Вступление
Радуга осторожно выглянула из-за облаков, расправила лучики и медленно поплыла по небу. У нее было отличное настроение. Впрочем, какое еще настроение может быть в такой погожий денек. Только что отгремела озорная летняя гроза, темные тучи улетели восвояси, засияло солнышко и выпустило на волю тепло. Радуга блаженно потянулась и нарисовала в воздухе широкий мост. Один кончик моста опускался на землю, другой уходил в заоблачные цветные дали, надежно защищенные от чужих глаз. Но для радуги чужих не существовало, любой мир, где она появлялась, становился ее домом. Ей всегда были рады, люди и звери, птицы и цветы, озера и горы. «Не каждый может этим похвастаться», – подумала радуга и от этой мысли засияла еще ярче. Семь чистых лучей устремились вниз и заскользили в сторону маленького зеленого городка Розенпрозен.
Городок этот был похож на множество других таких же маленьких и зеленых точек на карте, а потому не был избалован привередливыми туристами. Впрочем, жители очень гордились своим краем, берегли его скромную историю и милые легенды и, как это часто бывает, сами придумывали про Розенпрозен хвастливые небылицы.
Домики в городе походили на пряничные фигурки, которыми по зиме наряжают елки, булыжные мостовые, извиваясь словно ручьи, бежали к главной площади, на которой возвышалась старинная, увитая плющом церковь. Жители города вели размеренный образ жизни. Как и положено, в будни они трудились, в выходные ходили в гости, а по ночам спали. За исключением может быть влюбленных парочек, до полуночи фланирующих по набережной, да стариков, которых с годами все чаще мучила бессонница.
Радуга ласково улыбнулась и обняла трепетными лучами тихий городок, с его добрыми жителями и мирным укладом. Она уже собиралась улетать, когда невзначай заглянула в окно ближайшего дома и увидела спящего мальчика лет десяти. На столе рядом с резной кроваткой лежали краски. Точнее пустая упаковка из под красок. Мальчик перевел все цвета на рисунки, кипой валявшиеся тут же. На рисунках виднелись смешные кораблики и нескладные самолеты, неказистые домики и гигантские деревья, рыжие коты и индийские слоны с длинным предлинным, как пожарный шланг хоботом. А на одном из вырванных альбомных листов была нарисована радуга. «Все таки, я необычайно популярна», – томно вздохнула настоящая радуга и даже покраснела, отчего желтый цвет почти слился с оранжевым, а синий с фиолетовым.
Надо сказать, что радуга была та еще озорница, но природный кодекс предписывал ей вести себя сдержанно, так сказать в рамках радужных полномочий, но как же это было трудно. Радуга украдкой огляделась по сторонам, облака уже уплыли, погода стояла безветренная, солнце смотрело в другую сторону. «Значит, никто ничего не увидит», – подытожила она про себя. Тонкие лучики впорхнули в светлую комнату, нависли над столом и аккуратно наполнили опустевшие пластиковые ячейки новыми красками: красной, как маковое поле; оранжевой, как заморский апельсин; желтой, как только что вылупившийся цыпленок; зеленой, как высокогорная трава; голубой, как цветок незабудки; синей, как южное море; фиолетовой, как баклажан.
Таких красок еще не было ни у одного земного художника. «Еще бы, – фыркнула радуга. – Их картины всего лишь призрачное отображение действительности». Тут проказница призадумалась. «А не наделала ли я бед»? Впрочем, радуга, легкомысленная как все красивые дамы, в миг успокоилась. «В любом случае, что сделано, то сделано. Как там говорят люди: “нечего плакать о пролитом молоке”. Да, точно так и говорят!»
Радуга взмыла вверх, сделал последний круг над городом, и поспешила вслед за облаками.
А в пряничном домике с остроконечной крышей и золотистым флюгером остались следы ее неосязаемого присутствия. Семь ярких красок, каких еще не было ни у одного человека.
Глава 1.
Рорик
Наш герой – невысокий темноволосый мальчик с любопытными карими глазами широко зевнул, нащупал лежавшие на тумбочке очки, нацепил на нос и сел на постели. Сладко потянувшись, он нехотя встал, влез в шлепанцы и подошел к окну. Гроза уже успел закончиться. Как же это он уснул? Субботний день пролетел, как хвостатая комета. Правда, Рорик, а именно так звали мальчика, никогда не видел настоящей кометы, но по словам школьного учителя профессора Светоча, она летает очень быстро. Профессор Светоч знает наверняка. Он уже весь седой, а, значит, за свою жизнь видел не одну хвостатую комету. Рорик поглядел на часы. Уже почти что семь вечера. Скоро в дверь постучат, и на пороге появится бабушка Марта в накрахмаленном белом переднике. Она как всегда придирчиво оглядит комнату, хмыкнет и скажет: «Ну-с, молодой человек, извольте убрать игрушки и краски, помыть руки и спуститься вниз к ужину». Рорик с семи лет живет с бабушкой. Его родители известные археологи. Они все время в отъезде. Раньше, они часто брали с собой в экспедиции маленького сынишку, и тот самозабвенно рылся в занесенных песком и известью старинных монетах, печатках, кувшинах, котлах и шкатулках. Но пришло время отдавать Рорика в школу, папа с мамой отвезли его в Розенпрозен и вручили бабушке Марте. Бабушка привычно хмыкнула, но приняла внука под свою опеку. Рорик знал, что бабушка считает его родителей людьми беспечными и часто вспоминает о «старых, добрых временах, когда детей воспитывали по иному». «Времена эти, – думал мальчик, – наверное, были очень давно. Вон какая бабушка седая, у нее волосы даже белее, чем у профессора Светоча. Это что ж, получается, она тоже видела комету?»
Но пора засучить рукава и приниматься за уборку. Рорик поднял с ковра игрушечные гоночные машинки, положил на полку книжки в глянцевой обложке, не глядя, взял со стола упаковку из-под красок и уже собирался выбросить ее в мусорное ведро, как в последнюю секунду заметил, что опустевшие ячейки снова полны. Рорик зажмурился, встряхнул головой и снова поглядел на краски. Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый – все цвета на месте. Но как они переменились, какими стали сочными, насыщенными, глубокими, переливающимися! Рорик от удивления разинул рот. Он помнил наверняка, что не смог раскрасить попугая и шмыгу, потому что кончились краски. И вот вся палитра снова в сборе. Руки сами потянулись к кисточке, он макнул пушистый ворс в оранжевую краску, и тот стал похож на лисий хвост. Рорика перестало волновать происхождение красок, ему не терпелось поскорее испытать их в деле. До прихода бабушки оставалось еще полчаса. Мальчик опустился на стул и подтянул к себе картину с попугаем. Нетвердые карандашные линии делали птицу больше похожей на динозавра, но Рорик был всего лишь маленький мальчик и рисовал, как умел. Он провел кисточкой по бумаге, и карандашные перышки вспыхнули, как огонь. Рорик раскрасил оперение в оранжевый, красный, фиолетовый и голубой цвет, сделал клюв и лапы попугая желтыми, хохолок зеленый, глаза синими. Каждый взмах кисти исправлял ошибки карандаша, и вскоре попугай стал похож на попугая. Да какого попугая! Самого диковинного, большого и красочного, какого только видел белый свет. Казалось, он вот-вот расправит роскошные крылья и вылетит из картины. Восхищенный Рорик опустил кисточку и откинулся на спинку стула. Заскрипела лестница, по ступеням уже поднималась бабушка. Мальчик с сожалением поглядел на опустошенную упаковку из под красок. Они исчезли также быстро, как и появились. Обычно Рорику хватало одной упаковки на несколько месяцев, теперь все цвета ушли на одного попугая.
Вот раздался требовательный стук в дверь.
– Да, бабушка, – отозвался Рорик.
На пороге возникла кругленькая почтенная дама в безукоризненно поглаженном темно-синем платье и белом кухонном переднике. Волосы у нее на голове были собраны в аккуратный пучок. На носу, как и у внука, сидели очки.
– Ну-с, молодой человек, извольте убрать игрушки и краски, помыть руки и спуститься вниз к ужину, – проговорила бабушка, как и предсказывал Рорик.
Мальчик кивнул, послушно вылез из-за стола и поплелся в ванную комнату.
На столе осталась лежать кипа рисунков, среди которых было изображение удивительно красивого попугая и портрет одной грустной не раскрашенной шмыги.
Глава 2.
Оживший рисунок
Рорик, как питон заглотил блинчики, выпил большими глотками стакан ненавистного теплого молока с инжиром, вздохнул и с тоской посмотрел на бабушку. Сейчас она снова примется учить его манерам. Но какая разница непоседливому мальчишке, как должен вести себе настоящий джентльмен? Судя по рассказам взрослых, джентльмен этот наискучнейший тип, и среди детей найдется мало желающих сидеть, словно проглотил аршин, пользоваться ножом, а главное ни в коем случае не смеяться, не крутится и не пачкаться. Нет, это не жизнь, о которой мечтает любой мальчишка. Рорик, как все его сверстники хотел стать путешественником, летчиком, капитаном, пиратом… Впрочем, не те сейчас времена, пираты перевелись... Бабушка посмотрела на внука, открыла рот, и в этот миг раздался спасительный телефонный звонок. Почтенная леди поспешила к старинному аппарату, Рорик напрягся. Только бы это были бабушкины подруги Майя или Августа. За болтовней с ними она может провести целый вечер.
– Майя, дорогая, – пропела бабушка, – рада тебя слышать.
Рорик тоже был очень рад. Помахав бабушке, он выскользнул из столовой и стрелой взлетел вверх по лестнице. Теперь можно хорошенько поразмыслить о непонятном происхождении красок. То, что их не подарила бабушка, Рорик был уверен. Она не одобряла «мазню» внука, отчасти потому, что он заляпывал краской чисто выстиранную одежду, отчасти потому, что считала более полезным для джентльмена занятием игру в «Монополию».
Рорик влетел в комнату, захлопнул за собой дверь и обомлел. Прямо перед ним на изголовье кровати сидел настоящий попугай. От кончика оранжевого хвоста до зеленого хохолка он в точности повторял того, что нарисовал Рорик. Склонив голову на бок, попугай пристально глядел на мальчика, а тот осторожно покосился на стол. Альбомный лист, на котором был изображен попугай, снова стал кительно белым. Там даже не осталось корявых карандашных линий.
– Чего застыл? Привет что ли? – первым заговорил попугай. Голос у него был самый что-ни на есть попугаистый. Только все попугаи, которые ранее видел Рорик, говорили заученные слова, а этот, похоже, сознательно вел беседу.
– Здравствуйте, – пробормотал мальчик. – Вы… Вы кто…
– Воробей, – без улыбки ответил попугай. – Маленький, серенький воробушек.
– Не такой уж вы маленький… и серенький, – шепнул Рорик и покраснел. – Простите, но вы больше похожи на попугая.
– Каков вопрос, таков ответ, – фыркнул попугай, и Рорик подумал, что никогда еще не видел фыркающей птицы.
– А что вы здесь делаете? – попробовал зайти по-другому Рорик.
Но этот вопрос, похоже, еще больше возмутил попугая.
– Нет! Ты меня об этом спрашиваешь? А кто, по-твоему, затащил меня сюда?
– Куда «сюда»? – не понял Рорик.
– Ох, он еще и болван, – простонал попугай. – Как я влип! Горе горькое! Слушай, внимательно, мое мучение!
Рорик навострил уши, а попугай приосанился и стал важно расхаживать взад вперед по изголовью кровати.
– Как любое высшее существо, впрочем, я назвал бы себя удивительным творением, нет, шедевром! Так вот, как любой шедевр, созданный силами природы, я не принадлежу серому миру людей.
– Конечно, вы же птица! – вставил Рорик.
– Птица? – Пернатый гость презрительно посмотрел на мальчика. – Уж не думаешь ли ты, что я какой-нибудь бестолковый какаду, или, ха-ха, волнистый попугайчик? – Он так сверкнул глазами, что Рорик испугано попятился.
Внезапно попугай смягчился.
– Ладно, я прощаю тебя, – милостиво бросил он. – Да не бойся, я не кусаюсь. Вот если бы ты тигра нарисовал…
– Нарисовал? – растеряно повторил Рорик.
– Какой же ты все-таки тугодум, – с чувством сказал попугай. – Ладно, слушай. Объясняю на пальцах…
– У вас же нет пальцев, – осторожно сказал Рорик, но под взглядом попугая тут же умолк.
– А у тебя мозгов, – парировал попугай. – Но что с тебя взять, ты всего лишь человек.
– У человека есть мозги, – возразил Рорик.
– Тогда напряги их! – взвился попугай, а заодно закрой рот. – Итак, как любой шедевр природы, высший разум, мечта поэта – я не создан для земной жизни. Погляди на меня! Сама радуга подарила мне свои сочные цвета. А ты раскрасил ими свой убогий рисунок, заперев меня в этом несовершенном мире!
– Разве радуга может что-то кому-то подарить? Она же неживая, – протянул Рорик.
– Еще какая живая! – цыкнул на него попугай. – Но жутко безрассудная! Это же надо доверить свой магический свет человеческому дитю!
– Но если бы я не раскрасил рисунок, вас бы и в помине не было, – справедливо заметил Рорик.
Попугай замер, а потом рявкнул, да так, что затряслось оконное стекло.
– Какое оскорбление. Меня и не было! Да, меня не могло не быть!
Рорик не знал, что ответить на такой железный аргумент, а попугай так разволновался, что упал на пуховую подушку и сердито нахохлился.
– Я не хотел вас обидеть, – на всякий случай сказал Рорик.
– Да, я и не думал дуться, – ворчливо ответил попугай. – Ты еще птенец, а на птенцов не обижаются.
– Что же нам теперь делать? – робко спросил Рорик.
– Я должен вернуться домой, – твердо сказал попугай.
– А где же ваш дом? – поинтересовался Рорик.
– По ту сторону радуги, – без колебаний ответил попугай.
– Это где? – удивился Рорик. Он был развитый мальчик и знал, где находится Африка, где Америки и Австралия, но что расположено по ту сторону радуги понятия не имел. Но не стоит строго судить Рорика, никто из людей, живущих на земле, не ведал этого.
– Далеко-далеко, по ту сторону радуги расположена чудная страна, – мечтательно заговорил попугай. – Там колышутся высокие деревья, зеленеют сочные травы, спеют сладкие фрукты и ягоды, голубеют озера, срываются вниз с утесов шумные водопады. В этих краях обитают звери и птицы, небывалой красоты и острого ума. Хищники не трогают беззащитных косуль и зайцев, для них в светлых лесах растут цветы со вкусом сырого мяса. Сильный не обижает, а опекает слабого. Солнце светит в стране по ту сторону радуги круглый год. А короткие дожди обильно поливают вкусные и плодовитые растения. Радуга дарит краю свои удивительные краски. Нет красивей места во вселенной, а на земле и подавно.
– Но откуда вы это знаете? – не утерпел Рорик. – Я хочу сказать, что вы только что появились на свет и никогда не были по ту сторону радуги.
– Не забывай, дружок, что каждая моя частичка пропитана радужным светом. Я просто знаю, что сказанное мной сейчас, правда. Я знал это, как только отделился от бумаги.
– Но как же вы вернетесь домой? – неуверенно спросил Рорик.
– Элементарно, – попугай подскочил на крепкие лапки и стал расхаживать по постели. – Когда радуга в следующий раз заглянет в это окно, я взлечу на подоконник, ухвачусь за ее роскошное платье и полечу домой!
– И вы думаете, радуга выдержит? – засомневался Рорик.
– Ну, конечно, – категорично ответил попугай. – А пока, я поживу здесь. Ты меня сюда затащил, и теперь просто обязан приютить. Вот так то, молодой человек! – подытожил он и вдруг очень напомнил Рорику бабушку.
– Бабушка! – ахнул Рорик. – Она не разрешит мне завести попугая.
– Что значит завести? – обозлился ворчун. – Заводят шарманку. А я живу там, где хочу. Знаешь ли, я очень свободолюбив. Я бы даже сказал, болезненно свободолюбив. Это у меня от радуги.
– И все-таки, что мы скажем бабушке? – обеспокоено спросил Рорик.
– Видел я твою бабушку, пока сидел внутри рисунка, – проговорил попугай. – Дамочка большая поклонница дрессировки. С тобой у нее пока не получается, но я то ее покорю в момент.
Глава 3.
Знакомство с бабашкой
– Рорик! – раздалось снизу. – Рорик, ты у себя? – Заскрипели ступеньки, всласть наболтавшись с Майей, бабушка шла пожелать внуку спокойной ночи.
– Прячьтесь! – умоляюще прошептал Рорик. – Скорее!
– Вот еще, – только и фыркнул попугай.
Дверь распахнулась, и бабушка вплыла в комнату.
– Рорик, ты еще не в постели? – удивилась она. – Хотя, ты спал днем, соня! Грубое нарушение распорядка дня. Неудивительно, что ваше поколение такое хилое и нервное. Ой! – завопила она вдруг. – Что это?!
Рорик проследил за взглядом бабушки и увидел развалившегося на подушке попугая.
– Это… Это милая маленькая птичка, бабушка, – затараторил он. – Она залетела в окошко, пока я ужинал. Мы уже подружились. Пусть попугайчик останется, ну, пожалуйста! – Рорик сам не знал, зачем придумал всю эту историю. Просто знал, что про радугу бабушке даже рассказывать не стоит. Взрослые никогда бы в такое не поверили. Они бы решили, что ребенок балуется, лжет, или что ему не хватает внимания, и он поэтому выдумывает всяческие небылицы. В любом случае ничем хорошем это бы не закончилось.
Бабушка в ужасе смотрела на «маленькую птичку» величиной в пол метра без хвоста.
– Рорик, – прошептала она. – Немедленно выгони его на улицу. Пусть улетает!
– Но, почему, бабушка? – знал внук.
Перепуганная дама задумалась. Действительно, почему она так испугалась. Попугай вел себя вполне мирно, был удивительно красив и ласково глядел на нее огромными синими глазами. Наверное, ее испугали размеры гостя, да и само его появление. Бабушка подозрительно относилась ко всему новому, а тут такое!
– Вдруг он заразный? – предположила она.
– Ну, что ты! – воскликнул Рорик. – Погляди, какой чистенький, какой опрятненький попугай! Сразу видно, что он совершенно здоров.
Бабушка очень ценила чистоплотность, и не могла не согласиться с тем, что попугай отвечает всем ее требованиям.
– Но нам не нужен попугай, – предприняла она еще одну попытку.
– Еще как нужен! – затряс головой Рорик.
– От него не будет никакой пользы, – отчеканила бабушка.
– Но от карликового пуделя тети Майи тоже нет никакой пользы, но все его любят.
Бабушка призадумалась. Действительно, золотистого пуделька Чарли обожала вся улица. Когда хозяйка выводила его на прогулку, соседи приветствовали его веселыми криками, дети обступали малыша со всех сторон, дамы принимались охать и ахать, а толстый добродушный булочник с говорящей фамилии Штрудель охотно угощал своего любимца чебуреками с мясом. Не секрет, что доля внимания перепадала и счастливой хозяйке.
Что ж попугай тогда должен вызвать фурор во всем городе. Бабушка мечиательно улыбнулась.
– Как ты думаешь, может быть, он дрессированный? – спросила она внука.
– Думаю, да, – ответил Рорик.
– Ну-ка птичка скажи, здравствуй! – просюсюкала бабушка, сделав шаг вперед.
– Здравствуйте, милая дама! – ответил попугай.
– Ой, – восхитилась бабушка. – Какой умненький.
– И воспитанный, – прибавил Рорик. – Твои заклятые подружки умрут от зависти.
– Кто? – опешила бабушка.
– Тетя Майя и тетя Августа, – невинно произнес Рорик. – Папа с мамой их так называют.
Бабушка хмыкнула. Все-таки ее сын и невестка пропащие люди. Хотя юмора им не занимать. Бабушка Рорика была чрезвычайно чопорной особой, и скептически относилась к любым шуточкам. Но даже у чопорной особы случаются иногда приступы веселья. Бабушка еле сдержала улыбку и повернулась к попугаю.
– Скажи еще что-нибудь, дорогуша, – пропела она.
– Терпенье и труд все перетрут, – гордо заявил попугай.
Бабушка растаяла. Решение было принято.
– Пусть остается! – милостиво сказала она просиявшему внуку. – Но завтра все-таки свозим его к ветеринару. Последнее слово будет за ним.
Когда бабушка покинула комнату, Рорик с попугаем переглянулись.
– По-моему прокатило, – Рорик перевел дух.
– Ну, конечно, каждая дама мечтает о таком симпатяге, как я! – похвастался попугай.
– Посмотрим еще, что скажет ветеринар, – поежился Рорик.
– А что он может сказать? Я в отличной форме! – возмутился пернатый.
– Так то оно так, но ты не похож ни на одного попугая, которого я видел, – нахмурился мальчик. Вдруг он догадается, что ты ненастоящий?
– Хватит, с меня достаточно! – возопил попугай. – Я самый, что ни наесть настоящий! А теперь ложись спать! И чтобы я от тебя ни звука не слышал!
– Но… – начал было Рорик.
– Я сказал спать! – по-змеиному прошипел самый настоящий попугай.
Мальчик послушно залез под одеяло, закрыл глаза, но сон никак не шел. «Как все это странно, – думал он про себя. – Взявшиеся невесть откуда краски, оживший попугай, удивительная страна по ту сторону радуги».
Снова разразилась гроза – такая же шумная и сверкающая, как днем. Рорик крепко уснул в своей кровати, попугай похрапывал на изголовье. И не один не видел, как на рассвете в небе появилась радуга. Она неспешно скользила по городу, упиваясь его утреней красотой, заглядывала в окна домов, отражалась в фонтанах. Как вы уже знаете, радуга была крайне легкомысленной дамой, а потому уже забыла, как вчера оставила в подарок темноволосому мальчику семь волшебных красок. Вильнув хвостом, прелестница взмыла вверх и исчезла в облаках. И никто не заметил, что вместе с ней исчезла уцепившаяся за разноцветный шлейф шмыга.
Глава 4
Сократ
Следующим утром Рорик проснулся рано, но не спешил открывать глаза. «Какой удивительный сон мне привиделся, – подумал он. – Будто бы нарисованный попугай ожил и разговаривал со мной. Стоп! А был ли вообще попугай? Может быть мне и
краски приснились… Ну, конечно, мне все-все приснилось».
– А жаль, – сказал Рорик вслух.
– Что жаль? – последовал немедленный ответ.
Мальчик распахнул глаза и увидел прямо перед собой разноцветного попугая.
– О… – только и вымолвил Рорик.
– Доброе утречко! – Попугай подозрительно прищурился. – Так о чем это ты жалеешь?
– Ни о чем, – быстро соврал Рорик. – Это я просто так!
– Тем лучше, – Попугай прыгнул мальчику на грудь. – Но пора вставать. Скоро придет бабушка Марта, и мы втроем отправимся к ветеринару.
– Ой, – Рорик подскочил так резко, что попугай слетел на ковер. – Что же мы скажем ветеринару?
– Полагаю, что перво-наперво, нам, как воспитанным посетителям, следует поздороваться, – усмехнулся попугай. – Или ты имеешь в виду что-то другое?
Рорик благоразумно промолчал, он хорошо помнил в какое бешенство пришел высший разум, заподозрив, что Рорик сомневается в его «подлинности».
Попугай тихонько загоготал.
– Так-то, дружок, слова – серебро, молчание – золото! – он взлетел на книжную полку и лукаво покосился на мальчика. – Пока ты дрых, я многое передумал и признал вопиющий факт, – попугай выдержал театральную паузу. – У меня нет имени!
Рорик с сочувствием посмотрел на попугая. Наверное, очень обидно, что у всех есть имена, а у тебя нет. Хотя в этом случае можно самому придумать себе имя. Такое, какое захочешь. Можно назваться Арнольдом, как Шварцнегер, можно Сильвером, как известный на весь мир пират, можно Диего, как Марадона, можно Юрием, как первый космонавт.
– Но вы сами можете придумать себе имя, – озвучил свои мысли Рорик.
– Уже придумал, – важно ответил попугай. – Разреши представиться, Сократ!
– Сократ! – выпалил Рорик. – Ты мог выбрать любое имя и выбрал Сократ?!
– Вижу, ты уже перешел на «ты»? – заметил попугай. – Ничего-ничего, – добавил он, увидев смущенное лицо мальчика. – Это правильно. Я ни какой-то дедуля, чтобы мне «выкать». Я еще юн, не такой, конечно, желторотый птенец, как ты, но нахожусь на заре своих лет. Впрочем, это не мешает мне поражать всех своей мудростью. В душе, я философ. Прямо, как мой знаменитый теска. Кстати, отчего тебе не нравится имя Сократ? Я полистал тут его труды, затиснутые отчего то в самую глубь книжной полки, и должен сказать, что старичок был не промах. Впрочем, я превзошел его. Он то любил повторять: «Я знаю, что ничего не знаю». Я уже это перерос.
– Рорик, – донесся снизу бабушкин голос. – Спускайся. Завтрак остынет.
– Подожди меня здесь, Сократ, – попросил мальчик. – Я скоро вернусь.
– Фу, невежа, – возмутился попугай. – Не ожидал от тебя такого.
– Но ты же разрешил обращаться к тебе по имени и на «ты», – растерялся Рорик.
– Да, мы ведь друзья! И что? Ты вот так вот запросто оставишь друга без завтрака?
– Что ты! – Рорик густо покраснел. – Я… Я принесу тебе тыквенных семечек и пшена…
– Сам то наверное будешь лопать сосиски с помидорами, – заныл Сократ.
– Но ты же не можешь есть сосиски, – неуверенно возразил Рорик.
– Соевые могу, – парировал попугай. – А именно их готовит твоя бабушка. Мясом там даже не пахнет!
– Хорошо, – пробормотал Рорик. – Пойдем со мной. Надеюсь, бабушка не будет против.
– Она будет в восторге! – пообещал Сократ, взлетев мальчику на плечо.
Рорик спустился по лестнице, заглянул в столовую, увидел бабушку и, тяжело вздохнув, проскользнул в дверь.
Глава 4.
В автобусе
– Рорик, ты притащил сюда птицу! – всплеснула руками бабушка и уже намеривалась выдать гневную тираду, как попугай расправил крылья. Почтенная дама так и осталась стоять с раскрытым ртом, залюбовавшись разноцветными, как радуга перышками. Она вдруг вспомнила юность, поле, запах свежескошенной травы. Вспомнила, как бежала девчонкой босяком по мокрой траве, укрываясь от летнего дождика курткой. А потом, запрокинув голову, любовалась разметавшейся по небу радугой, такой же яркой, как ленты у нее в волосах.
Позабыв о том, что собиралась рассердиться, бабушка рассеяно поставила на стол кувшин с молоком и осела на стул.
– Ты не знаешь, чем кормят попугаев? – спросила она внука.
– Сократ хочет сосиски с помидорами, – весело ответил Рорик.
– Ты назвал птицу Сократом? – бабушка была очень довольна. Мальчик тяготеет к философии. Как и положено настоящему джентльмену. – В любом случае, ты несешь вздор, – вздохнула она. – Попугаи не едят мясо.
– Но сосиски то соевые, – повторил слова попугая Рорик.
– Хм, – хмыкнула бабушка. – Он не будет их есть!
– Давай проверим, – не унимался внук.
– А давай, – бабушка положила на тарелку две толстенькие сосиски, плюхнула в них четыре столовые ложки жареных помидор и торжествующе посмотрела на внука.
«Видишь, он не ест! В следующий раз верь старшим на слово!» – уже собиралась сказать она, как попугай соскочил с плеча Рорика и жадно набросился на горячий завтрак.
Бабушка опешила. Как же это она так опростоволосилась? Теперь не получится преподать мальчику урок. Более того, ее компетентность поставлена под сомнение! Старушка нахмурилась.
В этот миг попугай оторвался от тарелки, благосклонно окинул ее взглядом синих глаз и заявил:
– Мадам, вы прирожденный кулинар!
Бабушка ахнула. Какая находка эта птичка! Теперь Майя и Августа, да что там вся улица, нет, весь город сойдут с ума от зависти! Кроме того, всегда приятно слышать комплименты, в том числе и от попугая. Комплименты бабушка Марта слышала редко. Сын и невестка постоянно были в разъездах, а Рорик еще не научился их говорить.
– Спасибо, Сократ! – поблагодарила она попугая. – Сразу видно, что вы очень умная птица!
Ей показалось, что Сократ учтиво поклонился в ответ.
Бабушка часто заморгала.
– Ладно, – сказала она Рорику, поднимаясь со стула. – Доедай завтрак и к ветеринару. Послушаем, что скажет он. Да, и заедим в оптику, мне нужно подобрать новые очки.
Когда бабушка вышла из столовой, Рорик облегченно вздохнул и посмотрел на Сократа
– Как ты это делаешь? – полюбопытствовал он. – Бабушка от тебя без ума! А ей почти невозможно угодить.
– Вот именно, что «почти»! – фыркнул Сократ. – Значит, шанс все-таки есть!
Через час бабушка, Рорик и попугай вышли из дома и направились к автобусной остановке. Как и ожидала Марта Соверин, все без исключения прохожие провожали их любопытными взглядами, а особо впечатлительные даже ахали при виде Сократа. Бабушка загадочно улыбалась, и то и дело поправляла модную шляпку с пышным бантом, припасенную для особых случаев.
Вскоре подкатил автобус. Рорик первый вскочил в салон, и первой, кого он увидел, была бабушкина подруга Августа – сухенькая, энергичная дама, всегда одетая с иголочки.
– Рорик, детка! – пропела она. – Как дела? Ты куда собрался? Марта с тобой? О, вот и она! Вопросы из накрашенного ротика тети Августы сыпались, как из рога изобилия. Раньше Рорик честно пытался на них отвечать, но потом понял, что тете Августе это совсем ненужно. Зачем, бабушкина подруга задает свои многочисленные вопросы, так и осталось для него загадкой.
– Августа, дорогая, – бабушка влезла в салон, в сотый раз поправила шляпку и чмокнула подругу в нарумяненную щеку. – Куда держишь путь?
– На рынок, Марта! – прочирикала тетя Августа. – За свежим творожком и теплым хлебом. Ой, кто это! – взвизгнула она, заметив попугая.
– Наш питомец, – охотно ответила бабушка. – Очень редкий попугай. Таких в мире всего десяток.
«С чего бабушка это взяла», – удивился Рорик.
«Таких, как я больше нет», – обиделся попугай.
«Вот так то»! – сверкнула очками бабушка.
– Где же ты его раздобыла? – протянула Августа.
– Э… Сын подарил! Да, они с Ларой теперь работают в Южной Америке. Вот прислали презент. Не забывают нас с Рориком.
«А еще говорит, что врать нехорошо», – мрачно подумал Рорик.
«Красиво поет», – усмехнулся попугай.
«Да, милая, да»! – торжествовала бабушка.
– Наверное, такая туша много ест, – процедила Августа. – Ты изведешь на корм целое состояние.
– Вряд ли, – рассмеялась бабушка. – Не поверишь, Сократ ест тоже, что и мы. На завтрак он слопал соевые сосиски с помидорами!
«Что ж, это хотя бы правда», – вздохнул Рорик.
«Раз ничего другого ждать не приходится…» – взгрустнул попугай.
«Какое счастье, что к нам в окно залетела эта птица», – ликовала бабушка.
– Сократ? – скривилась Августа. – Странное имя для попугая!
– Так назвал его Рорик, – охотно ответила бабушка. – Мальчик такой начитанный, такой эрудированный, от него другого и ждать не приходится!
«Хорошо, что здесь нет никого из моих одноклассников», – густо покраснел Рорик.
«Ха, эрудированный, как же. Будь его воля, был бы я Робокопом, – фыркнул попугай.
«А твои внуки только и делают, что стреляют из рогатки по яблокам», – подумала абсолютно счастливая бабушка.
К облегчению Рорика автобус скоро остановился возле ветеринарной лечебницы.
– Наш выход, – улыбнулась бабушка.
– Что попугай заболел? – с надеждой спросила Августа.
– Нет, – возмутилась бабушка. – Мы едим на профилактический осмотр. За здоровьем нужно следить. Кстати, дорогая, ты вся позеленела. Непременно, сходи к врачу. Вдруг, это заразно.
Бабушка легко выскочила из автобуса, Рорик с Сократом на плече выкатился следом за ней.
Марта Соверин многозначительно посмотрела на внука.
– Ты, конечно, понимаешь, что мне пришлось сказать все это лишь потому, что я защищала тебя. Сократ взялся не известно откуда. Его могут конфисковать, как контрабанду. Ты же не хочешь расстаться с птичкой?
– Не хочу, – подтвердил Рорик.
– Вот и отлично, – бабушка картинно нахмурилась. – Хотя мне очень и очень неприятно участвовать в подобном обмане. Не знаю, как я это переживу.
Сказав это, она направилась к зеленому домику с надписью «Айболит», Рорик засеменил следом, думая про себя, что бабушка стала выглядеть лет на десять моложе.
Глава 5
У ветеринара
Доктор Анальгинус с самого детства мечтал лечить животных и птиц. Надежды эти осуществились и, закончив университет, он вернулся в родной Розенпрозен. Единственный в ту пору ветеринар доктор Порошкевич едва справлялся со всем заболевшим зверьем, а потому принял новоиспеченного коллегу с распростертыми объятиями. Вот так без всякой рекламы и конкуренции молодой энтузиаст основал в Розенпрозен свою практику, и по-братски поделив с коллегой четвероногих, чешуйчатых и пернатых пациентов, приступил к работе.
Так прошло десять лет. Доктор Анальгинус купил дом, обзавелся семьей, приобрел друзей. Дела его шли хорошо, клиентуры было предостаточно. Он знал уже почти всех домашних питомцев Розенпрозена, был с десяток раз покусан, сотню раз облаян, тысячу раз облизан. Он поумерил пыл, отбросил излишнюю застенчивость и стал похож на доктора Порошкевича – тоже некогда большого мечтателя.
В этот день у доктора Анальгинуса, как всегда было много посетителей. Бабушка Марта и Рорик заняли очередь и стали терпеливо ждать. Но если Рорик, как любой мальчик его возраста страдал от вынужденного заточения в стерильном коридоре, то Марта Соверин упивалась всеобщим вниманием. Внимание, разумеется, было адресована не ей, а Сократу, но она не слишком переживала на этот счет, считая попугая своим удачным аксессуаром.
Наконец, из кабинета вывалилась потная дама с немецкой овчаркой и Марта Соверин, ухватив за руку внука, прошествовала внутрь.
Доктор Анальгинус что-то писал в толстом журнале и даже не поднял головы.
– Слушаю вас, – протянул он, продолжая заполнять графы мелким, как бисер и непонятным, как у всех врачей почерком.
– Доктор, мы бы хотели показать вам нашего попугая, – защебетала бабушка.
Ветеринар поднял глаза и окаменел. Никогда прежде он не видел такой птицы, даже на картинках в учебниках. Не стоит строго судить, доктора Анальгинуса, мы же помним, что Сократ необычный попугай, единственный в своем роде.
– Откуда он у вас? – только и смог сказать ветеринар.
– Понимаете, доктор, – завела бабушка уже знакомую историю. – Мой сын и невестка работают в Южной Америке. Они привезли попугайчика в подарок сыну. Мы просто хотим проверить, здоров ли он, – и словно испугавшись обратного, бабушка тут же прибавила. – Хотя мы уверены, что здоров. Сократ – очень живая, опрятная птица! – Бабушка уже почти жалела, что принесла попугая к ветеринару. Вдруг ее бесценное сокровище отберут?
Доктор Анальгинус вышел из-за стола, приблизился к попугаю и благоговейно взял его в руки.
Сократ безропотно позволил эскулапу внимательно осмотреть себя.
– Интересно, очень интересно, – пробормотал ветеринар.
– Что-что? – встревожено переспросила бабушка.
– Никогда не видел подобной разновидности попугая, – продолжал доктор Медсин. – У вас уникальный экземпляр, мадам. Полагаю, у вас есть на него документы.
Бабушка побледнела, Рорик напрягся. Впрочем, доктор Анальгинус оказался совсем не противным. Он сам был отцом и не собирался отбирать у незнакомого мальчика любимого питомца. К тому же вопросы контрабанды его никоим образом не касались. Попугай был совершенно здоров, а, значит, угрозы для своих владельцев не представлял. Еще десять лет назад, он бы непременно заинтересовался диковинной птицей, засел в библиотеке, написал письма в научные общества, вызвал журналистов… Но годы сгладили его рвения. В приемной ждали еще три простуженные козы, две забинтованные кошки и одна нервная, отвратительно визгливая болонка. А дома изнывали со скуки жена и двое ребятишек. Сегодня он должен был вести их по магазинам. У доктора Анальгинуса впереди был тяжелый вечер. Поэтому он без особого сожаления вручил Рорику попугая.
– Держи, паренек, – улыбнулся он. – Твой любимец здоров!
– Кстати! – крикнул он, когда бабушка Марта и Рорик уже перешагнули порог. – А он говорящий?
– Еще какой! – ответил Сократ.
Глава 6
В школе
Рорик торопливо запихивал в ранец учебники и тетрадки. А Сократ расхаживал по подоконнику, то и дело подгоняя мальчика. Вчера после долгих споров, было принято историческое решение взять попугая в школу. Труднее всего было уговорить бабушку. Она была категорически против этого. Попугай в школе по ее мнению, это нонсенс. «Всему свое место», – назидательно говорила она Рорику. В глубине души Рорик понимал, что бабушка права, но ему очень хот