Цвет – душа живописи. Действительно, основу художественных средств реалистической живописи составляет цвет в единстве с рисунком и светотенью. Но что подразумевают под цветом в живописи? Может быть, известную нам по опыту окрашенность предметов? Оказывается, нет, а нечто иное, более сложное. Живопись – это не протокольный отчет о наших знаниях об окраске тех или иных предметов, не раскраска рисунка в соответствии с этими знаниями, а такая художественная передача цветовой обстановки, какой мы воспринимаем ее в конкретных условиях.
Из опыта мы знаем, что огурец зеленый, помидор красный, снег белый. Можем ли мы на картине раскрасить их такими красками? И да и нет. Зеленый огурец в живописном произведении может фактически оказаться почти серым или синим или даже почти красным (например, в лучах заходящего солнца). Если закрасить снег в картине одной белой краской, впечатления снега не будет, будет просто белое пятно. Это происходит потому, что белый снег имеет тысячи оттенков – розовых, золотистых, голубых и фиолетовых.
Посмотрите, например, как написаны натюрморты И.Т.Хруцкого, И. И. Машкова, Пьер-Огюста Ренуара, Поля Сезанна.
Как же удается верно передать цветовое многообразие природы, если не копировать «натуральные» цвета предметов? Все решают верно найденные в картине взаимные отношения цветов. Совсем не надо стремиться подобрать краску, совпадающую с окраской предмета. Художнику не надо подходить к предмету с кистью в руках и пробовать на нем подбираемый цвет, чтобы он в точности совпал. Нужно подобрать, найти такой цвет, который на картине, в окружении других цветов, будет убедительно восприниматься как верный и точный, соответствующий натуре. Таким образом, художник изучает не цвета предметов, а их цветовую взаимосвязь. Он может использовать как будто бы несколько иные краски, не совсем соответствующие известной нам натуральной окраске тех или иных предметов. Но он берет их так, что все цветовые пятна внутри картины соотносятся друг с другом так же, как и в натуре. На картине, возможно, все будет несколько темнее или холоднее, чем нам кажется в натуре, но картина все равно будет правдивой, так как в ней будут правильно соблюдены цветовые отношения. Именно правильно взятые цветовые отношения лежат в основе реалистической живописи.
Н. Крымов однажды, показывая ученикам свою картину, сказал: «Посмотрите, как написана зеленая лужайка: киноварь и охра, и сиреневое, и коричневое, и голубое». Заметьте – написана зеленая лужайка, а о зеленой краске не было упомянуто. Выдающийся русский пейзажист А. Рылов в своих воспоминаниях пишет: «Сине-лиловые рефлексы от неба на освещенной солнцем воде резали глаз своим диссонансом. Я... потом все-таки добился гармонии между желтой водой и синими рефлексами, постепенно вытеснив с палитры синие краски,... заменив их жженой сиеной с белилами. В силу контраста и закона дополнительных цветов сиена зазвучала как лилово-синяя».
На наше восприятие цветов, на образование живописного, «обусловленного» цвета решающим образом влияют освещение, расстояние (воздушная прослойка) и цветовая среда, то есть соседство разноокрашенных предметов. Так, в условиях очень интенсивного освещения, например, в яркий летний полдень, на освещенных местах цвета теряют свою насыщенность – выбеливаются, обесцвечиваются. В пасмурную погоду или в тени цвета, наоборот, обретают свою насыщенность, и наш глаз воспринимает гораздо больше цветовых переходов и оттенков. Иногда начинающие живописцы не понимают этого и делают наоборот – то, что находится в сильном свету, пишут самыми яркими красками, а в тенях применяют для затемнения черную краску. «Весь секрет... живописи, -говорит Б. Иогансон, – в тенях и полутенях (полутонах)... Тени и полутени – это тот «аквариум» живописи, из которого будут выплывать золотые и серебряные «рыбки» света».
Кроме освещения, на восприятие цветов влияет расстояние, воздушная прослойка. Воспринимаемые нами цвета предметов определяются еще и отраженными лучами-рефлексами, которые предметы посылают друг на друга. Эти перекрещивающиеся потоки сильных и слабых, больших и малых рефлексов, которые как бы пронизывают и окутывают все, создают особую цветовую среду, некий общий цветовой строй. Такой общий цветовой обмен картины, когда все ее красочные сочетания стремятся к единой, целостной, гармонической слаженности и жизненной правдивости, называется в живописи колоритом.
Беседа о колорите.
На протяжении истории развития мирового искусства сложились разные системы цветопередачи, но все они основаны на системе смешения цветов, согласно которой все цветовое богатство природы возникает в результате смешения семи основных цветов спектра. Но художник пользуется не семью, а гораздо большим количеством красок.
Почему? Дело в том, что в живописи важно не только точно передать цвет предмета, но и сделать его элементом новой художественной формы. Художник пользуется цветом в качестве композиционного фактора, применяет его как вспомогательное средство образной характеристики.
Общее цветовое решение картины называется колоритом.
Колорит (лат. color – цвет) – система цветовых сочетаний в произведениях изобразительного искусства. Закономерное сочетание цветов помогает глубже выразить замысел художника, передать его настроение, богатство и красоту окружающего мира, раскрыть внутренний мир персонажа.
Одним из средств передачи является прием валёра (от франц. valeur – буквально цена, ценность) – передача последовательной градации света и тени в пределах какого-либо цвета. Его применение позволяет тоньше и богаче показать предметы в световоздушной среде, достигать особой глубины и богатства колорита, тонкости цветовых отношений и переходов.
Классический образец валёра – картина «Ночь на Днепре» замечательного мастера пейзажа А. И. Куинджи. Главное, исходное свойство колорита – богатство и согласованность цветовых оттенков, передающих многообразные свойства предмета. Исторически сложились две традиции в его трактовке.
Одна происходит от традиций средневекового искусства и основана на применении системы из ограниченного количества цветов. При этом каждый цвет несет и определенную систематическую нагрузку. Например, красный означает мученическую смерть, зеленый – надежду, синий – божественную чистоту. Носителем этой традиции является, например, иконопись.
Для второй характерно стремление как можно ярче, точнее и полнее передать цветовую картину мира с использованием тона, приема валёра и рефлексов. Для обогащения колорита используется также лессировка – нанесение тонких или полупрозрачных слоев краски для достижения нужной интенсивности цвета.
Колорит может быть теплым (преимущественно красные, желтые, оранжевые тона) и холодным (синие, зеленые, фиолетовые).
По характеру цветовых сочетаний колорит может быть спокойным и напряженным, по степени насыщенности и яркости цвета – ярким и блеклым, светлым и теплым.
Создание колорита – настоящее искусство. Не случайно лучшими колористами всегда были Д. Веласкес, Тициан, В. Суриков, И. Левитан. Вот почему И. Крамской говорил: «Художник-колорист в настоящем смысле слова находит на палитре именно тот тон и цвет, какой есть в действительности или какой он большему числу людей кажется».