Проснулась она в глубоком шоке от увиденного. Одеяло было сброшено на пол, простынь — помята. Волосы были мокрыми от пота и разметались по подушкам. Всё её тело пылало. Низ живота пронизывало сладостным желанием. Кожа была чувствительнее обычного. Невероятное возбуждение охватывало её.
Во сне она видела мужчину. ЕГО сильные руки держащие её, нежные губы, прикасающиеся к её губам, страстные, жаркие поцелуи. Его тело, к которому она в агонии прижималась, словно, он был её спасением. Она чувствовала, как его руки гладят её, ласкают. Ощущала его горячее дыхание на своей коже. Его тёмные глаза смотрящие так преданно, и с такой любовью. Её сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди.
Гермиона с широко распахнутыми глазами лежала на кровати. Шокировало ее не то, что ей приснилась подобная сцена, а то, что в ней был ОН. Ей и раньше снились любовные сны. Но раньше на месте ее партнёра всегда был мужчина без лица. Она всегда представляла своего партнера, человеком которого она будет любить, потому во снах этот человек представал перед ней без лица.
И сейчас лицо у этого человека было. Это был Снейп! Во сне он был так ласков, заботлив, а его глаза светились не тем холодом, гневом или презрением, в них была такая любовь, страсть, ласка, как и во всем, что он дарил девушке в сновидение. С ним было так уютно, спокойно. Она чувствовала себя в его объятьях защищенной ото всего. Забывала обо всех несчастьях жизни: о войне, и боли, страхе. Во сне она чувствовала, что тоже любит его. Он не был похож на того Снейпа, которого все знали, как Злого Властелина Подземелий. (Гермиону всегда раздражало такое прозвище!) Он не был другим, но и не был собой. Гермиона не знала, как это объяснить. Она не знала, какой он на самом деле.
|
|
И сейчас ей как никогда хотелось это выяснить. Она дотронулась до своего разгоряченного тела. Оно очень хорошо знало эти прикосновения. Руки спускались всё ниже и ниже, по груди, животу, к ноющей точке. Воображение рисовало невероятные картины. Сердце билось так сильно. ЕГО глаза, вглядывающиеся в ее душу с такой нежностью, преследовали ее. Дыхание сбивалось, энергетические разряды наполняли каждую клеточку ее существа. Пальчик двигался так быстро, неумолимо приближая девушку к блаженной границе сознания. Она застонала. Разрядка была просто великолепна.
Девушка лежала на кровати и слушала, как в ушах раздаются удары сердца. Она смотрела в окно на кротко поднимающееся над горизонтом солнце.
«Что же теперь? Выходит, я тоже не равнодушна к нему. Или, — она судорожно вздохнула, — или это из-за знания о его чувствах ко мне? Боже, что же делать?»
Несколько дней назад Гермионе пришло письмо от матери, которой девушка рассказала о своей ситуации. Тогда Гермиона просто предполагала, что профессор любит ее. Среди бесконечных предупреждений и напутствий, мама всё-таки посоветовала ей благоразумно поговорить с этим человеком. Гермиона и сама знала, что нужно поговорить с НИМ, но её всегда останавливал страх. Она боялась не потому, что он Снейп, а потому что он намного старше её, он ее профессор. И еще она боялась выставить себя полной дурой. Боялась увидеть разочарование в его глазах.
Дотянувшись до тумбочки за волшебной палочкой, девушка произнесла:
|
|
— Алохомора.
Створки окон, заскрежетав, отворились, впуская в комнату свежий прохладный воздух и звуки щебетание птиц.
Девушка подняла одеяло с пола. Чистый воздух освежил разум, прохлада зарядила тело новыми силами. Завернувшись в одеяло, она поднялась с постели и подошла к окну. Окно выходило на восточную сторону. Она посмотрела вниз. Площадка во дворе уже была усеяна золотыми листиками. Не сильный ветерок гонял их.
Озеро было голубовато-синего оттенка, как и чистое небо над ним.
«Сколько же таких деньков осталось?» — подумалось Гермионе.
Лес шумел, как и прежде. Деревья начали снимать свои пышные золочёные кроны, орошая ими всё вокруг. Хоть это и доставляло какое-то разочарование, от утери такое красоты — это тоже было прекрасно.
Вдруг до девушки донеслась тихая мелодия. Она показалась знакомой.
Девушка поискала глазами по небу. Мелодия становилась всё громче.
На подоконник окошка Гермионы вспорхнула маленькая сине-зелёная птичка.
— Я так и знала, что это ты, — улыбнулась девушка, протягивая руку к маленькой головке.
Птичка, прикрыв глазки, довольно запела. Девушка продолжала поглаживать мягкие пёрышки, когда тихо проговорила:
— Кто же ты такая?
Птичка открыла глазки, прекращая мелодию, и посмотрела на девушку.
— Ты же понимаешь, что я говорю? — спросила девушка.
Птичка продолжала посматривать на Гермиону.
— Ах, ну, ладно. Может, ты чего-нибудь хочешь? Совиное печение или воды? — спросила девушка.
Маленькое создание склонило набок головку и согласно чирикнуло.
|
|
— Тогда пойдём, — Гермиона поднесла к птице два пальца.
Зверёк вспорхнул на предоставленный девушкой насест. Гриффиндорка улыбнулась еще шире, и отправилась на свою маленькую кухоньку.
* * *
Он резко сел на кровати. Сон, что ему снился, был просто невероятен! Его кожа горела огнём желания. Чувствительная точка ниже пояса, невероятно ныла и требовала разрядки. Всё лето он просыпался подобным образом, но сегодня было намного сильнее, чем прежде.
«Чёрт возьми!!!», — выругался он, вскакивая с кровати.
Сильнее стягивая простынь вокруг бёдер, он вбежал в ванную. Открывая на всю холодную воду, он уже хотел забраться в ванную, но остановился. В зеркале он заметил своё отражение: заметно было, что кожа на лице пылает, как и на остальных участках тела, глаза были немного мутными, но решительными. Мужчина так и стоял, всматриваясь в собственное отражение, и даже не заметил, как на него нахлынули воспоминания.
Сон. ОНА опять в его сне. ОНА опять в его объятьях, отвечающая на его поцелуи и ласки. Все, как и было летом. Но сейчас, он видел ЕЁ глаза. Они не были неживыми, как в его сновидениях ранее. Теперь они смотрели на него с ответным чувством.
— Нет, — простонал он. — За, что ты так мучаешь меня?!
Но он не слышал своего голоса. Воспоминания видения не желали оставлять его разум, захлёстывая всё больше.
Прекрасная тонкая фигурка в его объятьях, мягкие теплые губы, глаза… Такой нежный, искренний взгляд ЕЁ глаз. ОНА смотрела на него понимающе, поддерживающе и любя!
«Какой сладкий обман», — думал он, но не желал воспринимать.
Давление в паху стало более острым, напомнив ему о необходимости решить эту проблему. Ждать больше было невозможно и больно. Он забыл о холодном душе. Холодный душ это хорошо, но не сегодня. Сегодня ему предстоял целый день наедине с НЕЙ, и он должен держать себя в руках. А для этого нужно…
Откинув простыню в сторону, он прислонился к холодной кафельной стене и опустил руку …
* * *
На завтрак она не пошла, позавтракав вместе с неожиданным утренним гостем. Птичка не любила совиные печения или воду, а предпочитала то, что ела Гермиона, то есть овсяную кашу и вишнёвый сок. Это открытие немного удивило Гермиону. Птица улетела тогда, когда Гермиона начала собираться на урок по Защите от Тёмных Сил.
Девушка не пошла искать друзей. Она была очень сильно обижена на Рона. А на Гарри за то, что тот принял сторону Уизли. Ни один из них не пришёл к ней вчера, чтобы узнать, где она была весь день. Видимо им было всё равно. Тогда спрашивается, что это за друзья такие?
Вздохнув, она направилась в подземелья. Снейп вёл Защиту, и он не захотел менять метод и место преподавания.
— Что ж Грейнджер, ты, не перестаёшь удивлять меня, — из гостиной Слизерина вышел Малфой. — прогуливать уроки это в духи Уизли или Поттера.
Гермиона, не обращая внимания на Малфоя, шла дальше.
— Ах, да, я слышал, ты же стала девушкой Уизли, — слизеринец картинно вздохнул.
— Тебе что, делать больше нечего, Малфой? — безразлично проговорила Гермиона.
— Конечно, есть. Вот иду и достаю тебя, а заодно направляюсь в класс на урок, — проговорил он, догоняя девушку.
— Не тем ты занимаешься, Малфой, — вздохнула она.
— Почему же. Злить вас Гриффиндорцев такое удовольствие.
— Но я не злюсь.
— Правда? Может, я не упомянул, что твой Уизли вчера неоднозначно поглядывал на Патил, — Малфой начал рассматривал свои ногти на руках, ожидая бурной реакции девушки.
Гермиона рассмеялась.
— Драко, тебе лучше найти более выгодное дело, — сказала Гермиона, и как бы в дружеском жесте, хлопнула парня по спине.
Малфой, в шоке, замер на месте.
Девушка ухмыльнулась и, сдерживая смех от выражения лица парня, скрылась за дверью в кабинет Защиты.
В классе по Защите от Тёмных Искусств было намного больше человек, чем на зельях — учеников тридцать не меньше. Сейчас ещё не все пришли с завтрака. Профессора тоже не было. Гермиона села на своё привычное место, выложила книгу, тетрадь и перо из сумки. Боковым зрением она заметила, что в класс вошёл немного растерянный Малфой.
Гермиона опять ухмыльнулась. Наверняка, парня поразило, что она назвала его по имени и похлопала по спине. Он первый начал донимать ее, а она ответила. Пусть своеобразно, но это сработало.
Еще дёсять минут собирался класс. Пришли гриффиндорцы. Гарри и Рон тоже пришли, но не стали говорить с подругой. Гермиона не смотрела в их сторону. С ней так никто и не сел, чему она была только рада. Через пять минут, когда все, наконец, расселись, в класс вошёл Снейп.
«Сегодня, он лучше выглядит, чем последний раз, когда я его видела», — отметила она.
Оказалось, что вчера она не зря выучила следующий параграф по Защите. Снейп решил устроить ради разнообразия самостоятельную работу. Каждому на парту опустилось по листку с вопросами. Класс в ужасе притих. Вопросов было за сотню, и они были не простые. Если наизусть знаешь параграф, то ответишь.
— Приступайте, — скомандовал Снейп.
Он не смотрел на нее, но чувствовал ее присутствие. Северус сел за учительский стол, и принялся составлять план работы с Гермионой на дополнительных курсах.
Она сидела и с лёгкостью, почти лениво, отвечала на вопросы.
На втором уроке Снейп объяснял новую тему: Защитный барьер Хроноса.
Его голос был тихим, но его слышал каждый находившийся в классе.
Девушка следила за движениями профессора, когда он прохаживался между рядами рассказывая, что такое Хронос. Все его движения были плавными и элегантными. Раньше Гермиона не замечала этого. Было всё интереснее изучать Снейпа под звуки его бархатного голоса.
Когда урок закончился, Гермиона оставалась сидеть на месте, в то время как все остальные стремились поскорее убраться из логова Слизеринского декана. Покрутив учебник в руках, Гермиона поднялась с места и начала собирать свои вещи. Посмотрев в сторону преподавателя, она немного удивилась. Снейп всё ещё сидел за столом и что-то писал. Собрав портфель, она перекинула его через плечо и пошла прямо к преподавательскому столу.
«Что ты делаешь Гермиона?!»
Но она не чувствовала страха. Ей хотелось поговорить с ним. Еще раз услышать этот низкий, такой прекрасный голос.
— Профессор, — позвала она.
Снейп оторвался от того, что писал, и хмуро воззрился на студентку.
— Да, мисс Грейнджер, — голос был холодный, не такой, какой ожидала Гермиона.
Она всматривалась в его глаза, ища тот блеск…
— Мисс Грейнджер, что вы хотели?
Он удивился, что она так смотрит на него, словно что-то ищет.
— Вы не сказали, что подобный щит может защитить от непростительных проклятий. И непосредственно от Смертельного, — на автомате проговорила она.
— Я знаю, что не упомянул, — согласился он, голос звучал не так холодно, как хотелось Северусу. — Нет смысла упоминать об этом, мисс Грейнджер. Потому что такой щит может создать не каждый человек. Это высшая магия. И эта тема дана, как познавательная, и углублению не подлежит. Заклинание Хроноса очень сложное и не по силам студентам, — закончил он. — Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство. А теперь прошу вас покинуть кабинет. Мне нужно еще приготовиться к нашему с вами занятию. Вчера мне было не до этого. Никогда бы не подумал, что кто-то выберет Зелья, как дополнительный предмет.
Сказать, что Гермиона была удивлена, ни сказать ничего. Впервые она слышит, чтобы профессор Зельеварения так искренне что-то сказал. Или даже по другому. Профессор Снейп никогда не проявлял желания отвечать на надоедливые вопросы Гермионы без язв и сарказма.
— А где я могу достать это заклинание? — спросила Гермиона, продолжая смотреть на волшебника.
— Это заклинание не хранится в школьной библиотеке. К счастью.
Нет, Гермиона ошиблась насчет сарказма.
— Если бы оно было там, то послужило бы соблазном. Заклинание Хроноса при неправильном произнесении, дает обратный эффект. Оно собирает все проклятья направленные против произносящего, и притягиваются к нему не защищая…
— И все же профессор, как можно его узнать?
— Мисс Грейнджер! Вы, что не слышали меня? — рассерженно произнёс Северус, поднимаясь со своего места. — Я же сказал вам, что это опасное заклинание!
Гермиону нисколько не трогала возвышающаяся над ней фигура Грозного профессора. Наоборот это ей нравилось всё больше. Если он действительно ее любит, то точно не оставит это так просто. Его глаза горели гневом. Ему нужно было переубедить её.
«Наорать? Нет, не поможет», — лихорадочно думал он.
— Нежели ни у кого не получался этот щит? — спросила Гермиона.
— Получался, но у очень сильных и умелых магов.
— А вы сами пробовали?
— Я не хочу рисковать, мисс Грейнджер. Тем более это не ваше дело.
— И никогда даже не пытались хоть глазком посмотреть на это заклинание.
Гермиону как всегда понесло, не зная куда.
— Да, какое вам дело! — возмущенно воскликнул профессор.
— Интересно, — невинно проговорила она. — А у профессора Дамблдора получалось?
Северус закипал всё больше. Девушка видела это, и еще она видела, что он пытается привести еще какие-нибудь доводы, чтобы отговорить ее. Ему было не всё равно — это главное. Когда это Снейп пытался оградить студента от чего-нибудь в открытую. Гермиона не стала дальше мучить его.
— Не волнуйтесь профессор, мне просто было интересно ваше мнение, — сказала она, и пошла к выход из класса. Пользуясь его остолбенением («Он и волнуется, что за бред, да дорогой профессор?»), она добавила. — До встречи на дополнительных занятиях профессор.
Северус так и стоял с открытым ртом.
«Что она только что произнесла? — как-то глупо, подумал он. — До встречи на дополнительных занятиях. Это, что шутка среди Гриффиндорцев — милое общение со мной? Что за бред, Северус? Нет, она не может быть так жестока. Она просто захотела поговорить об этом долбаном щите и всего. — Северус вздохнул, обратно усаживаясь на стул за своим столом. — В конце концов, этот щит сам долгое время привлекал меня. Не мудрено, что ее светлый разум им заинтересовался. Это невероятно интересно. И нечего скромничать, ты бы мог много рассказать про это заклинание».
Он продолжил писать список зелий, которых должен будет объяснить девушке.
Гермиона, не спеша, шла на дополнительные уроки в подземелья, неся в руках тетрадь по зельям и карандаш. Она особо не задумывалась о том, как будут проходить уроки со Снейпом. Она почти дошла до нужной двери, когда позади ее окликнул знакомый голос.
— Гермиона, подожди!
Перед ней, запыхавшийся от бега, остановился взъерошенный Гарри.
— Гермиона, я хочу поговорить с тобой, — сказал он.
Девушка посмотрела на часы и ответила:
— У тебя есть десять минут.
Гарри пару раз глубоко вздохнул и начал говорить:
— Рон дурак, Гермиона. Ты не заслуживаешь тех слов, что он сказал. Он сравнивает тебя с теми напыщенными дурами, с которыми привык общаться. Ты умная и рассудительная, и ты всегда знаешь больше нашего. Я всегда ценил тебя за это. Целый день сегодня и вчера я вдалбливал это Рону, потому не подходил к тебе. Я надеюсь, что ты не сердишься на меня за это. Рон, он… я не знаю, почему он так ведёт себя. Я не имею понятия, почему он так странно реагирует…
Ему не удалось договорить, девушка подошла к нему и обняла.
— Спасибо тебе Гарри, — сказала она, — ты отличный друг. И не надо не ссорься из-за меня с Роном. Я знаю, почему он так ведёт себя.
Парень тоже обнял её, исключительно по-дружески.
— Рон знает, что я не люблю его, оттого всяческими путями пытается дать понять, что заботится обо мне. Он думает, что он единственный всё видит. Он пытается сам себе доказать, что любит меня. Но, Гарри это не так. Он испытывает лишь плотские желания, а не глубокие чувства, — девушка улыбнулась другу. — Я думаю, скоро он сам всё поймёт.
— Ты молодец Гермиона.
— Я знаю.
Девушка уже была готова прощаться с другом и направилась к кабинету Зелий, когда Гарри тихо сказал:
— Но ты же понимаешь, что насчёт одного он прав?
Гермиона обернула и посмотрела Гарри в глаза.
Юноша качнул головой в сторону двери, к которой девушка направлялась. Гермиона вздохнула и на мгновение прикрыла глаза.
— Я не знаю, как это объяснить, Гарри, но сейчас мне точно не до этого, — соврала Гермиона.
— Гермиона, я верю тебе во всём, я знаю, что ты разберёшься в этом, но если будет нужна моя помощь, я всегда буду с тобой.
— Спасибо, Гарри, — сказала она, прежде чем войти в класс. — Тогда до завтра, — улыбнулась девушка.
Затворив за собой дверь, Гермиона осмотрелась. Класс был пуст. Девушка посмотрела на часы. Время было уже ровно два часа, она пришла во время. Где же он? Снейп никогда не опаздывает.
Спустя пятнадцать минут, девушка уже начала беспокоиться. Всё-таки Снейп не просто учитель. Вдруг его вызвал Волан-де Морт! От этой мысли становилось ужасно плохо, всё внутри стягивалось в тугой клубок.
«Господи! Пусть он просто опаздывает, — она мерила шагами свободное от парт место около преподавательского стола. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…»
Дверь со скрежетом открылась, Гермиона обернулась. Это был Снейп.
На Девушку накатило такое облегчение, что ноги начали подкашиваться. Она присела на ближайший стул. Тетрадь и карандаш она положила на парту.
— Мисс Грейнджер, прошу простить меня за опоздание. Директор скоро уезжает и мне многое нужно подготовить к этому.
Гермиона даже не заметила странность, того, что он объяснил ей причину своей задержки. Она просто смотрела на него и думала о том, что только что сума сходила от мысли, что ЕМУ угрожает опасность.
— Мисс Грейнджер, — позвал он.
Девушка поняла, что прослушала вступительную речь по предстоящему занятию.
— Извините, — виновато, произнесла она.
Он воздержался от комментариев, хотя лицо его посуровело.
— Окклюменция — это наука, к которой надо иметь предрасположение. Я смогу дать вам много информацию и тренировку, но большую часть вы должны будете проделать собственными силами и умом. Я очень надеюсь, что у вас дела будут продвигаться лучше, чем у Поттера.
Гермиона слушала его очень внимательно, отбросив посторонние мысли на полку «Позднее».
Его объяснения были очень интересные. Окклюменция вообще очень дано заинтересовала девушку, еще с того времени, когда Снейп учил Гарри. Летом она прочитала несколько книг по Окклюмеции и Легилеменции. И теперь она прекрасно знала, что от нее будет ждать профессор.
Весь первый час профессор рассказывал основные положения данной науки, различные тонкости. Он ходил перед ее партой, увлечённо рассказывая и жестикулируя при этом.
Второй час он посвятил изучению заклинаний защиты сознания. Эти заклинания были очень путанными и неопределёнными. Чтобы произнести одно заклинание, нужно было затратить от двух до пяти минут. И то если быстро говорить. Снейп в совершенстве знал эти заклинания, что незамедлительно продемонстрировал.
«Сколько же он знает», — удивилась девушка.
— Под конец года, вы должны знать столько же, — сказал он.
Гермиона во все глаза посмотрела на него.
— В чем дело? — опять нахмурился мужчина.
— Вы ведь не читаете мыслей?
На его лице появилась ухмылка.
— Для того чтобы понимать вас студентов, мне не обязательно уметь читать мысли. У вас обычно всё на лице написано, — спокойно проговорил он, и присел на краешек парты. — Вот, например, у вас на лице написано, что вы удивлены тем, что я знаю. Поверьте, мисс Грейнджер это самая малая часть моих знаний. Эти знания и, конечно, опыт — много раз спасали мне жизнь. И я думаю, что ваши умения тоже сослужат вам хорошую службу.
— Спасибо, сэр.
Слышать такие слова от Снейпа было в сто крат лестнее, чем от МакГонагалл или директора.
— Это не похвала мисс Грейнджер. Это лишь констатация фактов.
«Пусть называет, как хочет. Всё равно приятно», — мечтательно подумала она.
— Думаю на сегодня достаточно. Я дал вам информации свыше программы и как я и рассчитывал, мы уложились во времени. Если, конечно, у вас есть еще вопросы?
— Да, какую еще можно почитать литературу, чтобы знать больше вашего?
Северусу очень понравилась позиция девушки.
— Думаю, такой литературы вы не найдёте.
— Почему? — удивилась Гермиона.
— Потому что вся она находится в моей личной библиотеке.
— Не может быть, — не сдавалась она, отметив для себя, что профессор имеет свою библиотеку. — Я на каникулах читала несколько книг по Окклюменции и Легилеменции.
— Потому, вы ничего и не нашли из того, что я вам сегодня рассказал, — уточнил он, изогнув бровь.
Девушка задумалась.
«А ведь действительно ничего не нашла», — подумала она, закусив краешек губы.
Посмотрев на него, она в очередной раз удивилась.
На губах профессора играла победная улыбка. Не усмешка или ухмылка, а улыбка. Настоящая. Профессор, кажется, не замечал этого маленького изменения. А Гермиона ничем не показала своего удивления.
— Тогда вы правы, мы уложились во время, — промолвила она, посмотрев на циферблат наручных часов.
— Тогда, если вы не против, давайте перейдём к Зельям. Или вы хотите двадцатиминутную перемену? — язвительно спросил он, но эта язвительность скорее, походила, на шутливую насмешку.
Гермионе это очень понравилось. Даже в своей манере и со своим характером, он может быть милым и учтивым. Как странно, что подобные мысли относятся к Снейпу!
Он, наверное, сам не замечал, как ведёт себя с ней. Потому что сейчас он был …
«Самим собой», — эта мысль была счастливая.
— Чем раньше начнём тем, — она видела, как его рука, тянущаяся за склянкой циркония, замерла на полпути, — тем больше успеем сделать, — как не в чём не бывало, закончила она.
От нее не ускользнуло, что он тяжело, а может облегчённо, вздохнул.
— Я не задержу вас не на минуту дольше, когда мы закончим работу над намеченными мною зельями, — нейтрально произнес он, доставая еще несколько баночек из шкафа, и ставя их на свой стол.
Гермиона немного растерялась. Что она могла сказать, чтобы он не думал, что его общество ей не неприятно.
— А что мы будем готовить, сэр?
— Недавно, я начал экспериментировать с одним составом. Он немного не стабилен. И я хочу добиться от него постоянности единственного результата. Этот состав может излечить оборотней от их проклятья.
— Это просто удивительно! — не сдержалась Гермиона. — Как вам это удалось? Как вы выявили составляющие лекарства? — Её глаза светились любопытством и глубочайшим удивлением.
Северусу были приятны восклицания девушки. Они были настолько искренни и бескорыстны. Обычно, как только он приходит в Министерство с новыми разработками, люди сразу начинают подсчитывать насколько пополнится их сейф в банке, от его открытия, а потом смотрят на эффективность препарата.
Таков мир, ничего не поделаешь.
Но в глазах Гермионы не было алчности, в них был истинно научный интерес. Это одна из причин, по которой, наверное, он так бесконтрольно влюбился в неё. Наверное, вся магия мира и все законы физики сводятся к абсолютному нулю, склоняясь перед любовью. Год назад, Северус никогда бы не поверил, если бы ему сказали, что он влюбится. Тогда он был готов проклясть любую женщину, которая хотя бы намёком проявит к нему интерес. Весь женский пол был ему противен. А что же теперь. Он готов на самые безрассудные поступки ради нее. Он готов целовать пол, по которому она каждый день ходит. Невозможно было это объяснить. Он и не хотел искать на это ответы. Он знал, что эту науку ему не осмыслить.
Алхимия и физика — на чём строился его мир, сейчас лежат в руинах. Просто и безвозвратно их смело чувство к одному божественно красивому, очень умному и невероятно любимому существу.
Северус опять не заметил, как его губы начертали на лице улыбку. Целый год он привыкал к незамысловатым движениям губ, к которым раньше он не был приучен. Вплоть до прошлого года ничего в его жизни не заставляло его улыбаться. А сейчас лишь мысль о ней зажигала в нем огонёк, и заставляла сиять. В душе поднимались тёплые, яркие чувства. Он боялся, что с ней наедине, он не сможет сдерживать себя. Но это оказалось не так. Она была рядом. Но он не чувствовал плотских чувств, ему не хотелось накинуться на нее …
Нет, сейчас он ощущал любовь к ней, но уже на новом уровне. Он уважал ее за такие взрослые мысли, и за всё, что она делает. Наверное, всё это не делает ее игрушкой. Она никогда не была для него куклой для удовлетворения своих потребностей. Но он боялся своих чувств, которые за все сорок лет ни разу не напомнили о себе. Сейчас чувств было слишком много.
Северус попытался отвлечься от потока мыслей. Он заметил, что уже несколько минут стоит и смотрит куда-то в пространство. Девушка сидела молча, не смея тревожить, задумавшегося профессора.
— Надеюсь, это были приятные мысли? — услышал он ее голос, и подошёл к своему столу, поставил на него еще одну склянку.
— Да, — очень тихо, ответил Северус и посмотрел на девушку.
— Что-то не так профессор? — спросила Гермиона, заметя, что его лицо снова нахмурилось.
На самом деле он пытался скрыть чувство благодарности, за такие понимание и тёплые слова. Она так хорошо поняла его.
— Сначала, я расскажу вам, об основных составляющих зелья, а потом мы начнём, — сказал он, пытаясь, чтобы голос звучал привычно независимо и твердо.
Остальное время они проработали в относительной тишине. Говорил практически только он. Она странно притихла. Он пояснял все реакции, происходящие с зельем, рассказал, до какой реакции нужно довести состав и остановить, чтобы получилось лекарство.
Они довели зелье до первой стадии, и это стало первоначальным этапом. Теперь состав должен был настаиваться четыре дня, после чего можно была начинать второй этап.