М41
Кабинет отца Банника был теплым и уютным, но Банник не чувствовал ни тепла, ни уюта, страх в его сердце был таким же ледяным, как Долгая Зима на улице; страх, что дядя откажет ему в его просьбе.
Улыбка Вардамона Ансельма Ло Банника стала неподвижной, и беседа приостановилась. Он немного откинулся назад, огонь камина бросал отблески на медали на его груди, сияла бронза его искусственного глаза. На секунду в кабинет проник шум бала снаружи, нарушив дружескую атмосферу между дядей и племянником, которую они разделяли еще мгновение назад.
— Ах, малыш, — сказал он наконец. — Ты так вырос.
Его взгляд скользнул по шраму на щеке Банника, и на лице старика появился немой вопрос.
— Ты уже говорил это, дядя. Прости, но ты не ответил на мой вопрос, — Коларон Банник нервничал. Он не мог упустить этот шанс, ему нужно было влияние дяди, чтобы его приняли на службу в Гвардию. Он устал и был издерган, бремя вины было столь же тяжким, как и необходимость ее искупления.
Капитан Банник фыркнул и еще глубже откинулся в кресле, его голова почти скрылась в подушках. Если он и заметил состояние младшего Банника, то никак этого не проявил. Коларону пришлось податься вперед, чтобы не упускать взгляд старика. Дядя выглядел гораздо старше его отца. Вардамон говорил, что сражался уже больше двадцати лет, но на Парагоне за это время прошло только девять лет — следствие особенностей путешествия в варпе. Переходы в океан имматериума и обратно в реальное пространство были трудно управляемы, и время для тех, кто открывал завесу между варпом и реальностью, могло течь странно. Банник вдруг подумал, что может быть так, что его дядя прямо сейчас находится одновременно и здесь и где-то в другом месте Галактики, сражаясь за Императора. Он пытался не думать об этом, боясь, не являются ли такие мысли еретическими.
|
|
— Я прошу тебя еще раз. Пожалуйста, подумай над моей просьбой.
Вардамон вздохнул.
— Значит, ты все-таки решительно настроен добиться своего? Не сомневаюсь, ты с детства мечтал отдать жизнь во славу Императора в какой-нибудь далекой подмышке Галактики. Послушай моего совета — лучше не надо.
Он покрутил в руке хрустальный бокал, глядя, как густой старый глис скользит по его стенкам. Подняв бокал, Вардамон залпом выпил его — один бокал такого глиса стоил целое небольшое состояние — и немедленно потянулся за графином, чтобы налить еще. Снаружи послышался визгливый неестественный смех какого-то дурака-аристократа.
— Дядя, такие разговоры…
Вардамон небрежно махнул рукой.
— Малыш, только не стоит нести тут всякую чушь вроде «это ересь». Я, черт возьми, нахожусь в кабинете моего брата, в доме моей семьи, и могу говорить все, что сочту нужным!
Он помолчал, и когда заговорил снова, его голос звучал тише, и он не смотрел племяннику в глаза, вместо этого глядя в огонь камина.
— Я не говорю, что Императору не нужны солдаты, ради Святого Трона, они очень нужны, но Ему совсем не обязательно нужен именно ты. Империум со всех сторон осажден существами, о которых я даже говорить не хочу. Я горжусь тем, что я делаю, но не хотел бы, чтобы тебе пришлось делать то же самое.
— Ты многого достиг на службе Императору.
— Ты имеешь в виду это? — Вардамон указал на свою сияющую парадную кирасу и медали на ней. — Или это? — он указал на громоздкую аугметику на своей голове. — Деньги? Медали? Возможность получить земельные владения на каком-нибудь завоеванном мире? — Старик укоризненно посмотрел на Коларона. — Я мог бы получить это все и даже больше, если бы просто остался дома. Я брат аудитора клана Банник, ради Святой Терры, я мог бы остаться здесь и жить в роскоши. Но вместо этого я погнался за идиотскими мечтами о славе!
|
|
Он взглянул на племянника. Его уцелевший живой глаз смотрел как-то туманно. Опьянение от глиса наступало быстро.
— Дорогой мой Кол. Не хочу, чтобы ты считал меня старым дураком, ностальгирующим по дому, но поверь мне, в Галактике не так много мест лучше, чем Парагон, а большая ее часть несравненно хуже. Такой жизни, как у меня, я не пожелал бы и врагу, не говоря уж о моем племяннике.
— Как ты можешь так говорить? Тебя вернули на родину, чтобы ты набрал новый полк. Ты герой.
— Нет, — печально сказал его дядя. — Герой — это мертвый человек. И таких в Парагонском 62-м полно. Да практически все, кто служил в этом чертовом полку, теперь стали героями, — он горько рассмеялся. — Не повторяй мою ошибку, не отказывайся от привилегии своего клана ради каких-то романтических глупостей. Оставайся здесь, работай со счетами, помогая своему отцу, и однажды ты унаследуешь его дело и будешь процветать. Служи Императору так, это ничуть не хуже, чем служить Ему в бою, а? А?
Он наклонился вперед, от него пахло глисом, линза его искусственного глаза сверкала красным. Коларон не отвечал.
Дядя грустно покачал головой.
— Это лучше, чем смерть. Или вещи, худшей, чем смерть. Уж поверь мне, бывают вещи хуже смерти, гораздо хуже.
|
|
Он снова покачал головой и сделал большой глоток глиса.
— Нет, нет. Я не буду помогать тебе в отказе от льготы.
— Но, дядя…
Вардамон закрыл глаза и, потерев нос, почесал голову там, где была аугметика. Сейчас он стал толстым и широколицым, но все равно в нем было что-то костлявое, словно череп просвечивал сквозь кожу, ощерившись в ужасе от того, что довелось видеть капитану Баннику. Его лиц было изуродовано там, где металл аугметики соединялся с кожей.
— Что говорит твой отец? А как же союз с кланом Туранниген? Ты думал об этом?
Они вдвоем сидели у камина, но тепло огня не могло совсем изгнать из кабинета холод зимы. Вардамон вздрогнул, то ли от холода, то ли от воспоминаний о битвах.
— Дядя… — нерешительно начал Коларон Банник. Он глотнул из своего бокала с глисом, и в животе словно вспыхнул огонь. Немного алкоголя было то, что нужно, и голос Банника зазвучал тверже.
— Ты прав, дядя. Я хочу служить. И я восхищаюсь твоими подвигами.
Вардамон раздраженно закатил глаза.
— Малыш, ты вообще слушал меня?
Банник продолжал:
— Но дядя, не все так просто. Знаешь… — его слова застряли в горле.
— Что?
— Был тут… один неприятный случай, — признался Коларон. Конечно, его дядя еще не знал об этом. Отец позаботился, чтобы об этом узнало как можно меньше людей.
Дядя прищурил живой глаз, а аугметический с жужжанием повернулся, и его взгляд снова упал на шрам на лице Коларона.
— Какой еще такой неприятный случай?
ВСТАВКА
Регламент поведения офицеров, приглашенных к столу для почетных гостей в компании представителей разных полков включает следующее:
1) Обязательное ношение парадной формы, включающей церемониальное оружие в соответствии с положением о форме одежды;
2) Правильное использование званий, должностей и почетных титулов при обращении к своим коллегам офицерам;
3) Правила поведения за столом для почетных гостей в соответствии с Имперскими стандартами (см. приложение 46);
4) Длинные волосы, украшения лица, татуировки, драгоценности, амулеты, религиозные символы разрешены лишь тем, кому это позволяется регламентом их полков;
5) Использование для общения только общепринятого низкого готика и/или высокого готика;
6) Чрезмерное пьянство недопустимо, нарушителям грозит военный суд;
7) Предшествующее омовение в соответствии с санитарно-гигиенической дисциплиной (приложение 6);
8) Освобождение от отходов строго в предназначенных для этого помещениях.
Выдержка из «Учебника для офицеров», книга 4 «Манеры и нормы поведения»
ГЛАВА 12