До середины XVI в. татарское население на польско-литовских землях делилось на три категории, отличавшихся друг от друга как правами, так и наличием недвижимости. Наиболее привилегированную группу составляли потомки ордынских султанов и мурз. Титул султана принадлежал в Речи Посполитой только двум татарским родам - Острынским и Пунским. Старших представителей рода постоянно именовали царевичами как потомков ханов. Остальные татарские роды происходили от ордынских мурз. Они пользовались титулом князь. Во главе княжеских родов стояли: Ассанчуковичи (Уланы), Корыцкие, Юшынские, Кадышевичи, Крычинские, Лостайские, Тальковские, Ловчицкие, Смольские, Тарашвиские, Завицкие и Баргынские (Барановские).
Родоначальником Баргынских (Барановских) считается Темир Туган Бей Дагестанский. На истории этого рода мы и остановимся специально.
Для этого нам придется, прежде всего, сделать специальный историко-этнологический экскурс в глубокую тюркскую древность Кавказа и вновь вернуться к временам и событиям, предшествовавшим переселению князей Туган-Барановских в Литву. Как можно судить из их родовой фамилии, они принадлежали к древнейшему баргынскому, или бораганскому (Барановские - полонизированная форма от бораган) княжескому роду кумыков, корни которого восходят к хазаро-булгарскому, точнее, уар-хунскому союзу племен Северного Кавказа. Происхождение этнонима борган (варианты: бораган, борагун, брагун) кавказовед Л.И. Лавров объясняет от кумыкского - "барагъан" - "передвигающийся с места на место, кочующий". Однако данную этимологию нельзя считать убедительной, ибо и другие тюркские племена вели кочевой образ жизни, тогда и они должны носить такое самоназвание. На наш взгляд, будет правильнее возводить его к двусоставному тюркскому макроэтнониму уар-хун (в латинской транскрипции - вар-хуниты), который впоследствии у самих тюрков отложился в форме борагун/борган /баргын, документально зафиксирован в форме бораган во всех средневековых источниках, как в этнотопонимике, так и в антропонимике тюркских народов Северного Кавказа и Крыма. (С.88)
Впервые в истории Кавказа баргыны или бораганы (бар/вар или бор-гар/бур-гар) в VI-VII в. упомянуты Захарием Ритором (555 г.) и называются среди тринадцати тюркских племен, обитающих на землях "севернее Дербента". Это было "племя вар рядом с гуннами, участвовавшее в войнах сына Аттилы Денгизиха"1). Как указывает историк М.И. Артамонов, город Семендер не позднее V в. являлся племенной территорией уар-хунского (бора-гунны!) племени "зебендер"2). Как указывает этнограф Е.П.Алексеева, некоторая часть уар-хунов была размещена хазарами в начале VII в. в горах Кавказа3). Историк В.Б. Виноградов уточняет, что еще в VII в. борганы обитали в районе Пятигория4). Археолог А.П. Рунич совершенно справедливо отождествляет их с древними болгарами, утигурами (бит-хогурами) и кутригурами, принадлежавшими, как известно, к уар-хунскому союзу племен5). Им, видимо, принадлежал и г. Беленджер. Название это, как указывал А.Казембек, дано в арабской (неточной) транскрипции, в исконной тюркской транскрипции же оно - Булгар (Болкар). Ибн Хордадбех в X в. пишет "о некоем царстве Бурджан/Бурган на западном побережье Каспия", правители которого находились в родстве с сасанидскими шахами.
Борганы (борагьанлар), вошедшие в XIII в. в состав Золотой Орды, были расселены в широком географическом ареале. Они упоминаются среди 77 народов Кавказа в грузинских источниках, отражающем еще домонгольскую ситуацию. В то время территория равнинной зоны междуморья (Каспий и Азов) составляла область Бестак/Бештау или Битогурия/Пятигория с главным городом Джулат/Юлат (Татартуп). И вполне возможно, что роль борганов - гунно-булгарского колена, имевшего глубинные корни на Северном Кавказе, была весьма высока. Краевед М.М. Базоркин (Ингушетия) считает, что борганы "занимали равнинную часть Чечено-Ингушетии и Северной Осетии от устья Сунжи до г. Орджоникидзе включительно". Однако наш анализ бораганской этнотопонимики показывает, что в ареал их расселения еще с VI-VII вв. входил весь Северный Кавказ, а позже и Крым. Не случайно, что арабский автор (С.89) Абульфеда (XIV в.), давая описание северной части земли, упоминает и "замечательный тюркский город Маджары в татарской земле (стране), называемой Борга (Борган), который находится почти в середине между Железными воротами (т. е. Дербентом - К.А) и Азаком (Азовом)". Низамиддин Шами (XIV в.), Тимуровский историк, в "Зафар-наме", описывая Тимуровские походы на Кавказе, называет и "лесистую Бораганскую землю (сторону)" на Северном Кавказе6).
Об ареале расселения борганов лучше всего свидетельствует историческая этнотопонимика, связанная с ними и сохранившаяся по сей день на территории от Каякента и до Крыма, на которую внимание обратили многие исследователи (В.Б. Виноградов, А.П.Рунич, А.Мамаев, Ю.Асанов и др.) и которую еще можно дополнить и свести к следующему перечню. Так, в районе Кисловодска известна Рим-гора, имеющая и другое название - "Боргустан" - "страна борганов" (в XVII в. ее упоминает и Э.Челеби). Карачаевцы и балкарцы Железноводск называют Бораган. Здесь же находятся Боргустанский хребет, Боргустанская станица, речка Боргустан, а в других регионах Северного Кавказа - Бургон-Маджары (Ставрополь), Борагъан-юрт/Брагуны (Гудермесский район Чечни), Бораган-гечив (Яхсай), Бораган-аул (Эндирей, Костек), Бораган (Крым), белокаменный мавзолей брагунских ханов Борга-каш, находящий свои аналогии с золотоордынскими мусульманскими мавзолеями Пятигорска, Ессентуков и Маджар (Ингушетия), Бораган-кол (Большой Дженгутай), Бораган-тау (окрестности старого Чиркея), Бораган-бет (Большие Казанищи), Бораган-авлак (Бораганское поле) в кумыкском приморье у Анжи-кала, Бораган-тебе (Карабудахкент, Каякент), Бар-аул или Пар-аул (кумыкский аул в Карабудахкентском районе); одноименные аулы, населенные тюрками (борганами), имелись в прошлом и в Турции (Чорухе) и Молдавии (Буджаке), Бораган (Вихли, Лакский район), аул Эл-Бораган (на Кубани).
Трагической страницей в истории борганов является XIV век - эпоха Тимуровских походов на Северный Кавказ. О ней следует рассказать особо, ибо она многое проясняет и в судьбе князей Туган-Барановских. (С.90)
Исторические источники и народный фольклор сохранили многие сведения о героической борьбе борганов против Тимуровских полчищ, огнем и мечом покорявших их улус. Немецкий историк Тунманн в своем сочинении "Крымское ханство" (1784 г.) указывает: "Бораган (барын) - древняя орда, которая сражалась в 1396(7) за Тохтамыша против Тимур бега" 7). И, надо сказать, борганы сражались с тимуровскими войсками долго и отчаянно, пядь за пядью отстаивая свой "черкесский улус". Они отличились и в сражении на Тереке, которое последующие историки назвали "битвой народов". Источники среди эмиров (тюмен-беков), а по-современному - генералов Тохтамыша, называют прославленного Явлу бия Барына (Борагана).
Иезди, Тимуровский историк, пишет о том, что Тимур в намерении наказать "неверных" борганов направился "на Буриберди и Буракана (Борагана), который был правителем народа асов. На этом пути находились леса. Вырубив деревья и проложив дорогу, Тимур оставил Хаджи-Сейф-ад-дина при обозе, а сам с целью джихада взошел на гору Эльбурз" 8).
Анализируя дальнейшие события, описанные в источниках, мы приходим к выводу, что ставка Тимура находилась в местности Беш-таг (Бештав), которую карачаевцы и балкарцы называли - Бораган. Однако, по сведениям Абульфеды, оно было названием более широкой области. Это место служило летней резиденцией золотоордынских ханов. Известно, что в первой половине XIV в. арабский путешественник Ибн Баттута встретил здесь Узбек-хана. Тимур же застал там правителя "народа асов" Буракана (Борагана) 9), т.е. ясов-булгар, которые ассимилировали остатки гузов, печенегов, а еще раньше хазар10).
Но кто же был Буракан, источники молчат, но народная память (фольклор) гласит, что он - "один из потомков золотоордынских ханов", с именем которого связывается погребение в мавзолее брагунских ханов Борга-каш11). (С.91)
Покончив с Буриберди и Бураканом, Тимур из Пятигорья направился в Нижний Джулат, в родной город Буракана12), название которого, как правильно указывает И.Мизиев13), восходит к названию племенного объединения Дуло, или Дулат, существовавшего еще среди гунно-булгар, т.е. предков борганов, "владевших в раннем средневековье районами Северного Дагестана, Терско-Кумскими степями и Прикубаньем". Джулат, отождествляемый рядом исследователей (В. Кузнецов, Х. Хизриев) с фигурируемой у тимуровских историков крепостью Пулада, был главным городом (столицей) области Бештау (существуют и др. названия: Бештак, Биттогурия, Пятигорие, Борган) в составе Золотой Орды.
Вместе с тем один из чеченских историков, не располагая надежными историческими источниками, высказывает предположение: "Пулад был правителем одноименного города, а, возможно, и всей области"14). Однако мы можем уточнить, что речь в данном случае идет о Бек-Болате, известном историческом деятеле, полководце Тохтамыша, в 1390-1392 гг. основавшем независимое от Золотой Орды ханство с центром в Крыму и, как свидетельствуют нумизматические источники, чеканившем монеты от своего имени: "Эс султан \'ал ад ил Бик Пулад Хан"15). О нем мы также можем сказать, что после восстановления Тохтамышем в 1392 г. своей юрисдикции над Крымом Бек-Болат, видимо, обосновался на Северном Кавказе и стал ханом бораганского (черкесского или по-другому - биттогурского, пятигорского) улуса. Стенли Лен-Пуль в каталоге Британского музея указывает на его происхождение "из рода Бату, Тока-Тимура из западно-кыпчакской орды". Турецкий историк Шерафеттин Эрель в своей книге "Дагестан и дагестанцы"16) отмечает, что он был командующим Тохтамышевских войск, захвативших в 1385 г. Азербайджан и Тебриз. Кстати сказать, город этот - Джулат, Татар-и Шехир, - в "Дербенд-наме"17) значится среди хазарских городов, а Эвлия Челеби (XVII в.), ссылаясь на Мирхонда, Шереф Хана и на сведения "Татархание", указывает, что "в древние времена столицей (С.92) падишахов (шавхалов) Дагестана был именно (этот) город", где еще во времена пребывания турецкого путешественника находились гробницы, при которых находилось "множество хранителей-тюрбедаров, которые происходят из кумыков"18).
И именно в этом городе-крепости укрылся у своего сородича Удургу "один из старших эмиров (тюмен-бегов) Джучиева Улуса"19). Во время сражения Тимура с Тохтамышем на Тереке Утурку командовал одним из корпусов правого крыла (сахколом). А после поражения бежал к Бек-Болат Хану в Джулат - Татар-и Шехир. Тимур предъявил Бек-Болат Хану ультиматум о выдаче Утурку. Бек-Болат, уверенный в неприступности своего города-крепости, ответил с достоинством: "У меня хорошо защищенная крепость и средства для войны приготовлены. Утурку нашел у меня убежище, и пока душа будет в теле, я его не выдам, и пока смогу, буду защищать и оберегать его"20).
Ответ Бек-Болата вызвал гнев у завоевателя, и тот решил любой ценой взять этот город. После ожесточенной осады и битвы Джулат был взят и разрушен. "Пулад, вероятно, погиб при защите города, ибо он больше в источниках не упоминается", - предполагает X. Хизриев. Но, как сообщает "Телфикул Ахбар", "Болат-хан был закован в кандалы и отправлен в Дагестан". Мы не располагаем сведениями о дальнейшей его судьбе. История о нем молчит. А об Удурку Тимуровский историк Н. Шами сообщает следующее: "А Удурку занял крепость Капчыгай и ущелье и начал игру с жизнью"21).
Дагестанские ученые (Р.М. Магомедов, М.М. Ихилов, Б.Г.Алиев, Г.Х. Ичалов и др.) полагают, что указанная у Шами крепость находилась в Кумыкии (Дагестане) и связывают ее с селением Капчыгай в нынешнем Буйнакском районе. Но весь вопрос в том, что на Северном Кавказе существовало три Капчыгая. Кроме упомянутого в Дагестане, одноименный пункт существовал на территории нынешней Кабардино-Балкарии в Чегемском ущелье у Верхнего Чегема, а также на территории нынешней Северной Осетии в преддверии Дарьяльского ущелья у современного г. Владикавказ. Этот город (С.93) терские (моздокские) кумыки до сих пор называют по-тюркски Капкей (Капкай). Нам думается, что Удурку бежал именно в этот Капчугай, тем более что Иезди указывает, что тот "бежал в ущелье Эльбурс". Как видно, ряд драматических событий войны Тимура против Тохтамыша разворачивается "на татарской земле (стране), называемой Борган" (Абуль-феда) - БИТОГУРИИ (ПЯТИГОРИИ).
После взятия Тимуром Джулата и разгрома противостоявшей ему здесь бораганской (барынской) Орды наступает новый этап истории борганов, связанный с их исходом из древней родины на Кавказе. Одна, наиболее ослабленная часть борганов, ныне известные как брагунские, терские (моздокские) кумыки, осталась и вскоре подпала под зависимость от кабардинских князей. А какая-то их часть, видимо, укрылась в горах Приэльбрусья. Это подтверждается преданиями балкарцев, записанными ученым А.Х. Соттаевым, в которых есть указание о том, что жители сел. Верхняя Балкария "прибыли сюда из местности Борагъан"22). Дальнейшая история борганов, оставшихся на родине, более или менее изучена. На ней нет необходимости специально останавливаться, но все же в тезисной форме следует обратить внимание на следующие ее детали.
По преданиям, один из брагунских ханов Борга хан, "властелин Татартупа" (Джулата), похоронен в мавзолее Борга-каш (ныне в Ингушетии). Здесь же похоронен и Бек-Солтан Худайнатов, родоначальник той бораганской знати, которая затем весьма долго использовала его гробницу в качестве фамильного склепа, живя на берегах Сунжи. С. Броневский указывает на сохранявшуюся еще в его время (начало XIX в.) на мавзолее надпись: "Сегодня мне, завтра тебе, сие писал Али-Солтан"23). По мнению академика Л.И. Лаврова, Бек-Солтан Худайнатов был скорее представителем "бораганской знати, пережившей опустошительное нашествие Тимура (1395-1396 гг.)".
Понятно, почему и Татар-туп, и мавзолей Борга-каш у кумыков и других народов почитались как особые святыни, святилища. Здесь всегда находилось "несколько набожных мулл, ожидавших прихода Элии" (Я.Рейнеггс). Тот же Э. Челеби видел здесь "гробницу его светлости Пяндж-и Хасана", разрушенную Тимур ханом, но "позже заботливо отстроенную падишахами Дагестана". "К этому святилищу (С.94), по свидетельству Э.Челеби, приходят дервиши из Дагестана". По сведениям С. Броневского (начало XIX в.), "кабардинцы имеют великое уважение к остаткам старинного города Татар-Тупа". "Прежде всего у Татар-Тупа совершались между кабардинцами все клятвы и договоры для вящей оных прочности", - сообщает этот же автор.
Другая же, более значительная часть борганов во главе со своими ханами (и, возможно, вместе с Удурку и с другими, ибо об этом есть сведения у Шами и Йезди) вынуждена была спасаться от Тимуровских войск в Крыму и, как свидетельствуют исторические данные, в Литве и Польше. Об этой странице истории борганов говорится в "Дербенд-наме" у "отца кумыкской истории" Мухаммеда Аваби Акташи (XVII в.). В нем содержится следующее сообщение: "...Когда был разрушен этот город (Джулат или Шехр-и Татар. - К. А.), его народ стал подвластен крымскому хану: большая часть крымского народа (борганов - К.А.) вышла оттуда..."24). Упомянутый выше Я. Рейнеггс так же отмечает в своем труде: "Жители онаго (т.е. Джулата. - К.А.), оставя жилища свои, поля, поселились в том месте, где ныне находится Херсон"25).
По существу об этом же писал, ссылаясь на Иоанна Галифорнийского, и историк А. Кандауров26), отмечавший, что "после похода Тимура некоторая часть кумыкского населения была вынуждена переселиться в Северное Причерноморье. Об этом свидетельствует сообщение И. Галифорнийского, посетившего в 1404 г. эти районы. Он пишет: "Здесь много христиан, латинян, католиков, греков, армян, готов, татар, кумыков (!) и других народов".
К этому следует присовокупить, что борганы в Крыму были одним из четырех основных племен (наряду с ширинами, аргынами и мансурами), сыгравших главную роль в образовании независимого Крымского ханства в 1480 г. под правлением Гази Герей хана. Из князей борганов избирался крым-бег, участвовавший в избрании очередного хана. Борганский старший князь обычно занимал и должности орбеги (оьрбия), он охранял границы и наблюдал за ногайскими ордами вне Крыма. Как указывает тот же Тунманн, он всегда был (С.95) из султанов и командовал в походах меньшим корпусом, мог занимать должность каймакама (наместник хана), когда тот в отсутствии. Все управление тогда в его руках. Из борганов избирались и муфтии Крыма27).
И теперь после такого исторического экскурса вернемся к раскрытию линии судьбы непосредственно князей Туган-Барановских в Литве и Польше. Изложенный выше материал позволяет высказать несколько версий их появления на литовских и польских землях.
1. Они могли оказаться в составе "пятигорских черкас", приведенных Гедимином в Поднепровье в 1305 г., и затем уже переселиться в Польшу и Литву.
2. Они могли оказаться среди татар, по приглашению Витольда поселившихся на правах военных поселенцев в литовских землях.
3. Они могли оказаться среди татар, бежавших на Запад в результате опустошительного нашествия Тимуровских войск на Северный Кавказ. Так, как свидетельствуют Тимуровские историки, бежали "на чужбину", "христианские страны" эмиры Утурку, Ак-тав-оглан, Бек-Ярык-оглан, Таш-Темир-оглан и вместе с ними, разумеется, их нукеры, домочадцы и т.д.
Точными проверенными данными ни по одной из версий мы не располагаем, но можем заключить, что все три версии имеют под собой основания. Но ведь могло быть и так, что борганы переселялись в Литву по частям и поэтапно: и при Гедимине, и при Витольде и, разумеется, после битвы на Тереке.
Однако следует отметить, что ученые (А. Мухлинский, Дж. Александрович, Я. Гришин /Россия/, Я. Талько-Хрунцевич, С. Туган-Барановский, С. Кричинский, А. Зайончковский, А. Дубинский, И. Сержпутовски /Польша/, М. Якубоглу, Ч. Орхонлу, М. Гокбилгин /Турция/), синхронно занимавшиеся в разные периоды своей деятельности историей литовских татар, выводят их из единого, так сказать, "генетического пучка", но делят их на три самостоятельные группы, отличающихся только родоплеменной принадлежностью. Остановимся на этих группах более подробно. Это:
1. потомки выходцев из Заволжской Орды - "Мавера-и Волга (Идель)"28);
2. потомки кипчакских переселенцев 1397 г. (роды Кан-Кырат-Соболевских, Кан-Баян-Гуенских, Кан-Мансур-Давидовичей, а также Джафаревичей, Джанаевичей, Сеферовичей, Абрамовичей, Мустафичей, Шаблевских (С.96);
3. потомки пленников и беженцев из ногайских орд, находившихся под властью крымских ханов и преимущественно из Азовской, Донской орд (роды Рафаловичей, Эльяшевичей, Смольских, Базаревичей, Якубовских, Лебедей, Щенсновских, Гембицких и т. д.).
В совершенно отдельную группу все исследователи (А. Мухлинский, М.Туган-Барановский, Я.Талько-Хрунцевич и др.) выделяют потомков тюркских князей и мурз из Дагестана, как пишет подписавшийся инициалами "Z.М." автор статьи "Литовские мусульмане", опубликованной в 1910 г. во французском журнале "Мир мусульман", "хозяева обширных владений, родовитые князья, беки и мурзы тюркского происхождения племени Дагестан" 29). К ним относятся роды Найман-бея Олешкевичей-Кричинских, Туган-бея Дагестанских-Барановских ("Барановские - наследники племени Барын"), Улан-бея Малющицких, Тарах-мурзы Бучацких, Эруслан-мурзы Азулевичей, Урус-мурзы Довгиалло, Булат-мурзы Тупальских, Джигит-мурзы Юзефовичей, Искандера Солака (Сулькевичей), Тальковских, Фурсов, Рудницких, Ассанчуковичей (Уланов) и др. К этой же группе, возможно, относится часто упоминаемый в польских источниках род "князей Пятигорских".
Конкретно же о княжеском роде Туган-Барановских у разных авторов имеются следующие указания. Писавший в конце XIX в. М.С. Туган-Барановский, кстати сказать, отпрыск этого рода, сообщает, что "принц Темир Туган Бей прибыл к Витольду вместе с женой, двумя сыновьями, которых звали (А)Миран и Ал-Кадр"30). А раз так, то это могло произойти в 1410 г., когда в Литву переселилось до 40 тыс. татар во главе с сыном Тохтамыша Джелал-эд-Дином. Тогда часть их (3 тыс.) осталась в Литве. На это указывает подписавшийся инициалами "Z.M." автор статьи "Литовские мусульманне" (1910). Он сообщает: "Три тысячи татар остались на службе во главе с предводителем - орбеем (оьрбий), имамом (С.97), кассиром, секретарем, офицерами". И далее: "Первым командиром этой армии был Тимур Туган Бей, князь из Дагестана". Местом их расселения были выбраны Вильно, Троки, Осмиани, Лида. Князья осевшие здесь вместе с Тимуром Туган Беем, как указывает тypeцкий историк Ченгиз Орхонлу, занимавшийся проблемой литовских татар, "были принцами крови из тюрков Дагестана"31). В этой связи заметим, что в западноевропейской литературе, вплоть до XIX в. под тюрками (татарами) Дагестана подразумевались кумыки. Так, Николай Витзен в работе, опубликованной им в 1698 г. в Амстердаме, писал: "В городе Тарку на берегу Каспийского моря рядом с черкесами и в окрестностях живут кумыкские татары, иначе называемые Дагестан или Тагестан"32). Важно и то, что род Туган-Барановских отчетливо прослеживается в исторических источниках с середины XV в.33)
Прародитель Туган-Барановских Туган-бек, согласно бытующим среди литовских татар преданиям, командовал татарской конницей, принявшей участие в Грюнвальдской битве с немцами в 1410 г.34) Туган-Барановские знали о своем тюркско(кумыкско)-кавказском происхождении, гордились своим княжеским происхождением и возводили свой род к Чингизидам. Об аристократическом происхождении Туган-Барановских свидетельствует и их весьма живописный герб, на котором изображена корона, над короной - полумесяц, под короной - сердце, под сердцем - два скрещенных ятагана, а внутри сердца - половина конского удила35). Не правда ли многозначительные атрибуты?
Славен был род Тугановичей. В течение многих веков служили они своей новой родине верой и правдой, как говорят, "не жалея живота своего". Заметную роль сыграли Тугановичи в истории Литвы, Польши, России, Украины, Германии, Франции. Великий польский поэт А. Мицкевич, глубоко и живо интересовавшийся историей и культурой литовских татар и собиравший их фольклор, знал историю и Туган-Барановских. В своей балладе "Свитезь" (название озера под Тугановичами в Польше) писал (С.98):
Известен был Свитезь и славою бранной,
И статным богатым народом.
Под мудрым правлением князя Тугана
Он рос и крепчал с каждым годом.
Примечания.
1) См.: Гумилев Л. Н. Ритмы Евразии. М. 1993. С.378..
2) См.: Артамонов М. И. История хазар. Л. 1962. С. 140, 141.
3) Алексеева Е.П. Карачаевцы и балкарцы - древний народ Кавказа. М, 1993. С. 16.
4) Виноградов В.Б. Время, горы, люди. Грозный. 1980. С.53.
5) Рунич П.О. О ессентукских мавзолеях и ставке Узбек-хана // Советская археология, 1974. №2. С.З.
6) Шами Н. Зафар-наме. Баку. 1992. С. 15.
7) Тунманн. Крымское ханство. Симферополь. 1936. С.26.
8) СМИЗО. Т.2. С. 181.
9) Там же. С.181.
10) Бариев Р. Великие булгары: история и культура. СПб. 1999.
11) Гребенец Ф. "Борга-каш" // Терские ведомости. 1913. №234.
12) Там же.
13) Мизиев И.М. Шаги к этнической истории Центрального Кавказа.... С. 111.
14) См.: Хизриев Х.А. Походы Тимура на Северо-Западный и Центральный Кавказ // Вопросы истории Чечено-Ингушетии. Грозный. 1971. Т. 15. С. 135.
15) Agat Nurettin. Bagimsiz Krim hanlari // Emel. Istanbul. 1971-5. S.ll.
16) Serafettin Erel. Dagistan ve dagistanlilar. Istanbul. 1961. S. 87.
17) Мухаммед Аваби Акташи. Указ. соч. С. 42.
18) См.: Э. Челеби. Книга путешествий. С.102.
19) СМИЗО. Т. 2. С. 182.
20) СМИЗО. Т. 1.С. 123.
21) Там же.
22) См.: Соттаев А.Х. Некоторые вопросы балкарского языка // Уч. записки КБНИИ. Нальчик. 1959. Т. 15. С. 252.
23) Броневский С. Указ. раб. С. 185.
24) См.: Мухаммед Аваби Акташи. Указ. соч. С. 42.
25) Дагестан в известиях русских и западноевропейских авторов: С.268.
26) Кандауров А.А. Кумыки: происхождение, становление и развитие. Махачкала. 1993. С. 7.
27) Тунманн. Указ. раб. С.26.
28) См.: Туган-Барановский М. О муслимах литовских Варшава. 1896 г. С. 59-65
29) Z.М. 1. Les Musulmans de Lithuanie // Revue du Monde Musulman. 1910. Vol. XI, Yl, p. 287-291; см. также: Черенков Л. Н. Из этнической истории литовских татар // География и культура этнографических групп татар в СССР. М., 1983. С. 67
30) Туган-Барановский М. Указ. раб. С. 43/
31) Orhonlu, Cengiz. Lipkalar // Turkiyat Mecmuasi. С. XVI. 1st., 1971. S. 64.
32) Цит. по: АБКИЕА. C.93.
33) См.: Dziadulewicz St. Herbarz rodzin tatarskich w Polsce. Wilno, 1929. S. 73.
34) См.: Хрущов-Сокольников. Грюнвальдский бой, или Славяне и немцы. СПб. 1910. С. 1-2.
35) Цит. по: Туган-Барановский Д.М. М.И.Туган-Барановский. Биографический очерк. М., 1997. С. 126.
Источник: К.М. Алиев "Дорогой тысячелетий: кумыки и их этнородственные связи. Махачкала. 2004. С. 88-99