Тема. Кибервойна
2006 г. – Президент Буш поставил задачу – разработать стратегию, составляющую кибербезопасность США.
Если США будут подвергнуты нападению независимо, даже с использованием комп.сетей – они получают право на применение ответных мер с применением компьютерных атак.
Это было разработано минобороны США. А потом их стандарты были усвоены для кибербезопасности Великобританией, Францией и др. странами.
Использование такого метода, как кибератаки, получают все большее значение и распространение. Т.к. позволяют больше воздействовать на противника.
Вопрос: на что будут нацелены такие операции.
Ответ:
v нарушить / изменить информацию в комп.сетях др. гос-ва.
v ведение разведки
v манипулирование противником
v уничтожение комп.сетей противоборствующей стороны.
И все это порождает много вопросов в МГП.
1. насколько применение кибератак соотв. принципам по Уставу ООН.
a. В частности, принципу неприменения силы или угрозы силой –
ст. 2 (4) – это норма и обычного МП, и jus cogens
Доктрина МП. Наиболее показательная позиция западной доктрины, т.к. все это ими и инициировалось.
2. Применимы ли статьи по Уставу ООН, уполномачивающие гос.-во на самооборону
a. ст. 51
3. Применимы ли нормы МГП к кибератакам
1.Насколько применение кибератак соотв. принципам по Уставу ООН.
a. В частности, принципу неприменения силы или угрозы силой –
ст. 2 (4) – это норма и обычного МП, и jus cogens
Итак, ответ на этот вопрос.
1981 г. – была принята Декларация ГА ООН. Рекомендательный характер. Недопустимость интервенции и недопустимости вмешательства во внутр.дела иных гос.-тв.
В чем значимость и суть. В ней содержалось положение о том, что каждое гос.-во имеет право на свободу информации и пользования ей в своих интересах социального, эк. и культ. развития.
Многое тут основывалось на положения Всеобщей декларации прав человека 1948.
С другой стороны. Неприменение силы и угрозы силы.
Вопрос: что понимается под неприменением и угрозы силой.
Как толкуется – консультативное заключение МС ООН о Правомерности угрозы и применения ядерного оружия.
Угроза – может происходить в различных формах. В частности, с помощью информационных технологий.
Т.е. информационные и кибератаки могут использоваться для угрозы применения обычного оружия.
НО! Угроза и применение силы в этом консультативном заключении понимаются как применяемые совместно.
Толкование понятия «сила» в современном МП.
Понимается под силой – по доктрине – вооруженная сила.
Преамбула Устава ООН. Гл. 6, 7.
+ точка зрения о том, что хоть речь может идти и о применении вооруж.силы, понятие «сила» не нужно узко толковать только как вооруженную.
Но может быть применение силы и в ином смысле, не только в виде вооруженного нападения.
Под «силой» понимается действительно нападение. Вмешательство или давление на др.гос-во.
Цель: заставить данное гос.-во что-либо сделать.
Это не экономическое и не политическое давление.
Это может толковаться и как применение кибератак.
Когда говорим о таком толковании нужно понимать, что мы говорим не об обычном толковании «оружия».
И тут ссылаемся на решение МС ООН по делу Никарагуа против США: то, о каком виде идет речь и как будет использована сила и оружие – все это не имеет значения. Важен масштаб применения условий и последствия его применения. В частности, пример –11 сентября 2001.
Почему кибератаки так губительны?
Потому что комп.сети сейчас ответственны за все: за банковские операции, спасательные, системы безопасности и т.д.
И разрушение / повреждение такой системы может вызвать не меньший вред, чем бомбежки и т.д.
2. Применимы ли статьи по Уставу ООН, уполномачивающие гос.-во на самооборону
a. ст. 51
Право на самооборону возникает, когда гос.-во подверглось нападению со стороны др.гос-ва.
Можно ли считать кибератаку таким нападением?
Если исходить из решения по Никарагуа против США. Применение силы не всегда может и должно осуществляться с применением обычных мер и споспобов нападения.
Если нападение по своим масштабам и результатам сравнимо с вооруженным нападением – гос.-во имеет право на самооборону.
3. Применимы ли нормы МГП к кибератакам
С одной стороны – нет такого МД или обычной нормы МП, к-ые регулировали бы такой вопрос.
Поэтому и РФ выступала с инициативой о запрещении применения кибератак и вмешательства в комп.сетидр.гос-ва.
Но против выступили
Но в настоящее время нет большой практики применения кибератак. Поэтому может случиться, что заключение МД будет служить регулированием того, чего нет или что быстро меняется. И разработка МД не будет соотв. потребностям времени, связанной с использованием кибератак.
Оговорка Мартенса
Если есть пробел в МГП, то мы пользуемся ст. 3 общей для всех ЖК.
Да и еще вопрос. Нужно ли вообще разрабатывать такой МД. Ведь он по сути будет устаревшим к моменту принятия. Технологии быстро развиваются.
И как рассматривать лиц, используемых в реализации и проведении кибератак: они гражданские или комбатанты?
И как тут проводить различие между гражданскими объектами (на которые нельзя нападать) и военными (на которые можно).
Гражданское население может потерять свой иммунитет от нападения, если оно принимает непосредственное участие в вооруж.конфликте. И только на этот период!
Если гражд.лица используются как программисты для вмешательства в комп.сетидр.гос-ва, то можно говорить о том, что они непосредственно участвую в вооруж. конфликте. Исходя из нанесенного им ущерба и последствиям нападения.