С кончиной 28 января (10 февраля) 1725 года Императора-реформатора Петра I Великого Павел Иоаннович Ягужинский, как и многие Царедворцы терял почву под ногами.
Благополучие его всецело зависевшее от воли и настроения почившего Государя теперь таяло.
В любви и доверии Императора Петра I Алексеевича видел Павел Иоаннович единственную защиту против своих многочисленных врагов. Кто бы ни наследовал престол, Императрица или юный Великий Князь Петр Алексеевич (1715-1730), генерал-прокурор должен был лишиться всего своего значения или во всяком случае большей части его.
Современники, в частности Андреевский кавалер граф Геннинг Фридрих Бассевич (1680-1748), Министр герцогства Шлезвиг-Голштейн, приписывали Павлу Ягужинскому важную роль в событиях, подготовивших вступление на престол Императрицы Екатерины I. Так, именно граф будто сообщил Бассевичу о " заговоре " в пользу Великого Князя и тем дал ему возможность спасти Императрицу Екатерину I и Светлейшего Князя Александра Даниловича Меншикова, "ничего не подозревавших о готовившейся катастрофе".
Из рассказа графа Бассевича известно, что Павел Ягужинский принимал активное участие в деле провозглашения Государыни Екатерины I Императрицею Всероссийскою. Известно, что генерал-прокурор оказался посредником между Светлейшим Князем А. Д. Меншиковым и графом Бассевичем.
Как только скончался Император Петр I, граф Бассевич удачно выбрал Павла Ивановича Ягужинского для того, чтобы распространить среди собравшихся во Дворце сановников весть о том, что "казна, крепость, гвардия, Синод и множество бояр находятся в распоряжении Императрицы", и тем побудить их признать Государыню Екатерину Алексеевну державной наследницей Императора Петра I Алексеевича.
|
|
По восшествии на престол Всероссийский Императрицы Екатерины I Светлейший Князь и кавалер Александр Данилович Меншиков и герцог Шлезвиг-Голштейн-Готторп Андреевский кавалер Карл Фридрих (1700-1739), Августейший супруг Цесаревны Анны Петровны (1708-1728) сделались первыми лицами в государстве, а Павел Иоаннович Ягужинский на первых же порах оказался почти в явной немилости.
Наследственный и племенной беспокойный дух и невоздержанность его на язык делали Павла Иоанновича вовсе нежелательным сотрудником для новой Государыни. Однако значение Павла Иоанновича в России вскоре начало подниматься.
Он приобрел себе союзников в лице умнейших дельцов прошлого Царствования, графов и Андреевских кавалеров Петра Андреевича Толстого (1645-1729) и Андрея Иоанновича Остермана, недовольных самовластием Светлейшего Князя, а вскоре затем и Павел Иоаннович Ягужинский получил непосредственный доступ к самой Государыне Императрице Екатерине I Алексеевне. И здесь сумел он заслужить временно ее расположение и сделаться непременным членом интимного кружка первой Императрицы Всероссийской.
Главный устроитель петровских ассамблей Павел Иоаннович Ягужинский, часто дежуривший при Государыне Екатерине в качестве генерал-адъютанта, и теперь был незаменим в этих случаях.
Милость Императрицы.
"Безотлучное пребывание" Павла Иоанновича Ягужинского около Императрицы Екатерины I принесло свои плоды: 30 августа (12 сентября) он Высочайше получил от Государыни орден Святого благоверного Великого Князя Александра Невского, а в октябре 1725 года он и вовсе " стал любимцем Императрицы, хотя не сделался ни благоразумней, ни трезвее прежнего ".
|
|
Благодаря увлечению Императрицы удовольствиями власть Сената сильно расширилась; увеличилось вновь и значение генерал-прокурора.
Возвышение Павла Иоанновича Ягужинского было, однако, временным: уже в следующем году он должен был оставить Сенат, а при учреждении Высочайшим Указом восьмого (21) февраля 1726 года Верховного Тайного Совета генерал-прокурор не попал и в число его членов.
По словам прусского посланника Двора Пруссии барона и Андреевского кавалера Густава Мардефельд (ум. 1728), " Царица положительно не хотела назначить его в Совет, ибо считала его не расположенным к Себе, что следовало приписать его неукротимой ненависти против Князя Меншикова ".
Удаление от Двора.
Не попав в Верховный Тайный Совет, самолюбивый Павел Иоаннович Ягужинский пребывал в отчаянии, которое увеличивалось еще и тем, что в члены Совета Высочайше назначен был Государыней недавний союзник его граф Остерман.
Плохим утешением для генерал-прокурора было и назначение его обер-шталмейстером – начальником Императорской конюшни.
Павел Иоаннович Ягужинский сердился на всех, даже на своего тестя, великого канцлера, который сделался членом Тайного Совета. В виде протеста граф Ягужинский перестал ездить в Сенат и стал бывать при Дворе лишь в случае крайней необходимости, предпочитая придворной службе "прелести деревенской жизни".
|
|
В своем уединении Павел Иоаннович Ягужинский, однако, оставался недолго.
Третьего (16) августа 1726 года Тайный Совет определил отправить его в качестве полномочного Министра на польский сейм в Гродно. С одной стороны «верховники », хотели удалить из Санкт-Петербурга беспокойного генерал-прокурора, с другой – враги Светлейшего Князя А. Д. Меншикова наносили тем чувствительный удар фавориту Императрицы.
На земле предков, в Польше, на гродненском сейме Ягужинский действовал со свойственной ему наследственной горячностью, по собственному отзыву, "сколько смысла и силы имел".
20 апреля (3 мая) 1727 года Павел Иоаннович Ягужинский имел прощальную аудиенцию в Варшаве и затем отправился в Санкт-Петербург. Павел Иоаннович прибыл туда, когда Государыня уже пребывала в предсмертной болезни, а Девиера постигла печальная участь.
Шестого (19) мая 1727 года без одного дня через три года после своей Коронации Императрицы Екатерина I Алексеевна скончалась.
Начало ссылки.
Заклятый враг Павла Иоанновича Ягужинского – Светлейший Князь Александр Данилович Меншиков сделался фактическим правителем государства Российского при юном Императоре Петре II Алексеевиче, Августейшем внуке Государя Петра I Великого.
Светлейший Князь и кавалер постарался удалить Павла Иоанновича Ягужинского из Санкт-Петербурга, и тот принужден был ехать на Украину.
Ссылка продолжалась недолго, и в самый день последовавшего вскоре ареста А. Д. Меншикова за Ягужинским был послан курьер.
Павел Иоаннович Ягужинский желателен был Двору в это время в Санкт-Петербурге в качестве врага павшего временщика.