ШЕЙ САВАЖ
ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ
АННОТАЦИЯ
Вы когда-нибудь ошибались?
Крупно?
Я вернулся в Чикаго и снова в деле со своим боссом Ринальдо Моретти. Но нормальную жизнь усложняет куча проблем. В организации появились новички, и кто-то подделывает финансовые отчёты. Для личного обогащения? Думаю, им нужно больше, чем просто немного наличных. И чтобы у меня не пропал запал выманить предателя, нужно найти хорошую проститутку, которая поможет мне спать по ночам.
Когда число трупов растёт, я нахожу утешение в Алине. В ней есть что-то особенное. Она понимает меня и не задаёт лишних вопросов. Она будто бы знает меня много лет, хотя мы только познакомились. Если бы я не был так занят, то попытался бы узнать ее. Она единственная, кто не даёт мне потерять связь с реальностью, когда мой мир выходит из-под контроля.
Я теряю единственного человека, который что-либо значил для меня. Единственного, кто называл меня сыном. Мне хочется отказаться от его предложения, но я не могу избежать того, что предстоит. Я никогда ничего из этого не хотел, но у меня не выбора. Время на исходе.
Некоторые решения влекут за собой непредсказуемые последствия, а другие – просто необратимы.
ПОСВЯЩЕНИЕ
Энтони и всем мужчинам и женщинам, которые служили. Вас ценят, поддерживают и любят. Вас никогда не забудут.
И Адаму, моему другу, вдохновившему меня написать об Эване Ардене. Я очень благодарна, что ты часть моей жизни!
Отдельное спасибо всей команде за всю любовь и поддержку! Вы знаете - без всех вас у меня ничего бы не получилось. Вы помогали мне не сбиться с пути и постоянно поддерживали, когда я была неуверена. Я дорожу каждым из вас.
Глава 1
Обычный вечер
Я чертовски раздражён.
Бросаю свои ключи на столешницу и стараюсь громко не вздыхать. Блондинистая шлюха в обтягивающей красной юбке кидает безобразно огромную сумку у дивана и поворачивается ко мне, уперев руку в бедро. Она улыбается накрашенными в тон наряду губами, а затем идёт ко мне, лопая пузырь из жевательной резинки.
Моё зрение немного затуманено, и, чтобы устоять на ногах, мне приходится опереться рукой о столешницу. Не помню, когда я в последний раз спал больше часа подряд, знаю только, что это было слишком давно. Мне нужно выспаться, и для этого существует лишь один способ.
— Ты какой-то молчаливый, — говорит проститутка, энергично двигая ртом, который быстро открывается и закрывается. Я вижу маленький кусочек красной жвачки, схожей цветом её помады.
Понятия не имею, как её зовут. Если я и спрашивал, когда подбирал её на улице, то не запомнил ответ. Слишком отвлекала жвачка.
Я долго смотрю на поверхность стола, стараясь сосредоточиться на своих мыслях. Столешница из темно-серого гранита, и это напоминает мне, что я ещё не привык к новому месту. Сначала я планировал вернуться в свою старую квартиру возле Лэйк-Шор-Ист-Парка, но не смог заставить себя это сделать. Мне повсюду виделись напоминания о случившемся. Сейчас я живу всего в паре кварталов оттуда в двухкомнатной квартире в высотке с прекрасным видом на реку. Квартирка небольшая, но мне много места и не нужно.
К тому же я один.
— Итак, чего ты ждёшь от сегодняшнего вечера?
Молча достаю из холодильника пиво. Лишь открыв крышку, понимаю, что не хочу пить, и предлагаю его проститутке. Надеюсь, она выбросит жвачку, когда станет пить пиво.
Да, как бы не так. Вместо этого она приканчивает пиво и снова жуёт.
— У тебя есть какая-нибудь музыка? — спрашивает она. — Я могу станцевать для тебя.
Её голос напоминает мне пародию на фильм с участием Эдварда Робинсона. Её голос визгливый и плаксивый, и не важно, что она говорит. Он действует на нервы. Прежде чем её выбрать, мне, очевидно, стоило сначала поговорить с ней, а не тупо пялиться на её задницу.
— Я устал, — наконец, говорю я и тру глаза.
— Ладно, тогда давай уложим тебя в кроватку!
Шлюха подходит и кладёт руки на мою грудь. Она ведёт пальчиками вниз к моему животу, потом поднимает голову и прижимается ко мне губами. Я автоматически реагирую, впуская её язык в свой рот и сжимая рукой её зад. Чувствую вкус пива вперемешку с корицей - и это весьма отвратительно. Когда она добирается до моего члена и накрывает его ладонью, я хватаю её запястье.
— Перестань, — говорю я. — Нам туда.
Я пресекаю любые физические контакты с ней и иду спальню. Она следует за мной, и я до сих пор слышу, как она чавкает жвачкой.
— Выплюнь это дерьмо изо рта, — указываю я ей на пакет в небольшом мусорном ведре рядом с кроватью.
— Без проблем, — говорит она.
Когда шлюха выплёвывает жвачку, раздается звук, будто бы она выхаркивает слюну. На этот раз я не могу удержаться и громко вздыхаю, закрыв глаза и качая головой. Может, лучше было бы подцепить кого-то в баре, а не снять уличную проститутку. Но так, по крайней мере, выйдет дешевле. Опять же, в конечном итоге девушка из бара может оказаться той, кто ждет, что я позвоню ей утром, а не просто всучу ей наличные у двери. Мне ни к чему такие сложности.
Я стаскиваю через голову рубашку и бросаю её в корзину с грязным бельем. Одежда попадает на край и сваливается на пол рядом с корзиной. Обычно это выводило меня достаточно для того, чтобы пойти поднять ее и положить внутрь, но сейчас я слишком устал и мне плевать. Я немного колеблюсь, расстёгивая ремень и вытягивая его из шлёвок джинсов.
Проститутка подходит ко мне сзади и обнимает за талию. Потом скользит руками по груди и прижимается щекой к спине. Я кладу поверх её рук свои и поворачиваюсь к ней лицом. Шлюха сразу же набрасывается на мой рот.
Когда она обеими руками сжимает мою задницу, я чуть отстраняюсь. У меня кружится голова, и я не думаю, что смогу долго стоять. Когда она снова хватает мой член, я её отталкиваю.
Она смотрит на меня, слегка прищурив глаза.
— Послушай, — говорю я, взяв её за подбородок, — я действительно устал. Прямо сейчас мне просто хочется поспать, поняла?
Она широко распахивает глаза и едва заметно кивает. Может быть, это звучит жёстче, чем мне хотелось бы, но я устал, и моё терпение на исходе. Я, наверно, просто не должен был хватать первую попавшуюся шлюху. А найти милую и скромную.
А они такими бывают?
Мои мысли возвращаются к Бриджет, и я сжимаю зубы, противясь воспоминаниям. Да, она была из числа скромниц. Она не была ожесточена улицей и не была наркоманкой. Она была милой и доброй. И что в итоге? Пуля в голову – вот что.
— Тогда какого чёрта ты притащил меня сюда?
Я начинаю задумываться о том, что эту девчонку ждёт та же участь.
— Просто… просто ложись, — я веду себя как засранец, но действительно не знаю, что ещё ей сказать. Если признаюсь, что не могу заснуть, когда со мной в постели никого нет, буду выглядеть просто нелепо. — Я трахну тебя утром.
— Серьёзно?
— Да, — я начинаю стягивать джинсы вниз к лодыжкам и понимаю, что ещё не снял ботинки. Не думаю, что в состоянии наклониться и развязать шнурки, не свалившись на пол.
— Ты заплатишь мне за то, что я всю ночь буду просто спать в твоей постели? — спрашивает она. — Я имею в виду, ты ждёшь скидку или ещё чего-нибудь.
— Мне не нужна скидка, — рявкаю я на неё, сев в боксёрах на край кровати и нагнувшись, чтобы расшнуровать ботинки. — Твою мать, я просто хочу спать!
Как только мои ботинки и носки сняты, а джинсы свалены сверху, я закрываю лицо руками и снова тру глаза. Содержимое желудка подкатывает к горлу, и на мгновение мне кажется, что меня сейчас стошнит. Ненавижу это ощущение. Я с трудом сглатываю, чтобы предотвратить рвоту.
— Понятненько, — говорит она более мягким голосом, — мы будем просто спать или ещё что, мне, собственно, до фени.
Я глубоко вдыхаю через нос воздух и киваю ещё раз. Поворачиваюсь, подползаю к изголовью кровати и практически падаю на подушку. Моё лицо чувствует прохладу, но подушка быстро нагревается. Проститутка скользит ко мне, тянет одеяло и накрывает им нас обоих.
Я обнимаю её одной рукой, лишь на мгновение успевая оценить её теплоту, прежде чем чувствую, что начинаю проваливаться в сон. Она что-то говорит мне, но я не могу понять ни слова, потому что засыпаю.
— Левее на десять градусов, — тихо говорит Зак, мой корректировщик. — Крыша дома.
Я смотрю вверх, а затем регулирую прицел. Я ясно вижу объект и начинаю тщательно прицеливаться. Зак рассчитывает скорость ветра, и, прежде чем нажать на спусковой крючок, я ввожу дополнительную поправку.
Отовсюду раздаются взрывы, и кирпичная стена, за которой я прячусь, разлетается в пыль.
— Нас прослушивали!
Мы отползаем назад, и целый дождь выстрелов обрушивается сверху. Хватает всего тридцать секунд, чтобы понять, что мы окружены.
— Нам пиздец, Арден!
— Хер там. — Я спокойно прикладываю к плечу «Баррет» и целюсь сквозь пыль и мусор. Успеваю выстрелить три раза, пока не слышу вскрик Зака.
— Раненый! — кричу я в свою рацию. — Маршалла подстрелили!
Вокруг нет ничего, кроме оседающей пыли и звуков выстрелов в ушах. Крики Зака стихают, и вместо голосов в рации слышен беспорядочный треск.
Когда я просыпаюсь, стук сердца отдаётся пульсацией в голове. Горло пересохло, и я не могу дышать. Мою грудь как будто сдавило, и я чувствую, как телом овладевает паника. Дрожь начинается со ступней, поднимается по ногам, врезается в моё нутро и, наконец, выходит через рот в то время, как я задыхаюсь и давлюсь. Меня трясёт, пока я осматриваю комнату.
Кровать пуста.
Я хочу позвать... но не знаю её имени. В ванной свет не горит, дверь всё ещё открыта, поэтому её там нет. Она ушла? Она, блядь, ушла от меня?
Слышу голоса говорящих в соседней комнате людей. Мужчина произносит слова медленно, а потом женщина быстро ему отвечает. Они спорят, но я не могу слышать о чём.
Она предала меня.
Как? Почему?
Это не имеет значения. Меня слишком хорошо знают в Чикаго, и очень много людей готовы предложить много денег за информацию обо мне. Это не первый раз, когда меня обманывают продажные шлюхи.
Я перекатываюсь на свою половину кровати, выхватываю из ящика стоящей рядом тумбочки Беретту и проверяю индикатор, чтобы убедиться, что в патроннике есть пуля. Магазин полный, и Беретта готова для тех, кто находится в моей квартире. Я сползаю с кровати и незаметно подбираюсь к двери спальни.
Когда я слышу звук выстрела, то чувствую, как предупреждающе напрягаются мышцы. Крепче сжимаю оружие, и сердце начинает колотиться всё сильнее. Ещё один выстрел. И ещё.
Звук какой-то неправильный. Я отмечаю это где-то в подкорке, но поначалу не могу понять, что не так. Осознаю, что звук слишком тихий – слишком приглушённый.
Глушитель?
Нет, не похоже.
Всё ещё на взводе, я кидаю быстрый взгляд на дверь. В гостиной нет света, но льется знакомое, жутковатое свечение.
Телевизор.
Я на мгновение закрываю глаза, прерывисто вздыхаю и растираю виски, чтобы прочистить голову. Голоса спорят немного громче, и я узнаю голос мужчины. Это Киану Ривз.
Несмотря на осознание, не могу избавиться от чувства необходимости быть начеку. Адреналин продолжает бежать по моим венам, потому что из динамиков телевизора извергается всё больше выстрелов. Я вхожу в гостиную, по-прежнему держа в руке пистолет.
Она сидит на диване, одетая лишь в лифчик и трусики – ярко-красные, как и её юбка, губы и жвачка. В дальнем конце комнаты, мерцая в свете телевизора, стоит призрак иракского подростка. Он поднимает руку и указывает на меня пальцем, как будто держит пистолет.
Блядские галлюцинации. Чем меньше я сплю, тем чаще этот парень оказывается рядом. Я игнорирую его и оглядываю шлюху на диване.
— Какого хрена ты делаешь!
Проститутка пугается и чуть не падает с дивана. Она замечает пистолет, направленный на её голову, кричит, бросается с дивана на пол и заползает за угол журнального столика.
Она кричит, плачет, и я, честно говоря, не знаю, выстрелить в неё или нет.
— Я от тебя хотел только одного – только одну вещь! — Меня до сих пор трясёт, и я не могу остановиться. — Просто, чтобы ты легла со мной спать!
Я делаю по направлению к ней несколько шагов, и она отодвигается, отталкиваясь пятками.
— Ни с места, мать твою! — она прислушивается к предупреждению в моём голосе и прекращает двигаться.
— Мне очень жаль! Я просто хотела посмотреть фильм!
— Выключи это дерьмо! — указываю я пистолетом в сторону телевизора, и она хватает пульт, быстро нажимает кнопки, и экран становится чёрным.
Она прижимает пульт к груди, и слёзы текут по её лицу. В комнате теперь тихо, слышен только её плачь и моё быстрое дыхание. Я закрываю глаза, пытаясь восстановить контроль, но ничего не выходит. Вместо этого меня в какой-то момент одолевает тошнота.
Мне нужно выспаться.
— Возвращайся в кровать! — рявкаю я, даже не открыв глаза.
— Хорошо! Хорошо! — бормочет она, но я не слышу, что она двигается.
— Сейчас же! — я открываю глаза и свирепо на неё смотрю.
Она спешно срывается с места и пробирается мимо меня, сохраняя между нами как можно большее, насколько это возможно, расстояние. В последнюю секунду, она поворачивается спиной ко мне и быстро проскальзывает в дверь спальни.
Я следую за ней – она сидит, съёжившись, на полу возле кровати. Чувствую, как палец на спусковом крючке Беретты напрягается, но я до сих пор не могу решить, что именно хочу сделать.
Шлюха оставила меня одного, что, по моему мнению, является предательством. Мне просто нужно было, чтобы она оставалась со мной так долго, чтобы я мог несколько часов спокойно поспать, а она бросила меня из-за этого грёбаного фильма.
Не могу отдышаться, и мой живот болит, как будто я только что сделал сто приседаний. Ощущаю во рту вкус песка и чувствую рвотные позывы. Мои пальцы неконтролируемо сжимают рукоятку Беретты, и я чувствую, как пульсирует кровь в моих висках.
Даже в таком возбуждённом состоянии я понимаю, что слишком остро реагирую. Проститутка у моих ног в ужасе, но я всё ещё нуждаюсь в ней. Если убью её сейчас, мне придется пойти и найти другую. Я даже не уверен, что смогу в таком состоянии вести машину. В конечном счёте, мне не хочется после наводить здесь порядок, поэтому отвожу пистолет и пытаюсь успокоиться.
— Я не собираюсь тебя убивать, — говорю я медленно. — Встань с пола.
Она делает то, что я велю, по-прежнему всхлипывая.
— Не стреляй в меня! Пожалуйста, не убивай меня!
— Я уже сказал, что не собираюсь этого делать, — говорю я медленно, всё ещё пытаясь расслабиться.
Её глаза направлены на пистолет, и я понимаю, что не могу просто так оставить его на виду. Как только я засну, она, не колеблясь, использует его против меня. Мне неизвестно, знает ли она, кто я, поэтому не могу рисковать.
Я целеустремлённо иду к шкафу, открываю дверцу и, глядя ей в глаза, набираю комбинацию цифр. Кладу пистолет на стопку бумаг и денег, а потом снова закрываю сейф.
— Я не собираюсь убивать тебя, — говорю я снова.
Она лишь кивает в ответ.
— Ложись в постель.
Она подчиняется, но как только я приближаюсь — начинает вся дрожать. Мне кажется, будто я имею дело с раненым животным, но прямо сейчас у меня нет на это терпения. Чтобы удержаться и не трястись, мне приходиться использовать все свои силы. Выстрелы из телевизора до сих пор отдаются эхом в ушах.
Как ни странно, но, когда я сам нажимаю на спусковой крючок, они никогда меня не беспокоят.
Я закрываю глаза, сосредотачиваюсь, а потом заползаю обратно в постель и ложусь рядом с проституткой. Устраиваюсь на подушке, встречаясь с ней глазами.
— Мне нужно выспаться, — говорю ей. — Если ты уйдёшь, я снова проснусь, капиче?
— Я не знала, — тихо произносит она, не встречаясь с моим взглядом.
— Теперь знаешь. — Мои слова слишком резкие, и я чувствую, как она застывает рядом со мной. — Мне нужен сон и покой, и никакого сраного телевизора. Оставайся здесь.
— Хорошо, — её голос едва слышен.
Я протягиваю руку и прижимаю к себе её напряжённое тело. Улёгшись на подушку, закрываю глаза и стараюсь не обращать внимания на пульсацию в голове. У меня учащённое поверхностное дыхание, и я знаю, что если открою глаза, то увижу в противоположном углу комнаты парнишку. Чувствую его присутствие, даже не смотря в его сторону. Полагаю, в этом есть смысл, так как он всего лишь плод моего воображения. Настоящий был давным-давно похоронен.
Не сразу, но в итоге я снова засыпаю.
Просыпаюсь и сразу понимаю, что не один. На какой-то краткий миг пытаюсь уловить запах девушки, которой уже давно нет, но чувствую только корицу. Это возвращает воспоминания о прошлой ночи, и с некоторым смятением я смотрю на спящую в моей постели шлюху.
Сказать, что я обращался с ней как с дерьмом, будет преуменьшением.
Откидываю покрывало и совершаю быструю прогулку в ванную. Сейчас в моей голове ясно, и хотя я не проверял время, но знаю, что мне удалось поспать не меньше восьми часов или даже больше. Из-за штор в спальню проникает свет – вероятно, сейчас позднее утро. Когда я возвращаюсь, шлюха всё ещё спит, и я обратно заползаю рядом с ней под простыню.
Должно быть, мои действия её будят, потому что она открывает глаза и глядит на меня, пока я устраиваюсь на подушке. Смотрю на её красные глаза и размазанную косметику, мысленно говорю себе, что должен бы извиниться за своё поведение, но не произнощу ни слова.
Я не чувствую никаких угрызений совести, и не думаю, что мне удастся звучать искренне. Понимаю, что напугал её, но в действительности она вовсе не пострадала, так что я не могу заставить себя жалеть. Единственное, что могу почувствовать – небольшой укол стыда за потерю самообладания.
Проститутка перекатывается ко мне, и кружевной материал её красного бюстгальтера слезает с груди, обнажая сосок. Я облизываю губы, когда чувствую, как мой член реагирует на эту картину. Она не пропускает мой взгляд и теснее прижимается ко мне своим телом.
Не говоря ни слова, она тянется к моим боксёрам, засовывает туда руку и обхватывает пальцами член. Медленно скользит рукой вверх и вниз, пока он не становлюсь твёрдым и пульсирующим. Прежде, чем полностью потеряюсь в ощущениях, я хватаю её за запястье и останавливаю.
— Зачем ты это делаешь? — спрашиваю я.
— Ну, ты же говорил, что хотел бы трахнуть меня утром, — безразличие в её голосе немного нервирует.
Я напугал её до смерти, и хотя не собираюсь за это извиняться, но не могу не чувствовать, что кое-что ей должен.
— Ты не обязана, — говорю я ей.
— Это моя работа, — отвечает она, пожимая плечами. — Ты за этим привёз меня сюда.
Если бы я был хорошим человеком, то просто велел бы ей одеться и отвез её туда, где нашёл. Я всё равно заплатил бы полную цену за всю ночь, потому что она сделала то, в чём я действительно нуждался – помогла мне уснуть. Но я не хороший человек. Даже близко не хороший, и поэтому не предлагаю ей этого. Я отлично выспался и проснулся возбужденным.
Она права – она здесь не просто так.
— Перевернись на живот, — приказываю ей и тянусь к тумбочке за презервативом. — Встань на колени.
Она подчиняется, без лишних слов понимая, чего мне хочется. Я становлюсь на колени позади неё, и когда кладу руки на её бедра, она напрягается. Всего лишь на краткий миг, но я всё равно это чувствую. Мне хочется поиметь её в задницу и смутно помню, что говорил ей об этом прошлой ночью, но теперь мне кажется, я должен быть с ней помягче. На мгновение закрываю глаза, а затем вставляю пальцы в её киску.
Она ещё не готова для меня, поэтому требуется немного времени, чтобы поиграть с ней, прежде чем я беру член в руку, раскатываю презерватив и медленно прижимаю его к её щёлке. Я поглаживаю её клитор, когда беру сзади, но могу сказать, что её стоны фальшивые. Махнув рукой на её притворство, впиваюсь руками в её задницу, закрываю глаза и растворяюсь в ощущении тепла вокруг моего члена.
Это занимает какое-то время, и оно не длится долго. Когда я кончаю и выхожу из неё, похоже, она вздыхает с облегчением. Не взглянув на меня, шлюха скатывается с кровати и хватает с пола одежду.
Пока я принимаю душ, она одевается. Не говоря ни слова, вывожу её из квартиры и направляюсь с ней на нижний этаж и на парковку. Ржавый универсал «вольво», который я приобрёл на стоянке рядом с аэропортом, заводится с лязгом и треском. Я выезжаю из гаража на улицу, и всё это время шлюха молчит. Я только раз бросаю на неё взгляд, когда останавливаюсь на красный свет. Она смотрит в окно глазами с размазанным макияжем. Её волосы в беспорядке лежат на плечах.
Прежде чем ехать дальше, мне нужно заправиться. Въезжая на заправку на Конгресс-Парквей, приходится объехать бездомного, держащего картонку с просьбой подать на еду. У него длинная, седая борода, и выглядит он примерно на сто десять лет. Он всклокоченный и худой, одет в пальто недостаточно тёплое для чикагской зимы. Я игнорирую его молящий взгляд и заполняю бак. Шлюха в машине продолжает пялиться в никуда. Когда я забираюсь обратно в машину, то выхватываю из бумажника несколько купюр.
— Вот, — говорю я, протягивая ей пачку денег. Это больше, чем её обычная такса, но, мне кажется, я должен ей немного больше за то, что вытерпела меня.
Она не пересчитывает. Просто, не глядя, суёт их в сумочку. Как только я подъезжаю к улице, где увидел её впервые, она открывает дверь автомобиля и выходит, не сказав ни слова.
У меня такое чувство, что найти подходящую проститутку становится постоянной проблемой.
Глава 2
Новые лица
Два дня, сна – ноль. Я даже не могу лежать в постели больше десяти минут. Ральф болтается на кухне, молча смотря на меня.
Ральф – это имя, которое я решил дать призраку подростка, которого убил в Ираке. Просто я устал обращаться к нему в своей голове «парнишка». Да и вижу я его слишком часто, чтобы не дать ему имя. Я стал с ним чаще разговаривать. Даже не знаю, что именно это говорит обо мне. Понимаю, что облажался – но я никогда этого и не отрицал.
Если ты осознаёшь, что сошёл с ума, это делает тебя более вменяемым, или наоборот?
— От тебя было бы больше пользы, если бы ты приготовил завтрак, — говорю я Ральфу. Он не отвечает, но я, так или иначе, продолжаю: — Даже просто кофе было бы лучше, чем ничего.
Взбиваю пару яиц и съедаю их с тостами без масла. У меня не так много времени. Ринальдо Моретти назначил сегодня рано утром встречу, и мне не хочется опаздывать. После возвращения из Сиэтла я впервые появлюсь на официальной встрече, поэтому хочу, чтобы босс был счастлив.
«Вольво» не заводится, поэтому добираюсь до офиса Ринальдо на автобусе. Здание всего в нескольких кварталах от автобусной остановки, и, хотя порывы ветра у его стен очень холодные, мне нравится находиться на свежем воздухе. К тому же на людной улице легче игнорировать Ральфа.
Офис Ринальдо – коричневое кирпичное пятиэтажное здание с голым фасадом и практически полным отсутствием окон. Большинство помещений внутри лишь скудно обставлены, а остальные вовсе пусты. Иногда их используют для передержки всякого рода незаконных грузов, которые доставляются в Чикаго и отправляются отсюда, но основная часть их остаётся незадействованной. Только на четвёртом этаже видна какая-то активность.
Я взбегаю вверх по ступенькам, сохраняя дыхание спокойным и ровным. Конечно же, здесь предусмотрены лифты, но я предпочитаю немного размяться. Не знаю, сколько времени займёт встреча, так как, а если приходится долго сидеть, я становлюсь немного нервным.
Когда я вхожу, большинство важных шишек уже находятся в просторном офисе. Сажусь на маленький неудобный диван и начинаю изучать каждого. Троих человек я ещё не встречал – двоих мужчин и одну женщину, – но остальные лица мне знакомы.
Ринальдо приветствует меня кивком и начинает деловой разговор. Во вторник прибывают две крупные партии, и каждому или каждой отведена своя роль. Ринальдо даже привлёк несколько человек из недавно распавшейся мафиозной семьи – семьи Гавино Греко. Он проиграл в смертельном поединке, где я участвовал в качестве средства прекращения мафиозной войны в Чикаго.
Греко сейчас вообще выбыл из игры – отправился обратно на Сицилию и, скорее всего, скрывается, ожидая, когда на его пороге покажется киллер. Мне никто не предлагал эту работу, хотя я бы сделал это с удовольствием. Греко и его люди причинили мне в прошлом более чем достаточно головной боли.
Что касается организованной преступности, то после крушения банды Греко остались только русские. У них своя собственная группировка, и они хороши тем, что орудуют в своей части города. Было несколько разборок с бандами из Оберн Грешама[1] на юге Чикаго – что-то, связанное с распространением героина, – а в остальном, всё вполне спокойно.
— Эта партия – самая большая за несколько месяцев, поэтому никаких осечек быть не должно.
Я слушаю Ринальдо вполуха. Он обсуждает поставку оружия и стратегические закупки, а не убийства, так что мне не нужны все подробности. Остальные внимательно слушают его слова, а я в это время за ними наблюдаю.
Слева от меня – Джонатан Феррис. Он гениальный хакер, способный взломать, насколько я знаю, любой компьютер на планете. Много лет назад именно Джонатан познакомил меня с Ринальдо Моретти, и с тех пор я его главный киллер. Некоторые могут подумать, что в этом нет ничего хорошего, но я уверен, что, если бы Джонатан не привёз меня в Чикаго, я был бы сейчас мёртв. Он относится к той очень маленькой категории людей, которым я могу доверять.
Джонатан довольно легкомысленный парень. Он не воспринимает слишком серьёзно ни себя, ни даже этот бизнес, и предпочитает просто возиться со своими компьютерами и другими электронными девайсами. Именно этим он сейчас и занимается. Он взял свой сотовый и копается в нём. Понятия не имею, с какой целью, но это, вероятно, связанно с планом защиты прибывающего груза.
По другую сторону от Джонатана – Ник Вульф, незаконнорождённый сын Ринальдо. Как бы мне ни хотелось ненавидеть безответственного наркомана, я просто не могу. Он заставляет меня смеяться, а такое случается довольно редко. Ник пытается разобраться со своим дерьмом, но он просто не создан для такой жизни. Он принадлежит этому месту по праву рождения, но это ему не идёт на пользу. Ник был хорош в роли миллионера-плейбоя, но даже эти дни подошли к концу, когда он встретил Милену. Теперь они помолвлены, но она из клана русских, а мы не в шекспировской пьесе. Про себя я думаю, что они обречены, но вслух никогда ничего не говорю. Может быть, у них что-нибудь да получится. Было бы здорово, если бы хоть кто-то здесь был счастлив.
— Ожидаемое время прибытия – девять часов, — говорит Ринальдо. — Мне нужно будет хорошее прикрытие, Эван.
— Да, сэр, — автоматически отвечаю я, так как хорошо знаком с этим местом и не беспокоюсь по поводу организации процесса. — Мы использовали это место и раньше, мне подходят три точки, в том числе и та, которой я раньше не пользовался. Она вполне меня устраивает.
— Хорошо, — кивает мне Ринальдо прежде, чем продолжить.
Луиза Моретти, дочь Ринальдо и законная наследница, сидит напротив Ника и пытается сосредоточиться на каждом слове отца, но терпит в этом неудачу. Она сдирает лак на ногте большого пальца, и, скорее всего, случится катастрофа, если только в ближайшее время она не сделает себе новый маникюр.
Ринальдо хочет, когда отойдёт от дел, передать весь свой бизнес ей. Но сомневается, что она справится. Я абсолютно уверен, что у неё ничего не выйдет. Она идеальная девушка из высшего общества, если это то, что ему нужно, однако этот бизнес требует умения руководить, а у Луизы нет таких навыков. Я всё жду, что Ринальдо найдёт ей идеальную пару, чтобы иметь надлежащую поддержку в делах, когда он решит уйти на покой, и освободить от этого Луизу.
Бени Сегрети, четвероюродный или пятиюродный кузен Ринальдо, не могу вспомнить какой именно, стоит, облокотившись на подоконник, в дальнем углу офиса с двумя парнями, которые отвечают за весь процесс погрузки и разгрузки оружия. Бени в Италии был успешен и, как ожидается, станет быстро расти в чикагском бизнесе. Он только недавно присоединился к команде, примерно в то время, когда я покинул, предположительно навсегда, Чикаго. Хотя я интересовался им, вернувшись в город, это первый раз, когда встретился с ним лично. Он, как предполагается, вполне себе хороший стрелок, но мне нужно увидеть его в действии и составить свое мнение. Ринальдо ему доверяет, и это весомо для меня.
В комнате есть ещё куча народу, но лишь немногие сто́ят внимания – в основном это курьеры и сопровождающая охрана.
Ринальдо говорит с людьми, с которыми мне не приходилось раньше встречаться, и я фиксирую в памяти их имена.
— Поли, я хочу, чтобы ты всё время находился около меня. Эван – твой дублёр, но ты нужен мне рядом.
— Не помешает надеть бронежилет, — говорит Поли. Я смотрю на него и замечаю у него такие же глаза, как у кузена Ринальдо, и предполагаю, что он тоже из семьи Моретти. Он даже может оказаться братом Бени, хотя Поли, по меньшей мере, на голову его выше и имеет на двадцать килограмм больше мышц. Физически он выглядит просто устрашающе.
— Почему это? — немного прищуривает глаза Ринальдо.
— Потому что я не могу быть везде, — Поли скрещивает руки на груди и смотрит на босса.
— Думаю, он прав, сэр, — говорю я. — Это не повредит.
Ринальдо на мгновение бросает на меня взгляд, а потом неохотно соглашается.
— Бекка позаботится об описи товара, — продолжает Ринальдо. — Коди потребуются копии списков.
Коди – обыкновенный парень, худой и жилистый, со светлыми вьющимися волосами. Он уже несколько лет является курьером в команде Ринальдо. Я не очень хорошо его знаю, но он вполне предан. В бизнесе он ради денег, но это не обязательно плохо. Когда возникают проблемы, он всегда делает всё возможное, чтобы выручить.
— У меня есть списки всего, что прибудет, — сообщает Бекка, — так что, если что-то изменится, я немедленно должна об этом знать.
Она проводит рукой по своим торчащим ёжиком обесцвеченным волосам и смотрит в ноутбук. Если не ошибаюсь, ей примерно столько же лет, сколько и мне, и одета она так, будто готовится пойти на вечеринку в клуб готов, – вся в чёрной коже и кружевах. Поли краем глаза следит за каждым её шагом. Он, вероятно, думает, что ловко это скрывает, но она определённо знает, что он не спускает с неё глаз. Бекка наклоняется немного вперёд, и полы её рубашки расходятся, демонстрируя декольте.
Я не вслушиваюсь в слова Ринальдо и возвращаюсь к наблюдению за присутствующими, пытаясь отмечать каждую деталь, привлёкшую моё внимание. Глаза Ника немного остекленевшие, что не удивительно, и он быстро поглощает содержимое пакета с орехами и сухофруктами. Луиза старается выглядеть заинтересованной в обсуждении, но на самом деле гораздо сильнее увлечена эсэмэсками, которые получает всё утро. Я нахожусь недостаточно близко к ней, чтобы увидеть от кого они, но ей приходится сдерживать улыбку, пока она их читает.
Может быть, она нашла парня.
Видимо, в голове у Коди крутится песня. Он ритмично постукивает ногой, останавливается, а затем снова стучит ногой. Я слежу за его ртом, чтобы увидеть, двигает ли он губами, произнося беззвучно слова, но он этого не делает, и мне непонятно, что это за песня. Я не слушаю много музыки, поэтому, скорее всего, всё равно не угадаю текст.
Бекка ведёт подробные записи, и я не удивлюсь, если она не просто составляет опись, но также взяла на себя все секретарские обязанности. Она кивает всему, что говорит Ринальдо, и, похоже, стенографирует, потому что её записи слишком краткие.
Бени часто встревает в разговор со своим сильным итальянским акцентом. Он старается, я вижу. Многие из его идей Ринальдо отбрасывает, но это не мешает Бени прерывать его каждый раз, когда у него появляется не до конца сформировавшаяся мысль. Всякий раз, когда он ловит взгляд Луизы, то подмигивает ей.
Что-то не так, но я не могу понять что.
Обычно я очень проницательный. Большинство людей, не осознавая того, постоянно дают маленькие подсказки о своей жизни. Они могут проявляться в том, как люди стоят или сидят, как реагируют, когда кто-то задаёт им вопрос. Я всегда наблюдал за такими вещами, но сейчас чувствую себя не в форме.
Мне нужна ещё одна проститутка.
Я раздражён, и это забирает каждую каплю контроля и заставляет меня незаметно ёрзать. Поли большим пальцем то ставит свой револьвер на предохранитель, то снимает с него, и это меня бесит. Меня так и подмывает вытащить свою Беретту, снять с предохранителя и направить её ему в голову. Вместо этого я тру пальцами висок.
В комнату входит женщина. Высокая, с волнистыми темно-русыми волосами и ярко-розовыми ногтями. Она одета в повседневную одежду – джинсы и пушистый черно-белый свитер. Я никогда её раньше не видел, но никто из команды Ринальдо не реагирует на её присутствие и на то, что она подходит прямо к нему и, наклонившись ближе, что-то ему шепчет.
Ринальдо улыбается тому, что она ему говорит. Он кивает ей и целует в щёку, прежде чем девушка выходит обратно, закрыв за собой дверь.
— Кто это? — спрашиваю я Джонатана.
— Фелиса, — сообщает Джонатан. — Она здесь уже несколько месяцев. Она училась в Нью-Йорке или где-то ещё до того, как переехала сюда. Она член семьи.
— Чьей семьи? — уточняю я. — Ринальдо?
— Не напрямую, — говорит он. — Но входит в семью, понимаешь. Из первого поколения. Думаю, она из Бьянки.
Я киваю, в то время как мой разум начинает работать, заново проигрывая её взаимоотношения с Ринальдо. Его лёгкий поцелуй выглядел достаточно невинным, но взгляд, каким он проводил её из комнаты, был более интимным, чем он смотрел бы на племянницу или кузину.
Ринальдо изменяет жене, и она это знает. Габриэлла Моретти, известная как Леле, традиционная жена мафиози. Она осознаёт и что собой представляет бизнес мужа, и его место в нём. Она никогда не вмешивается и обычно просто держится подальше от грязных сторон его жизни. Леле фантастически готовит, и только по этой причине Ринальдо никогда не поставит под угрозу его с ней отношения. Он путался с проститутками и танцовщицами из клуба, но никогда с кем-то из бизнеса.
Мне это не нравится. Что-то в ней меня сразу же выводит из себя, но я не понимаю, что именно.
Встреча заканчивается, и Ринальдо всех отпускает. Но, пока команда обсуждает детали плана, многие ошиваются рядом, и я использую возможность официально познакомиться с новой службой безопасности Ринальдо.
— Эван Арден, — говорю я, протягивая руку Поли.
— Поли Вечини, — он хватает мою ладонь и сжимает её крепче, чем необходимо. Жалкая демонстрация тестостерона выглядит почти комично. — Разве ты не должен быть мёртв?
— Это длилось недолго, — говорю я, пожимая плечами.
Он смеётся.
— Ну, добро пожаловать обратно.
— Спасибо, — вежливо отвечаю я. — Если тебе понадобится что-нибудь касательно безопасности, дай мне знать.
— Я вполне уверен, что у меня всё под контролем, — говорит Поли, расправляя плечи и вытягиваясь. Он и так на несколько сантиметров выше меня, и этот поступок так же смешон, как и его рукопожатие.
Люди, которые чувствуют необходимость демонстрировать свои физические размеры как средство запугивания, как правило, не очень уверены в своих силах. Я убеждён, что Поли не является исключением из этого правила. Он прищуривает глаза, оценивая меня, и своей самодовольной ухмылкой показывает, что не верит всем этим «слухам» о моих способностях.
Меня это устраивает – пусть недооценивает меня. В дальнейшем это может сыграть мне на руку.
— Эван! — зовёт Ринальдо.
Я извиняюсь перед Поли и направляюсь к боссу.
— Эван, познакомься с Бени Сегрети.
Бени кивает, пожимает мне руку и здоровается со мной по-итальянски.
Я поднимаю бровь, и меня охватывает ощущение дежавю. Не могу сосчитать сколько раз кто-то из семьи пытался запугать меня, давая понять, что я не один из них