Бесценный вклад в развитие проблемы общения внес основоположник отечественной культурно-исторической психологии - Л.С. Выготский. Понимание механизмов преобразования общения в сознание личности открывается при исследовании Л.С. Выготским проблем мышления и речи. Культурно-исторический смысл трансформации общения как аспекта культуры в сознание личности, раскрывающийся в исследованиях Л.С. Выготского, удивительно точно передаёт В.С. Библер: “Процесс погружения социальных связей в глубь сознания (о котором говорит Выготский, анализируя формирование внутренней речи) есть – в логическом плане – процесс превращения развернутых и относительно самостоятельных “образов культуры”, её готовых феноменов и культуру мышления, динамическую и расправленную, конденсированную в “точке” личности. Объективно развитая культура… оказывается обращенной и будущее формой творчества новых, еще не существующих, но только возможных “образов культуры”… Социальные связи не только погружаются во внутреннюю речь, они в ней коренным образом преобразуются, получают новый (еще не реализованный) смысл, новое направление во внешнюю деятельность…”[1].
Итак, культурно-историческая психология побуждает нас в поисках механизмов преобразования общения в индивидуальный мир личности и порождения в процессе развития личности мира общения обратиться к проблемам языкознания. И это не случайно: человеческий резонанс исторической и культурной эволюции сконцентрирован прежде всего в языке того или иного народа, в его особенностях общения.
В самом общем смысле язык определяется как система знаков, служащая средством человеческого общения, мышления и выражения. С помощью языка осуществляется познание мира, в языке объективируется самосознание личности. Язык является специфическим социальным средством хранения и передачи информации, а также управления человеческим поведением. Язык – средство передачи социального опыта, культурных норм и традиции. Через язык осуществляется преёмственность различных поколений и исторических эпох.
История языка неотделима, от истории народа Первоначальные родоплеменные языки по мере слияния племен и образования народностей трансформировались в язык народностей, а в дальнейшем, с образованием наций, - в язык наций.
Звуковой язык совместно с языком тела составляет естественную систему знаков в отличие от искусственных языков, специально создаваемых в науке (например, в логике, математике, искусстве и т.п.).
Язык всегда играл важную знаковую роль, указывая на уровень жизни и развитии народа. Так, от употребления некоторых слов благородное сословие воздерживалось, ибо они считались знаками низкого социального положения. Такая же судьба постигла и язык тела. Индустриальная система побудила человека к большей дисциплине в выражении своих чувств. В Европе, начиная с XVI в., прививается чувство стыда по отношению к телесным контактам. И если в среде крестьянства и городского плебса язык телодвижений использовался для выражения подавленных импульсов, то в привилегированных сословиях формировались привычки подавлять невербальные эмоциональные проявления, что впоследствии распространилось на общество в целом. Так бюрократическое государство оказывало давление на индивидуальное поведение человека. В XX в. Это стало причиной проблем в общении и многих психосоматических заболеваний.
Психологам известен феномен “непрозрачности”, характерный для любой социальной реальности: общество пытается “маскироваться”. Оказывается, что “замести следы” для себя самого и для внешнего мира важно для выживания как отдельного человека, так и для человечества в целом. Поэтому специалисты знают: открытые заявления общества о себе не всегда отражают истину. То же явление известно и в психотерапии: подлинная проблема человека часто лежит отнюдь не там, где человек её ищет. Эта важная особенность человеческого поведения зафиксирована в языке: в феномене поверхностной и глубинной языковой структуры.
Формирование культуры и общественного сознания – от зарождения идей до их общественного утверждения – происходит через социальную коммуникацию.
Уточним смысл понятия коммуникация, латинский корень которого означает “совместный, общий, объединяющий, взаимный, обоюдный, предполагающий обмен знаниями и ценностями”. Сегодня во многих психологических, социологических и философских работах коммуникация рассматривается как фактор совместной деятельности людей, предполагающий активность его участников. При этом ученые принимают во внимание достижения семиотики и лингвистики, занимающихся анализом коммуникации.
Задача семиотики (науки о знаковых системах) – выявление закономерностей известных знаковых систем, их структурной организации, функционирования и развития. Ядром общей семиотики является лингвосемиотика – наука об общественном обращении знаков естественного языка.
Задача лингвистики (науки о естественном языке) – выявление закономерностей становления, развития и функционирования естественного языка. Специфическая особенность человеческого языка – его членораздельность, внутренняя расчлененность высказывания на единицы разных уровней (словосочетания, слова, морфемы, фонемы). В центре внимания лингвистики – внутренняя структура естественного языка, связи и сочетания его элементов. В структурной лингвистике вычленяют филологический, морфологический, лексический и синтаксический уровни. При этом исследуются национальные особенности языка в разные периоды его развития. Вместе с тем лингвистика изучает вопросы происхождения и развития языка, его связи с обществом. Изучение проблем коммуникации, анализ конкретного речевого поведения позволяют понять природу и сущность язы_и, принципы и закономерности его исторического развития.
Сегодня существуют смежные области знания о языке: этнолингвистика, психолингвистика, социолингвистика, социопсихолингвистика и др. В центре их внимания один объект – язык как система знаков и как единый принцип, лежащий в основе речи, диктующий ей свои правила. Сегодня в науке все, что связано с речью и языком, с одной стороны, изучают лингвисты, а с другой – исследователи коммуникации: философы, психологи, социологи. Однако первыми проблемы языка изучали всё-таки языковеды.
Структурная лингвистика, семиология (наука о знаках), семантика (наука о значениях) оказали существенное влияние на культурную антропологию. В 60-е гг. явления культуры начали рассматриваться по аналогии с феноменами языка (К. Леви-Строс, М. Фуко, Ж. Лакан, Ж. Деррида).
В XX столетии в лингвистике была открыта универсальная грамматика, которая стоит за синтаксическим разнообразием языков. Это открытие побудило антропологов перенести акценты с уникальности культур на поиск универсальных способов организаций культур.
Специфическая особенность человеческого языка – наличие в нем высказываний о самом языке, т.е. язык способен к самоописанию (языкознание). Одна из главных проблем языкознания – происхождение языка. Здесь противоборствуют два старых воззрения – о сознательном изобретении слова людьми и о непосредственном создании его Богом.
Теория сознательно-намеренного изобретения языка утверждает: язык создан человеком силою его разума и воли: “Язык и слово в обширнейшем смысле, есть способность выражать понятия членораздельными звуками; язык, в теснейшем смысле, есть содержание… собрание всех тех членораздельных звуков, которые какой-либо народ, по общему согласию, употребляет для взаимного сообщения, понятий”[2]. При этом дар слова дан человеку как “естественный и необходимый”, а вот язык “есть нечто искусственное, произвольное, зависящее от людей”; “следствие договора, заключенного членами общества для сохранения общего единогласия ”[3].
В начале XIX в. ученые-языковеды подчеркивали роль грамматических правил языка, сохраняющих ею чистоту и точность, краткость и силу. Более того, правила призваны были сохранить самостоятельность и народность языка, когда он стал обретать черты, свойственные языку татар, литовцев, поляков. “Каждый язык, доколе не имеет своих собственных правил, известных, извлеченных из его внутренней природы, дотоле подвержен бывает частым изменениям от влияния на него других соседственных или даже отдаленных языков”[4].
Теория о непосредственном создании языка Богом, о “божественном создании языка в неразвитой форме” появилась, по свидетельству А.А. Потебни, задолго до теории намеренного изобретения языка, но и в XIX-XX вв. продолжает оставаться достаточно актуальной и влиятельной. Откровение языка понимают двояко: или Бог в образе человеческом был учителем первых людей, “или же язык открылся первым людям посредством собственной их природы”[5]. Так или иначе первозданный язык был дан человеку, все остальные языки произошли позднее.
Сторонники теории божественного создания языка считают первозданный язык совершенным по форме и содержанию. “Тот язык, - говорит К. Аксаков, - которым Адам в раю назвал весь мир, был один настоящий для человека; но человек не сохранил первоначального блаженного единства первоначальной чистоты, для того необходимой. Падшее человечество, утратив первобытное и стремясь к новому высшему единству, пошло блуждать разными путями: сознание, одно и общее, облеклось различными призматическими туманами, различно преломляющими его светлые лучи, и стало различно проявляться”[6]. А.А. Потебня не совсем разделяет мнение К. Аксакова: человечество утратило мудрость, дарованную ему изначально, а вместе с ней и достоинства первозданного языка. “История языка должна быть историею его падения. По-видимому, это подтверждается фактами: чем древнее флектирующий язык, тем он поэтичнее, богаче звуками и грамматическими формами; но это падение только мнимое, потому что сущность языка, связанная с ним мысль растет и преуспевает. Прогресс в языке есть явление… несомненное…”[7] Кроме того, “раздробление языков, с точки зрения истории языка, не может быть названо падением; оно не гибельно, а полезно, потому что… дает разносторонность общечеловеческой мысли”[8].
Приведённые теории, противоречивые по своей сущности, лежат у истоков языкознания. Они, по сути, не раскрывают вопроса о происхождении языка, поскольку рассматривают его как явление изначально заданное, а поэтому статичное, неразвивающееся. Эти ошибки попытался снять В. Гумбольт, который определяет язык как работу духа.
“Язык, - говорил Гумбольт, - есть не дело, не мертвое произведение, а деятельность, т.е. самый процесс производства. Поэтому его истинное определение может быть только генетическое: язык есть вечно повторяющееся усилие (работа) духа сделать членораздельный звук выражением мысли. Это – определение не языка, а речи, как она каждый раз произносится; но, собственно говоря, только совокупность таких актов речи есть язык… В языке образуется запас слов и система правил, посредством коих он в течение тысячелетий становится самостоятельной силой”[9]. Гумбольт не только улавливает двойственную сущность языка, считая его “столько же деятельностью, сколько и произведением”, он даёт новое направление языкознанию, указывая на связь языка и мышления: “Язык есть орган, образующий мысль”[10].
Таким образом, ученые приступают к исследованию образующегося посредством слова понятия, без которого невозможно истинное мышление. При этом понятие рассматривается как индивидуальный акт отдельного лица. Вместе с тем указывается, что язык развивается только в обществе, потому что человек есть всегда часть целого, к которому принадлежит, - племени, народа, человечества.