Дом Фриды был точно таким же, каким я его увидела в первый раз. Этот завод простоит не одну сотню лет, прежде чем время превратит его в развалины, а природа прорастёт в расщелинах, равняя с землёй.
Сюда я приехала одна, оставив Грега и Эву дожидаться остальных в центре города. Почему‑то знала, что Фрида не захочет видеть остальных. Чёрт, я даже не знала, пустит ли она меня внутрь. Однако ворота открылись, похоже Фрида сделала их автоматическими, и я смогла заехать внутрь.
На дорожке, скрестив руки на груди, в светло‑бежевом растянутом свитере, стояла Фрида, настороженно наблюдая за мной.
– Здравствуй, – неловко поздоровалась я, убирая непослушные пряди за уши. – Давно не виделись…
– Что ты здесь делаешь? – довольно грубо перебила меня девушка.
– А что ты хочешь услышать? – тяжело вздохнув, спросила я. – Я приехала к тебе.
– С разрешения Себастьяна, разумеется? Слышала, что ты пропала в позапрошлом месяце… и вот ты здесь. Опять сбежала? Думаешь, что я не сдам тебя твоему Хозяину?
– Он мне не хозяин! – зло крикнула я. Совсем не такого приёма ожидала, когда ехала сюда. – И да, я ушла от него. И, боже мой, у меня были на то веские причины!
– Что он заставил тебя сделать? – иронично выгнув бровь, спросила Фрида.
Фриде удалось вывести меня из себя. Пара слов, но какой смысл! Вместо ответа, я быстро подошла к машине и вытащила из сумки документы.
– Прочти это. А потом уже суди о моих поступках, – сунув папки ей в руки, отрывисто проговорила я.
– Что в них? – нахмурилась девушка.
– Просто прочти, – спешно добавила я. – Я подожду тебя в машине.
Фрида быстро пробежалась по документам. Сначала на её лице читалась лёгкая ирония, но по мере продвижения она всё больше и больше хмурилась. Коротко глянув на меня, она развернулась и пошла к беседке, чтобы спокойно прочитать доказательства конца света.
|
|
* * *
– А мы с Константином ещё гадали, что происходит, – горько проговорила девушка, выпуская тяжёлую струю сигаретного дыма в воздух. – Значит вот о чём мечтал Маркус – создать идеальный вирус.
Мы лежали на капоте моей машины и смотрели на звёзды. Глухая ночь – третий час, самое время, чтобы насладиться красотой ночного мира.
– Когда я узнала – долго не могла в это поверить, – тяжело вздохнув, согласилась я с мыслями подруги. – И я ещё считала Константина монстром. Глупая, настоящие звери не те, кто совершают насилие, а те, кто творят его чужими руками.
– Вы были близки, – утвердительно проговорила Фрида.
– Да. Между нами не было той самой любви, но мы были близки. Он был моим наставником, защитником. Рядом с ним я могла бояться только его, – горько сказала я, украдкой размазывая слезу по щеке. – Я знала, что он что‑то скрывает от меня, но даже в самых страшных фантазиях не могла представить геноцид.
– Не совсем верно, – напряжённо думая, сказала Фрида. – Этот вирус, если я правильно конечно поняла формулы в документах, можно назвать даже своеобразным лекарством.
– Что? – вытянув голову вперёд, недоверчиво переспросила я. – Лекарство? От чего прости? От жизни?
– Это селекция, моя милая, – нерадостно заявила Фрида. – Искусственный отбор, целью которого – люди со способностями. Здоровые, сильные, талантливые люди. Их дети будут гораздо сильнее своих родителей – выносливей, здоровее, лучше. Я не могу сказать всего, мне нужно посидеть с этими данными несколько недель, а то и месяцев в своей лаборатории, чтобы знать наверняка. Это просто интуитивные вывод, если учесть насколько сложными оказались цепочки вируса.
|
|
– Но ты понимаешь, что на это нет времени? – осторожно спросила я. – Маркус…
– Я поняла, зачем ты приехала за мной, дорогая, – мягко кивнула девушка, печально смотря на свой дом. – Ты приехала забрать меня, прежде чем это сделает Маркус.
– Ты поедешь со мной?
– А куда мне деваться, – она спрыгнула с капота, отряхнула джинсы и скрестила руки на груди. – Видимо моей кошке придётся стать дикой. Ничего, она справится. Но прежде чем я поеду с тобой, у меня один вопрос – куда мы отправимся? Ты же понимаешь, что у Себастьяна и Маркуса и Лазаря и всех остальных очень много рук и возможностей достать нас из‑под земли? Что ты предлагаешь?
– Сделать так, чтобы мы не достались ни одному из них, – холодно сказала я, также слезая с капота. – Я собираю семью из тех, кому некуда идти. Одиночек, отщепенцев, инакомыслящих. Тех, кто не мог приспособиться к жизни вампира и тех, кто был лишён семьи, тех, кого предали и тех, кого преследовали. Всех, кто готов стать частью нашей семьи.
– Ты хочешь создать клан, – Фрида негромко рассмеялась. – Как недолго продержались реформы Лазаря. Достаточно одного конца света и мы возвращаемся к тому, с чего начинали.
– Чтобы назвать свою идею кланом… не думала об этом, – признаться, эта мысль не приходила в голову, однако она была интересной, и её нужно было обдумать. – Так ты поедешь со мной?
|
|
– Давай попробуем, – кивнула Фрида. – Только будь готова – если запахнет жареным – я уйду.
Теперь в нашей команде появился новый член. Я, Эва, Грег, Фрида. Лев, после прочтения документов, также присоединился. Эндрю согласился помочь найти Ангела и Сержа, но отказался становиться частью семьи – в отличие от нас, у него были близкие люди во Франции, которых он не хочет бросать в такой трудный час.
Нас пятеро, и я надеюсь, что будет больше.
Эва
– И всё равно я не понимаю, почему ты решила присоединиться к Софии, – с лёгким раздражением в голосе протянул Грег.
В данный момент София и Эндрю обсуждали способы поиска Ангела. Девушка не решалась отправляться на поиски самого дорогого человека – своего брата. Отчасти из‑за недоверия к нам, отчасти из‑за страха не найти его. Фрида и Лев ушли на охоту, сказав, что вернутся примерно через час, а мы остались одни. И Грег решил, что пришло время поговорить о будущем.
– Я же говорила – из‑за Феи, – терпеливо ответила я, рассеяно перебирая его жёсткие, как проволока, волосы.
– Да брось, Ив, – только Грег имел право так меня называть. Эва – это имя силы, Иветта – это моя суть. – Я никогда не поверю, что ты повернёшь так резко свою жизнь из‑за какого‑то предсказания.
– Ты просто не понимаешь, что именно я тогда испытала, – мягко проговорила я, беря его руку в свою. – Она не говорила со мной, нет, она позволила мне залезть к ней в голову и увидеть моё будущее. Там я была с Софией… И это было так… правильно, – осторожно подбирая слова, сказала я.
– Это то, чего я всегда хотела. Быть частью чего‑то настоящего, чего‑то верного. Люциан злодей, как и Себастьян и остальные. Они вампиры в самом настоящем смысле слова. Они не думают о людях, для них они ходячие бурдюки с кровью. Вампиры считают людей скотом, и относятся к ним также. Долгое время я пыталась стать такой же, ни во что не ставила своих жертв, спокойно убивала и мучила, когда мне это было нужно. Но – всё это было ненастоящим, притворством, чтобы сбежать из своей головы. Разрушить телепатический контакт, который появлялся всякий раз, когда я кусала своих жертв. Со временем становилось легче, мне было проще убивать, потому что тогда кричащий голос замолкал. Но знание, что это неправильно никуда не уходило. А потом я поняла, что само отношение к людям должно быть другим. Нельзя быть насильником и при этом быть хорошей. Нельзя говорить, что так повелевает природа, нет, это неправда. Мы должны быть лучше людей, потому что бессмертны, но, в результате, стали намного хуже их. Сейчас это эпохальная драма близится к финалу. И я должна была, наконец, решить, на чьей я стороне. А София оказалась именно той, чью сторону я хотела бы занять. Жаль, что Васса не дожила до сегодняшнего дня. Она смогла бы помочь нам найти правильный путь, – закончила грустно, не решаясь посмотреть в глаза Грегу.
– Это всё, что я хотел знать, – через минуту спокойно сказал Грег. – И если ты считаешь, что София именно та, кто поможет успокоить твою совесть…
– Я не нуждаюсь в спокойствие, – резко возразила я, – просто хочу быть рядом с той, кто может провести меня через вечность такой, какая я есть. Поверь Грег, она станет очень сильной девушкой, но на это нужно время… и друзья, которое смогут её защитить.
– Надеюсь, что ты права, – Грег приподнял мой подбородок и наклонился, чтобы поцеловать. – Потому что ошибка будет стоить наших жизней.
София
– Что значит ты не можешь её найти? – громко воскликнула я, когда Эндрю вышел из соседней комнаты, где проводил свои поиски.
– Это значит, что твой человек уже не человек, – устало ответил он, массируя свои виски. Колдун буквально рухнул в мягкое кресло, высоко запрокинул голову и прикрыл глаза.
– И это всё? Кто она теперь? – недоверчиво поинтересовалась я, нервно потирая руки.
Меньше всего я ожидала услышать от колдуна, что моя подруга больше не человек. Это было так дико, как узнать, что мой брат присоединился к охотникам. В своё время это было сравнимо с эффектом разорвавшейся бомбы. И если для всех прошло почти два месяца, то для меня меньше недели.
– Скорее всего, вампир, – Эндрю открыл глаза и невидяще уставился в пустоту. – И, похоже, вы с ней близкие родственники.
– Что? – вскрикнула я, подаваясь вперёд. – То есть её обратил тот же вампир, что и меня? Это сделал Константин?
– Я не знаю, – Эндрю отмахнулся от меня, как от надоевшей букашки. Было видно, как сильно его истрепал ритуал поиска. Но мне было не до этого.
Подлетев к колдуну, я схватила его за плечи и сильно встряхнула.
– Как мне её найти? Ты же колдун, придумай что‑нибудь!
– Не я должен искать её, а ты, – раздражённо ответил Эндрю, высвобождаясь из моих рук и вскакивая на ноги. – Я могу лишь указать место на карте, если ты сможешь установить с ней связь. Но всё должна сделать ты сама!
– Как? – крикнула я.
Эмоции просыпались рывками, от злости на судьбу сводило зубы и хотелось выть. Как он посмел так поступить с Ангелом? Она самое хорошее, что было в моей жизни среди охотников. Как он мог обратить её? Боже и всё это время она была одна? Молодой вампир… теперь я просто обязана найти её. Ведь если бы я не появилась в её жизни – она осталась бы человеком.
"Умирающим человеком", – подсказала память.
Спустя полчаса, я сидела на небольшом коврике в комнате с окнами, выходящими на тихий дворик, сокрытый от прохожих ветвями деревьев и отсутствием скамеек. Здесь было относительно тихо, лишь вдалеке раздавались звуки смеха и крика детей и гудения клаксонов автомобилей. Но здесь было тихо и спокойно. Мне нужно было сосредоточиться. По словам Эндрю, раз наш создатель мёртв, а близких родственников у него не было, то значит после его смерти, должна была возникнуть связь между мной и Ангелом, так как мы сёстры. Я могу увидеть мир глазами Ангела так, как это делал Константин и наоборот. Мне вспомнились видения, которые посылал мне Константин, и я почувствовала, что надо делать. Странно, что раньше я не испытывала связи со своей… дочерью? Сестрой? Возможно дело в том, что я убила Константина и тем самым оторвалась от "семьи". Не знаю, а спросить было не у кого, так как сам Эндрю не очень хорошо знал принципы связи вампиров.
Глубоко вздохнув, я представила Ангела. Длинные белокурые волосы, родинка в виде звёздочки на шее, курносая с зелёными глазами… но всё не то, образ никак не хотел всплывать перед глазами, лишь какие‑то фрагменты, женский тонкий смех, движение рук, медицинские приборы, мои воспоминания… никакой настоящей привязки к Ангелу. Пока я не подумала о её крыльях. Образ, появившийся в моей голове, был стол яркий, что я открыла глаза, на мгновение изгоняя его из своих мыслей. Это был образ настоящего ангела с огромными распахнутыми крыльями во весь рост, суровый взгляд, нитка сжатых губ, решимость каждого движения и ангельская хрупкость в изгибах рук и ног. Это видение заполнило все мысли, ведя меня за собой.
– Вот, София, ты нашла, – торжественным, но тихим голос, сказал Эндрю.
Ангел вела меня за собой сквозь мягкие перистые облака, через страны, города, реки и моря, она парила в восходящих потоках, наслаждаясь простотой. Только сейчас я поняла, что всё это ей снится. Ангел спала, и видела свой вампирский сон, а я так бесцеремонно в него влезла! На секунду, мне стало стыдно, но желание найти её в реальности было сильнее. И я постаралась уцепиться за то, что видела, как учил Эндрю. Я должна была прозреть и увидеть реальность, окружающую Ангела сквозь сон. Рябью пошла небесная гладь и сквозь неё проступили очертания комнаты, а потом Ангел посмотрела прямо на меня и я рухнула на спину, словно почувствовав пожар ненависти, идущий с её стороны.
– Молодец, – Эндрю хлопнул меня по плечу, а затем радостно потёр руки. – Теперь я знаю, где она.
– И где же? – тяжело дыша, как после очень длинного забега, спросила я.
– В Московии.
* * *
Мы решили, что в Российское королевство отправятся я, Эва с Грегом, и присоединившийся к команде Лев. Фрида и Эндрю пока останутся в её городе, только переедут в секретное место Фриды. Пока есть возможность и доступ к медицинскому оборудованию, Фрида решила провести серию опытов, чтобы разобраться – что из себя представляет вирус.
Я же мучилась от нетерпения увидеться с Ангелом. Наше расставание прошло при крайне мрачных обстоятельствах, а уж последующие события и вовсе кружили голову от мрачных предчувствий. Я всё гадала, когда же Константин умудрился обратить Ангела? А главное – зачем он это сделал? Практичный со всех сторон Константин никогда не делал что‑то просто так, он всегда преследовал какую‑то определённую цель. Что за цель увидел он в Ангеле? Эти и многие другие вопросы изрядно беспокоили меня, пока мы летели в самолёте. Я была настолько погружена в свои мысли, что не сразу заметила, что не так.
– Так мало людей, – тихо прошептала Эва, оглядывая полупустой салон, – неужели вирус так быстро действует?
– Не только вирус, но и страх, – также тихо ответил Грег. – Люди чувствуют – происходит что‑то не то. Интернет так и кишит теориями заговора и воплями ужаса, но пока всё ещё в рамках законов. Но совсем скоро люди поймут, что этот вирус не имеет ничего общего со свиным или птичьим гриппом, и вот тогда начнётся самая настоящая паника. Нам лучше успеть сделать все дела до этого момента, иначе мы застрянем где‑нибудь не там, – с нажимом произнёс оборотень, смотря в мою сторону.
– Не смотри на меня так, – с вызовом проговорила я. – Я не держу вас, если вы не хотите быть рядом. Уходите, пока можете, потом и правда возможностей будет меньше. Но если вы остаётесь, будьте добры – не мешайте мне заниматься поисками близких. Я же приняла вашего протеже – Льва, – и я кивком головы указала на соседнее кресло, на котором спал юноша.
– Ручаюсь, что ты была не в восторге, – с усмешкой проговорила Эва, игриво подмигнув мне.
– Не говори глупости, – я смущённо улыбнулась, в душе соглашаясь с девушкой. Парень и правда был интересен… но не в том смысле, какой вкладывала в свои слова Эва. Он просто был хорошим и добрым малым с очень интересной способностью.
– Что ты будешь делать, если твоя подруга откажется идти за тобой? – вернулся к прерванному разговору Грег.
– Я приму любое её решение, даже если оно причинит мне боль, – взвешенно ответила я, – она близка мне, но я ей не мать, чтобы говорить, что делать…
– Так ли? – серьёзно спросила Эва. – Ведь, скорее всего, когда вы встретитесь, ваша связь усилится и станет явной. Ты будешь для неё матерью, как для тебя отец Себастьян или для меня Люциан. Только спустя долгие годы эта связь ослабнет и разорвётся.
– Есть способы разорвать её сейчас, – глядя в иллюминатор, тихо сказала я.
Мне вспомнились уроки Константина – как убить своего создателя, и я медленно вдохнула, набирая в лёгкие ненужный теперь воздух. Я могу освободиться от связи с Себастьяном в любой момент, но боже, как же мне не хочется этого делать! Нить, связывающая нас, лишала меня чувства полного одиночества, что испытывала в Австралии. И сейчас мне попросту не хотелось вновь оставаться одной, не смотря на всё, что сделал мой… любимый? Даже не знаю, что должна теперь чувствовать. Эмоции смешались в голове, рождая безрассудную надежду, что всё, что случилось – лишь дурной злой сон, не имеющий ничего общего с действительностью. Хотелось верить, что когда проснусь – мы вновь окажемся в отеле Японии, и будем долго‑долго наслаждаться клубникой и обществом друг друга. Как жаль, что эти надежды ложные… так больно чувствовать себя обманутой!
* * *
Мы договорились, что к Ангелу я поеду одна, а ребята подождут меня неподалёку от её дома. На карте, отданной Эндрю, было указано, что девушка сейчас находится в Подмосковии, в часе езды от города. Ей принадлежал маленький дом на берегу вытянутого в длину озера, и у неё не было близких соседей.
То, что у неё был дом, внушало оптимизм, но то, что она, похоже, жила одна – нет. Как и слова Льва, что он никогда не слышал о вампире, живущем так близко от его бывшего клана.
Подъехав к развилке, одна из дорог которой вела к дому Ангела, я вышла из машины с пожеланиями удачи от тех, кто остался. Они находились в пределах слышимости, так что если я закричу, ребята смогут быстро прибыть на место.
Яркое солнце слепило глаза, и я надела солнцезащитные очки и намазала кремом открытые участки тела. Не хотелось бы прийти к Ангелу с ожогами на руках. Поправив сумочку и убрав волосы в хвост, я побежала в сторону её дома, мысленно отметив, как сильно поросла травой просёлочная дорога.
Ангел стояла на пороге дома и боже, как же сильно она изменилась!
От мягкости и теплоты не осталось и следа – острые, как лезвие ножа, скулы, холодный застывший взгляд тёмно‑зелёных, с традиционными всполохами, глаз. Курносость и лёгкие веснушки исчезли. Волосы, раньше бывшие тонкими, потяжелели и выцвели до белизны, распрямившись под своей тяжестью. Она убрала их в косу, перекинутую через плечо. Теперь Ангел была одного со мной роста, в её движениях появилась грация хищника, прежде девушка отличалась болезненной худобой, но это осталось в прошлом – изменения, через которые мы прошли, закалили её тело, превратив в подтянутую сильную женщину. Ангел стала вампиром. И мне было страшно видеть её такой.
Как только девушка заметила меня, то, не медля ни секунды, припустила в сторону леса, стремясь убежать как можно дальше. В первую секунду опешила от неожиданности, уж чего‑чего, а побега я не ждала.
Мне пришлось бежать за ней, крича вдогонку:
– Ангел! Да постой же ты! Почему ты бежишь от меня?
Как вампир, мне не нужен был воздух, поэтому крики не мешали мне правильно бежать, а поскольку я была старше Ангела и опытнее в подобных делах, то я стала быстро нагонять, как бы не старалась девушка скрыться.
В последнее мгновение я сделала отчаянный рывок и прыгнула на неё, цепляясь за руки и…
Проваливаясь в неизвестность.
Первое, что я увидела, когда открыла глаза:
Здесь покоится любящий отец и сын,
Феопов Анатолий Сергеевич.
Помним, любим, скорбим.
1962–1999
Так я оказалась на кладбище. Скосив глаза вправо, увидела Ангела, бездумно водящей пальцем по соседнему надгробию. По её лицу текли горькие кровавые слёзы, она еле слышно что‑то шептала, выговаривала своё горе. Не нужно быть гением, чтобы понять, где мы. Здесь похоронена мать Ангела.
– Тише, дорогая, тише, – девушка вздрогнула, когда я обняла её, даже попыталась вырваться, но когда услышала мой голос, успокоилась и подалась назад, ближе ко мне. – Всё будет хорошо, Ангел, всё будет хорошо…
От моих слов она лишь сильнее разрыдалась, поворачиваясь и сильнее прижимаясь ко мне, обвивая мою талию своими руками. Чуть покачиваясь, я гладила её волосы, всё время повторяя "Всё будет хорошо", сама не веря в свои слова.
Лишь спустя полчаса сидения на могиле её матери и двух испорченных футболок, Ангел решилась рассказать, что с ней случилось.
Всхлипывая носом, и постоянно протирая глаза, она начала свой грустный рассказ:
– Когда вы ушли с поляны, я не сразу решилась бежать. Сначала думала пойти и всё рассказать Совету, предупредить Агнессу и остальных, но потом… потом осознала, что Константин сделал со мной и что нашла мать Влада. Тогда очень сильно разозлилась на них, но, не имея никакой возможности мстить, решилась на побег, оставив после себя лишь скомканную записку да свои медицинские записи, хранящиеся в городе. Сначала я не знала куда податься, ведь охотников очень много и они быстро нашли бы меня где угодно. Однако то, что случилось в ту ночь, позволило мне убежать в Московию – всем было не до меня, слишком многое охотники потеряли тогда. Несколько недель провела в Московии просто приходя в себя. Бесконечные сигареты, выпивка, ночные клубы. Я пыталась убежать от того страха, с которым жила долгие годы. Страх смерти был слишком силён даже тогда, когда получила результаты обследования. Я была абсолютно здорова, как младенец, что невозможно ведь так?
А потом, немного придя в себя, решила устроиться на работу. И, к сожалению, это была работа нелегальной официантки, ведь я не могла позволить своим данным попасть в базу, ведь тогда меня бы быстро нашли. Я сняла небольшую однокомнатную квартиру на окраине города и стала жить обычной человеческой жизнью. Ходила на свидания, в кино, смотрела сериалы, готовила… и старалась выкинуть из головы своё ужасное прошлое. По ночам было тяжелее всего – снились кошмары или мучила бессонница. Я подсела на снотворное, ведь после него не снятся сны. Но так долго не могло продолжаться, глубоко внутри я знала, что меня найдут и призовут к ответу. Так и произошло, но с той стороны, с которой не ждала.
Меня нашёл Константин. В первое мгновение, я жутко перепугалась и попыталась от него убежать, скрыться в лабиринте московских улочек. Он быстро нашёл меня и под гипнозом заставил отвести в квартиру. Там он сделал мне предложение, от которого не отказываются – он предложил мне стать вампиром. Константин сказал, что ещё тогда, на той поляне, он увидел, что я особенная, что это его дар – видеть таких, как мы с тобой. А я взяла и отказалась, вот глупая! Как будто он на самом деле спрашивал моего разрешения, – на мгновение, голос Ангела прервался, и она сделала судорожный вздох. – Он повалил меня на пол и осушил. Лишь тогда, пребывая на грани между жизнью и смертью, я дала своё согласие, и он напоил меня своей кровью. Никогда не забуду этот мучительный процесс, его кровь похожа на жидкий огонь, она разъедала изнутри, уводя за собой во тьму. А потом пришла боль и беспамятство. Я очнулась спустя два месяца – небывалый срок для обращения в вампира! И когда это случилось – он был рядом. Он научил как правильно охотиться, всё время сетовал, какая ты упрямая… он был добр ко мне, но излишне требователен. Он дал мне дом, который ты нашла, но забрал всё, что было во мне от человека. А потом он стал учить меня перемещаться. Моя способность – телепортация, как ты уже успела понять. К несчастью, я научилась только перемещаться на могилу своей матери – её смерть тесно связана с моими эмоциями, а Константин исчез прежде, чем смог побороть эту связь. После того, как он перестал отзываться на мой зов, отвечать на мобильные звонки и сообщения по интернету, я осталась абсолютно одна. Нет, я знала, что он умер, но каждый день надеялась, что он вернётся, ведь это так тяжело – быть молодым вампиром. К тому же я вынуждена скрываться – Константин убедил меня, что охотники всё ещё ищут меня, а вампирам доверять нельзя. Когда ты появилась, я решила, что ты пришла убить меня.
Закончила свой грустный рассказ Ангел.
– Как ты могла подумать о таком? – изумлённо воскликнула я. – Ты – самое замечательно, что было у меня, когда жила я среди охотников. Почему ты думала, что я захочу убить тебя?
– Потому что я не смогла защитить, когда тебе нужна была моя помощь, – тихо прошептала Ангел, отворачивая лицо.
– Но ведь всё должно было быть иначе, – я ласково провела рукой по её волосам. – Глупая, уж кто‑кто, а это я должна была позаботиться о тебе. Боже, я даже не пыталась искать тебя раньше, хотя должна была подумать об этом. И если бы не эпидемия…
– Какая эпидемия? – Ангел повернулась ко мне, внимательно уставившись глаза в глаза.
– Пандемия, ловко окрещённая "белянка", – я не хотела сейчас это обсуждать, другое было важнее, но отмахнуться было нельзя.
– Ты говоришь об эпидемии, – Ангел нахмурилась, припоминая новости. – Почему ты решила, что это… так серьёзно? – запнувшись, спросила девушка.
– Потому что это устроил вампир по имени Маркус.
– Боже, – ошеломлённо воскликнула она, прижимая руки к губам и отстраняясь от меня. – Тот самый Маркус? Учёный?
– Не думаю, что есть другие Маркусы, способные создать вирус, который уничтожит человечество, так что да, мы говорим об одном и том же вампире, – невесело улыбнулась я. – Я отправилась искать тебя, потому что боялась, что ты умрёшь из‑за этого вируса.
– Ты должна мне всё рассказать! – требовательно проговорила девушка, мгновенно превращаясь в учёную, которую я знала.
Как хорошо, что моя память совершенна, и я смогла подробно пересказать всё, что запомнила из докладов. Однако Ангелу потребовались данные, о которых я ничего не знала. Мы условились, что я познакомлю её с Фридой, и они вместе будут изучать вирус. Похоже, вопрос о присоединении Ангела в семью решён, девушка была рада избавить от такого знакомого мне одиночества.
Как интересно сложилась у нас судьба. Два года назад я была человеком, одинокой и замкнутой девушкой, не способной рассказать о своих чувствах парню, вокалисту группы "Спящие куклы". А Ангел была умирающим врачом‑учёным, состоящим на службе у охотников, она дымила как паровоз и пила как сапожник, боясь посмотреть будущему в лицо. А потом нас обратил один и тот же вампир, и мы пошли одним и тем же путём одиночества. Вот только Ангел сбросила с себя моё отрицание гораздо легче, чем я. А я убила нашего создателя. Мне так многое хотелось ей рассказать, что я даже не знала с чего начать, лишь крепче сжимала её руку в своей.
Она моя сестра, а по правилам вампиров – дочь. И это действительно пробуждалось в моей крови через налёт связи с Себастьяном. Я чувствовала громадную ответственность за эту девушку, хоть она и пыталась всё развернуть в другую сторону.
У меня зазвонил телефон и я, даже не взглянув на номер, нажала кнопку ответить.
– Да?
– Если хочешь увидеть своего брата живым – приезжай на могилу Константина одна, – хриплый, холодный голос, а потом короткие гудки.
И мой мир в очередной раз рухнул.
Глава 13. Алая колыбель
– Ты не можешь ехать туда одна, – почти кричала Ангел, когда я быстрым шагом, почти бегом летела к выходу с кладбища. Вампирский, будь он проклят, слух. Разумеется, она всё слышала.
– Он сказал, что иначе мой брат будет мёртв, – проклиная всё на свете, стучащими от страха зубами, ответила я. Ангел бежала рядом со мной, всё цепляясь за мои руки.
– Я не позволю тебе…
Я резко остановилась, как вкопанная и девушка налетела на моё плечо.
– Позволишь, – разворачиваясь к ней лицом, прошипела я.
Глубоко внутри меня просыпалась та самая сила, что управляла мной от лица Константина. Только сейчас это были не глупые приказы, а вполне реальная опасность, угрожающая моей "дочери". Я должна защищать её.
– Ты смеёшься? – с испуганной иронией спросила она. – Как ты собираешься это сделать? Константин рассказал мне, что у тебя за способность – ты не можешь меня заставить…
– Как твоя Хозяйка я приказываю не преследовать меня, – чужим, неродным голос проговорила я, смотря девушке прямо в глаза. Её зрачки расширились, а затем сжались в маленькую точку.
– Не делай этого, – еле слышно прошептала она.
– Прости, – мягко ответила я, касаясь её плеча. – Но я не хочу подвергать тебя опасности. Если бы не я, с тобой бы ничего не случилось!
И хоть она могла со мной поспорить, я отмахнулась от её слов, как от назойливых мух.
– Ты должна будешь позвонить Эве, – я медленно проговорила мобильный номер, чтобы Ангел его запомнила, – она позаботится о тебе, как я не смогла. Не поминайте лихом, и если всё будет хорошо… я найду вас!
* * *
Как больно, как страшно, как гулко в ушах отдаёт сердце! И вновь бегу вперёд, сметая преграды, не обращая внимания на других. До дрожи, до тошноты мне хочется кричать! Я не могла медлить и боже, какая же я дура. Должна же была что‑то почувствовать, о чём‑то догадаться, мой брат был недоступен, а я так легкомысленно искала других, создавала семью, когда он – он моя настоящая семья! Мы родились с разницей в несколько секунд, росли вместе, защищали друг друга, любили! Он, кто бил моего обидчика в пятом классе, он, лепящий горстку лейкопластырей на мою коленку, когда я упала с велосипеда, он, рассказывающий на ночь страшные сказки, а потом державший меня за руку, пока я не засну – мне было очень страшно! Это он провожал меня на моё первое свидание, он кричал "Ни пуха, ни пера!", когда я сдавала экзамены, он обнимающий, когда мне больно, он, дарящий ненужные девчачьи браслеты на день рождения, он… он… он… Он мой брат! Мой любимый, самый родной человек на свете! Как я могла оставить его хоть на мгновение? Как могла отдать незнакомой, подчинённой моей воле, девушке? Как могла пойти в эту глупую лабораторию и отпустить его? Почему я не отправилась искать его, когда проснулась? Как я могла такое допустить!
Сотни страшных картинок рождало моё воспалённое воображение, сотни предсмертных криков и слов: Ты виновата в моей смерти! Где ты была сестра?
Кто, кто посмел похитить моего брата? Кто отважился встать на моём пути к нему? Да будет проклят этот чёртов мир, я не позволю ему отнять единственное, что ценно в нём – мою семью! И если придётся, пройду через все круги ада, чтобы вернуть брата, спасти его! Даже если придётся обратить его в вампира – он будет рядом, будет жить!
Гулкая, тёмная сила пробуждалась в моей крови, глаза наливались ослепительным белым пульсирующим светом и только солнцезащитные очки спасали окружающих от моей ярости. Нет места страху, лишь гнев и ненависть, злоба и бешенство. Моя сила со мной. Я убью их всех.
* * *
Солнечный Фару встретил меня прибрежным криком чаек, морским воздухом и свежим остужающим ветром. Время было шестой час – пик активности туристов и бойких торговцев. Если бы это было несколько месяцев назад. Сегодня – полупустой город, в газетах, прочтённых по дороге, я поняла, что в городе скоро объявят карантин – слишком быстро распространяется болезнь. Но самым пугающим был запах, эта вонь на грани вампирского обоняния. Гнилостный запашок смерти и разложения.
Возле аэропорта не было активных таксистов, практически все конторы, сдающие в аренду автомобили, были закрыты. В воздухе отчётливо чувствовался страх. Тихий шёпот, крепкие объятия близких, излишне крепкие – многие не верили, что вернутся домой. Теперь я стала думать, что газеты сильно преуменьшают происходящие – аэропорт был почти пустым. Но хоть больных пока ещё не было видно. А на каждого, кто посмел тихонько чихнуть или кашлянуть – смотрели с откровенным ужасом и злобой. Люди стали подозрительными, пугливыми, вспыльчивыми. Я видела, как одна португалка кричала на подростка с носовым платком – он случайно толкнул её. Появившиеся из ниоткуда полицейские быстро увели обоих в служебное помещение. Власть скрывала правду от людей, делая всё, чтобы не возникла паника. Я их отчасти понимала, хоть это и было жестоко к тем, кто здоров – они не знали, что их ждёт.
Спустившись по лестнице, я прошла в небольшую конторку, где арендовала Ford Focus. Там же я встретила первую больную – девушка‑продавец. Не знаю, что заставило меня так думать – её внешний вид, запах или что‑то другое. Но я точно знала – она больна. Совсем скоро, к вечеру, она почувствует страшную слабость и тогда поймёт, что это не просто лёгкое летнее недомогание. Ей станет страшно, а завтра‑послезавтра она умрёт. Это было так странно наблюдать со стороны за человеком, зная, когда его не станет. Не удивительно, что именно её я выбрала в качестве своей жертвы – мне нужно быть сильной перед битвой, а я ещё не оправилась после поступка Себастьяна.
Сев за руль, я поправила зеркало заднего вида и несмело улыбнулась своему отражению. Как бы этот день ни кончился, я точно знаю – выживу. Такие, как я, всегда выживают. Не смотря ни на что.
* * *
Когда я ехала к дому, в котором прожила одни из самых грустных месяцев своей жизни, ожидала увидеть пепелище, в крайнем случае, заброшенные, поросшие травой развалины. Но вместо этого передо мной предстал уютный домик, чистый, свежий, новый. Он был красивым – с фиолетовой краской на стенах, увитый девичьим виноградом с черепичной крышей и милым флюгером в виде шипящей кошки. Похоже, настоящие владельцы дома не поставили на этой земле крест и построили новый дом, ещё лучше прежнего. Как это похоже на Теневой мир.
Выйдя из машины перед воротами, я с лёгкостью через них перемахнула и мягко приземлилась на гравий. Прислушавшись, я не поверила своим ушам – в доме было только одно сердцебиение и больше ничего. То есть вообще ничего – там был только один человек.
– Брат! – сорвался с моих губ шепот, и я ринулась вперёд, сметая со своего пути входную дверь.
Он сидел за столом, грея руки о чашку с горячим кофе и чему‑то задумчиво улыбался.
– Серёжа? – прошептала я, когда он от моего эффектного появления резко дёрнул рукой, и чашка упала на пол. Сильно запахло кровью – брат порезал ногу.
– Прости, – запричитала я, подходя ближе, однако он, неуклюже выбираясь из‑за стола, и падая назад, стал отползать от меня с непередаваемым страхом на лице.
– Что такое? Серёжа? – недоумённо прошептала я, – ты не узнаёшь меня? Сергей?
– Кто ты такая? – закричал парень, поднимаясь по стенке на ноги и судорожно отталкиваясь от неё, обходя меня по кругу, направляясь к двери.
– Я твоя сестра! – воскликнула я, делая несмелый шаг в его сторону. Парень отступил назад и испуганно замер.
– Я тебя не знаю, – отрицательно мотая головой, говорил он, – и меня зовут не Сергей! Уходите, слышите? Уходите!
– Очнись, Серёжа, это же я, София! – прижимая руки к губам и делая ещё один шаг в его сторону.
– Не приближайся – иначе я закричу! – дрожащим голосом, проговорил он.
– Ты под гипнозом, – наконец, прозрела я, и молниеносно оказываясь рядом с ним, прижала парня к стене.
Конечно, куда лучше держать человека на месте используя гипноз, чем привязывать его или пытать. Очень умно, но недальновидно. Похоже, они не ожидали, что я так быстро приеду, поэтому оставили его одного. Но это долго не продлится, я должна распутать его разум и увести отсюда как можно скорее.
Слава богу, мой опыт был так велик по этой части, что всё прошло довольно легко. Мне не пришлось доводить дело до обморока или кровотечения из носа, он быстро сбросил с себя чужое наваждение.
– Соня? – сонным, тихим голосом сказал Сергей.
– Да брат, я пришла за тобой, – прижимаясь к нему всем телом, вдыхая такой родной запах, ответила я. – Я увезу тебя домой.
По дороге он рассказал мне, что почти сразу, как они приехали с той девушкой, Мадлен, в Фару, их перехватили вампиры. Они не сказали, кому служат и сразу разделили их. Что стало с Мадлен, он не знает. А с ним… всё это время он был под гипнозом, жил в этом доме, считая, что в отпуске. Это был очень грубый, поверхностный гипноз. Его хватало только на то, чтобы Сергей не пытался покинуть дом. Он ел, пил, принимал душ, иногда гулял вокруг дома. Но практически ни о чём не думал.
– Это похоже на сомнамбулизм, – с жаром говорил брат, когда мы ехали по просёлочной дороге.