубликована Петерманом также в The journal of the R. Geographical Society, XXIII, 1853. Небезынтересно отметить что, насколько нам известно, – это первая карта, на которой море между Шпицбергеном и Новой Землей названо "Баренцовым морем".} Нами был изменен только маршрут в районе Шпицбергена, ибо предположение Петермана, что голландцы (на пути к северу) обогнули Шпицберген с востока и прошли через пролив Хинлопен, безусловно неправильно (см. примечание 209). Впрочем на ошибочность выдвинутого Петерманом восточно‑шпицбергенского варианта пути Баренца и Рийпа еще ранее было указано Маркамом {C. R. Markham, The threshold of the unknown region. London, 1879.} и Гельвальдом {Ф. Гельвальд, В области вечного льда. СПб., 1881.}.
Ледяная Гавань – место зимовки голландцев на Новой Земле, покинутое ими в июне 1597 года – не посещалось никем в течение 274 лет. В сентябре 1871 года сюда подошел норвежский промышленник Эллинг Карлсен и обнаружил дом Баренца. По словам Карлсена, дом стоял в таком виде, как будто он только вчера был построен. Внутри все было на своем месте и представлялось в совершенно таком же виде, как это изображено на одной из картин в книге Де Фера. Карлсен продал найденные им в Ледяной Гавани реликвии Баренца одному англичанину, который позже продал их за ту же цену голландскому правительству, поместившему их в музей в Гааге. {Описание сделанных Карлсеном в ледяной Гавани находок дано в книге: De Jonge, Nowaia Zembla De voorwerpen door de Nederlandscne veevanders na hunne overwintering aldaar in 1597 achtergelaten en in 1871 door Kapitein Carlsen terug gevonden S'Gravenhage, 1872.}
В 1875 г. Ледяную Гавань посетил на шхуне "Regina" норвежский промышленник Гундерсон, а в следующем году здесь побывал на яхте "Glowworm" английский спортсмен Гардинер, тщательно обследовавший место зимовки Баренца. Гардинер нашел дом голландца уже совершенно разрушившимся. Среди вещей, найденных в Ледяной Гавани Карлсеном и Гардинером, были стенные часы, будильник, компасы, часть астрономического прибора Планция, колья, аллебарды, мушкеты, медные монеты, несколько циркулей, различная кухонная посуда, ящик с разными инструментами (напильники, долото, бурав), глиняные и оловянные кувшины, висячий замок, кожаные башмаки, подсвечники, свечи, чернильница, часть носильного платья, остатки голландского флага и др. Кроме того были найдены остатки различных книг (среди них "История Китая" и рукопись описания плавания Пита и Джекмена в 1580 г.), карт и картин.
Одной из наиболее интересных находок была рукопись, оставленная Гемскерком и Баренцом в дымовом отверстии и описанная в книге Де‑Фера. {Находки, сделанные на Новой Земле Гардинером. описаны в книге: The Barents Relics. Recovered in the summer of 1876 by Charles L. W. Gardiner. Described and caplained by J. K. J. de Jonge. Translated with a preface by S. R. von Campen. London, 1877}
В 1933 году Ледяную Гавань посетила геологическая партия Арктического института под начальством Б. В. Милорадовича. Им были обнаружены остатки сруба, а также несколько предметов, из которых наибольший интерес представляет глиняный кувшин. {Описание района зимовки Баренца и найденных в 1933 году предметов опубликовано в сборнике Arctica, кн. II, 1934 (П. В. Милорадович, Посещение зимовки В. Баренца в Ледяной гавани на Новой Землее).}
Отметим еще, что в 1881 году на западном из Оранских островов голландской экспедицией на парусном судне "Willem Barents" была установлена памятная доска в честь Баренца. В 1933 году эта доска была найдена геологической партией Арктического института под начальством Г. В. Горбацкого. Надпись на доске гласила: {"В память. Оранские острова открыты нидерландским мореплавателем Виллемом Баренцом 1 августа 1594".}
In Memoriam
De Oranje‑Eilanden
Ontdekt
Door
Den Neederlandschen
Zeevarder
Willem Barents
Augustus 1594
Литература, относящаяся к экспедициям Баренца, весьма обширна. Здесь мы упомянем только, что на тему о третьем плавании Баренца (1596–1597) голландским поэтом Толленсом (H. Tollens) была написана поэма, выдержавшая несколько изданий и переведенная на французский, немецкий и английский языки.
Последним критическим изданием сочинения Де‑Фера, снабженным многочисленными комментариями, является издание, выпущенное Линсхотенским обществом: S. Naber et P. L'Honore. Reizen van Willem Barents, Jacob van Heeinskerck, Jan Corlisz. Rijp en anderen naar het Norden, verhaalt door Gerrit de Veer. S'Gravenhage, 1917. К сожалению, мы были лишены возможности использовать эту книгу при подготовке русского издания труда Де‑Фера.
В настоящей книге примечания к тексту, отмеченные буквами "А. М.", сделаны переводчиком, профессором А. И. Малеиным; остальные же – автором этих строк.
В. Ю. Визе
ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА
Первое издание книги Де‑Фера вышло в 1598 году на голландском языке под заглавием: "Правдивое описание трех морских путешествий на голландских и зеландских кораблях, к северу от Норвегии, Московии и Татарии, в королевства Китай и Хину". Это сочинение вызвало к себе огромный интерес и вскоре было переведено на другие языки. Известны следующие издания дневника Геррит Де‑Фера.
А. Полные издания. – Голландский оригинал – 1598 г. (приблизительно май). Переиздан в 1599 и 1605 гг. Худшее издание в собрании ранних голландских путешествий, ч. I (1617).
Латинский перевод – 1598 г. (около 7 июля). По этому изданию сделан настоящий перевод.
Французский перевод – 1598 г. Перепечатан в 1600 и 1609 гг.
Все издания 1598 г. вышли в Амстердаме в одном и том же формате (продолговатый фолиант) и у одного и того же издателя (Cornelis Claesz, op't water, int Shrijf‑boeck). Все они также имеют 25 рисунков и 6 карт, разнящихся достоинством выполнения; так, в оригинальном издании они были раскрашены.
Другой французский перевод "Три удивительные путешествия, проделанные голландцами и зеландцами на север" (Париж, Шодвер, 1599, 8°).
Итальянский перевод – 1599 г. (Венеция, Порро и К°, мал. 4°, ср. выше). Количество рисунков и карт то же, что в оригинальном издании, но в очень плохом исполнении. Перепечатан в III т. собрания Рамузио: "Плавание и путешествие" (1606 г.)
Английский перевод В. Филиппа – 1609 г. (London, Pavier). Перепечатан в известной серии "Сочинений вышедших из Гаклюйтова общества". Выдержал два издания: 1853 г. – Charles T. Becke и 1876 г. – Koolemans Beynen. Рисунков дано только 12, карт 2.
Б. Сокращенные издания. – Наиболее замечательна среди них работа Левинуса Хульзиуса, появившаяся в августе 1598 г., т. е. через три месяца после появления оригинального голландского издания. Несмотря на то, что в заглавии издание названо переводом, оно представляет значительное сокращение основного текста, а в некоторых местах, наоборот, расширяет его. Так, например, в рассказе о втором плавании вставлено (из неизвестного источника) описание кораблей, принимавших в нем участие. В изложении третьего плавания имеется под 23 июня рассуждение об отклонении магнитной иглы (стр. 51–52, с 2 чертежами) и некоторые другие более мелкие изменения.
Нельзя не отметить также некоторого налета рекламности в издании Хульзиуса. Так, он приложил обращение к читателю от имени Геррит Де‑Фера и за его подписью, как бы желая указать этим, что был в сношениях с автором. На самом же деле это есть не что иное, как перевод начала работы Геррит Де‑Фера до изложения событий по дням, с некоторыми несущественными дополнениями в самом начале, взятыми из посвящения автора Дневника своего труда Генеральным Штатам, предпосланного голландскому оригиналу. Наконец, в небольшом введении Хульзиус дает краткий перечень путешествий, предпринимавшихся до голландцев в северные страны. Рисунков, чертежей и карт приложено 35.
Эта работа Левинуса Хульзиуса неоднократно переиздавалась. Не вдаваясь в особые подробности, следует отметить, что в 1602 г. она вышла дважды: как третья часть "Собрания путешествий", составленного Хульзиусом, и отдельно, в более сокращенном виде. Существуют также издания 1612 и 1660 гг.
Другое немецкое сокращение рассказа Де‑Фера было дано братьями де‑Бри (Bry) в 1599 г. и также выдержало две перепечатки на немецком языке и две на латинском.
Английский перевод Филиппа также был перепечатан сокращенно в издании "Собрания путешествий Purchas".
Кроме сокращений дневника Де‑Фера из него неоднократно делались извлечения на языках латинском (1599), голландском (1646), (1675), французском (1702) и английском (1703). Почти все эти издания имели ряд перепечаток. Наиболее подробный библиографический перечень всех работ по изданиям, сокращениям и пересказам Дневника Геррит Де‑Фера дан в ученом труде P. A. Tiele, "Mêmoire Bibliographique sur les journaux Navigateurs Nêerlandais (Амстердам, 1867). {См. также библиографический сборник "Новая земля",опубликованный Арктическим институтом (Издательство Главсевморпути, 1935).}
Сам Геррит Де‑Фер характеризует (в посвящении оригинального издания) свою работу очень кратко: "если не красноречивая, то по крайней мере правдивая". Латинский переводчик говорит об оригинале (также в посвящении Иоанну Викентию Пинеллю) {Это был итальянский библиофил и ученым, первый устроитель ботанического сада в Неаполе (1535‑1601).} несколько более подробно: "Так как автор решил описать, что с ними происходило почти каждый день, то ему приходилось по необходимости очень многое повторять, именно изменение ветров, также страны света, в направлении к которым приходилось держать курс; часто также, для лучшего выражения своей мысли, он должен был прибегать к морским терминам. Они, однако, известны не всем, особенно тем, кто не привык к плаваниям и редко бывал в обществе моряков. По этой причине трудно было передать все чистой латинской речью, а приходилось переводить, так сказать, дословно и многое даже объяснять описательно".
Действительно, Геррит Де‑Фер не был искусным стилистом. Да и трудно было бы требовать от него красноречивого изложения, особенно если принять во внимание, в каких ужасных условиях приходилось ему иногда вести свой дневник. По этой же причине ему некогда было щеголять своим образованием, которое у него во всяком случае было. Однообразие стиля вызывало неизбежное повторение одних и тех же выражений и оборотов, и у автора не было ни охоты, ни времени разнообразить свой стиль.
Латинский перевод, положенный в основу настоящего издания, сделан за немногими отмеченными исключениями очень точно и добросовестно. Но, сообразно с характером латинского языка, служившего тогда средством международного ученого и дипломатического общения и в то же время не имевшего возможности, в силу отдаленности античной древности от описываемых событий, передать вполне равноценно целый ряд выражений оригинала, переводчик неизбежно вынужден был в некоторых местах, так сказать, обезличить и обесцветить подлинник, отказавшись от воспроизведения его голландского колорита. В этих случаях большую пользу принесло мне упомянутое издание Гаклюйтова общества, которое с редкой добросовестностью везде, где перевод хотя бы в малейшей степени разнился с оригиналом, прибавляло в примечаниях подлинный голландский текст.
Дополнением к рассказу Геррит Де‑Фера может служить описание двух первых плаваний, составленное Яном Гюйгеном фан Линсхотеном, который принимал в них непосредственное участие. Именно в первом плавании он был торговым комиссаром на энкхейзенском корабле "Меркурий". По окончании путешествия он представил правительству отчет, где, по осторожному выражению Геррит Де‑Фepa, излагал события "с несколько излишнею обстоятельностью" и несомненно стараясь представить результаты экспедиции в очень благоприятном свете, что ему и удалось в силу его учености и таланта. Противоположностью Линсхотену был отчет о том же плавании Баренца, лишенный всяких прикрас. Хотя корабли Линсхотсна достигли меньших успехов, чем флотилия Баренца, но красноречие первого убедило власти в том, что ему почти удались добиться осуществлении намеченных целей. Несомненно, что только благодаря главным образом Мушерону и Линсхотену могло состояться второе плавание на Север.
Линсхотен представил правительству подробный отчет о двух проделанных им плаваниях сразу же по своем возвращении (в 1595 г.), но этот отчет, с рисунками и картами, появился в печати только через 6 лет (в 1601 г.; переиздан в 1624 г.). В 1663 г. появилось голландское сокращение его.
Из других языков отчет был переведен полностью только на французский в серии Recueil de Voiages au Nord (8 т., Амстердам 1715–1727, 12°; другое издание, в том же формате, 1731–1738). На основании этого перевода изложено немецкое описание данных плаваний И. Хр. Аделунгом в "Истории мореплавания" (Галле, 1768, стр. 107.–213, 4°). Наконец краткое извлечение из отчета Линсхотена напечатано в латинском, французском, испанском и голландском изданиях громадного атласа Blaeu (XVII в.). {Сочинение Линсхотена перепечатано в 1911 г. в Гааге.}
Линсхотен не оставил без возражения вышеприведенное замечание Геррит Де‑Фера, ответив на него также сдержанно: "Так ли я справился со своей задачей, как это было в действительности, – представляю судить осмотрительному читателю".
Линсхотен один из первых дал обстоятельное описание ненцев. Эти сведения заимствовал у него для своей книги "Новый северный мир" (Septentrio Novantiquus, Лейпциг, 1613) Иероним Мегизер, который говорит между прочим об этом народе, что "они не знают ни золота, ни серебра; когда же мы давали его им в руки, они кусали его, полагая, что его можно есть, так как не знали, что это было такое". {Это известие Мегизера приведено у M. П. Алексеева, стр. 272.}
Впечатление от путешествий голландцев отразилось наконец и в России. Именно, С. А. Белокуров издал в "Чтениях Общества истории и древностей российских" (1895, кн. 4, смесь, стр. 3–5) документ, по неизвестному источнику озаглавленный: "О плавании голландских двух кораблей к северным странам, для изыскание проходу мимо Новые Земли в Китайское государство и оттуда к восточной Индии".
Документ относится к 1598 году, так как начинается словами: "В прошлом во 105‑м году". Затем идет очень краткий пересказ известий корабельного журнала с 18 мая 1596 г. до 27 августа 1597 г. Повидимому, у составителя не было полного печатного издания путешествия, и он работал также по какому‑то конспекту. Заканчивается документ описанием Новой Земли, представляющим скорее всего, судя по слогу, перевод какого‑то иностранного известия. Приводим это описание полностью.
Описание о Новой Земле
"Новая Земля отдалися к северу, чаят от самого материка отделилась, потому что меж нею и Печерским берегом есть пролива, имянуемая Вайгац; но тою проливою за многими лдами изо Лдоватого моря плыющими кораблем проходити невозможно. За тою проливою Татарское или Лдоватое море, в которое многие сибирские реки впали. А Новой Земли длина от Вайгаца до зимовья немецкого 1000 верст. А позади зимовья Новой Земли берег с Сибирским берегом сшелся ли, того неведомо. Тая земля великой ради стужи неудобожителна, зане всегда кроме малого времяни покрыта есть снегом и на брегах великие и страшные лдяные горы; лесов никаких нет, токмо в некоих местах трава ниская и мох. От августа по июл месяц бывают морозы нестерпимые и солнца не видеть три месяца, в которое время тамо бывает непрестанная тма. Кроме медведей множество там песцов черных и белых, на брегах находят рыбью моржовую кость, овогда и инороговою. А на горах обретается множество гусей диких, которые людей видя не отлетают и их ловят руками и бьют палками".
А. И. Малеин
ПУТЕШЕСТВИЕ НА СЕВЕР
(ПЕРВОЕ ПЛАВАНИЕ)
Вряд ли можно выдумать или изобрести что‑либо, обладающее большей общественной полезностью (особенно в наших странах),[1]чем искусство мореплавания. Владеющие морем могут привлечь к себе все необходимое для их надобностей, и особенно плоды земные для поддержания жизни. Ведь по морю они могут с края света подвезти себе все, что нужно, и, наоборот, вывезти свои излишки. Все это, принимая во внимание удобства плавания, можно выполнять без всякого затруднения. Между тем, оборудование кораблей с каждым днем постепенно все улучшается на удивление не только видевшим корабли и мореплавание во время наших дедов, но и тем, кто сравнивает наше время с недавним, нам памятным прошлым. С другой стороны, теперь то и дело предпринимаются новые плавания. Не всегда они достигают желанной цели с одного, двух или трех раз, а иногда дают результаты лишь позднее. Поэтому никто не должен тяготиться испытываемыми им трудами и препятствиями, если даже желанная цель достигается не после первого плавания, а только после второго, третьего или еще более позднего. И в самом дело, какой труд можно признать более полезным и похвальным, как не труд для общей пользы. Пусть глупцы, насмешники и клеветники, судят по началу, признают бесплодной ту попытку, которая только в конце дает полезный результат. Ведь если бы знаменитые и славные мореплаватели – Колумб, Кортец, Магеллан[2]и многие другие, открывшие самые дальние страны и царства, оставили свое намерение после первой, второй или третьей неудачной поездки, то впоследствии они никогда не достигли бы результата своих трудов.
Когда Александр Великий, заняв после Греции Малую и Большую Азию, п