6 июня 1985 г. В.А.Джанибеков и В.П.Савиных стартовали на «Союзе Т-13». Запуску предшествовала большая подготовительная работа. Она включала в себя разработку схемы выведения корабля к неуправляемой и неориентированной станции, разработку новой схемы сближения, тренировки специалистов ЦУПа. Для проведения маневров по сближению со станцией, помимо нового программного обеспечения, был подготовлен комплекс приборов, в который вошли оптический прибор наведения, лазерный дальномер и прибор ночного видения.
На корабль были загружены дополнительные патроны очистки атмосферы и канистры с водой, а также другое оборудование для увеличения длительности полета без использования ресурсов станции. Чтобы все это разместить на «Союзе Т-13», сняли третье кресло, а также ненужную для стыковки с неуправляемой станцией систему автоматического сближения «Игла». Были разработаны и схемы действия экипажа после стыковки корабля к станции. «Союз Т-13» шел к станции в течение двух суток. Было проведено несколько коррекций орбиты, в результате которых утром 8 июня корабль «Союз Т-13» приблизился к станции на расстояние около 10 км. Владимир Джанибеков стал ориентировать боковую ось корабля на станцию, наблюдая за ней через иллюминатор спускаемого аппарата, а Виктор Савиных по его командам вводил информацию в БЦВК. Автоматика выполнила последний маневр коррекции, и с расстояния 3 км экипаж перешел на ручное управление.
На расстоянии около 200 м космонавты выполнили зависание корабля, оценили условия освещения, при которых им предстояло подойти к «Салюту», посоветовались с ЦУПом и, получив его разрешение, приступили к причаливанию. Джанибеков пересел в центральное кресло и, наблюдая за станцией через визир космонавта, подвел корабль поближе. Затем облетел станцию, вывел корабль к ПхО и успешно выполнил стыковку с «Салютом-7». «Еще при подходе к станции мы заметили, что две панели солнечных батарей были не параллельны, а развернуты относительно друг друга примерно на 80°, – вспоминал Виктор Савиных. – Стало быть, не работает система ориентации солнечных батарей, а это влекло за собой отключение системы энергопитания станции. Если это так, то замерзли не только вода и пища, но и приборы, агрегаты, механизмы, которые рассчитаны на работу при положительных температурах. Можно ли находиться экипажу внутри станции, не знал никто».
После стыковки космонавты проверили герметичность стыковочного узла, выполнили анализ газового состава атмосферы станции. Убедившись, что в ней отсутствуют вредные примеси и токсичные вещества, Джанибеков и Савиных перешли в рабочий отсек «Салюта-7». Температура воздуха в ПхО была слегка «плюсовая», а в рабочем отсеке оказалась даже ниже 0°С. Тогда-то в эфире и прозвучали слова Владимира Джанибекова: «Колотун, братцы!» Виктор Савиных рассказывал: «Открыли люк и вплыли в рабочий отсек станции. Темно, да еще мы в противогазах. Стащили их с лица, вроде запаха дыма нет. Оглядываемся в отсеке, освещая фонариками стенки станции. Все находится на месте, следов пожара нет. Нырнул к полу, открыл шторку иллюминатора. Стало светлее. Начали обследовать внутренности станции. Везде все чисто, сухо, аккуратно закреплены книги бортовой документации, инструменты. В этот момент у меня было ощущение, что я оказался в старом заброшенном доме. Жуткая тишина давила на уши. Подплыл к главному посту управления, включил тумблер на пульте освещения, хотя уже понимал, что света не будет, так как не работали вентиляторы. Подплыл к столу, там нас ждали приклеенные липкой лентой сухарики в пакете и при них таблетки с солевыми добавками. Это хлеб–соль от предыдущих хозяев. Согреваясь резкими движениями, стали изучать обстановку».
Космонавтам пришлось первое время спать в теплых спальных мешках в «Союзе Т-13», а на станции работать в теплых комбинезонах и пуховых шапках, которые они на всякий случай прихватили из дома. Правда, на время телерепортажей ЦУП просил экипаж снимать шапки, чтобы телезрители на Земле ничего не знали об условиях на станции. Вместе со специалистами на Земле экипаж шаг за шагом отрабатывал каждое решение по восстановлению нормальной работы станции. И это стало давать конкретные результаты! Космонавты установили причину отсутствия электропитания, выявили две неисправные аккумуляторные батареи. 10 июня они подключили напрямую к солнечным батареям шесть исправных аккумуляторов. После заряда буферных батарей Джанибеков и Савиных восстановили нормальную электрическую схему – и начали работать системы энергопитания, ориентации солнечных батарей, терморегулирования и телеметрическая система. Был включен в работу регенератор для очистки атмосферы, появились свет и тепло. 13 июня космонавты заменили злополучный первый передатчик командной радиолинии, отказавший 11 февраля. Но лишь 16 июня, когда начал таять лед в системе водоснабжения «Родник», можно было сказать: станция спасена!
«Объем проблем оказался большим, – писал в своем дневнике Виктор Савиных. – Не только система энергопитания беспокоила нас, но и температуры элементов конструкции, оказавшиеся вблизи нуля и ниже. Вода на станции замерзла, система водоснабжения «Родник» не работает. По оценкам специалистов, для разогрева воды необходимо от нескольких дней до месяца. Запас воды на корабле был на 8 суток, т.е. должен был кончиться 14 июня. Даже если использовать воду из неприкосновенного аварийного запаса корабля, ограничить норму потребления воды до минимума и обогреть две имевшиеся на станции небольшие переносные емкости с замерзшей водой, ее должно было хватить до 21 июня. Сегодня у нас с Володей второй праздник на орбите. Мы установили исправную аппаратуру командной радиолинии, появились свет и тепло. Сегодня «пошла вода»: начал таять лед в системе «Родник». Кризис был позади!».
С 19 июня космонавты стали спать не в «Союзе», а на борту «Салюта-7», температура на котором поднялась до +15°С.