Личность и творчество Г.Р.Державина
1. Творческий путь и духовный облик поэта.
Жизнь и творчество
Державина Читая биографию Державина, можно отметить, что юные годы писателя никак не указывали на то, что ему суждено стать великим человеком и гениальным новатором. Гаврила Романович родился в 1743 году в Казанской губернии. Семья будущего писателя была очень небогата, однако принадлежала к дворянскому сословию.
Юные годы
В детстве Державину пришлось пережить смерть отца, что еще ухудшило материальное положение семьи. Мать вынуждена была идти на все, чтобы обеспечить своих двух сыновей и дать им хоть какое-то воспитание и образование. Хороших педагогов в провинции, где жила семья, было не так много, приходилось мириться с теми, кого удавалось нанять. Несмотря на трудное положение, плохое здоровье, неквалифицированных учителей, Державин, благодаря своим способностями и упорству, все же смог получить приличное образование.
Военная служба
Еще, будучи учеником Казанской гимназии, поэт написал свои первые стихи. Однако доучиться в гимназии ему так и не удалось. Дело в том, что канцелярская ошибка, допущенная каким-то служащим, привела к тому, что юношу на год раньше отправили на военную службу в Петербург, в Преображенский полк, в должности обычного солдата. Лишь десять лет спустя ему удалось все-таки добиться чина офицера. С поступлением на военную службу жизнь и творчество Державина сильно изменились. Долг службы оставлял мало времени для литературной деятельности, но, несмотря на это, в военные годы Державин сочинил довольно много шуточных стихов, а также изучал произведения различных авторов, в том числе Ломоносова, которого он особенно почитал и считал образцом для подражания. Поэзия Германии также привлекала Державина. Он отлично знал немецкий язык и занимался переводами на русский немецких поэтов и в своих собственных стихотворениях часто опирался на них. Однако в то время Гаврила Романович еще не видел свое главное призвание в поэзии. Он стремился к карьере военного, к служению родине и улучшению материального положения семьи. В 1773-1774 гг. Державин участвовал в подавлении восстания Емельяна Пугачева, однако повышения и признания своих заслуг так и не добился. Получив в качестве вознаграждения всего триста душ, он был демобилизован. Некоторое время обстоятельства вынуждали его зарабатывать на жизнь не вполне честным способом - игрой в карты.
Творчество Державина
Сам поэт своей главной заслугой считал введение в художественную литературу "забавного русского слога", в котором смешивались элементы высокого и просторечного стиля, сочеталась лирика и сатира. Новаторство Державина было и в том, что он расширил список тем русской поэзии, включив в него сюжеты и мотивы из повседневной жизни.
Торжественные оды
Творчество Державина кратко характеризуют наиболее известные его оды. В них часто соседствует бытовое и героическое, гражданское и личное начало. Творчество Державина, таким образом, объединяет ранее несовместимые элементы. Например, "Стихи на рождение в Севере порфирородного отрока" уже нельзя назвать торжественной одой в классицистическом смысле этого слова. Рождение Александра Павловича в 1779 году было описано как великое событие, все гении приносят ему различные дары - разум, богатство, красоту и др. Однако пожелание последнего из них ("Будь на троне человек") указывает на то, что и царь - человек, что для классицизма было не характерно. Новаторство в творчестве Державина проявилось здесь в смешении гражданского и личного статуса человека.
Путь Державина в литературе, путь к успеху, а потом к славе, был необычен для XVIII в., и уже это создавало ему особое, свое собственное место в литературе. Он нигде не обучался поэзии, он не прошел через дворянские кружки или салоны, он не имел ничего общего ни с московской духовной академией, ни с московским университетом или иными признанными «очагами» словесной культуры дворянской интеллигенции. Он пришел в литературу из среды самой элементарной, грубой и чуждой искусству. Творчество Державина началось грамотками для солдатских жен и площадными прибасками на гвардейские полки. Он сочинял сатирические стишки на сослуживцев и начальников или, например, «Стансы» некоей солдатской дочери Наташе. Поэзия пришла к Державину в бытовом окружении; «стишки» на случай, написанные казарменным грамотеем, а не сознательная подготовка к поэтическому делу, – вот от чего исходил Державин.
Вдалеке от литературы, не подозревая, по-видимому, о борьбе идеологических течений внутри дворянской культуры, о сложной эволюции литераторских групп, ложившейся бременем на память и совесть каждого из современных признанных писателей, в Преображенском полку, потом на фронте во время пугачевского восстания, между кутежами, картежом, поисками карьеры протекла подготовка Державина к его литературному труду; подготовка эта не была нарочитой; Державин навсегда остался чиновником, администратором, наконец барином, пишущим стихи, так же, как он начал свою карьеру солдатом, пописывающим вирши; пришла слава, и неправильные пути, приведшие к ней Державина, оказались исторически самыми лучшими, а практически деловая, жестокая житейская подготовка Державина позволила ему разорвать путы самых разнообразных норм, правил и штампов в составе поэзии, в общем облике ее и даже в типе поэта как носителя поэтического творчества.
На всю жизнь Державин остался человеком без серьезного образования. В молодости он читал Ломоносова и Сумарокова, но «более других ему нравился, по легкости слога, г. Козловский», – это пишет сам Державин в своих «Записках», а Козловский был незначительным эпигоном – не больше. На старости лет Державин восхищался Бобровым, наряду с Жуковским, и даже бездарным Кованькой. Если для Шишкова «Беседа» была оплотом литературного, языкового и даже, более того, политического правоверия, то для Державина – собранием добрых людей, старичков и молодежи («так себе, переливаем из пустого в порожнее» – это его определение работ «Беседы», вернее, кружка, из которого она выросла); тем не менее он был председателем одного из разрядов «Беседы».
Теоретическое мышление Державина было вообще элементарно и неоригинально. Он шел в этом отношении по течению. Когда с конца 1800-х годов поднялась волна административной мистики, шедшей от правительства, Державин с усердием, достойным лучшего применения, занялся сопоставлением библейских текстов с отдельными фактами современности, вроде того, что библейское «Восстанет Михаил, князь великий» относится непосредственно к Михаилу Илларионовичу Кутузову, который при «поручении ему в предводительство армии как бы нарочно пожалован князем, чтобы сблизиться со священным писанием», или же исчислением «звериного числа» 666, сложенного из цифровых обозначений букв имени Наполеона («Гимн лиро-эпический»). Между тем, мистика была органически чужда мироощущению Державина, выразившемуся в его реальных, жизненных, бодрых стихотворениях. Еще раньше он с такой же примитивностью обрушивался на французскую революцию, не стараясь понять ее глубоко, как понимали ее друзья, вроде Радищева, и умные враги ее, вроде Карамзина.
Однако же Державин обладал в высшей степени общим недифференцированным, вероятно, даже бессознательным чутьем своей эпохи, чутьем потребностей, задач, путей истории и искусства. Он с величайшей яркостью выразил тенденции развития европейской и, в частности, русской культуры своего времени. Может быть, его свобода от груза книжной традиции позволила ему свежее воспринять более широкие веяния передового движения человечества. «Невежество было причиною его народности, которой, впрочем, он не знал цены; оно спасло его от подражательности, и он был оригинален и народен, сам не зная того», – сказал о Державине Белинский («Литературные мечтания»).
2. Трансформация жанра оды: от Ломоносова к Державину. Разрушение оды как
классицистического жанра, внедрение в нее личностного начала, сатирических.
Трансформация жанра оды заключалась прежде всего в понимании оды как "лирического стихотворения" и в резко отрицательном отношении к разделению стихотворений на жанры и к системе жанров вообще. На это указывал, в частности, А.В.Западов. На формирование своеобразной поэтической картины мира Г.Р. Державина существенное влияние оказал новый этап просветительства в России (Д.Д.Благой, Г.А.Гуковский, А.В.Западов, Г.В.Москвичева, Г.П.Макогоненко, Ю.В.Стенник, И.З.Серман, Ю.Н.Тынянов). В то же время в творчестве Г.Р. Державина своеобразно преломлялись традиции оды М.В.Ломоносова (В одах "На взятие Измаила", "На взятие Варшавы", "На победы в Италии", "На переход Альпийских гор" поэт наиболее близок к канону классицистической оды). Во многих высказываниях Г.Р.Державин высоко оценивал вклад М.В.Ломоносова в развитие русской поэзии. Так, в автобиографических "Записках" от 1805 г. он называл Ломоносова своим учителем: "… в выражении и штиле старался подражать г. Ломоносову" или в письме к графу Д.И.Хвостову (16 мая 1805 г.), возражая на высокую оценку своего творчества, заметил: "ибо что же останется для почтеннейших стариков наших, Ломоносова, Хераскова и прочих моих учителей…". Эти высказывания тем более примечательны, что в 1807 г. Г.Р.Державин создал своеобразную пародию на торжественную оду - стихотворение "Похвала Комару", продолжая традицию пародий А.П.Сумарокова. Однако необходимо отметить существенную разницу между пародиями Г.Р.Державина и А.П.Сумарокова, хотя объект их один - оды М.В.Ломоносова, которые уже в 1740-е годы воспринимались как своеобразный канон русской торжественной оды. А.П.Сумароков писал "вздорные оды ", ведя активную полемику с М.В.Ломоносовым и В.К.Тредиаковским о языке и форме оды, а Г.Р.Державин - в начале XIX века, когда сам жанр вызывал острую критику со стороны романтиков, был скомпрометирован поэтами-эпигонами классицизма. В этот период поэт не раз заявлял о своем нежелании "петь героев", в связи с изменением политической обстановки в России (см. "Анакреонтические песни"). В зависимости от целей, ставившихся поэтами, изменяются содержание и форма пародий. "Вздорные оды " выявляют устойчивые элементы одического канона. Помимо этого, А.П.Сумароков точно воспроизводит формальный канон торжественной оды и, почти точно цитируя "любимые" словосочетания, доводит их до абсурда в своеобразных поэтических передержках, тем самым выступая против метафорического языка од М.В.Ломоносова, ассоциативных скачков".
В "Похвале Комару" Г.Р.Державин пародирует ее громоздкую форму, тяжеловесный метафорический язык, гиперболизм образов. Стихотворение Г.Р. Державина состоит из трех частей: вступление, основная часть и заключение. Уже во вступлении задается пародийный тон стихотворения, обусловленный явным несоответствием высокой интонации с намеренно сниженным, бытовым объектом воспевания. При этом автор строго следует всем формальным требованиям оды: ссылка на авторитет предшественников (античных, зарубежных, русских: Пиндар, Вергилий, Гомер, Попе, Вольтер, Ломоносов), а также традиционное: "Я пою днесь Комара!" (которое пародирует и А.С.Пушкин в романе "Евгений Оненин": "Пою приятеля младого…").
«Особый путь», который избрал для себя Державин, с особой смелостью проявился в его, ставшей знаменитой, оде «Фелица» (от латинского felicx – счастливый). Ода впервые была напечатана в 1783 году в журнале «Собеседник любителей русского слова». Название оды было пространным: «Ода к премудрой киргиз-кайсацкой царевне Фелице, писанная некоторым мурзою, издавна проживающим в Москве, а живущим по делам своим в Санкт-Петербурге. Переведена с арабского языка в 1782г.» Образ Фелицы заимствован из «Сказки о царевиче Хлоре», написанной Екатериной II для своего внука Александра. В образе мурзы выступил сам поэт, то как индивидуальное я, то как обобщенный образ вельмож. «Особый путь» сказался в разрушении жанра оды. Державин сочетает одические элементы с сатирическими, высокий слог с просторечным. Изображая Екатерину, Державин искренне наделяет ее идеальными чертами просвещенной монархини: она умна, деятельна, любезна в обращении, скромна. Екатерина отвечает идеальному представлению поэта о монархе: «Будь на троне – человек». Поэт свободно ведет разговор о достоинствах императрицы, прежде всего как человека. Добродетели монархини тем более видны, что ее дела, которые «блаженство смертным проливают», как и само поведение Екатерины, противопоставляются праздному времяпровождению вельмож. Державин создает сатирические портреты вельмож, наделяя каждого из них теми конкретно-бытовыми чертами, которые давали возможность современникам без труда узнать Орлова, Потемкина, Вяземского, Нарышкина.
Фелица –образ Екатерины II, мурза – собирательный образ придворных вельмож из ее окружения (угадываются и конкретные лица и автобиографические черты самого автора.).
Вводить образ автора в хвалебную оду по всем канонам классицизма не полагалось. У Державина авторское «я» не только все время чувствуется, но и занимает не меньшее место в оде, чем объекты похвалы (Екат.) и сатиры – ее вельможи. Отход от традиций классиц-ма особенно ощутим в показе Фелицы - Ек. II. Вместо изображения «земной богини, мы находим портрет реального человека. Портрет не официальный, парадный, а нарисованный иными красками. Державин видел в Ек. II идеал человечной правительницы, образец всевозможных добродетелей. Он хотел видеть на троне Человека, мудрую, просвященную государыню. Вместе с тем, она показана в своих повседневных заботах. В быту, обычной жизни она ведет себя очень скромно, не отличаясь от др., разве что любовью к поэзии, равнодушиемк славе.
«Мурзам твоим не подражая,
Почасту ходишь ты пешком,
И пища самая простая
Бывает за твоим столом;
Не дорожа твоим покоем,
Читаешь, пишешь пред налоем…
В «Фелице» Державин преодолел еще одну тенденцию классиц-ма: помимо похвалы и восторжен. по отношению к Ек., здесь не меньше сатиры и иронии по отношению к
Вельможам: высмеиваютсяся их пороки. Необычным было и то, что наблюдается отход от обязательного для этого жанра высокого слога и стиля, встречается много просторечных, разговорных слов и выражений: «проспавши до полудни», «к портному по кафтан», «имея шапку набекрене»…..
Вся ода написана тем «забавным русским слогом», изобретение которого Д. считал одной из своих главных заслуг перед русской поэзией, т.е. сочетанием шутки, веселости, иронии с серьезностью и важностью тем, поднятых в этом произведении.
3. Философская ода Державина. «Бог», «Водопад», «На смерть князя Мещерского». Мировоззренческие коллизии Человек – Бог, Человек — Мир.
Философские оды
Темы творчества Державина продолжают философские оды. Ода "На смерть князя Мещерского" (1779) была написана после смерти наследника Павла, князя Мещерского. Причем смерть изображается образно, она "точит лезвие косы" и "скрежещет зубами". Читая эту оду, сначала даже кажется, что это своеобразный "гимн" смерти. Однако заканчивается она противоположным выводом - Державин призывает нас ценить жизнь как "небес мгновенный дар" и прожить ее так, чтобы умереть с чистым сердцем.
В 1794 году Державин пишет оду «Водопад», названную Белинским «блистательнейшим созданием» поэта. В ней Державина волнует то, что человек живет в обществе, и его долг – служить отечеству, быть олицетворением гражданских добродетелей. Ода «Водопад» - глубокое философское раздумье о смысле жизни, о человеческом существовании, о праве на бессмертие. Жизнь быстротечна. Державин развивает философские мотивы, мотивы жизни и смерти, звучавшие и раньше в его поэзии («На смерть князя Мещерского»):
О водопад! В твоем жерле
Вес утопает в бездне, в мгле!
Ода написана на смерть князя Потемкина. В поэзии Державина не раз героями выступают полководцы и государственные деятели. Отношение к Потемкину у поэта сложное. Величественная фигура этого баловня судьбы, в которой сочеталось добро и зло, способности государственного деятеля, полководца, осуществившего ряд полезных реформ в армии, человека незаурядного, смелого и решительного и вместе с тем жестокого, мстительного и властолюбивого, не раз привлекала внимание Державина. В «Водопаде» поэт создает титанический образ Потемкина, могущественнейшего вельможи, который «потряс среду земли громами», прославился взятием Очакова и Измаила, смерть в глухой молдавской степи не могла не поразить воображение поэта.
Жизнь низвергается с высот счастья подобно водопаду. Необычайно зримой и красочной картиной открывается ода: «Алмазна сыплется гора с высот четыремя скалами, жемчугу бездна и сребра кипит внизу…». Это описание виденного Державиным в Карелии водопада Кивач. Однако помимо реального звучания водопад у Державина символизирует вечность. И на фоне этой вечной красоты природы особенно ощутима непрочность власти и славы, но непрочность «ложной славы», которой Державин противопоставляет тех, кто был верен истине, общей пользе: «Лишь истина дает венцы Заслугам, кои не увянут; лишь истину поют певцы…».
Раздумья о тех, кто достоин бессмертия, приводят Державина к созданию наряду с Потемкиным образа другого полководца, Румянцева, в деятельности которого поэт видит идеал истинной гражданственности.
Глубокая философская мысль, лежащая в основе оды, величественные образы, созданные Державиным, сделали «Водопад» одним из самых замечательных творений поэта. Гоголь писал о «Водопаде»: это «как бы целая эпопея слилась в одну стремящуюся оду».
Большим успехом у современников пользовалась философская ода Державина «Бог» (1784) – первое произведение русской поэзии, получившее европейскую известность еще при жизни поэта. Как отмечали исследователи, ода «Бог» по своему художественно-стилистическому строю и по восприятию «природы чина» написана по образцу Ломоносовских «духовных» од. Ода «Бог» писалась несколько лет, она посвящена рассуждению Державина о возникновении мироздания и происхождении человека и отличается глубиной мысли и рационалистической ясностью изложения.
В специальном «объяснении» Державин указывал, что он имел в виду не только богословское понятие (Бога-отца, Бога-духа, Бога-сына), но и философское «бесконечное пространство, беспрерывную жизнь в движении вещества и нескончаемое течение времени, которое Бог в небе совмещает». Сама тема требовала «парения» (что достигалось торжественностью четырехстопного ямба»), метафорической образности, контрастных сопоставлений, придавших ей характер художественной выразительности.
Картина мира предстает не столько в религиозном плане, сколько в плане научных представлений о мире. Ода лишена мистицизма. Приемом выразительных контрастов Державин достигает предельной ясности мысли: «Я телом в прахе истлеваю, умом громам повелеваю, я царь – я раб – я червь - я Бог!»
Как и Ломоносов, Державин поражал величием картины мироздания, в котором человек лишь маленькая частица. Но человек – вершина создания природы, и значение его на земле велико.
1779 – «На смерть князя Мещерского». Ода резко отличается от обычной похвальной оды классицизму. Это ода-элегия. В ней речь идет о конкретном человек, с которым был знаком поэт, в чьем доме он бывал. Неожиданная смерть благополучного, беззаботного, живущего в роскоши и праздности князя Мещерского заставляет Державина задуматься над извечной философской проблемой жизни и смерти, которая пройдет на протяжении всего его творчества. Державин часто рисует одну и ту же картину: люди свергаются, подобно водопаду, с высот счастья. Отсюда – образ смерти, во всей ее ужасающей конкретности. Отсюда – мотив скоротечности жизни и неизбежности конца, вызывающий у Державина образ «реки времени».
В оде «На смерть князя Мещерского» мысль быстротечности жизни и неизбежности смерти воплощена в конкретную образную форму. Ода начинается словами: «Глагол времен! Металла звон!» - звук маятника как бы символизирует неумолимое течение времени. Конкретными чертами нарисован образ смерти. Ода Державина приобретает философский характер: поэт размышляет о смерти и жизни, о тайнах бытия, о неизбежности грядущего. Ода глубоко элегична, она пронизана лирическим началом, поэт поражен внезапностью случившегося.