Руководитель сказал, что готов первые же билеты отдать мне. На вокзале в кассу мы пошли втроем: Костя, Андрей и я. Оказалось, что билетов достаточно, но компания не спешила покидать гостеприимный город, планируя снять квартиру и пару дней «отдыхая». Обсуждая прекрасные перспективы снять хату и провести алкодневку, руководитель решил Розе и Диме сказать, что билетов не было, а сами тут же договорились о жилье и отправили транспорт туда. Роза вытащила из моего рюкзака всю оставшуюся еду, невзирая на то, что там была и моя доля, а также на то, что я уезжаю отходящим поездом и, возможно, таким образом, поеду вообще без еды. Не оставила даже ни одной шоколадки, выгребла все, но мне было уже без разницы, я была рада, наконец, расстаться с опротивевшими, честно сказать, пьяными рожами. Впрочем, я успела забежать в ближайший магазин. Ночью в Печоре сели ребята со сплитами, которые катались со склонов Сабли, общение с которыми, рассказы о путешествиях, были как бальзам мне на раны. Никто не пил! Они оставили мне соль и заряженный батончик, 12 часов я переседела ночью для пересадки в Кирове, нормально доехала и потом, правда, уже с температурой и сильным кашлем.
Несколько дней спустя, позвонил Костя, требует перевести ему денег, я как бы осталась ему еще должна 3,5 тысячи на дополнительные расходы (какие, не уточняет). Пытаюсь получить с него список трат, поскольку очевидно, что затраты на алкодневку в Воркуте явно также поделены на меня. Денег не жаль, просто мне крайне неприятно быть спонсором этих попоек. У руководителя еще осталась моя горелка, хотя я просила отдать сразу, но в ожидании прекрасных перспектив отдыха «на хате» он сказал, что ничего сейчас доставать не будет и пришлет мне с Димой или Розой (теперь он отказывается ее возвращать). Сейчас стараюсь выздороветь и прийти к психологическому равновесию, - пару раз уже ночью вскакивала, увидев кошмар с участием пьяных товарищей, также сказывается постоянная напряженность и недосып в течение похода. В нашем городе уже весна идет полным ходом, хочется скорее вернуться к своей инструкторской работе. Но этот поход, наверное, очень надолго останется в моей памяти…
* * *
Итак, прошла неделя после похода. Все это время я чувствовала крайне неприятный осадок от всего произошедшего. Знакомые и коллеги, конечно, интересовались прошедшим походом. Я отвечала так, чтобы не соврать: «Физически маршрут был для меня несложным», если спрашивали про группу, отвечала: «Мы очень сдружились с молодым парнем, начинающим инструктором, Димой». Вроде как и не соврала, и правды не сказала. Но чувство осталось премерзкое. Подумав о природе этого чувства, я поняла, что не так. Если я промолчу об этой ситуации, я, получается, принимаю происходящее и даже поддерживаю. И дальше Костя будет писать фиктивные отчеты, включая в состав «мертвые души» и получая на них деньги, а потом эти люди получат право ходить и водить серьезные походы. И дальше Костя будет в составе городского турклуба водить детские группы. И дальше в походах с участием несовершеннолетних половина состава участников будет постоянно в пьяном неадекватном состоянии, а по окончанию детям будут наливать, потому что «так принято». И дальше будут где-то сзади в 1-2 километрах в тундре в одиночестве идти несовершеннолетние участники. И дальше по прихоти руководителя будет ставиться лагерь под лавинным выкатом. Случится через год или десять в этой группе несчастный случай, пожар в домике, потеря участника в пурге, отправление угарным газом, пожар в палатке, сход лавины на лагерь, - и все будут пожимать плечами, вроде как в горах все бывает. И как при этом буду себя чувствовать я, зная, что промолчала, зная истинные причины произошедшего.
Пользуясь методикой категорирования лыжных маршрутов (М. Васильев, с учётом предложений Н. Носкова (Миасс), С. Пугачёва (Челябинск), О. Жигарева (Новосибирск) и Д. Тиунова (Екатеринбург)), несложно определить, что пройденный нами маршрут соответствует 4 к.с. для меня и Димы и 3 к.с. для руководителя и остальных участников. Ну, напишет Костя фиктивный отчет, ну получу я фиктивную справку за 5-ку. Будет ли мне от этого легче? Я поняла, что нет, никакая справка за 5-ку мне не нужна, если мне при этом приходится идти на сделку с совестью и молчать об увиденных грубых нарушениях техники безопасности, несущих в себе угрозу жизни участников, в том числе несовершеннолетних, не говоря уж о моральном контексте.
Поэтому я приняла решение обратиться в областную МКК, да и в Москву тоже написать, по крайней мере, даже если это ничего не изменит, моя совесть будет чиста. Важно, чтобы в интернете появилась фамилия руководителя и название турклуба в этой связи (когда я искала информацию по руководителю, вышел не определяющий минимум ссылок, я ничего такого не узнала, поэтому и пошла с этой группой). По крайней мере, родители детей, которые пойдут в поход с турклубом «Кедр», должны знать, что их может там ждать. Лично сам Костя рассказывал мне, что его жена, тоже инструктор того же турклуба, сильно рассердилась на него, когда узнала, что он «налил по 50 грамм» всем участникам по окончанию детского похода на Алтай. Что там был за поход, не знаю, была оформлена 4-ка (надо думать, и справки участники получили за 4-ку), на чемпионате УрФО поход переквалифицировали в 3-ку и среди троек поставили на последнее место (что уж там было: фальсификация сложности или нарушения безопасности, не знаю). Но справки уже получены, поход зачтен. Лица участников на фото говорят сами за себя.
Посмотрите на них, это те, кому Костя налил за окончание маршрута.