Уильям Шекспир
Сон в летнюю ночь
Уильям Шекспир
Сон в летнюю ночь
Действующие лица
Тезей, герцог Афинский.
Эгей, отец Гермии.
Лизандр, Деметрий, влюбленные в Гермию.
Филострат, распорядитель увеселений при дворе Тезея.
Пигва, плотник.
Миляга, столяр.
Основа, ткач.
Дудка, починщик раздувальных мехов.
Рыло, медник.
Заморыш, портной.
Ипполита, царица амазонок, обрученная с Тезеем.
Гермия, влюбленная в Лизандра.
Елена, влюбленная в Деметрия.
Оберон, царь фей и эльфов.
Титания, царица фей и эльфов.
Пэк, или Добрый Малый Робин, маленький эльф.
Душистый Горошек, Паутинка, Мотылек, Горчичное Зерно, эльфы.
Феи и эльфы, покорные Оберону и Титании, свита.
Место действия – Афины и лес поблизости.
АКТ I
СЦЕНА 1
Афины, дворец Тезея.
Входят Тезей, Ипполита, Филострат и свита.
Тезей
Прекрасная, наш брачный час все ближе:
Четыре дня счастливых – новый месяц
Нам приведут. Но ах, как медлит старый!
Стоит он на пути к моим желаньям,
Как мачеха иль старая вдова,
Что юноши доходы заедает.
Ипполита
Четыре дня в ночах потонут быстро;
Четыре ночи в снах так быстро канут…
И полумесяц – лук из серебра,
Натянутый на небе, – озарит
Ночь нашей свадьбы!
Тезей
Филострат, ступай!
Расшевели всю молодежь в Афинах
И резвый дух веселья пробуди.
Печаль для похорон пусть остается:
Нам на пиру не нужно бледной гостьи.
Филострат уходит.
Тезей
Тебя мечом я добыл, Ипполита,;
Угрозами любви твоей добился,
Но свадьбу я в ином ключе1 сыграю:
Торжественно, и весело, и пышно!
Входят Эгей, Гермия, Лизандр и Деметрий.
|
|
Эгей
Будь счастлив, славный герцог наш Тезей!
Тезей
Благодарю тебя, Эгей! Что скажешь?
Эгей
Я в огорченье, с жалобой к тебе
На Гермию – да, на родную дочь! –
Деметрий, подойди! – Мой государь,
Вот тот, кому хотел отдать я дочь. –
Лизандр, и ты приблизься! – Государь мой!
А этот вот околдовал ей сердце. –
Ты, ты, Лизандр! Ты ей писал стихи,
Залогами любви менялся с ней,
Под окнами ее при лунном свете
Притворно пел любви притворной песни!
Ты в ход пускал, чтобы пленить ей сердце,
Браслеты, кольца из волос, конфеты,
Цветы, безделки, побрякушки – все,
Что юности неискушенной мило!
Коварством ты ее любовь похитил,
Ты послушанье, должное отцу,
В упрямство злое превратил! – Так если
Она при вас, мой государь, не даст
Согласия Деметрию, взываю
К старинному афинскому закону:
Раз дочь моя, могу всецело ею
Располагать; а я решил: Деметрий
Или – как предусмотрено законом
В подобных случаях – немедля смерть!
Тезей
Ну, Гермия, прекрасная девица,
Что скажешь ты? Обдумай хорошенько.
Отца должна считать ты как бы богом:
Он создал красоту твою, и ты
Им отлитая восковая форма;
Ее оставить иль разбить – он вправе.
Деметрий – человек вполне достойный.
Гермия
Лизандр мой – также.
Тезей
Да, сам по себе;
Но если твой отец не за него,
То, значит, тот достойней.
Гермия
Как бы я
Хотела, чтоб отец смотрел моими
Глазами!
Тезей
Нет! Скорей твои глаза
Должны его сужденью подчиняться.
Гермия
|
|
Простите, ваша светлость, умоляю.
Сама не знаю, где нашла я смелость,
И можно ли, не оскорбляя скромность,
При всех мне так свободно говорить.
Но заклинаю, мне узнать позвольте:
Что самое плохое предстоит мне,
Когда я за Деметрия не выйду?
Тезей
Что? Смерть! Иль отречение навеки
От общества мужчин. Вот почему,
О Гермия, проверь себя. Подумай:
Ты молода… Свою спроси ты душу,
Когда пойдешь против отцовской воли:
Способна ль ты надеть наряд монашки,
Навек быть заключенной в монастырь,
Всю жизнь прожить монахиней бесплодной2
И грустно петь луне холодной гимны?
Стократ блажен, кто кровь свою смиряет,
Чтоб на земле путь девственный свершить;
Но роза, в благовонье растворясь,3
Счастливей той, что на кусте невинном
Цветет, живет, умрет – все одинокой!
Гермия
Так я цвести, и жить, и умереть
Хочу скорей, чем девичьи права
Отдать ему во власть! Его ярму
Душа моя не хочет покориться.
Тезей
Обдумай, Гермия! В день новолунья
(В день, что меня с моей любовью свяжет
На вечное содружество) должна
Ты быть готова: или умереть
За нарушение отцовской воли,
Иль обвенчаться с тем, кого он выбрал,
Иль дать навек у алтаря Дианы
Обет безбрачья и суровой жизни.
Деметрий
Смягчись, о Гермия! – А ты, Лизандр,
Моим правам бесспорным уступи.
Лизандр
Деметрий, раз отец тебя так любит,
Отдай мне дочь, а сам женись на нем!
Эгей
Насмешник дерзкий! Да, любовь отца –
За ним и с ней все то, чем я владею.
Но дочь – моя, и все права над нею
Я отдаю Деметрию сполна!
|
|
Лизандр
Но, государь, с ним равен я рожденьем
Да и богатством; я люблю сильней;
По положенью я ничем не ниже,
Скорее даже выше, чем Деметрий;
А главное – что превышает все –
Я Гермией прекрасною любим!
К чему ж от прав моих мне отрекаться?
Деметрий – да, скажу ему в лицо –
В Елену, дочь Недара, был влюблен.
Ее увлек он. Нежная Елена
Непостоянного безумно любит,
Боготворит пустого человека!
Тезей
Признаться, я кой‑что об этом слышал
И даже думал с ним потолковать;
Но, занятый важнейшими делами,
Забыл о том. – Иди со мной, Деметрий,
И ты, Эгей! Со мной идите оба,
И мы найдем, о чем поговорить! –
Ты ж, Гермия, старайся подчинить
Свои мечты желанию отца,
Не то предаст тебя закон афинский
(Которого мы изменить не в силах)
На смерть или на вечное безбрачье. –
Ну, Ипполита… Что, любовь моя?
Идем… – Деметрий и Эгей – за мною.
Я поручу вам кое‑что устроить
К торжественному дню и потолкую
О том, что вас касается обоих.
Эгей
Исполнить долг наш рады мы всегда.
Тезей, Ипполита, Эгей, Деметрий и свита уходят.
Лизандр
Ну что, моя любовь? Как бледны щеки!
Как быстро вдруг на них увяли розы!
Гермия
Не оттого ль, что нет дождя, который
Из бури глаз моих легко добыть.
Лизандр
Увы! Я никогда еще не слышал
И не читал – в истории ли, в сказке ль, –
Чтоб гладким был путь истинной любви.
Но – или разница в происхожденье…
Гермия
О горе! Высшему – плениться низшей!…
Лизандр
Или различье в летах…
Гермия
О насмешка!
Быть слишком старым для невесты юной!
Лизандр
Иль выбор близких и друзей…
Гермия
О мука!
Но как любить по выбору чужому?
Лизандр
А если выбор всем хорош, – война,
Болезнь иль смерть всегда грозят любви
И делают ее, как звук, мгновенной,
Как тень, летучей и, как сон, короткой.
Так молния, блеснув во мраке ночи,
Разверзнет гневно небеса и землю,
И раньше, чем воскликнем мы: «Смотри!» –
Ее уже поглотит бездна мрака –
Все яркое так быстро исчезает.
Гермия
Но если для влюбленных неизбежно
Страданье и таков закон судьбы,
Так будем в испытаньях терпеливы:
Ведь это для любви обычной крест,
Приличный ей, – мечты, томленья, слезы,
Желанья, сны – любви несчастной свита!
Лизандр
Да, ты права… Но, Гермия, послушай:
Есть тетка у меня. Она вдова,
Богатая, бездетная притом.
Живет отсюда милях так в семи.
Так вот: она меня как сына любит!
Там, Гермия, мы можем обвенчаться.
Жестокие афинские законы
Там не найдут нас. Если правда любишь,
Ты завтра в ночь уйди тайком из дома.
В лесу, в трех милях от Афин, в том месте,
Где встретил вас с Еленой (вы пришли
Свершать обряды майским утром, помнишь?),
Тебя я буду ждать.
Гермия
О мой Лизандр!
Клянусь крепчайшим луком Купидона,
Его стрелою лучшей, золотой,4
Венериных голубок чистотой,5
Огнем, в который бросилась Дидона,6
Когда троянец поднял паруса, –
Всем, чем любовь связуют небеса,
Тьмой клятв мужских, нарушенных безбожно
(В чем женщинам догнать их невозможно),
Клянусь: в лесу, указанном тобой,
Я буду завтра ночью, милый мой!
Входит Елена.
Лизандр
Ты сдержишь клятву… Но смотри – Елена!
Гермия
Привет! Куда идешь, мой друг прекрасный?
Елена
Прекрасна – я? О, не шути напрасно.
Твоя краса Деметрия пленяет,
Счастливица! Твой взор ему сияет
Светлей, чем звезды, голос твой милей,
Чем жаворонка песнь среди полей…
Будь красота прилипчивый недуг –
Я б заразилась у тебя, мой друг!
Переняла бы у тебя украдкой
И блеск очей, и нежность речи сладкой…
Будь мой весь мир – Деметрия скорей
Взяла б себе я; всем другим – владей!
Но научи меня: каким искусством
Деметрия ты завладела чувством?
Гермия
Я хмурю бровь – он любит все сильней.
Елена
Такую власть – улыбке бы моей!
Гермия
Кляну его – в нем только ярче пламя!
Елена
О, если б мне смягчить его мольбами!
Гермия
Чем жестче я, тем он нежней со мной!
Елена
Чем я нежней, тем жестче он со мной!
Гермия
В его безумье – не моя вина.
Елена
Твоей красы! О, будь моей, вина!
Гермия
Я больше с ним не встречусь: не страдай.
Мы навсегда покинем этот край!
Пока я здесь жила, любви не зная,
Афины мне казались лучше рая…
И вот – любовь! Чем хороша она,
Когда из рая сделать ад вольна?
Лизандр
Елена, друг, открою все тебе я:
Назавтра в ночь, едва узрит Фебея7
Свой лик сребристый в зеркале речном,
Камыш усыпав жидким жемчугом, –
В час, что влюбленных тайны бережет,
Мы выйдем с ней из городских ворот.
Гермия
В лесу, где часто, лежа меж цветами,
Делились мы девичьими мечтами,
Лизандр мой должен встретиться со мной,
И мы покинем город наш родной,
Ища иных друзей, иного круга.
Прощай же, детских игр моих подруга!
Прошу, о нашей помолись судьбе,
И бог пошли Деметрия тебе. –
Так помни уговор, Лизандр: до ночи
Должны поститься будут наши очи.
Лизандр
Да, Гермия моя…
Гермия уходит.
Прощай, Елена!
Деметрия любви тебе желаю.
(Уходит.)
Елена
Как счастлива одна в ущерб другой!
В Афинах с ней равна я красотой…
Что из того? Он слеп к моей красе:
Не хочет знать того, что знают все.
Он в заблужденье, Гермией плененный;
Я – также, им любуясь ослепленно.
Любовь способна низкое прощать
И в доблести пороки превращать
И не глазами – сердцем выбирает:
За то ее слепой изображают.
Ей с здравым смыслом примириться трудно.
Без глаз – и крылья: символ безрассудной
Поспешности!… Ее зовут – дитя;
Ведь обмануть легко ее шутя.
И как в игре божатся мальчуганы,
Так ей легки и нипочем обманы.
Пока он не был Гермией пленен,
То градом клятв в любви мне клялся он;
Но лишь от Гермии дохнуло жаром –
Растаял град, а с ним все клятвы даром.
Пойду, ему их замыслы открою:
Он, верно, в лес пойдет ночной порою;
И если благодарность получу,
Я дорого за это заплачу.
Но мне в моей тоске и это много –
С ним вместе в лес и из лесу дорога!
(Уходит.)
СЦЕНА 2
Афины. Комната в хижине.
Входят Пигва, Миляга, Основа, Дудка, Рыло и Заморыш.
Пигва
Вся ли наша компания в сборе?
Основа
А ты лучше сделай перекличку: вызови нас всех по списку.
Пигва
Вот список с именами всех, кого нашли мало‑мальски пригодными, чтобы представить нашу интермедию перед герцогом и герцогиней вечером в день их бракосочетанья.
Основа
Прежде всего, добрейший Питер Пигва, скажи нам, в чем состоит пьеса, потом прочти имена актеров – так и дойдешь до точки!
Пигва
Правильно! Пьеса наша – «Прежалостная комедия и весьма жестокая кончина Пирама и Фисбы»8.
Основа
Превосходная штучка, заверяю вас словом, и превеселая! Ну, добрейший Питер Пигва, теперь вызови всех актеров по списку. Граждане, стройтесь в ряд!
Пигва
Отвечайте по вызову!… Ник Основа!
Основа
Есть! Назови мою роль и продолжай перекличку.
Пигва
Тебя, Ник Основа, наметили на Пирама.
Основа
Что такое Пирам? Любовник или злодей?
Пигва
Любовник, который предоблестно убивает себя из‑за любви.
Основа
Ага! Значит, тут требуются слезы, чтобы сыграть его как следует. Ну, если я возьмусь за эту роль – готовь, публика, носовые платки! Я бурю подниму… Я в некоторой степени сокрушаться буду… Но, сказать по правде, главное мое призвание – роли злодеев. Еркулеса9 я бы на редкость сыграл или вообще такую роль, чтобы землю грызть и все кругом в щепки разносить!
Послышится рев,
Удары бойцов –
И рухнет засов
Жестокой темницы.
А Фиб, светлый бог,
Далек и высок,
Изменит злой рок
Со своей колесницы!
Каково это было? Отменно, а? Ну, вызывай других актеров. Вот вам была манера Еркулеса, характер злодея; любовник – куда слезоточивее.
Пигва
Френсис Дудка, починщик раздувальных мехов.
Дудка
Есть, Питер Пигва!
Пигва
Ты должен взять на себя роль Фисбы.
Дудка
А кто это будет Фисба? Странствующий рыцарь?
Пигва
Нет, это дама, в которую влюблен Пирам.
Дудка
Нет, честью прошу, не заставляйте меня играть женщину: у меня борода пробивается!10
Пигва
Ничего не значит; можешь играть в маске и будешь пищать самым тоненьким голоском.
Основа
А! Если можно играть в маске – давайте, я вам и Фисбу сыграю: я могу говорить чудовищно тоненьким голосом. «Твоя, твоя… Ах, Пирам, мой любовник дорогой! Я твоя Фисба дорогая, я твоя дама дорогая!»
Пигва
Нет! Нет! Ты должен играть Пирама, а ты, Дудка, – Фисбу.
Основа
Ну ладно. Валяй дальше!
Пигва
Робин Заморыш, портной!
Заморыш
Есть, Питер Пигва!
Пигва
Заморыш, ты будешь играть мать Фисбы. – Томас Рыло, медник!
Рыло
Есть, Питер Пигва!
Пигва
Ты – Пирамов отец. Я сыграю Фисбина отца. – Миляга, столяр, ты получаешь роль Льва. Ну вот, надеюсь, что пьеса расходится у нас прекрасно.
Миляга
А у вас роль Льва переписана? Вы мне теперь же ее дадите, а то у меня память очень туга на ученье.
Пигва
Тут и учить‑то нечего, и так сыграешь: тебе придется только рычать.
Основа
Давайте я вам и Льва сыграю! Я так буду рычать, что у вас сердце радоваться будет; я так буду рычать, что сам герцог обязательно скажет: «А ну‑ка, пусть его еще порычит, пусть еще порычит!»
Пигва
Ну, если ты будешь так страшно рычать, ты, пожалуй, герцогиню и всех дам насмерть перепугаешь; они тоже завопят, а этого будет довольно, чтобы нас всех перевешали!
Все
Да, да, перевешают всех до одного!
Основа
Это я с вами, друзья, согласен, что если мы настращаем дам, так лучшего ничего не придумают, как нас всех вздернуть. Но я сумею так переделать мой голос, что буду рычать нежно, что твой птенчик‑голубенок; буду вам рычать, что твой соловушка!
Пигва
Никакой тебе роли нельзя играть, кроме Пирама, потому что Пирам – красивый молодец, как раз такой настоящий мужчина во цвете лет, первосортный мужчина, благовоспитанный, с манерами, ну, словом, точь‑в‑точь такой, как ты… Тебе только и играть Пирама.
Основа
Ладно, согласен, беру роль. А в какой бороде мне ее играть?
Пигва
Да в какой хочешь.
Основа
Ладно. Я вам его представлю в бороде соломенного цвета.11 Или лучше в оранжево‑бурой? Или в пурпурово‑рыжей? Или, может быть, цвета французской короны – чисто желтого цвета?
Пигва
У некоторых французских корон и вовсе никаких волос нет,12 и придется тебе играть с голой физиономией… – Ну, граждане, вот вам ваши роли, и я прошу вас, умоляю вас и заклинаю вас – вызубрить их наизусть к завтрашнему вечеру. А вечером приходите в дворцовый лес, в одной миле от города: там мы при лунном свете устроим репетицию. А то, если будем собираться в городе, об этом пронюхают и выболтают нашу затею. А пока что я составлю список бутафории, которая нам нужна для пьесы. И прошу вас – не подведите меня.
Основа
Придем обязательно. Там можно будет репетировать, как говорится, бесцеремоннее, вольнее. Постарайтесь, не ударьте в грязь лицом! Пока будьте здоровы!
Пигва
Встреча – у герцогского дуба.
Основа
Ладно. Хоть удавитесь, а будьте на месте.
Уходят.
АКТ II
СЦЕНА 1
Лес поблизости от Афин.
Появляются с разных сторон фея и Пэк.
Пэк
А, фея! Здравствуй! А куда твой путь?
Фея
Над холмами, над долами,
Сквозь терновник, по кустам,
Над водами, через пламя
Я блуждаю тут и там!
Я лечу луны быстрей,
Я служу царице фей,
Круг в траве кроплю росой.13
Буквицы – ее конвой.
Видишь золотой наряд?
Пятнышки на нем горят:
То рубины, цвет царицы, –
В них весь аромат таится.
Для буквиц мне запас росинок нужен –
Вдеть каждой в ушки серьги из жемчужин.
Прощай, дух‑увалень! Лечу вперед.
Сюда ж царица с эльфами придет.
Пэк
Мой царь здесь ночью будет веселиться, –
Смотри, чтоб с ним не встретилась царица!
Он на нее взбешен, разгневан – страх!
Из‑за ребенка, что при ней в пажах
(Похищен у индийского султана).14
Она балует, рядит мальчугана,
А Оберон‑ревнивец хочет взять
Его себе, чтоб с ним в лесах блуждать.
Царица же всю радость видит в нем,
Не отдает! С тех пор лишь над ручьем,
На озаренной светом звезд полянке
Они сойдутся – вмиг за перебранки,
Да так, что эльфы все со страху – прочь,
Залезут в желудь и дрожат всю ночь!
Фея
Да ты… не ошибаюсь я, пожалуй:
Повадки, вид… ты – Добрый Малый Робин?
Тот, кто пугает сельских рукодельниц,
Ломает им и портит ручки мельниц,
Мешает масло сбить исподтишка,
То сливки поснимает с молока,
То забродить дрожжам мешает в браге,
То ночью водит путников в овраге;
Но если кто зовет его дружком –
Тем помогает, счастье вносит в дом.
Ты – Пэк?
Пэк
Ну да, я – Добрый Малый Робин,
Веселый дух, ночной бродяга шалый.
В шутах у Оберона я служу…
То перед сытым жеребцом заржу,
Как кобылица; то еще дурачусь:
Вдруг яблоком печеным в кружку спрячусь,
И лишь сберется кумушка хлебнуть,
Оттуда я к ней в губы – скок! И грудь
Обвислую всю окачу ей пивом.
Иль тетке, что ведет рассказ плаксиво,
Трехногим стулом покажусь в углу:
Вдруг выскользну – тррах! – тетка на полу.
Ну кашлять, ну вопить! Пойдет потеха!
Все умирают, лопаясь от смеха,
И, за бока держась, твердит весь хор,
Что не смеялись так до этих пор…
Но, фея, прочь! Вот царь. Ступай отсюда.
Фея
А вот она! Ах, не было бы худо!
Входят с одной стороны Оберон со своей свитой, с другой Титания со своей.
Оберон
Не в добрый час я при сиянье лунном
Надменную Титанию встречаю.
Титания
Как, это ты, ревнивец Оберон? –
Летимте, эльфы, прочь! Я отрекаюсь
От общества и ложа Оберона.
Оберон
Постой, негодная! Не я ль супруг твой?
Титания
Так, я – твоя супруга! Но я знаю,
Как ты тайком волшебный край покинул
И в образе Корина на свирели
Играл весь день и пел стихи любви
Филлиде нежной.15 А зачем ты здесь?
Из дальней Индии затем явился,
Что дерзкую любовницу твою,
В котурнах16 амазонку, нынче в жены
Берет Тезей, и хочешь ты их ложу
И счастие и радость даровать?
Оберон
Стыдись, стыдись, Титания! Тебе ли
Меня за Ипполиту упрекать?
Я знаю ведь твою любовь к Тезею!
Не ты ль его в мерцанье звездной ночи
От бедной Перигены17 увела?
Не для тебя ль безжалостно он бросил
Эгмею,18 Ариадну,19 Антиопу20?
Титания
Все измышленья ревности твоей!
Уж с середины лета мы не можем
Сойтись в лугах, в лесу, у шумной речки,
У камнем обнесенного ключа,
На золотом песке, омытом морем,
Водить круги под свист и песни ветра,
Чтоб криком не мешал ты нашим играм!
И ветры нам напрасно пели песни.
В отместку подняли они из моря
Зловредные туманы. Те дождем
На землю пали. Реки рассердились
И вышли, возгордясь, из берегов.
С тех пор напрасно тянет вол ярмо,
Напрасно пахарь льет свой пот: хлеба
Сгнивают, усиков не отрастив.
Пусты загоны в залитых полях,
От падали вороны разжирели…
Грязь занесла следы веселых игр;
Тропинок нет в зеленых лабиринтах:
Зарос их след, и не найти его!
Уж смертные зимы скорее просят;
Не слышно песен по ночам у них…
И вот луна, властительница вод,
Бледна от гнева, воздух весь омыла
И ревматизмы всюду развела.
Мешаются все времена в смятенье:
И падает седоголовый иней
К пунцовой розе в свежие объятья;
Зато к короне ледяной зимы
Венок душистый из бутонов летних
В насмешку прикреплен. Весна, и лето,
Рождающая осень, и зима
Меняются нарядом, и не может
Мир изумленный различить времен!
Но бедствия такие появились
Все из‑за наших ссор и несогласий:
Мы – их причина, мы их создаем.
Оберон
В твоих руках все изменить: к чему
Титания перечит Оберону?
Ведь я прошу немногого: отдай
Ты мальчика в пажи мне!
Титания
Будь спокоен:
За весь твой край волшебный не отдам!
Ведь мать его была моею жрицей!
С ней в пряном воздухе ночей индийских
На золотых нептуновых песках21
Сидели часто мы, суда считая.
Смеялись с ней, смотря, как паруса,
Беременные ветром, надувались…
Она шутя им мило подражала
(В то время тяжела она была
Моим любимцем) и плыла, как будто
С какой‑нибудь безделкой возвращаясь
Ко мне, как бы из плаванья с товаром…
Но смертною была моя подруга,
И этот мальчик стоил жизни ей.
Любя ее, ребенка я взлелею;
Любя ее, я не отдам его!
Оберон
Как долго ты пробудешь здесь в лесу?
Титания
Должно быть, до венчания Тезея.
Коль хочешь с нами мирно танцевать
И веселиться при луне – останься.
Коль нет – ступай, и я уйду подальше.
Оберон
Отдай ребенка, я пойду с тобой!
Титания
Ни за волшебный край! – За мною, эльфы!
Коль не уйду – поссоримся навек.
Титания и ее свита уходят.
Оберон
Иди! Ты не уйдешь из леса раньше,
Чем за обиду я не отомщу. –
Мой милый Пэк, поди сюда! Ты помнишь»
Как слушал я у моря песнь сирены,
Взобравшейся к дельфину на хребет?
Так сладостны и гармоничны были
Те звуки, что сам грубый океан
Учтиво стихнул, внемля этой песне,
А звезды, как безумные, срывались
С своих высот, чтоб слушать песнь…
Пэк
Я помню!
Оберон
В тот миг я увидал (хоть ты не видел):
Между луной холодной и землею
Летел вооруженный Купидон.
В царящую на Западе Весталку22
Он целился и так пустил стрелу,
Что тысячи сердец пронзить бы мог!
Но огненная стрелка вдруг погасла
Во влажности лучей луны невинной,
А царственная жрица удалилась
В раздумье девственном, чужда любви.
Но видел я, куда стрела упала:
На Западе есть маленький цветок;
Из белого он алым стал от раны!
«Любовью в праздности»23 его зовут.
Найди его! Как он растет, ты знаешь…
И если соком этого цветка
Мы смажем веки спящему, – проснувшись,
Он в первое живое существо,
Что он увидит, влюбится безумно.
Найди цветок и возвратись скорее,
Чем милю проплывет Левиафан24.
Пэк
Весь шар земной готов я облететь
За полчаса.
(Исчезает.)
Оберон
Добывши этот сок,
Титанию застигну спящей я,
В глаза ей брызну жидкостью волшебной,
И первый, на кого она посмотрит,
Проснувшись, – будь то лев, медведь, иль волк,
Иль бык, иль хлопотливая мартышка, –
За ним она душою устремится,
И раньше, чем с нее сниму я чары
(Что я могу другой травою сделать),
Она сама мне мальчика отдаст!
Но кто сюда идет? Я невидимкой
Могу подслушать смертных разговор.
Входит Деметрий; Елена следует за ним.
Деметрий
Я не люблю тебя! Оставь меня!
Ну, где же Гермия и где Лизандр?
Хочу убить его, – убит я ею!
Сказала ты: они бежали в лес…
Ну вот, я здесь – я пнем стою в лесу,
А Гермии здесь нету и в помине!
Пошла ты прочь и не тянись за мной!
Елена
Ты притянул меня, магнит жестокий,
Хоть не железо тянешь ты, а сердце,
Которое в любви верней, чем сталь.
Брось привлекать – не стану я тянуться.
Деметрий
Да разве я любезничал с тобою?
Я завлекал тебя? Сказал я прямо,
Что не люблю, не полюблю тебя.
Елена
А я зато люблю тебя все больше.
Ведь я твоя собачка: бей сильнее –
Я буду лишь в ответ вилять хвостом.
Ну, поступай со мной как с собачонкой:
Пинай ногою, бей, гони меня;
Позволь одно мне только, недостойной
(Могла ли бы я меньшее просить?) –
Чтоб, как собаку, ты меня терпел.
Деметрий
Не искушай ты ненависть мою.
Меня тошнит, когда тебя я вижу.
Елена
А я больна, когда тебя не вижу.
Деметрий
Свою ты скромность подвергаешь риску,
Покинув город и отдав себя
Тому на волю, кто тебя не любит:
Ты доверяешь искушеньям ночи
И злым внушеньям этих мест пустынных
Сокровище невинности своей.
Елена
Твоя же честь защитой будет мне!
Твое лицо мне освещает ночь.
Пустынным этот лес я не считаю;
Ты здесь со мной, ты для меня – весь мир.
Как я могу сказать, что я одна,
Когда весь мир здесь смотрит на меня?
Деметрий
Я убегу и спрячусь в чаще леса,
Тебя ж зверям я брошу на съеденье.
Елена
Ах! Самый лютый зверь добрей! Ну что ж,
Беги. Пусть переменятся все сказки:
Пусть гонится за Аполлоном Дафна,
Голубка – за грифоном25, лань – за тигром, –
Бесцельная погоня, если храбрость
Бежит, а робость гонится за ней!
Деметрий
Довольно, не хочу я больше слушать!
Пусти! А если побежишь за мною,
Тебе в лесу я причиню обиду!
Елена
Ах, ты давно обиды мне наносишь
Везде – во храме, в городе и в поле.
Стыдись! Во мне ты оскорбил всех женщин.
Нам не пристало за любовь сражаться:
Нас молят, ваше дело – умолять.
Я не отстану. Ад бывает раем,
Коль от руки любимой умираем.
Деметрий и Елена уходят.
Оберон
Путь добрый, нимфа! Минет ночь – и будешь
Ты убегать, он гнаться за тобой!
Появляется Пэк.
Привет мой, странник! Что, нашел цветок?
Пэк
Да, вот он!
Оберон
О! Давай его скорей!
Есть холм в лесу: там дикий тмин растет,
Фиалка рядом с буквицей цветет,
И жимолость свой полог ароматный
Сплела с душистой розою мускатной;
Там, утомясь веселою игрой,
Царица любит отдыхать порой;
Из сброшенной змеей блестящей кожи –
Для феи покрывало там на ложе.
Там ей в глаза впущу волшебный сок,
Чтоб странный бред Титанию увлек.
Но часть – возьми: блуждает здесь по лесу
Красавица, в надменного повесу
Влюбленная. Ему глаза ты смажь,
Но постарайся, чтоб красавец наш
Ее увидел, чуть откроет вежды.
Ищи: на нем афинские одежды.26
Да сделай так, смотри, чтоб непременно
Сильней ее влюбился он мгновенно.
Вернись, покуда не попел петух.
Пэк
Не бойся, все исполнит верный дух.
Уходят.
СЦЕНА 2
Другая часть леса.
Входит Титания со своей свитой.
Титания
Составьте круг теперь и спойте песню!
Потом на треть минуты – все отсюда:
Кто – убивать червей в мускатных розах,
Кто – добывать мышей летучих крылья
Для эльфов на плащи, кто – сов гонять,
Что ухают всю ночь, дивясь на нас.
Теперь вы убаюкайте меня,
Потом ступайте: я хочу уснуть.
Первый эльф
(поет)
В пестрых пятнах медяницы
И колючие ежи,
Прочь, подальше от царицы,
Змеи, черви и ужи!
Xop
Сладкогласный соловей,
С нашей песней песню слей!
Баю, баю, баю, баю, баю, баю, баю, бай!
Козни, чары вражьих ков,
Не смущайте светлых снов.
Спи, царица, отдыхай.
Доброй ночи, баю, бай!
Первый эльф
Вы не смейте делать худо,
Долгоножки‑пауки!
Все улитки, прочь отсюда!
Сгиньте, черные жуки!
Xop
Сладкогласный соловей,
С нашей песней песню слей!
Баю, баю… и т. д.
Второй эльф
Спокойно все… Теперь – летим.
Один – останься часовым!
Эльфы исчезают. Титания засыпает. Появляется Оберон.
Оберон
(выжимая цветок на глаза Титании)
Что увидишь, как проснешься,
Всей душой тем увлечешься.
Пусть любовь тебя гнетет:
Будь то волк, медведь, иль кот,
Иль с щетиной жесткой боров –
Для твоих влюбленных взоров
Станет он всего милей.
Как придет, проснись скорей!
(Исчезает.)
Входят Лизандр и Гермия.
Лизандр
Любовь моя! Устала ты блуждать,
Но признаюсь, что сбился я с дороги.
Не хочешь ли прилечь и подождать,
Чтоб новый день рассеял все тревоги?
Гермия
Ну что ж, тогда найди себе приют;
А я на мшистый склон прилягу тут.
Лизандр
На тот же мох и я прилягу тоже:
Одно в нас сердце, пусть одно и ложе!
Гермия
Нет, нет, Лизандр мой! Я тебя люблю!
Но ляг подальше, я о том молю!
Лизандр
Мой друг, пойми невинность слов моих,
Любовь тебе понять поможет их.
Хотел сказать я, что любовь чудесно
В одно слила два наших сердца тесно
И клятвою их так связала оба,
Что верность в них одна живет до гроба.
В местечке рядом мне не откажи:
Поверь, что не способен я ко лжи.
Гермия
Словами ты играешь преискусно;
Но гордости моей как было б грустно,
Когда в тебе я допустила б ложь!
Но уваженье и любовь ты все ж
Докажешь мне, коль дальше отойдешь:
Для юноши с девицей стыд людской
Не допускает близости такой…
Ляг дальше. Спи спокойно, без забот;
И только с жизнью пусть любовь пройдет.
Лизандр
Аминь, аминь, – вослед твоей мольбе,
И пусть умру, коль изменю тебе.
Здесь лягу я. Во сне найди вновь силы!
Гермия