Койнова Е. Г.,
доцент кафедры литературы ТГУ
Роман-эссе В. А. Чивилихина «Память», появившийся в начале 1980-х годов, вызвал и продолжает вызывать к себе интерес не только своей тематикой, посвященной острым проблемам русской истории, но и своеобразием жанра. Вопрос о жанре «Памяти» неоднократно рассматривался в научных и критических работах[1], прежде всего, с точки зрения формальных признаков. При всем их многообразии можно отметить, что общей точкой зрения является мысль о том, что книга В.Чивилихина относится к числу тех произведений, к которым нельзя подойти с известными мерками жанровой системы, принятой в литературоведческой науке. Роман-эссе «Память» - это синтез нескольких жанров, сочетающий в свободной форме художественную и документальную прозу с научными исследованиями, строгую фактичность с поэтической фантазией автора, далекую историю и современность.
Особенно важным для понимания жанровой природы этого произведения и идейного замысла автора является авторское определение - «путешествие в прошлое», которое характеризует не только его формальную, но и содержательную сторону.
«Памятью» я стараюсь вовлечь Любознательного Читателя в совместные путешествия по неведомому ( выделено нами - Е.К .), чтобы пробудить в нем самостоятельный интерес, навести на раздумья»[2], - писал В. А. Чивилихин о своем замысле.
«Путешествие в прошлое» в романе-эссе «Память» органично вошло в общий контекст творчества писателя. И в очерках, и в повестях, которые можно отнести к раннему периоду его творчества, В.А.Чивилихин часто обращался к путешествиям. Об этом свидетельствуют даже названия его произведений: «По городам и весям», «Шведские остановки», «Серебряные рельсы», «Дорога». Среди их героев немало людей, чья жизнь или профессия были связаны с дорогой, частыми путешествиями: геологи, геодезисты, путейцы, изыскатели. К ним можно причислить и самого автора, честно разделявшего все трудности жизни своих героев во время многочисленных экспедиций. «Прозаик, публицист-философ, неутомимый путешественник »[3] - такую характеристику дает В.Чивилихину критик Е.Осетров. В очерках В. А. Чивилихиным были найдены многие разнообразные приемы для описания путешествий и новая форма подачи публицистического материала, которую Н. Маслова назвала очень точно - «путешествие мысли »[4]. Подобной форме, близкой к аналитическому очерку, свойственны глубокое знание предмета, доскональное изучение сути проблемы, которое позволяет анализировать ее со всей полнотой, прибегая к фактам, статистическим и историческим сведениям. Повествовательный стиль в ней близок к научному. Для него характерны сравнение, анализ, использование различного документального материала.
Особенно важную роль в подобном «путешествии» играет образ автора-повествователя. Его присутствие ощутимо в каждом эпизоде. Помимо роли повествователя он выполняет и роль автобиографического персонажа, непосредственного участника изображаемых событий. Н.Маслова отмечает, что в очерках В.Чивилихина автор - «не сторонний наблюдатель, его описания несут личностный характер, он сам участник событий, и участник не бесстрастный. Он анализирует и прогнозирует, негодует и радуется»[5]. Личность, мировоззрение, гражданская позиция В.Чивилихина всегда накладывают отпечаток на изображаемые им события. «Читатель тонко чувствует, когда автор подходит к трудному делу, к негативным фактам и нерешенным проблемам с жаждой преодоления и болью в сердце, которое сжигает желание понять и улучшить жизнь…»[6],- писал он
О значимости определения «путешествие» для автора в романе-эссе «Память» свидетельствует его многократное вариативное повторение на страницах произведения: путешествие по минувшему, совместное путешествие в прошлое, большое путешествие в прошлое, свободное путешествие в прошлое и другие. Как отмечает В.А. Юдин, в романе-эссе «Память» «воображаемое, хотя часто и документально подтверждённое, путешествие по исследованным или мало исследованным тропам памяти и истории - не что иное, как приём, форма или способ вскрытия, обнажения истины и вовлечения нас, читателей, в актуальнейший по своему значению разговор о духовном, нравственном, эстетическом, гражданском и патриотическом воспитании и совершенствовании человека»[7].
Для любого литературного путешествия большое значение имеет его маршрут. О т него зависит не только отбор фактов для художественного раскрытия, но и расставляемые автором акценты. В своем «путешествии по минувшему» Чивилихин выбирает маршрут, связанный с важнейшими вехами русской истории: Чернигов, Козельск, Чудское озеро, Сибирь, где он стремится отыскать то, что необходимо сохранить в добропамяти нашего народа. Не претендуя на новые научные открытия, писатель-исследователь идет по пути углубления в уже известные факты, более тщательного их изучения и включения в историко-культурный оборот новых данных. Он стремится выяснить неизвестные подробности, порой мельчайшие детали исторического события, обстоятельства жизни того или иного исторического лица, потому что, по его убеждению, «из суммы маленьких истин складывается большая». Значение и ценность писательского поиска определяется еще и тем, что, говоря словами самого В. Чивилихина, «официальная история не может охватить своим вниманием всех ушедших людей». «…Давно ушедшие люди с их страстями, помыслами и поступками, движения и подвижения народов, царства и кумиры, великие труды миллионов, моря их крови и слез, разрушающее и созидательное<…>в этой бездне минувшего так легко и просто потеряться, растворить себя в том, что было и больше никогда не будет, а поэтому будто бы так легко и просто обойтись без всего этого, прожить оставшееся время сегодняшним днем, найдя радость в честном заработке на кусок хлеба для своих детей. Однако память – это ничем не заменимый хлеб насущный, сегодняшний, без коего дети вырастут слабыми незнайками, неспособными достойно, мужественно встретить будущее»[8], - так объясняет сам писатель цель своего «путешествия в прошлое».
Второе жанровое обозначение - «эссе» - данное В. Чивилихиным своему роману, открыло большие возможности для свободного изложения материала, характерного для путешествия, выражения субъективного отношения к изображаемому. Сам автор замечает: «Ловлю себя на том, что нарушаю последовательность рассказа и, мешая читателю сосредоточиться, переключаюсь с одного на другое, но это происходит как-то невольно, подчинено стихии и логике жизни, какую невозможно охватить искусственной стройностью»(2,73). «Как-то незаметно я отвлекся…и свернул в сторонку, пусть и недальнюю, из которой пора возвратиться назад, к середине прошлого века…»(2,57);«<…>«я в своем путешествии много раз сдерживал себя, чтобы не увести читателя в сложный мир этой неповторимой натуры…, не пойти вместе со своими спутниками по каждому его следу…»(2,63); «прошу извинения за этот еще один непроизвольный шаг в сторону…»(2,66)- подобные авторские замечания нередко используются автором на страницах «Памяти» и актуализируют повествование, делают читателя соучастником изображаемых событий. «Путешествие мысли» дает автору свободу не только в стиле изложения материала, но и в открытости и незавершенности его композиции, которая позволяет добавлять, по его собственному выражению, к главной дороге «боковые тропинки». «…Прошу читателя простить меня за очередное отступление; так уж у нас получается, по расхожему выражению всю дорогу, а наша дорога – очень дальняя, и по ней не пройти, как по струнке…»(2,168),- замечает он. Писатель признавался, что его преследует боязнь «не вписать даже в несколько книг то, что само шло в них нежданно - случайно и естественно»(2,). На протяжении романа В. Чивилихин, в своем диалоге с читателем, многократно указывает на «стихийность» включения тех или иных воспоминаний, что делает процесс рождения памяти словно совершающимся на глазах у читателя. «Прошу прощения, что я попутно вспомнил и про такое»(2,241); «Однажды, вспоминаю, мы уже говорили о том, что в год битвы на Калке он предпринял большой поход для защиты западного фронта против немецких рыцарей»(2,242).Таким образом, нарушение хронологической последовательности событий превращается в стилевую особенность произведения, помогающую раскрытию авторскому замыслу – воссозданию памяти о прошлом, которое продолжает жить и сегодня. «Через ушедших людей, их дела и дни мы убеждаемся, что прошлое не ушло. Мы живем в нем сами того не замечая, оно – в нас – в нашем мировоззрении, нравственных нормах, каждодневных мыслях, чувствах, поступках, образе жизни, языке, наследственных – от деда к внуку привычках, и уж от человека лично, а также от общества, в котором он живет, зависит степень его духовного родства с предками…»(4,126), - отмечает писатель. Подобно тому, как человеческая память воспроизводит картины прошлого, часто не взирая на «искусственную стройность» и «логику жизни».
Характерно при этом сравнение процесса рождения исторической памяти с дорогой. М.М. Бахтин, в своих очерках по исторической поэтике «Формы времени и хронотопа в романе», выделяя среди других хронотоп дороги, отмечал: «дорога - преимущественное место случайных встреч. На дороге («большой дороге») пересекаются в одной временной и пространственной точке пространственные и временные пути многоразличнейших людей. …Здесь своеобразно сочетаются пространственные и временные ряды человеческих судеб и жизней, осложняясь и конкретизируясь социальными дистанциями, которые здесь преодолеваются»[9]. Исследователь подчеркивал, что важное значение дороги и встреч на ней сохраняется в историческом романе – у Вальтера Скотта, особенно же в русском историческом романе»[10].
Рассмотрев некоторые особенности построения романа-эссе «Память» и своеобразие его хронотопа, можно заметить, что композиция произведения вобрала в себя огромный по объему и чрезвычайно многообразный по тематике и стилю материал, относящийся к различным историческим периодам, собранный в различных точках «путешествия в прошлое» и современности. На наш взгляд, это как раз тот случай, о котором писал М.Бахтин в вышеупомянутом исследовании, размышляя о хронотопе дороги: «Это точка завязывания и место совершения событий. Здесь время как бы вливается в пространство и течет по нему (образуя дороги); <…>метафоризация дороги разнообразна и многопланова, но основной стержень – течение времени»[11].
Путешествие в романе «Память» двупланово: это и реальные поездки автора по историческим памятным местам, и воображаемое путешествие в глубь веков при помощи различных документальных материалов, воспоминаний, научных исследований, авторской фантазии, к которой писатель прибегает тогда, когда «цепочка прошлого разорвалась» и т. п.). В произведении постоянно сопоставляются два плана – события прошлого и настоящего - «А теперь представим себе на минуту, дорогой читатель, реальность середины февраля 1238 года (2,241); «С незапамятных времен жили на здешних просторах угро-финские племена (2,242); «…Далекое прошлое обладает своей притягательной силой, не меньшей подчас, чем самая жгучая современность»(2,242). Сам автор писал о подобном приеме, к которому он прибегал и в своем раннем творчестве, как о части идейного замысла произведения: «Жить только прошлым нельзя, это противоестественно. В моем романе-эссе времена постоянно перекликаются, и читатели, от которых я получил около тысячи добрых созвучных писем, сочли «Память» книгой современной и своевременной…»[12].
Пространственные отношения в романе-эссе «Память» определяются не только границами нашей страны. Память о прошлом России должна являться не только и простираются далеко за ее пределы: «…разве забыла бы когда-нибудь просвещенная Европа, если б в 1815 году победители решили вдруг взорвать Лувр, собор Парижской богоматери и другие национальные святыни французов?»(2,241) Когда речь идет о понятиях, общезначимых для всех жителей Земли, они приобретают вселенский масштаб. Завершая свое произведение, писатель акцентирует внимание читателей на важнейшей для него мысли о том, что войны несут в себе уничтожающее начало для всей человеческой цивилизации. «В сплошной войне идут десятилетия <…>против свободы народов и сил социального прогресса. Это и международная война с человеческим в человеке, нравственно разлагающая или усыпляющая большие общественные группы и целые народы, это и война «покорителей» природы, хищнически уничтожающая бесценное наследие землян, единственный источник их благ…»(4,767). Между тем, как показывает писатель, есть другой, истинно цивилизованный путь общения народов – это путь мира и гуманизма, находящий свое воплощение прежде всего в науке и культуре. «Бездна космоса, в которой мы, земляне, одни-одинешеньки, необходимость раскрытия тайн природы и человека, чтобы сохранить жизнь на Земле,- это равняет всех живущих и станет рано или поздно общечеловеческой аксиомой, думать иначе будет невозможной аморальностью для единопланетян, все еще переживающих младенческую пору своей истории.<…>Да воцарится мир между людьми и народами!»(4,767).
В этом возвышенном по мысли, простом и правдивом повествовании очень важная для духовного нашего бытия мысль держится на двух ключевых словах; память и подрастающее поколение. Особо выделяя их, В. Чивилихин хочет утвердить мысль о том, что без исторической памяти немыслимо, невозможно полнокровное, полноценное существование народов, продолжение которых — всегда в новых поколениях.
Самым главным для Чивилихина в его путешествии были встречи с интересными людьми, патриотами земли русской, подвижниками. В «Памяти» - это герои разных времен – древние русские зодчие, неизвестный автор «Слова о полку Игореве», Евпатий Коловрат, декабристы, Петр Дмитриевич Барановский и многие другие, у которых имеется общая черта - они бескорыстно стремились внести свой вклад во всеобщую созидательную историю человечества. «Какой прекрасной кажется мне жизнь, когда я встречаю в ней беспокойных, неравнодушных, увлеченных, ищущих, щедрых душою людей! Чем бы они не занимались, где б ни жили, к какому бы поколению не принадлежали, такие готовы жертвовать ради доброй цели здоровьем и благополучием, умеют видеть интересное и полезное там, где для иных все обыденно или даже нет ничего…»[13],- пишет автор. Его постоянным попутчиком становится Любознательный Читатель, который обобщил в себе черты любимого автором неравнодушного вдумчивого Читателя, являющегося единомышленником автора. В центре повествования стоит автор – персонаж, объединяющий все повествование, глубоко интересующийся «грандиозной историей родного моего народа русского», для которого «память – категория нравственная». Наряду с изображением героизма и мужества наших предков в военных сражениях, Владимир Чивилихин приводит многочисленные примеры талантливости нашего народа, его созидательной роли: «Русский народ плечом к плечу с другими народами - братьями освоил необъятный Север и Сибирь, первым в истории человечества вышел в космос»(2,248). В этом высказывании писателя обращает на себя внимание и интернационализм его мировоззрения, который находит свое выражение и в поисках сведений об уничтоженных татаро-монголами чжурчжэнях, потому, что «это был народ-герой, а все героическое в истории нужно человечеству для будущего», и в рассказе о талантливом чувашском мальчике Никите Бичурине, ставшем впоследствии отцом Иакинфом, первым русским востоковедом, человеке удивительной судьбы. Писатель глубоко убежден, что «…нет на Земле ни одного «избранного» народа, как нет ни одного «неполноценного», все они без исключения равны между собой, всем им мать - Земля предоставила равное право жить, трудиться, растить детей и никому не дала привилегий силой или хитростью отнимать у других заработанные блага или паразитировать на чужих трудах и талантах»(4,767). Идея сохранения памяти, объединяющая авторское повествование, во время путешествия в прошлое наполняется конкретностью и предстает в обилии фактов исторического бытия многонационального русского народа, решительно раздвигая хронологические рамки повествования.
В. А. Чивилихина – человек с очень похожей на многих его современников судьбой и, в то же время, со своим видением мира, вдумчивый, наблюдательный. Можно заметить, как важна для него мысль А.С. Пушкина: «Мы ленивы и нелюбопытны», которую он все время стремится опровергнуть собственным любознательным отношением к жизни, активной гражданской позицией и увлекает этим читателя в совместном странствии по минувшему. В.Свининников, рассуждая о значении «Памяти», писал: «такие книги как «Память» служат словно бы катализатором, заметно ускоряющим этот процесс (приобщения к отечественной истории и культуре – Е.К.), потому что она и отвечает на многие вопросы, и ставит новые, открывая новые маршруты для грядущих исследователей. Такие книги дают мощный заряд возвышающих душу эмоций и обогащающих память знаний»[14].
Своим необычным «путешествием в прошлое» Чивилихин убедительно доказал еще одну пушкинскую мысль: «Уважение к минувшему - вот черта, отличающая образованность от дикости; кочующие племена не имеют ни истории, ни дворянства»[15].
[1]Головенченко С.А. Творчество В.А.Чивилихина в литературном процессе 60-х первой половине 80-х годов.
Автореф….ст. канд. фил. наук. М., 1993; Свининников В. Связующая все со всем…(Заметки о романе - эссе Владимира Чивилихина «Память»)// Из реки по имени Факт… М.,1985; Сергованцев Н.М.К одному берегу: Литературно-биографические очерки.-М.,1987. С.243-316; Юдин В.А. Памяти острова осиянные (О романе-эссе Владимира Чивилихина «Память») М.,1990; Щедрина Н. М. Исторический роман в русской литературе последней трети XXвека(Пути развития. Концепция личности. Поэтика). Автореф….ст.докт.фил. наук. М.,1996.
[2] Чивилихин В. А. Жить главным. М.,1986.-С.246.
[3] Осетров Е. Репортаж из минувших веков(О романе-эссе Вл. Чивилихина «Память»)//Литература и современность. Сб.19. М.,1982.-С.201.
[4] Маслова Н. М. Путевой очерк: проблемы жанра.- М., 1980.-С.11.
[5] Там же.
[6] Чивилихин В. А. Жить главным. М.,1986.-С.111.
[7] Юдин В.А. Человек. История. Память. М., 1990.-С.135.
[8] Чивилихин В. А. Память. Ч.2. –С.148-149. Далее ссылки на текст даются по данному изданию с указанием в скобках тома и страницы.
[9] Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. –С.392.
[10] Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. -С.393.
[11] Там же.-С.392.
[12] Чивилихин В. А. Жить главным. М.,1986.-С.250.
[13] Чивилихин В. А. Память. Ч.2. –С.76.
[14] Свининников В. Связующая все со всем…(Заметки о романе - эссе Владимира Чивилихина «Память»)// Из реки по имени Факт… М.,1985. - С.48.
[15] Пушкин А. С. Собр.соч.: В 10 тт. Т.10. Л.,1978.- С.155.