Главными в традиционной христианской концепции онтогенеза были учения: о сотворении Богом индивидуальной бессмертной души в момент зачатия; о ее воплощении, соединении с телом, получаемым от родителей; учение о рождении существа, наследующего вместе с человеческой природой и первородный грех, - существа, уже являющегося личностью, способного к нравственным переживаниям, решениям, восприятию религиозного опыта. В житиях святых повествуется, например, о том, как, выражая свои религиозные переживании, - даже пророческое прозрение, - младенец вшгрывает во чреве. Эти представления вступили в противоречие с данными физиологии и психологии, современными концепциями онтогенеза личности. Поэтому теологи-модернисты требуют понимать человека как единое и целостное существо и преодолеть психосоматический дуализм. По мнению, в частности, К. Ранера, тело не должно представляться ни “темницей”, ни “вместилищем” души, а душу следует считать не отдельным существом, которое управляет телом, но внутренним моментом целостного человека. Развивая томистское учение о душе как субстанциальной форме, Ранвр подчеркивал, что душа становится собой только воплощаясь в теле, которое и есть целостный человек, духовное существо, взятое в сфере внешнего и видимого, тело “сгущается самой душой в пространственно-временном континууме как… ее агрегатное состояние”. Онтогенез индивида он понимал как естественный процесс, в котором через вторичные причины действует трансцендентная первопричина, творческая воля Бога. Поэтому родители являются, по его мнению, причиной рождения целостного человека, включая и его душу, и это должно рассматриваться не как создание ими или передача от них однажды сотворенной Богом души, но кик ее творение имплицитно действующей волей Бога, опосредованной биологическими, психологическими и социокультурными феноменами.
Теологический и философский смысл этого учения состоит в том, чтобы представить онтогенез человека и всю антропологию доказательством или, по крайней мере, указанием на бытие Бога. Краткая формулировка такого “антропологического” аргумента гласит: “Человек — доказательство бытия Бога”, или “доказательство существования Бога — со-человечность”. Отправным пунктом здесь избирается опыт, в котором раскрывается специфика человеческого существования, и наблюдения за обретением этого опыта в онтогенезе. В качестве такого исходного опыта чаще всего рассматривается противоречивое переживание человеком собственной ограниченности, конечности, смертности, и одновременно выходы за границы к бесконечности. Фиксируя действительные характеристики познания, высших нравственных переживаний человека, теологи пытаются обосновать то, что сама внутренняя структура человеческого бытия требует признания бесконечного, абсолютного и личного бытия, на которое нацелены Bte духовные акты человека, прежде всего любовь, стремление к истине, добру и красоте. В докладе на XIX Всемирном философском конгрессе (Москва, 22-28 августа 1993 г.) профессор Сан-Францисского университета Э. Возницки говорил о теантропности внутренней, духовной жизни человека: в своем сознании, во внутреннем опыте он переживает, воспринимает призыв, который пронизывает все его существование и побуждает трансцендировать наличную свою природу, преобразовывать свое существование на пути реализации собственного назначения. Это и порождает глубинное напряжение человеческого существования, противоположность между бытием и становлением. Теантропность определяет внутреннюю структуру религиозной жизни индивида, экзистенциальную двойственность, разрешаемую им в различных религиозных формах.
По мнению ряда теологов (Ц1. Огден, В. Панненберг, Г. Кюнг и др.). Богу в конечном счете адресовано заложенное в структуре существования человека и формирующееся в его онтогенезе так называемое базовое доверие - восходящая к единству с матерью и опыту первого года жизни установка индивида по отношению к миру, уверенность в его стабильности и ожидание благотворного отношения. Мать, по мысли теологов, представляет для ребенка превосходящую ее и обращенную к нему любовь Бога, а Бог — предмет базового доверия. “В этом смысле, — полагает В. Панненберг, — человек действительно... является по природе религиозным”. “Духовной природе человека, — утверждал православный богослов, протоиерей А. Ветел ев, — как разумно-сознательной, присущ инстинкт — влечение к Богу как к своей высшей, идеальной норме”.
Разумеется, духовность — субъективность, самосознание, стремление к ценностям и идеалам, самосовершенствование — представляет собой важнейшую определенность человека, относительно самостоятельную реальность его бытия. Становление деятельной сущности человека означает и в филогенезе; и в онтогенезе формирование новых, сравнительно с животными, социальных, нравственных потребностей. Человек ориентируется на познавательные, эстетические, моральные, религиозные ценности, им руководят общественные потребности, интересы, идеалы, которые нельзя вывести из его биологической природы и которые в этом смысле предстают как сверхприродные, обозначаются как духовные. Однако социальная деятельная сущность человека, его свобода, духовность не противостоят природе абсолютно, а становление личности не предполагает бытия рамосущего духа, оторванного от развития природы. Из феномена неудовлетворенности человека своим существованием и стремления за пределы конечного и преходящего не может быть обоснованно выведено действительное существование абсолютного личного первоначала. Это положение принимается не рациональным рассуждением, но только верой. Ребенок генетически предрасположен стать человеком, но вырастает в личность, индивидуальность только благодаря включению в совместную предметную деятельность и общение с другими людьми. Весь организм человека приспособлен к трудовой деятельности и членораздельной речи, у него генотипически запрограммировано длительное детство и юность, пять шестых его мозга формируется после рождения, но эти возможности не могут быть реализованы вне социального окружения и обучения. Система сменяющих друг друга деятельностей лежит в основе развития каждой личности. Человек становится человеком, обретает свою субъективность, духовность в практике и общении, в активном преобразовании мира и создаваемых им самим общественных институтов, смыслов, значений, символических систем.