В Таганроге торговые склады, конторы, крупные магазины принадлежали богатым грекам. Чтобы попасть к ним на службу и «сделать хорошую карьеру», нужно было знать греческий язык. Поэтому Павел Егорович отдал детей не в гимназию, а сначала в греческую школу.
Все шесть классов греческой школы помещались в грязной комнате с серовато-желтыми стенами. Шесть рядов парт, в начале каждого ряда – дощечка с надписью, обозначавшей класс.
В задних рядах Антоша увидел рослых парней с отчаянными лицами. Он переглянулся с Николкой и фыркнул: школа показалась ему забавной. И тотчас, точно желая выбить эту мысль, на спину его обрушился удар. Возле него с длинной линейкой в руках стоял учитель Вучина. Линейка была у него основным средством воспитания, и владел он ею мастерски.
Начался урок. Обходя парты, Вучина выкрикивал какие-то слова, ученики повторяли за ним хором, не пытаясь вникнуть в смысл. А линейка гуляла по плечам, рукам, укрощая, наставляя, призывая к порядку.
Возвращаясь домой, Антон сказал хмуро:
– Ни в какие Афины я не поеду.
В конце года братья принесли домой большие, разукрашенные писарскими завитушками листы. В них было написано, что Николай и Антон Чеховы преуспели в науках и переводятся в следующий класс.
За ужином собрались приятели отца, греки. Похвальные листы пошли по рукам, гости восхищенно щелкали языками: из парнишек выйдет толк. Один из них раскрыл книгу и наугад ткнул пальцем:
– Читайте.
Буквы рябили в глазах Антона и не складывались в слова. Николай посмотрел в книгу и равнодушно сказал, что читать не умеет.
После ухода гостей отец выпорол обоих. Братья перенесли порку стойко, их подбадривала мысль, что в греческую школу они больше не пойдут.
Основанная в 1806 году, таганрогская мужская классическая гимназия была одним из старейших учебных заведений на юге России.
Годы учения Чехова в гимназии (1867 – 1879) – это годы его детства, отрочества и юности. Воспитание в гимназистах покорности и безропотности было в 1870-х годах продуманно гимназическим начальством до мелочей. Окошечки, сделанные в дверях классных комнат наподобие тюремных глазков, позволяли надзирателям незаметно следить за учениками и отправлять нарушителей в холодный карцер. Из гимназии увольняли либерально настроенных учителей, заменяя их более «благонамеренными», из библиотеки были изъяты сочинения В.Г. Белинского.
Любовью гимназистов пользовался лишь учитель закона божьего покровский, человек умный и образованный. Вряд ли можно ошибиться, предположив, что Покровский был не слишком верующим человеком. Наскоро объяснив очередной отрывок из Евангелия, он вытаскивал какую-нибудь далеко не священную книгу и, убедившись, что за дверью никто не подслушивает, читал ученикам вслух. От Покровского Чехов впервые услышал о Чернышевском и Щедрине, Шиллере и Шекспире.
Весельчак и балагур, походивший, по словам Антона на гусара, Покровский любил давать ученикам прозвища. Как-то, приступив к опросу, он развернул журнал и, лукаво сощурившись, произнес:
– Антоша Чехонте!
Чехов улыбнулся: прозвище было не обидное и забавное.
Став писателем, Чехов послал Покровскому свою книгу «Пестрые рассказы». На заглавном листе стояло – «Антоша Чехонте». Прозвище, данное Покровским, стало псевдонимом молодого писателя.
Учился Чехов неважно. Сказывались и перегруженность различными обязанностями, которые Павел Егорович взваливал на плечи сыновей, и казенная, убивающая всякую любознательность система преподавания. Дважды Чехов оставлен на второй год: в третьем классе из-за географии и арифметики, в пятом – из-за греческого языка. По русской словесности он никогда не получал больше четверки. А между тем писательский талант Антона Павловича проявился очень рано. Уже, будучи знаменитым писателем, Чехов, перечитывая свое школьное сочинение «Киргизы», сказал удивленно: «Я бы и сейчас не написал лучше».
Кроме того, когда в 1873 году в Таганроге открылись бесплатные ремесленные курсы, где после занятий могли обучаться и гимназисты, Павел Егорович послал туда своих сыновей, полагая, что ремесла всегда дадут им верный заработок. Директору гимназии было подано заявление с просьбой допустить обучение ремеслам: Ивана – переплетному, Николая и Антона – сапожному и портняжному. Двухлетнее посещение курсов, не давшее видимых результатов, все же не осталось бесследным – термины сапожной и портновской профессий использованы в рассказах Чехова необычайно точно.
Несмотря на жизненные невзгоды, материальные трудности и занятость братья Чеховы находили время для развлечений и отдыха. Веселым, живым, неистощаемым на выдумки, подвижным встает перед нами Антон Чехов в воспоминаниях современников. В гимназические годы началось увлечение всех братьев Чеховых театром, который был гордостью таганрожцев. Братья Чеховы стремились попасть в театр при всяком удобном случае, не делая никакого выбора между пьесами. Посещать театр гимназистам запрещалось, однако Антону удавалось бывать в нем часто. Сняв гимназическую форму, он приклеивал для конспирации усы и бороду и, выбирая малоосвещенные переулки, пробирался в театр.
Театр, музыка, чтение пробуждали в подростке стремление к творчеству. Гимназист Антоша активно участвовал в рукописном журнале, помещая в нем свои стихотворения и сатирические сценки.