Важнейшей проблемой глобального политического прогнозирования является уже отмеченный нами феномен глобальной власти. Приоритеты глобальной власти могут не совпадать с приоритетами народов, если последние лишены необходимых рычагов контроля и влияния. Трагический опыт тоталитарных диктатур показал человечеству, что нет ничего опаснее бесконтрольной власти, опирающейся не на закон, а на угрозу применения насилия. Нам необходимо осознать, что глобальная власть так же способна быть тоталитарной, закону предпочитающей прямое насилие. Излишне говорить о том, что тоталитарное вырождение глобальной власти может стать несравненно большим вызовом человечеству, чем тоталитаризм, ранее проявляющийся на национальном и региональном уровне.
Глобальная власть представляет собой новую политическую технологию небывалой силы. И в отношении нее должен действовать общий принцип, касающийся современных технологий: чем выше их мощь и, соответственно, опасность деструктивного использования, тем более надежных и всеобъемлющих форм экспертизы и контроля они требуют. Гуманистическая экспертиза и надежный демократический контроль - вот тот ответ, которого требует нынешний вызов глобальной власти. Сегодня она подступает к нам в виде доктрины так называемого однополярного мира, за которой стоят глобальные амбиции единственной сверхдержавы. Перед глобальным политическим прогнозированием в этой связи возникает несколько задач.
Во-первых, оценить возможные будущие пертурбации, связанные с экспансией сверхдержавы, пытающейся создать управляемый ею мир. В прошлом гегемонистские попытки такого рода как правило приводили к образованию противодействующих коалиций более слабых держав и восстановлению утерянного равновесия. Это вписывалось в известную диалектику вызов - ответ. Возможно ли повторение такой модели в будущем? Какие формы ответа можно ожидать: новая биполярность, устойчивый полицентризм или неостановимый хаос?
Во-вторых, вооружить человечество и политические элиты, принимающие определенные решения, новыми знаниями, пригодными для построения управленческих сценариев, политической экспертизы и проработки приемлемых альтернатив. Это собственно и относится к прикладной стороне глобального политического прогнозирования.
Важнейшее методологическое значение имеет различие между краткосрочным и долгосрочным глобальным прогнозированием. В первом случае более применимы процедуры экстраполяции, анализ сложившегося соотношения сил и стартовых условий. Точнее, при краткосрочном политическом прогнозировании в качестве детерминант берутся уже сложившиеся обстоятельства и действующие политические субъекты.
При долгосрочном политическом прогнозировании вступают в действие принципиально иные процедуры. Здесь важнейшее значение имеют такие понятия как временная дискретность, реактивность, альтернативность. С дискретностью связано понятие открытого будущего. Мы слишком долго оперировали представлениями о непреложных исторических закономерностях, о восходящей линии развития, о гарантиях прогресса. Собственно только этой уверенностью в гарантированном историческом будущем можно объяснить ту бесшабашную смелость, с какой революционеры и радикал-реформаторы ломают прежний порядок. Они мыслят в парадигме прогресса, полагая что главное - любой ценой расстаться с "проклятым прошлым"; качество будущего кажется им гарантированным самими законами восходящего развития.
Опыт, все же, показывает, что будущее может стать гораздо более страшным, чем самое ужасное прошлое. Что получается? Реформаторы совершают свои миропотрясающие эксперименты, находясь не во вселенной Маркса, а во вселенной Винера, доказавшего, что хаос - наиболее вероятное состояние. Иными словами, история не предоставляет человеку полных гарантий. Понятие дискретности обозначает тот разрыв между порядком прошлого и порядком будущего, в промежутке между которыми таится хаос. Именно с хаосом связаны как новые риски, так и принципиально новые возможности; в этом смысле он относится к понятию исторического творчества.
Политический прогнозирование глобальный власть
Заключение
Современная глобализация, генерирующая все новейшие всеохватные планетарные поля и системы коммуникаций, открывает возможности разблокировать международную систему, создать принципиально новые "рынки активности", в которых преимущества прежних гегемонов и монополистов, привязанных к старым правилам игры, автоматически не срабатывают. Всякий новый "рынок" (в широком смысле) - это новые шансы для тех, кто не успел реализовать себя в прошлом. В этом смысле наш глобальный мир не должен быть интерпретирован и организован как экстраполяция уже сложившихся тенденций.
Задача политической прогностики - сформировать картину не закрытого, а открытого будущего, в котором прежние объекты чужой политической воли обретают шанс стать самодеятельными субъектами. Чем больше количество таких субъектов, тем шире творческие возможности человечества, выше его способность эффективно решать острейшие глобальные проблемы современности.
Важнейшей методологической задачей теории глобального политического прогнозирования является выработка критериев отличия состояний, связанных со статусом политического субъекта от состояний политического объекта. Разумеется и то, и другое состояние является научной идеализацией: ни один из политических контрагентов не может претендовать ни на роль универсально суверенного, целиком самодеятельного субъекта, полностью независимого от других, ни выступать тотально пассивным объектом, начисто лишенным потенциала влияния.
Однако, как утверждает политическая наука, взаимоотношения политических контрагентов отличаются принципиально неустранимой асимметричностью. Последняя составляет само существо власти как ключевого момента политики. Но для политического прогнозирования особое значение имеет то, что сторона, претерпевающая унизительное состояние объекта чужой воли, может ответить такой мобилизацией своих внутренних ресурсов, которая способна качественно изменить соотношение сил и создать новую политическую реальность. Политическая психология указывает на то, что уровень сплоченности и солидарности проигравших и потерпевших как правило превышает соответствующие характеристики выигравшей стороны.
Политическое прогнозирование относится к жанру хронополитики. Существуют весьма своеобразные отношения между хронополитикой, связанной с властным проектированием, распределением и перераспределением общественного времени, и геополитикой, осуществляющей аналогичные операции в отношении пространства. Геополитическая доминанта, связанная с переделами пространства, наступает тогда, когда терпит фиаско хронополитика, направленная на эффективное проектирование будущего. Открытие качественно иного будущего (формационный рывок), обесценивает борьбу за пространство; не случайно в пике новых формационных надежд геополитика становится маргинальным занятием и осуждается как варварство.
Список использованной литературы
1. Аникин В.И. Основные направления, методы прогнозирования и моделей внешнеполитической деятельности. М.2000. С.47
. Краснов Б.И. Политическое прогнозирование // Социально-политический журнал. М. 995. С.87
. Культура имеет значение. Каким образом ценности способствуют общественному прогрессу / Под ред. Л.Харрисона, С.Хантингтона. М. Московская Школа.2000. С.99
. Общая и прикладная политология: Учебное пособие. / Под общей редакцией В.И. Жукова, Б.И. Краснова. - М.: МГСУ. Союз. 2007. 992 с.
. Панарин А.С. Глобальное политическое прогнозирование.М. 2000. С.44
. Пантин В.И. Глобализация и проблемы развития демократических институтов в России // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна, 200. С.400.